Ночная лихорадка джессика хоукинс отзывы

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Обложка и оформление: Mistress

Переведено для группы: https://vk.com/bellaurora_pepperwinters

( в книге присутствует нецензурная лексика и сцены сексуального характера)

Любое копирование без ссылки

на переводчиков и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Сердце Лолы уже принадлежит Джонни, но ради него она готова продать душу дьяволу. К сожалению, дьяволу этого мало.

Бо Оливер настолько богат, что может позволить себе купить все, что угодно, даже человека. Когда он делает Лоле предложение, она не может побороть искушение внутри себя, которое заставляет ее пересечь черту между комфортом и унижением, страстью и сопротивлением. Он будет владеть ею — всего одну ночь. Она будет его — за определенную цену. Это было неправильно. Это было возмутительно. Это была возможность всей жизни. Секс, музыка, неоновые огни Сансет Стрип — прямо посреди всего этого он сделает ее своей. С восходом солнца он отпустит ее. По крайней мере, таков был план.

«Ночная Лихорадка» предназначен для людей старше 18 лет.

Каждый вечер начинался со щелчка переключателя. Неоновая вывеска «Открыто» над «Хей Джой» оживала и начинала мигать.

Часы Лолы показывали 17:59, но на Сансет Стрип время не играло никакой роли. Джонни протирал барную стойку с такой тщательностью, словно человек, который делал это чаще, чем чистил свои собственные зубы.

— Открываетесь в чертовы шесть часов, — сказал Кварц, проходя рядом. — Вы хоть слышали, что некоторые люди любят выпить во время ланча?

— Но если бы мы открывались раньше, ты бы не мог говорить об этом каждый вечер, — сказала Лола.

Стакан для Кварца, полный виски со льдом, уже стоял перед его стулом.

— Очень плохо, что вы собираетесь оставить меня через восемь часов. Когда уже Митч очнется и откроет свой бар в приличное время?

— Не думаю, что он пойдет на это, — пробормотал Джонни. — Наши низкие цены ударили по нему достаточно сильно, Кварц. И кстати, тебе необходимо заплатить за этот напиток.

— Но если бы я это сделал, ты бы никогда этого не сказал.

— Я серьезно. — Джонни держал бутылку в руке, готовый в любой момент пополнить стакан Кварца, а в другой тряпку, протирая стойку. — Ты видишь хоть кого-нибудь, кто зашел через эту дверь? Это повторяется изо дня в день. Оглянись вокруг.

Кварц послушно повернулся на стуле.

— Это похоже на старое дерьмо, которое я пил еще в шестьдесят седьмом году.

— Знаешь, в чем дело? Если ты хочешь приходить в этот бар каждый вечер, нужно хоть немного помочь нам не разориться.

Лола покачала головой, бросив быстрый взгляд в сторону Джонни.

— Что? — спросил Джонни, ставя бутылку на стойку, чтобы обслужить клиента. — Рано или поздно они найдут выход.

Лола поднырнула под стойку бара и оказалась рядом с Джонни.

— Не слушай его, — сказала она Кварцу, забирая у Джонни тряпку. Кварц поставил рюмку с остатками виски на стойку и покачал головой.

— Он становится раздражительным, когда бизнес начинает развиваться медленнее, — сказала Лола. — Митч просто выносит ему мозг, когда у бара плохая выручка.

Еще два завсегдатая зашли внутрь и уселись рядом с Кварцем. Лола быстро обслужила их и отошла, пока они не начали жаловаться на жизнь, на своих жен, начальников и соседей. По крайней мере, это были банальные темы. На самом деле она не собиралась их слушать, потому что на противоположном конце бара Джонни привлек ее взгляд. Вот уже третий вечер подряд он проверял длинные ряды гирлянд на наличие лопнувших или перегоревших рождественских лампочек.

— Почему бы тебе просто не купить новые гирлянды? — спросила Лола.

— Потому что эти вполне хороши. Тут перегорела всего одна лампочка. Мне просто нужно ее найти, — в его огромных руках эти лампочки казались еще меньше. Он посмотрел на нее, приподняв бровь. — Ты собираешься обменять меня на новую модель в день, когда обнаружишь мои недостатки?

— Что бы это ни было, ты, должно быть, прячешь это очень хорошо в течение девяти лет.

— Определенно, не твое самомнение, — сказала она и подмигнула Кварцу, когда он фыркнул.

— Автобус задержался, — сказала она, пожав плечами.

— Где твоя машина? — спросила Лола.

— Лола должна была сегодня поработать над листовками, но ей пришлось открывать бар вместо тебя.

— Ну, она может идти. — Веро усмехнулась, как будто это была самая блестящая идея. Она бросила куртку на свою сумочку и повязала фартук вокруг талии. — Думаю, я cмогу справиться с этими дебоширами самостоятельно.

В баре было только пять клиентов. Вероника работала в «Хей Джой» даже дольше, чем Джонни. В сорок два ее сарказм был хуже, чем когда-либо.

Лола зашла за барную стойку и села за компьютер Митча. Она не знала о дизайне практически ничего, но с деньгами было очень туго, поэтому пришлось обходиться без профессионала. В этом месяце в баре было запланировано только три концерта, так что она решила сама сделать эти листовки. Она проделала достаточно хорошую работу, и прежде чем Митч заговорил о продаже этого места, он даже предложил ей составить меню для часов скидок.

Через час Джонни бросил ей пластиковый контейнер для заказов навынос.

— Вот цыпленок и салат Цезарь для местного менеджера по рекламе.

— Я не голодна, — сказала она, возвращаясь к монитору. Она была чертовски голодна, но это было для нее обычным делом.

Джонни вытащил готовую листовку из принтера.

— Очень хорошо. Мне нравится этот шрифт.

— Именно этот шрифт рекомендуется для баров и ресторанов, — сказала она. — Я уточняла.

Он положил бумагу на стол:

— Ты заканчиваешь? У нас там собрание.

Она встала и вытянула руки.

Лола положила салат в холодильник и украла пару кусочков чьей-то тайской лапши. Прежде чем она вышла наружу, раздался ужасающий рев автомобильного двигателя.

Кварц повернулся вокруг себя на стуле.

— Они пытаются поднять мертвых?

— Неа. Просто некоторым нужно внимание, — сказал Джонни. — Игнорируй их.

Выхлопные газы просочились сквозь дверь, заполнив всю комнату. Лола проводила пять или более ночей в неделю в «Хей Джой», поэтому считала это место своим вторым домом. Сотрудники и клиенты были ее семьей. Поэтому, когда одинокий, пьющий пиво в углу зала посетитель кинул выразительный взгляд в ее сторону, она пошла посмотреть, что за шум был снаружи.

источник

Ох и срач, а не книга. Да еще и ГГ такой, весь из себя, одним словом «обдроченец»!. А чего с бендеровцами воевать? А с власовцами, не надо? Или, те ублюдки, но это наши, русские ублюдки!

Книга понравилась. ГГ интересен. Сюжет лихо закручен, присутствует легкий юмор.

Не то что бы я был «поклонником библейской темы», но мне за последнее время отчего-то попались аж 2 книги «на эту тему». Первая книга — роман Н.Резановой-Последняя крепость, прочитав которую я ни за что бы не догадался что «здесь идет речь» не сколько о фентези, а об иносказательном варианте реально происходивших событий.

И вот тут (через непродолжительное время) в очереди на чтение мне попадается произведение Валетова. Хм.
Ну что собственно сказать про само произведение? В нем читателя ждут 2 основные линии, попеременно перемежающихся между собой и описывающих 1. «реальные события» (обнаружение и вскрытие гробницы, в котором находится мумифицированное тело и коробочка со свитками) и 2. собственно сама предыстория (рассказ «владельца свитков).

Сразу скажу — что бы что либо понять и сделать какие-либо выводы, нужно настроиться на чтение всех имеющихся частей (сразу), а не так как я (имея только первую часть «в наличии», впрочем если исходить из того что здесь написано на сайте, продолжения в «русифицированной версии» не издавалось). В противном случае все впечатления от прочтения будут представленны в виде «очередного боевика» (одну треть книги занимает описание «погони за артефактом») и новой истории из жизни Спасителя и его соратников (в стиле «Мастера и Маргариты»).

Конечно понятно, что «все гораздо шире (или тоньше)», но впечатления от прочтения (только) первой части остаются такими.

Вторая часть данной СИ (которая уже была прочитана «в бумажном оригинале») так же «ушла влет» (как и часть первая).

Но если в первой части — ГГ «судорожно» пытается найти «основу для своей (пусть и новой) морали», то во второй все его «прежние кумиры» повергнуты в прах и он вынужден (даже порой) рассматривать (для себя) возможность каннибализма. И решившись на этот шаг (слава автору) ГГ все таки его избегает. что бы в скорости «попать в руки» своим «заклятым друзьям».

И тут несмотря «на прежнюю ломку и смену формаций» — его по прежнему ежеминутно готовы предать и убить «лучшие друзья» и просто хорошие люди (которые вроде и не имеют против тебя «ничего личного», но «обязаны выполнить свой приказ»). Тут ГГ понимает «что под соусом правильных лозунгов» порой происходят дикие вещи каждой из которых (впрочем) имеется свое «обоснование и потребность» в умах тех «кто знает что надо делать». И самое интересное — вроде «все это происходит» по итогу для всеобщего блага (освобождения от рабства), но вот методы. методы постоянно грозят смертью не только самого ГГ (или его подруги), но и тем людям — собственно которым эта свобода и предназначалась.

В общем ГГ «окончательно запутался» — в том что «такое хорошо, а что такое плохо», однако врожденные инстинкты и удача помогают ГГ выходить живым из казалось бы безвыходных положений. И не важно что для этого порой приходиться становиться «попутчиком тех» кто уже стрелял тебе в спину (отнюдь не в фигуральном выражении). В общем — все по заветам Ильича, который характеризуя своего современника как-то сказал. (дословно не помню) «. мол хороший попутчик, но только до определенного момента!». Так и ГГ. и вроде желание «нажать на курок» порой «перевешивает» — но доводы рассудка (все же) не позволяют это делать постоянно. ))

P.S. И в целом совсем неважно каковы «шансы» у нас «в будущем» прийти к подобной форме «владения собственности» (трес-фонды, трес-биржы и тп..). Важно что практически все (из того что было сказано про суть самого «рабства и закабаления») в НАШЕМ НЫНЕШНЕМ СЕЙЧАС уже вполне «имеет место быть» (пусть и в несколько «мягких формах»).

Честно говоря не понял, автор не удержался и надристал сей опус? Остается только спросить у автора, что он курит, когда подобное дрищет? Я конечно же хотел написать верстает. Это, провокация какая-то, писал не украинец! Писал человек, для которого украинский язык не родной. Це я заявляю, як людина що народилася в Україні, та чудово знає рідну українську мову. Скорей всего, кто-то дристал, ну вот, опять, писал наверное для того , чтобы все «ужаснулись от коварности и кровожадности украинцев».

. не ведитесь. всё это лажа. зарабатывает только Яндекс, так как от количества кликов растёт его цена. )))

Кое-какие сведения в статье устарели. Так, в ней написано, что вывод на Яндекс Деньги осуществляется без комиссии. Сейчас это не так — комиссия 0,1%.
Суммы, которые может заработать новичок за день завышены раза в 2.
Конкуренция очень большая — не успеваешь прочесть инструкцию к заданию, как его уже кто-то взял.
А вообще — это довольно простой и надежный способ немного подработать тем, у кого маленькая пенсия, но есть свободное время. Совсем не напрягаясь можно подрабатывать от 3000 р в месяц.

2 Foggycat.
Яндекс и заказчики, конечно, заколачивают на Толоке несравнимо бОльшие бабки, но, например я, новичок на Толоке, не напрягаясь зарабатываю 100 р в день. Это отличная прибавка к моей пенсии по инвалидности, размером 11800 р. Вывожу на Яндекс Деньги.
Конечно, это несравнимо с моим заработком, когда я работал инженером-конструктором на Байконуре. Я имел в день больше 1000 р. Но я работал 8-10 ч 5-6 дней в неделю. И работать надо было все время головой.
На Толоке же думать не надо, сидишь как робот и выбираешь правильные ответы. Справится даже школьник. Нужно только внимание и терпение. Достаточно работать 4-5 ч в день.

Совет: первые несколько дней на Толоке не спешите гнаться за деньгами, выбирайте дешевые и простые задания и выполняйте их как можно тщательнее. Тогда у вас появятся навыки и вырастет рейтинг.
И буквально за неделю цена заданий, которые будут вам доступны, вырастет в 3 раза.
Новичкам рекомендую брать задания от заказчиков Я.Юпитер, Я.Лисичка и Я.Щит, а также ЦИАН (но ЦИАН бывает довольно редко).

источник

— Но если бы мы открывались раньше, ты бы не мог говорить об этом каждый вечер, — сказала Лола.

Стакан для Кварца, полный виски со льдом, уже стоял перед его стулом.

— Но если бы я это сделал, ты бы никогда этого не сказал.

Кварц послушно повернулся на стуле.

— Это похоже на старое дерьмо, которое я пил еще в шестьдесят седьмом году.

Лола покачала головой, бросив быстрый взгляд в сторону Джонни.

— Что? — спросил Джонни, ставя бутылку на стойку, чтобы обслужить клиента. — Рано или поздно они найдут выход.

Лола поднырнула под стойку бара и оказалась рядом с Джонни.

— Почему бы тебе просто не купить новые гирлянды? — спросила Лола.

— Что бы это ни было, ты, должно быть, прячешь это очень хорошо в течение девяти лет.

— Определенно, не твое самомнение, — сказала она и подмигнула Кварцу, когда он фыркнул.

— Автобус задержался, — сказала она, пожав плечами.

— Где твоя машина? — спросила Лола.

— Лола должна была сегодня поработать над листовками, но ей пришлось открывать бар вместо тебя.

Через час Джонни бросил ей пластиковый контейнер для заказов навынос.

— Вот цыпленок и салат Цезарь для местного менеджера по рекламе.

Джонни вытащил готовую листовку из принтера.

— Очень хорошо. Мне нравится этот шрифт.

— Именно этот шрифт рекомендуется для баров и ресторанов, — сказала она. — Я уточняла.

Он положил бумагу на стол:

— Ты заканчиваешь? У нас там собрание.

Она встала и вытянула руки.

Кварц повернулся вокруг себя на стуле.

— Они пытаются поднять мертвых?

— Неа. Просто некоторым нужно внимание, — сказал Джонни. — Игнорируй их.

На улице было темно. Люди брели вниз по тротуару. Владелец Субару цвета электрик, немного старше восемнадцати, посигналил в ее сторону.

— У нас много клиентов внутри, — сказала она, перекрикивая шум. — Припаркуйтесь где-нибудь в другом месте.

Он снова нажал на газ. Позади него был припаркован черный Ниссан с красными дисками и сочетающимся по цвету спойлером. Водитель увеличил громкость музыки настолько, что, казалось, даже тротуар завибрировал.

Лола пошла к обочине. Достав тряпку из кармана фартука, она отмахнулась от выхлопных газов. Потребовался один быстрый ударом ее конверсом, чтобы оставить на машине вмятину.

Водитель выскочил из машины, обошел капот и подошел к ней. Лола приготовилась к словесной баталии, но он остановился на середине пути и посмотрел вверх.

— Ты слышал, что сказала леди, — произнес Джонни из-за нее. — Не заставляй меня звонить твоей маме.

— Посмотрите, что она сделала с моей машиной. — Парень указал на вмятину. — Это же совершенно новая краска.

— Знаешь, она уделывала мужчин в два раза сильнее тебя, — сказал Джонни. Несколько мужчин, стоящих рядом, попытались скрыть смешки.

— Смотри сюда, малыш, — сказал Джонни. — Есть кое-что, что ты должен знать об этом маленьком участке Сансет Стрип — мы никогда не звоним копам. Мы сами улаживаем свои дела.

Парень сжал обе руки в кулаки, но все-таки вернулся к своей машине.

Джонни сжал Лолу за плечи.

— Ты не можешь все время пинать ногами машины людей, детка.

Любовь в его карих, сверкающих золотыми крапинками глазах говорила ей больше, чем любые слова.

— Ой, да ладно, — сказала Лола. — Я не та, кто должен угрожать и разбираться со всеми.

— Почему ты говоришь так, будто тебе это нравится? — Он заправил свободную прядь длинных волос за ухо и слегка улыбнулся. — Думаешь, я не мог бы нанять пару отморозков?

— О, я знаю, что мог бы. Но также я знаю, что ты, Джонатан Пэйс, трепло.

— Не тогда, когда дело доходит до моей леди.

Поцеловав в макушку, он оставил Лолу стоять на обочине. Эти два автомобиля заполняли улицу яростным скрежетом и громкой музыкой, и сейчас, после того как они уехали, наступил редкий момент тишины. Сансет Стрип всегда был полон народу, но с каждым годом количество посетителей в «Хей Джой» все больше и больше сокращалось.

Лола повернулась, чтобы уйти обратно в бар. Тротуар стал практически безлюдным, кроме одного человека, который неотрывно смотрел прямо на нее. Он стоял, слегка прислонившись бедром к двери, немного напряженный, с опущенными вдоль тела руками. Он выглядел так, как будто просто проходил мимо и не собирался останавливаться. Даже в темноте она поразилась его идеальной модельной внешности. Он мог бы быть звездой, только что сошедшей с постера премьеры фильма на Аллее Славы в Голливуде, за исключением того, что выглядел слишком чопорным.

— Вы заблудились? — спросила она.

— Я произвожу такое впечатление?

— Если вы ищете «счастливый час» (прим. ред. время скидок в заведении), — сказала она, махнув рукой на запад, — нужно пройти несколько кварталов вниз по дороге.

— А разве тут не бывает «счастливых часов»? — спросил он, разглядывая оранжевую вывеску на крыше. — В «Хей Джой»?

— Ничего такого, что вы ищете.

Он прикоснулся к своему красному галстуку.

— Этот костюм, не так ли? Я выгляжу неподходяще для такого места?

Она подошла ближе, погруженная в транс глубоким тембром его голоса. Светодиодные рекламные логотипы пива в окне казались размытыми разноцветными пятнами. Его глубоко посаженные глаза были темные, лицо будто высечено из камня, с округлым волевым подбородком. Она слегка откинула голову назад, чтобы посмотреть на него.

Его привлекательность буквально ошеломила ее, это становилось все более очевидным с каждой секундой.

— Что тогда? — он запустил пальцы в свои каштановые волосы и с силой взъерошил так, что некоторые из них буквально встали дыбом. — Так лучше?

Он завораживал: зеленые миндалевидные внимательные глаза и высокая прямая спина. Он не сочетался с беззаботным смехом и естественными, расслабленными позами людей в баре. Он превратил их в простолюдинов с их круглыми лицами, круглыми глазами, круглыми животами. До этого момента она и не думала, что когда-нибудь узнает, что означают — бабочки в животе.

Но она не могла сказать ему об этом.

— Мы просто не часто видим людей в костюмах здесь.

— Вы работаете здесь? — спросил он.

Лола сунула руки в карманы фартука.

— Нет, я просто ношу это, пытаясь создать новое направление в моде.

Его громкий смех почти испугал ее. Когда он остановился, эхо от него все еще гуляло вокруг. Он прошелся глазами по ее шее и вниз, как если бы он мог дотянуться и прикоснуться к ней. Его изучающий взгляд пробудил в ней невероятную чувственность, и она была рада, что фартук надежно прикрыл обрезанную футболку и кожаные штаны.

— Вы действительно устроили представление с этой машиной, — сказал он, глядя ей прямо в глаза.

Лола редко смущалась, но не было никакого сомнения в том, что сейчас щеки у нее пылали как пожар. О да, там, откуда этот человек, люди не пинают ногами автомобили.

— Вы, должно быть, считаете меня настоящей скандалисткой.

— Не имеет значения, что я считаю.

— Думаю, да, не имеет значения. — Она пожала плечами, потому что он был прав, он был чужим. Она постоянно творила подобные вещи перед клиентами, новыми и старыми. Опять же, никто из них никогда не вызывал у нее такую внутреннюю дрожь.

Он повернул голову в сторону двери так, что его профиль, гладкий и аккуратный, как и его костюм, осветился вывеской бара. Его красивое лицо приняло хищническое выражение, как будто он был готов найти и обезвредить добычу.

— Волосы в конском хвосте и футболка Zeppelin. Большой парень.

Она перевела взгляд на свои ноги.

— С чего вы решили, что он не мой муж?

Она сжала руки, которые были до сих пор засунуты в карманы ее фартука. Мужчина посмотрел на нее дольше, чем это было необходимо, но она не могла отвернуться. Именно поэтому ей пришлось сказать:

— Я должна вернуться к работе.

Она осмотрела квартал вокруг себя. Поблизости не было никаких офисов.

Прежде, чем она успела спросить, он сказал:

— На самом деле я шел выпить с коллегами. Я здесь по делу.

— Здесь? — спросила она. — В этом баре?

Он повернулся и открыл перед ней дверь.

— Именно в этом. После вас, мисс.

Вывеска освещала тротуар. Из бара доносилась музыка, кии щелкали по бильярдным шарам, звенели бутылки о столешницы, громко спорили мужчины.

— Лола, — сказала она, а затем добавила, — Лола Винтерс, — потому что он выглядел как человек, который интересовался и фамилией.

— Лола. — Он улыбнулся своими темно-зелеными глазами. — Бо Оливер. Приятно познакомиться.

Она не могла пошевелиться. Ей нравилось ощущать его рядом.

— Звучит по-французски, но вы однозначно не из них.

— Я нет. Мой отец был, — сказал он. — Я вырос здесь.

— Мне очень жаль, — сказала Лола.

— Это было давно. Такова жизнь.

— Такова жизнь, — повторила она.

Он посмотрел на нее с надеждой. На мгновение она забыла, что они собирались зайти внутрь. Она прочистила горло и вошла в дверь. Интерьер «Хей Джой» был изуродован старыми дырками от сигарет, которые были старше самой Лолы, и мутным, черно-белым клетчатым линолеумом на полу. Это были те вещи, о которых Лола думала только в то время, когда обдумывала замену обивки, ремонт или отправку их на свалку.

— Так, что я могу тебе предложить? — спросила она через плечо, когда зашла.

— «Макаллан» (прим.перев. сорт виски), если он у вас есть.

Она остановилась позади бара.

— Не такой уж он эксклюзивный, Бо, — поддразнила она.

— Мне нравится, как ты произносишь мое имя.

Бо присоединился к двум другим мужчинам в баре — к тем, кто ранее ухмылялся над событиями на тротуаре. Они были моложе, чем Бо, даже моложе Лолы, во фланелевых футболках, джинсах и кроссовках. Она бы не взглянула на них дважды, если бы они пришли сюда без Бо.

Лола готовила ему напиток, глядя на него из-под ресниц. Он ослабил галстук. Она заметила некоторые вещи, которые сначала не разглядела в темноте: легкую тень пробивающейся щетины на его подбородке, мелкие морщинки вокруг глаз, ямочки, обрамляющие его улыбку, как круглые скобки. Он назвал Джонни большим, но Бо, вероятно, был гораздо выше его.

Бо вернулся к ее концу барной стойки. Она дала ему виски.

— Мне одному кажется, что алкоголь на вкус лучше в пятницу? — спросил он.

— Видишь этих ребят? — Она кивнула в сторону Кварца и других мужчин, сидящих в их обычном месте. — Для них вкус один и тот же на протяжении целой недели. — Смотря на них, она видела свою жизнь словно через окно. День недели никогда не имел значения, их разговоры крутились вокруг одних и тех же тем. Вещи такого рода были обыденностью для нее. — Бездонные стаканы, споры о ерунде. Я до сих пор не знаю, как они живут день ото дня, кроме того времени, когда они пьют здесь четыре или пять дней в неделю.

Она повернулась к Бо. Он смотрел на ее профиль и вздрогнул, когда она поймала его взгляд, но он не отвернулся. Он опустил свой стакан на стойку.

— Что? — спросила Лола, опустив руки и заполнив раковину грязными стаканами.

— Не правда. — Она повернула кран и добавила средство для мытья посуды в воду. — Я видела этот взгляд раньше.

— Похож на тот, что обычно приводит к беде.

Она остановилась. Теплая вода доставала ей до локтей. Инстинкт подсказывал проигнорировать комментарий. Ей хорошо удавалось избегать неприятностей после того, как пришла в «Хей Джой». Хотя прошло уже довольно много времени с тех пор, когда кто-то, кроме Джонни смотрел на нее таким образом. С некоторым колебанием, она спросила:

— Ты двигаешься по этому бару так, как будто делала это в течение многих лет. Но что-то не вяжется со всей этой слаженностью. Мне интересно, как ты оказалась здесь.

— Все просто, — сказала она. — Пришла на своих двоих.

— Тогда что держит тебя здесь?

Они смотрели друг на друга. Он не выглядел так, будто действительно ожидал от нее ответа, и это было хорошо. Она и не собиралась отвечать — это было не его дело.

— Ты думаешь, что смог понять меня спустя всего десять минут? — спросила Лола.

— Это на десять минут дольше, чем обычно требуется мне для большинства людей. — Бо не сводил глаз с ее лица. — Ты привлекла мое внимание.

— Это так трудно, привлечь твое внимание?

— Гораздо труднее удержать его, — сказал он без единой угрозы в голосе.

Несмотря на то, что ни один из них не двигался, ощущение было, словно они становились все ближе и ближе.

— У нас небольшие изменения, — сказал Джонни, выходя из кабинета. — Ты можешь съездить в банк в понедельник?

Лола опустила руки глубже в горячую воду и нащупала губку.

— Конечно, — сказала она и вытерла рукой пот со лба. — Да. Мне в любом случае надо сделать взнос.

Джонни перевел взгляд с Лолы на Бо.

— Это Бо, — сказала она. — По-видимому, мое маленькое шоу перед баром пробудило в нем жажду.

Джонни кивнул и пожал руку Бо.

— Неа. Я просто управляю тут вместе с Лолой.

— Она скромница, — сказал он. — Не сказала, что работает тут администратором.

— Помощником администратора, моего парня. — Она посмотрела на пустой стакан Бо. — Думаю, тебе нужно выпить. Еще один?

Бо залез во внутренний карман и вытащил бумажник.

— Похоже, это будет одна из веселых ночей. Позволь мне угадать. только наличные?

Лола кивнула и снова наполнила его стакан.

Он положил несколько купюр на барную стойку и махнул рукой в сторону мужчин, с которыми прибыл.

— Для нашего первого круга. Все, что они заказывают, записывайте на мой счет.

Джонни откровенно смотрел на заполненный наличными, кожаный бумажник в руке Бо.

— Они работают на тебя? — спросила Лола.

— Еще нет. Но я хочу показать им лучшие времена.

— Приведя их сюда? — спросила она, подняв брови. «Хей Джой» определенно видел хорошие времена, но вокруг было гораздо больше мест с явными преимуществами.

— Здесь они чувствуют себя комфортно, — сказал Бо. — Я не стал спорить. Это предложил коллега. Он сказал, что это место существует уже довольно давно.

— Пятьдесят три года, — сказал Джонни. — Оно практически достопримечательность.

— Дольше, чем я предполагал, — сказал Бо. — А что делает его достопримечательностью?

— Это место было построено в шестидесятых-семидесятых годах, — сказал Джонни. — Живая музыка привлекала всех, от байкеров и хипстеров до актеров и режиссеров кино.

— Теперь я припоминаю, что Хендрикс упоминал его. (прим.перев. Джими Хендрикс — американский гитарист-виртуоз, певец и композитор). Название бара — это название одной из его песен.

— Отец нынешнего владельца видел, как он исполнял — «Хей Джой» — здесь, на бульваре поздно ночью перед небольшой толпой. Видимо, это было так волшебно, что он после этого назвал бар в честь этой песни. Мужик, я бы чертовски влюбился, если бы увидел это сам. Я, конечно, еще даже не родился, но все же.

Бо посмотрел на микрофон на пустой сцене.

— Так, что же случилось с музыкой?

Джонни пожал плечами и прислонился бедром к столешнице.

— Клуб перестал платить за игру в восьмидесятых, когда Митч взял дело в свои руки. Группе это не понравилось, и мы потеряли нашу визитную карточку. Любители слушают музыку в другом месте.

— А как сейчас обстоят дела? — спросил Бо.

— Все в порядке. Иногда по выходным мы проводим акции, но ничего особенного.

— Никогда не знаешь. В эти дни, возможно, все вернется.

— Было бы здорово, но это не тянет и на половину того, что было когда-то, — сказал Джонни, покачав головой. — Не можем позволить себе быть открытыми весь день.

— Ну, учитывая его историю, и то, что он по-прежнему узнаваем, у хозяина не должно возникнуть проблем с продажей этого места.

— Таков план. Продать или закрыть его.

— Джонни, — предупредила Лола.

— В этом нет никакого секрета, детка. — Джонни посмотрел на Кварца и других ребят. — Только эти болваны ничего об этом не знают.

— Полагаю, они не будут слишком рады, — сказал Бо.

— Некоторые из них были здесь в день открытия, — сказал Джонни. — Нет, это им точно не понравится.

— Какая досада. — Бо взял напиток. — Я должен вернуться к работе. Если вы меня извините.

Он оставил Джонни и Лолу и вернулся за свой столик к двум другим мужчинам.

— О чем ты думаешь? — спросил Джонни.

Она перевела взгляд со стола Бо обратно к Джонни.

— Только что я слышала, как ты рассуждал о музыке. Как долго мы с тобой не ходили на настоящий концерт?

— Годы. Концерты обычно проходят в ночное время. У нас не так много ночей, которые мы проводим вместе.

— Мы должны поговорить с Митчем об этом в ближайшее время. Они могут выжить одну ночь без нас.

Джонни поцеловал Лолу в лоб.

— Я бы с радостью, но ему действительно очень нужна наша помощь сейчас. Давай посмотрим, как будут идти дела в следующие несколько недель.

— О, я помню, тот последний раз, когда мы выбрались посмотреть шоу, — сказала Лола. — Beastie Boys в Голливуд-боул. — Она улыбнулась, и воспоминания промелькнули на лице Джонни. — А потом…

— Все верно. — Он помолчал. — А ночью у нас была огромная ссора.

Лола кивнула и наклонилась к нему.

— Которая потом привела к ночи пьяного, дикого секса. — Ее сердце пропустило удар. — Что бы ты сказал по поводу повторения? Бутылка текилы, концерт, и ты ловишь удачу?

— Повторение? Должно быть, мы думаем о разных ночах, — сказал Джонни. — Мы оба выпили слишком много. Я даже не помню, что мы дрались, только настольная лампа как-то попала в счет оплаты.

— Я тоже, но я помню, что это был один из лучших оргазмов, которые у меня когда-либо были, — сказала Лола. Ее задница болела. Это был не единственный раз, когда Джонни шлепал ее, но это был первый и последний раз, когда он действительно хотел ее наказать. Это было как ночь с незнакомцем среди множества ночей с тем же партнером.

— Я не понимаю. Ты хочешь, чтобы у нас снова была ссора и драка?

— Не драка. Я просто думаю, что такая ночь может быть довольно хорошей для нас.

— Я не так хочу развлекаться, — сказал он, отворачиваясь. — Но я обещаю, как только ситуация здесь нормализуется, мы сделаем что-нибудь и для себя.

Лола нахмурилась. Та ночь навсегда засела в ней невменяемым, необъяснимым образом. Там было что-то такое, что буквально трещало и искрило в воздухе. Она считала, что и Джонни чувствовал то же самое, но, видимо, он испытывал что-то совершенно другое.

Бо вернулся к барной стойке медленной, ленивой походкой. Он не выглядел так, словно колебался бы хоть секунду, прежде чем отвесить жесткий шлепок по ее заднице. Дыхание Лолы перехватило.

— Мы решили сделать еще один круг, — сказал он, облокотившись на стойку. — Можешь даже заставить их подождать.

Лола схватила стакан, прежде чем это сделал Джонни, стараясь хоть немного отвлечься.

— Вы, ребята, играете? — спросил Бо. Он указал на дартс на задней стенке бара.

— Да, — сказал Джонни. — Моя девушка — королева мишени.

— Да ладно? — Усмехнулся Бо. — Может, сыграем, Лола?

— Почему бы тебе не сыграть с одним из своих друзей? — спросила она. Она протянула Бо его напиток и указала в конец зала. — Или выбери кого-нибудь из местных. Когда они достаточно пьяны, ты можешь легко обчистить их.

Бо поднес бокал ко рту, качая головой.

— Это не проблема. Просто я играю только с теми, кто играет ради победы.

Джонни вытер руки о полотенце и кивнул на Лолу.

— Тогда она именно то, что тебе нужно. У нее есть дух соперничества.

Лола насторожилась, что проводит слишком много времени рядом с Бо. Они уже вступили на опасную территорию.

— Извините, но у меня клиенты.

— Не волнуйся об этом, — сказал Джонни, принимая бутылку из рук Лолы. — Я займусь твоими столиками.

— Почему нет? Иди. Повеселись.

— Хорошо. Если босс так сказал.

— Если ты думаешь, что я считаю себя твоим настоящим боссом, ты обманываешь себя, — пошутил он. — Мы оба знаем, что это всего лишь название.

Она засмеялась, но резко остановилась, когда увидела, как Бо посмотрел на нее, как будто забыл, что Джонни здесь.

— И на что мы будем играть? — спросила она.

Она сунула руку в карман фартука и достала несколько долларов, показав их ему.

— Это все, что ты можешь получить от меня.

— Думаю, нужно немного больше этого, — сказал он.

— Что, например? — спросила она.

— Это слегка круто. Я уверена в себе, но и не глупа.

— Чем выше ставки, тем лучше игра, — сказал Бо. — Не стоит играть, если нечего терять.

— Это здорово, Ло, — вставил Джонни. — Я тебя прикрою.

Сотня долларов не сыграла бы огромной роли для Лолы и Джонни, но она не могла избавиться от странного ощущения, которое вызывал мужчина, стоящий перед ней и ожидающий начала игры. Его шелковый галстук и сшитый на заказ костюм — ничего необычного, но все-таки эксклюзивное. Лола знала достаточно, чтобы заметить разницу.

Она вышла из-за стойки, и Джонни передал ей дротики для дартс. Она потянулась за ними, но он их не отпустил. Их глаза встретились. Он сказал ей одним взглядом, который Лола сразу распознала, что Джонни буквально чуял, как от этого человека пахло деньгами.

Мишень была на противоположной стороне бара, на одной из темных, деревянных настенных панелей. Они с Бо прошли мимо завсегдатаев под устаревшими, выполненными в средневековом стиле люстрами и пожелтевшими снимками шумных клиентов.

У линии броска, отмеченной клейкой лентой, Бо махнул рукой.

— Леди вперед, — пригласил он.

Он не знал ничего о ней, если думал, что она леди; и он не знал ничего о дартс, если решил дать ей возможность метнуть первой, но Лола держала рот на замке и заняла свое место. Ее дротик промазал в тройную двадцатку. Она метнула второй немного выше и воткнула его.

— Впечатляет, — сказал Бо. — Где ты научилась играть?

— Джонни научил меня, когда мы начали встречаться. Вскоре я стала играть даже лучше него. — Она бросила последний дротик. — Некоторым людям просто это дается легче.

— Или, может быть, ты такая же, как я. Я никогда не отвожу взгляда от цели. — Его дротик отскочил от разделительной линии. — Иногда я промахиваюсь, но никогда не промахиваюсь дважды. — Он снова бросил, на этот раз попав в центр.

Он был абсолютно спокоен перед своим последним броском. Лола смотрела на него, как сокращаются мышцы его шеи, когда он сглотнул, на резкость его подбородка, пока он сосредотачивался. Если он был образцом самообладания и мощности даже во время беззаботной игры, то он будет сокрушающим везде.

— Так, где ты сказал работаешь? — спросила она.

Он бросил дротик, но ни один из них не смотрел, куда он попал.

— Я один из учредителей фирм рискового капитала.

— Эти ребята не похожи на твоих коллег.

— У них есть несколько стартап технологий. Я думаю о том, чтобы инвестировать в них. Я хотел бы провести время и узнать этих людей, прежде чем приму какие-либо решения.

— Разве это не то, что обычно делается в конференц-зале или за игрой в гольф?

— Иногда это игра в гольф. Иногда это путешествие в Лас-Вегас. Для этих ребят местные бары — места, где они чувствуют себя наиболее комфортно.

— А что насчет тебя? — спросила она. — Тебе здесь комфортно?

— Это не мой выбор. — Он внимательно посмотрел на нее. — Но я ничего не имею против изменения антуража. Хотя это, безусловно, отличается от моего обычного окружения.

Лола заняла свое место перед линией и бросила.

— Я не могу сказать, комплимент это или нет.

— Скорее, да. Возьми, например, женщин, которые работают на меня. Они все блондинки. Даже с темными волосами они выглядят как блондинки. Я не знаю, как они это делают.

— Ну, это Лос-Анджелес, — сказала Лола. Она вытащила дротики из доски и передала их ему.

Он не двигался, только перебирал дротики в руке.

— Я не видел никого с волосами, как у тебя.

— Как у меня? — Ее волосы напоминали гриву, черные и густые. К тому же довольно прямые и длинные — она унаследовала их от отца. Одним из немногих ее воспоминаний, прежде чем отец покинул их, была женщина, остановившая их на улице, чтобы сказать, что Лола — вылитый отец. — И что это значит?

— Цвет — черный как смоль. Это напоминает мне о ночи. Непредсказуемая. Спокойная, но немного дикая. Нет ни конца, ни начала, только полночь. Но вместе с тем твоя кожа, — продолжал он, качая головой, как будто удивляясь, — белая как луна. — Он резко засмеялся и взял виски с соседнего высокого барного стола, где оставил его. — Что ж. Я немного становлюсь романтиком, когда пью, но это, должно быть, новый уровень.

— Мило, — сказала она, не задумываясь. Ее ладони вспотели. Было ощущение, что в баре теплее, чем обычно. — Этому месту точно неизвестно, что такое романтика.

Она моргнула несколько раз, прежде чем ответить.

— Раньше тут все было. электрическим. Постоянные посетители утверждали, что могли видеть этот бар из космоса, он весь светился неоновыми огнями. Да и слышать тоже могли.

— Здесь еще осталось немного неона, — сказал он.

— Правда. Но нужно больше, чем несколько неоновых вывесок, чтобы сделать это место искрящимся. В последнее время люди смотрят на нас, как будто мы своего рода реликвия. Проблема в том, что мы все еще здесь.

— Зеваки вредят вашему бизнесу?

— Нет, если они не приносят расходов. Я продолжаю говорить Митчу, что мы должны стать снова востребованными, потому что нам действительно не хватает новых идей. И когда туристы забывают о нас, у нас начинаются неприятности. — Она сделала еще один бросок. — Как же ты не знаешь всего этого, если вырос в Лос-Анджелесе?

— Я знаю некоторые бары. Я просто никогда не был большим поклонником ночной жизни.

— Много работал. В свои двадцать я был служащим днем и предпринимателем ночью.

— Создавал собственную фирму? Как она называется?

— Bolt Ventures, но нет, я имею в виду мою первую компанию, — сказал он. — В те годы я прошел через многое, но это в конечном счете окупилось.

— Есть ли у тебя хобби? — спросила она, выгибая бровь. Прежде чем он успел ответить, добавила: — Помимо работы.

— Кое-что, — сказал он. — Хотя в основном это просто работа.

— Боже, должен быть, ты любишь то, чем занимаешься, — сказала она и улыбнулась. — Для меня работа — тяжелый труд, но это ничто без маленьких удовольствий. .

источник

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Вычитка и оформление: Matreshka

Переведено для группы: https://vk.com/bellaurora_pepperwinters

Любое копирование без ссылки на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Лола не успела заранее продумать этот момент. Она никогда не была сильна в планировании и гордилась этим. Позже она задавалась вопросом, не ошиблась ли. Она могла бы выделить немного денег, чтобы начать курс или два в местном колледже. Или приложить больше усилий и найти работу лучше, чем официантка в «Хей Джой». Может быть, тогда она не стояла бы здесь, собираясь встретиться с парнем, с которым прожила девять лет, после того как переспала с другим за деньги. И всё ради их с Джонни шанса на достойное будущее.

И это был не просто другой мужчина. Мужчина, который увидел её на тротуаре и непосредственно выбрал. Он увлекся ею, сказал, она ― приз, который только и ждёт, чтобы его выиграли. Поначалу Лола не понимала, что он хотел сказать этим. Теперь поняла. У неё не заняло много времени, чтобы поддаться влечению к нему, но сейчас это должно было пройти. Будто это была маска, надетая лишь на одну ночь. Или, может, она надевала маску сейчас?

Её соблазнили. На нее заявили права. А затем вернули на свой собственный порог. И это был не просто другой мужчина, это был ― Бо Оливер.

За дверью цвета яичной скорлупы и приколоченной к ней медной табличкой с номером шесть ждал Джонни. Джонни и её новая жизнь с ним. Лола втянула холодный воздух раннего утра и выдохнула горячую, уже отравленную своим дыханием, струйку пара. Квартира номер шесть располагалась на первом этаже прямо за воротами, всего в нескольких шагах от бассейна, покрытого плесенью. Ей оставалось только повернуть ключ и шагнуть внутрь. А ещё забыть Бо.

Обычно капризный замок поддался с небольшим сопротивлением. В квартире было темно. Влажно. Душно. Так было всегда? Она подняла жалюзи. Джонни растянулся на кушетке, прижимая подушку к груди. Лола подошла и замерла около него.

Она не думала о Джонни столько, сколько следовало, находясь с Бо, но когда всё-таки вспоминала, то представляла его, медленно доводящим себя до исступления от переживания, в ожидании её возвращения. Судя по всему, она ошибалась. А если бы она пришла после рассвета, позже того времени, когда Бо обещал вернуть её, Джонни мог даже не узнать. Разве для Джонни это было слишком, после всего, что Лола для него сделала, просто спросить, убедиться, прибыла ли она домой вовремя, целой и невредимой.

Она бросила сумку рядом с головой Джонни, и тот мгновенно проснулся.

– Чёрт. Лола? ― он смотрел на неё, быстро моргая, будто она видение. ― Всё кончилось?

Джонни потёр глаза и приподнялся на локте, отбросив подушку в сторону.

– Я. Я, должно быть, уснул. Прости.

– Ты напивался остаток ночи? ― Лола подняла с пола пустую бутылку «Джек Дэниэлс».

– После того, как вернулся домой от Марка.

– Марка? ― повторила она, неуверенная, правильно ли расслышала. Не было разговора, что он будет делать что-то ещё, кроме как пойдёт домой сразу после работы. Она даже не думала, что это нужно было обсуждать. ― Ты тусовался прошлой ночью?

– Вместо того чтобы сидеть здесь и думать о том, чем ты занимаешься? Да. Не хотел оставаться один.

– Во сколько ты пришёл домой? ― Лола покачала головой. Прямо сейчас у неё не было сил на ругань. ― Неважно. Мне плевать.

– Ты с ума сошла? ― спросил он. ― А что я должен был делать? Извини, если. подожди, а почему это я один извиняюсь?

– Зачем вообще кому-то из нас извиняться? ― она понизила тон до предостерегающего. ― Уверена, ты и от меня этого не ожидаешь.

Джонни закрыл глаза, откинулся обратно на кушетку и накрыл обеими руками лицо.

– Нет, ― ответил он, вздыхая. ― Я не это имел в виду. Я всё ещё пьяный. Дай мне минуту, проснуться.

Он взглянул на неё сквозь пальцы.

Бо был непреклонен насчёт того, чтобы вернуть её с рассветом, будто не хотел, чтобы она принимала душ. А сейчас Лола стояла напротив Джонни, тщательно «обработанная» Бо. Даже на расстоянии он управлял ими.

– Времени не было, ― горло неожиданно сжалось.

Ей пришлось уйти. Это бы ранило Джонни ― видеть её расстроенной, поскольку такой она бывала редко. Им обоим по горло проблем и без того.

– Если хочешь поговорить, приготовь кофе. Иначе я просто усну, глаза закрываются.

Она пошла прямиком в ванную, сразу же переключив душ на горячую воду. Прошедшая ночь, словно вспышка молнии. Насыщенная, ослепляющая, шумная, и закончилась, едва Лола успела моргнуть. В один момент меняющее жизнь решение переспать с Бо тяжёлым грузом легло на плечи. Дело сделано. Изменит ли это её жизнь? Как может не изменить?

Они с Джонни знали друг друга лучше, чем кто-либо. Несколько лет назад он рискнул попытать с ней счастья. Большой, грубый, но мягкосердечный Джонни. Он не обязан был мириться с потерянной девочкой, коей была Лола, ведь женщины любили его. Ему было из кого выбирать. Лола слишком любила вечеринки, и её мало заботило что-либо, даже она сама. Даже Джонни. Но он верил, что она может стать лучше. Джонни не заслужил, чтобы Лола, стоя в душе, мысленно уплывала от него.

Уплывала к Бо, к его рукам, его члену и рту меж её бёдер. К запретным словам, что он шептал ей на ухо. Ему нравилась её теснота. Беззащитность, когда он ставил её на четвереньки. Ему нравилась её красная попка. И он был на ней повсюду.

Она не должна была думать о чём-то таком. Джонни был в соседней комнате. А Лола мысленно разрывалась на части. Последние двенадцать часов обрушились на неё в один момент. Большие, горячие слёзы смешались с потоком воды. Она предала Джонни не только телом. Разными способами, совершенно неожиданными за одну ночь. И вопреки всему, Лола уже скучала по Бо.

Он хотел ещё одну ночь, но это было жадностью. Он и так уже взял слишком много безо всякого сожаления. Насколько ещё она могла открыться?

Дверь в ванную скрипнула. Лола отвернулась лицом к стене, утирая слёзы:

Ответа не последовало. Немного поёрзав, Джонни развернул её за плечо и прижал к своей голой груди. Этого было достаточно, чтобы слёзы полились вновь.

– Он обидел тебя? ― спросил мужчина.

Она подняла глаза на звук его голоса. На лице Джонни тенью отражалась вся степень его беспокойства.

– Не обидел, ― ответила она. ― Честно.

Он провёл рукой вверх и вниз по её спине.

– Прости, детка. Не стоило спрашивать об этом. ― Лола снова прижалась щекой к его груди и кивнула. ― Впрочем, дело сделано. Всё кончено.

Она почти сказала ему, что это нормально ― злиться. Это эгоистично, но ей стало бы легче ― от чувства злости. Но теперь ей казалось, что она ― карточный домик, который тут же разрушится, если на него ляжет ещё хоть одна карта. Позже будет более подходящее время для злости.

– Что не брезгуешь дотрагиваться до меня.

– Как я могу. Ты моя девочка, ― Джонни поцеловал её в макушку. ― Я люблю тебя.

Она уже потянулась поцеловать его, но испугалась, вдруг оттолкнёт.

– Пожалуйста, налей кофе, ― попросила, высвобождаясь из его объятий.

Джонни вышел. Больше она не плакала. Намылила грудь, за ушами, ступни. Бо коснулся всего. Везде. Он владел ею именно так, как обещал. Она тёрла между ног немного дольше, чем следовало: секунду баюкая эту неудовлетворённую боль, другую секунду пытаясь её остановить. Она не могла кончить. Не так, когда разрывалась между Бо и Джонни. Её разум и тело были там, с Бо, но сердце знало ― Джонни совсем рядом. Она жалела, что не может, бл*дь, кончить, потому что теперь боль, оставленная Бо, может не пройти никогда. Лола выключила воду.

Вернулся Джонни и обернул её в полотенце. Вытер и просушил ей волосы.

Лола закуталась в полотенце, и они вернулись на кушетку. Джонни сел с одного края, она, прижав колени к груди, с другого. Лола отпила из чашки, а он терпеливо ждал.

– Думаю, лучше я не буду вдаваться в подробности.

– Просто я слышала, некоторые пары так поступают. После измен или типа того. Так глупо. Будто напрашиваясь на неприятности.

Глядя в свою чашку с кофе, Джонни кивнул, о чём-то размышляя.

– Хорошо. Последнее чего я бы хотел для нас, это всё усложнить, ― он взглянул на неё. ― Но с тобой всё было хорошо? Было страшно?

– Поначалу да. Он отвёз меня на Родео-драйв…

– Лишь потому, что я не могла пойти в джинсах на благотворительный вечер. Я имею в виду, мероприятие, о котором вчера писала тебе. Но от нахождения среди всех этих людей стало легче. Это не было похоже на какой-то грязный секрет.

– То последнее сообщение. Извини. Так эгоистично с моей стороны. Я уже был пьян…

– Сообщение? ― Она подняла глаза от своей чашки.

– Он забрал мой телефон, ― ответила Лола, покачав головой.

– У него особенный подход ко всему. Ему не понравилось, что я упомянула твоё имя. А когда узнал, что я написала тебе, забрал мой телефон.

– Проще говоря, он настоящий хрен.

Она посмотрела на свою сумку. За ночь до этого последним требованием Джонни было ― она не целует Бо. Об этом было сообщение? Или оно было о чём-то более серьёзном? Может, и вовсе сожаление, что решили пойти на этот шаг?

– Что было в сообщении? ― спросила она.

– Не важно. Продолжай. Куда отправились после приёма?

Лицо Джонни покраснело, будто ему стало стыдно. Лола замешкалась, но решила не настаивать. Она прочтёт его позже.

– После? Пошли пропустить по стаканчику. В какой-то безумный, подпольный клуб на Сансет …

– Слышал о нем. Хотя, не знаю того, кто не слышал.

– Это не всё, ― сказала Лола, пожав плечами слишком сильно, стремясь показаться более убедительной.

– Думаю, здесь мы остановимся.

– Ох, ― Джонни медленно кивнул. ― Хорошо, если ты этого хочешь.

Лола хотела рассказать ему, потому что он смог бы понять, почему следующая остановка была столь странной. То, что Бо отвёл её в стрип-клуб вообще неудивительно, но то, что это был тот, в котором она когда-то работала? Если бы она упомянула об этом, Джонни спросил бы, почему они пошли туда. Он захотел бы знать, танцевала ли она для него. «Шаловливая Кошечка» был сложной темой для Джонни. Чтобы вытащить Лолу оттуда, он рискнул их отношениями.

– Да, этого я хочу, ― сказала она, запечатав проведённое с Бо время в хранилище, где оно и должно оставаться.

Джонни окинул взглядом комнату. Лола отпила ещё кофе.

– Я проверил, пока ты была в душе. Остальная часть денег всё ещё не поступила на счёт.

– Сегодня выходной, ― ответила она.

– Правильно, но они всё ещё будут в статусе обработки. Что если он не заплатит?

Джонни перевёл взгляд на пол. Он так долго не моргал, и Лола, было, подумала, что стоит объяснить. Не то чтобы она доверяла Бо, просто верила, что он заплатит. В этом девушка была уверена на сто процентов.

Джонни обернул руку вокруг её лодыжки и слабо улыбнулся.

– Я тоже, ― ответила Лола. – Но я истощена. Толком не… думаю, мне нужно прилечь.

– Я понял, ― ответил Джонни, отпуская её лодыжку.

Она проползла по кушетке и, поцеловав его в щёку, сказала:

– Доброй ночи, ― ответил он ей.

Лола закрыла окна в спальне. Калифорнийского солнца, временами, может быть чересчур много. Тем не менее, открыв глаза, она увидела тонкие полоски дневного света, пробивающегося через жалюзи.

Бо должно быть… что? Работает? Отсыпается после ночи с ней? Она понятия не имела, потому что совсем его не знала. И это было тем, с чем ей нужно научиться жить, так же как с той болью меж её ног, что он оставил. Пульсирующая, жаждущая внимания, но Лола отказалась позаботиться о ней. Она не могла сделать этого без мыслей о Бо, а думать о нём теперь, после этого испытания, нечестно по отношению к Джонни. Представив Джонни, делающего это для неё, стало тошно.

Она потянулась на другую сторону кровати и вытащила телефон из сумки. Бо его выключил. Она подождала, пока устройство загрузится, и затем прочитала сообщение от Джонни, написанное им менее чем через час после того, как она оставила их квартиру.

Д: «Это неправильно. Спроси его, что будет, если мы передумаем?»

В горле образовался ком. Она положила телефон, потом снова взяла его в руки и удалила сообщение. Никогда больше она не хотела читать его еще раз.

Встав с кровати, она позвала Джонни, удивившись, что он не пришёл за ней, поскольку они должны были уже идти на работу. На кухонном столе лежала записка с сообщением, что он даёт ей отгул. Ниже, прямо под большим, небрежно нацарапанным знаком доллара, было написано: «Мы миллионеры!».

Это нужно было отпраздновать, но она пребывала в таком странном настроении, застряв где-то между восторгом и опустошением, между сном и бодрствованием, между Бо и Джонни. Это был первый случай полного одиночества с того момента, как Бо забрал её из дома.

У них есть деньги. Их мечта скоро станет реальностью. Было бы забавно обдумать свои возможности, как например, заняться чем-то, кроме «Хей Джой», но теперь, это было окончательно. Зачем ещё ей было продавать себя, если не потому, что она хотела чего-то и для себя? Трудно было переварить мысль, что она сделала это только ради Джонни, как и предположил Бо. Жертва ― слово, которое он использовал, но она не могла пожертвовать собой, ради чьего-либо счастья.

В холодильнике Лола нашла остатки еды, доела, запивая пивом, и вернулась в постель. Если Бо был прав, то она жертвовала собой уже долгое время. Какая-то часть её всегда чувствовала, что она должна Джонни за то, что он рискнул с ней несколько лет назад. Теперь Лола думала, сможет ли она когда-нибудь почувствовать, что этот долг выплачен.

В квартире Лолы и Джонни всего с одной спальней, было не так много места, поэтому их кухня стала офисом. Поскольку Джонни дал Лоле выходной, чтобы отоспаться, она встала в воскресенье раньше обычного. Сбегала за пончиками, сварила кофе и приступила к работе.

Экран ноутбука Лолы, стоящего на кухонном столе, был переполнен информацией о покупке бизнеса «под ключ». Она подняла взгляд от блокнота, в котором делала заметки, на вошедшего Джонни.

– Доброе! ― сказал он, подбрасывая в руках футбольный мяч. ― Ты рано встала.

– Зачем тебе это? ― взглянув на мяч, спросила она.

Она отложила ручку в сторону:

– Мы не идём на пикник. У нас слишком много дел.

– Я думал, мы всем займёмся завтра.

– Да. Сегодня и завтра, ― она указала на пончики. ― Смотри, я взяла твои любимые. Даже есть с заварным кремом, которые я не позволяла тебе покупать. И это не подкуп.

Джонни взял один и откусил. Разноцветная посыпка упала на стол:

– Но у нас нет подробной информации, ― жуя пончик, ответил он. ― И не будет, пока мы не встретимся с Митчем.

– Знаю, но я хочу подготовиться перед тем, как мы с ним встретимся. Думаю, нам следует составить план. Ты знаешь, что переоформление лицензии на алкоголь может занять несколько месяцев? Нам следует приступить уже сейчас.

– Сейчас – это прямо вот сейчас? Это не может подождать до конца игры?

– Шестьсот тысяч ― многовато за бар на Бульваре Сансет, ― игнорируя Джонни, продолжила она. ― Особенно для бара, который, как и наш, борется за выживание. Но это та сумма, которую назвал Митч. Думаю, он учитывает ценность бренда. У нас будут дорогостоящие расходы, в том числе лицензия на алкоголь и продажу еды. Предполагаю, у нас останется около трёхсот штук.

– Это хорошая «подушка безопасности», ― ответил он, облокотившись на спинку кресла.

Лола покачала головой в ответ:

– Это не «подушка», Джонни. Если мы будем заниматься бизнесом, то должны сделать всё правильно, включая ремонт кухни, которая не использовалась годами. Ты говорил, что хочешь подавать еду, так что нам придётся иметь дело с санитарной службой.

Джонни вытер руки о свои штаны:

– Похоже, ты сама во всём разобралась.

– Нет, ― ответила она. – Ты знаешь больше об управлении баром, потому что любишь это. Я бы предпочла сосредоточиться на рекламе и маркетинге, и мне нужен достойный бюджет для этого, как только мы попробуем получить новую проходимость покупателей.

Джонни положил футбольный мяч на стол:

– Хорошо, я понял, куда ты ведёшь. Но я бесполезен сейчас. Моя голова уже занята игрой. И вот что я тебе скажу: почему бы нам не пойти в парк, поиграть в футбол, покушать какой-нибудь еды и немного расслабиться? Позже я скажу Митчу, что сегодня никто из нас не придёт. И это даст нам сегодняшний вечер и целый день завтра.

– Мы не можем просто так взять выходной.

– Почему? Мы вроде бы больше не нуждаемся в деньгах.

– Джонни, ты меня не слушаешь. Нам нужен каждый цент. Не хочу тебя пилить, но ты должен отнестись к этому серьёзно. Суть управления бизнесом не в том, чтобы делать всё, что хочется, а в том, чтобы взяться за ум и делать всё, что от тебя зависит, даже по выходным. Поздно ложиться и рано вставать, ― она подняла взгляд на часы. ― Ты больше не сможешь спать до одиннадцати.

– Я понял, всё серьёзно, обещаю, но мы ещё даже не встретились с Митчем. Давай возьмём немного времени, чтобы привыкнуть.

Он съел ещё один пончик. Лола уже потеряла его на это утро. Джонни будет совершенно бесполезен, если она заставит его остаться дома ― будто бы это её мечта. Будто, это она всегда хотела владеть баром. Для этой работы ей нужно, чтобы Джонни подпитывал её своей страстью, но он был совершенно пассивен.

– Иди на свою игру, ― сказала она. ― Я останусь дома. Ты серьёзно думаешь, что Митч даст нам обоим выходной?

– Сегодня воскресенье, ― ответил он. ― Они разберутся со всем и без нас. Но, хмм…

По его лицу Лола поняла, что услышит то, что ей определённо не понравится. Если он попросит её сделать картофельный салат, когда причина, по которой она пропускает пикник, была в огромном количестве работы, она ему задаст.

– Что? ― спросила она, начиная раздражаться.

– Ну, я думал об этом последние несколько дней. Все знают, что у нас нет столько денег, чтобы просто прийти и купить «Хей Джой», особенно наличкой. Ну, деньги должны откуда-то появиться.

– Ну, у меня такая мысль. После игры я наберу Митча и скажу, что у тебя умер родственник. И ты не слышала об этом до настоящего момента, потому что никогда его не знала, и давай скажем, двоюродный дядюшка оставил тебе огромное наследство.

– Ни за что, ― ответила Лола, отворачиваясь обратно к своему ноутбуку. – Это полный бред.

– Скажу Митчу, что должен остаться с тобой дома, и это даст нам пару выходных дней, чтобы проработать план, а также объяснить появление денег. Они уже и так знают, что у тебя не такая большая семья, так что не будет слишком странно, что ты узнала о пропавшем двоюродном брате.

– Неважно. Ло, как ещё мы объясним это?

В обычных обстоятельствах Лола ответила бы правду, это стало бы прекрасным объяснением всему. Но не сейчас. Она снова взглянула на Джонни.

В ответ тот пожал плечами:

– Что ещё? Лотерея? Смерть родственника не вызовет никаких вопросов, и мы убьём двух зайцев одним выстрелом.

– Мы не можем так поступить, ― сказала она. ― Митч, Веро, Кварц, они нам как семья. А что насчёт Марка и Бренды? Ты готов солгать своему лучшему другу?

На минуту Джонни уставился в маленькое окошко над раковиной:

– Что ж, полагаю, мы расскажем им правду. Ты переспала с богачом. Буду выглядеть полным болваном, но я больше переживаю за тебя.

Лола что-то рассеянно рисовала в своём блокноте. Им не уйти от объяснений. Хотя она знала, это первое о чём следует подумать. Она прекратила машинально чертить ручкой и сжала её.

– Мы не можем сказать им правду. Полагаю, у нас нет другого выбора.

– Отлично, тогда всё решено. Не беспокойся ни о ком. Я всё улажу, ― Джонни подошёл и сжал её плечи. ― Ты напряжена.

– Я думала, самая сложная часть осталась позади, ― ответила ему Лола. ― Но у нас впереди ещё много работы.

– Мы с этим разберёмся вместе, детка. Не переживай, ― он помассировал её плечи и она, расслабившись, откинулась в кресле. ― Уверена, что не хочешь пойти? Хотя бы на пару часов?

– Нет, всё в порядке. Я составлю план, и мы сможем всё обсудить, когда ты вернёшься домой.

– Круто. Но все взбесятся из-за картофельного салата, ― пошутил Джонни.

Она слабо улыбнулась. После того, что ей придётся лгать о смерти родственника, картофельный салат уже не казался такой большой проблемой.

– Заскочи по пути в магазин. Никто не почувствует разницы.

Он поцеловал её в макушку, замерев на секунду.

– Конечно почувствуют. Ты делаешь лучший, ― Джонни выпрямился, потрепал её по волосам и покинул кухню.

Лола перевела взгляд на экран компьютера. Когда она искала информацию о Бо до их совместной ночи, ей попадались старые статьи, в которых его называли одним из главных инвесторов Лос-Анжелеса среди начинающих компаний. Лола искала статью. Была приведена цитата каждого представленного инвестора наряду с его статистикой. В тот момент Лола не слишком задумывалась над отрывком из цитаты Бо. Сейчас же она пересмотрела её: «Я смотрю на людей так же, как на проект. Без тех, кто готов работать не покладая рук, кто готов пожертвовать собой, предприятие не будет функционировать. Нет недостатка в хороших идеях или страсти, помогающей их воплощать, но создание чего-то своими собственными силами требует терпения и выдержки».

Страсть Бо – это его работа. Она этого не понимала, пока не зашёл разговор между ними на благотворительном вечере. Он трудился также самоотверженно, преодолевая поражения и разгромы. Неважно, как этот мужчина демонстрировал своё богатство или обращался с ней, словно с товаром, он заработал каждый свой доллар, и это что-то значило.

Испытывать страсть к тому, чем занимаешься – это легко. Если у них с Джонни нет даже этого, как они справятся?

Они встретились с Митчем во вторник во второй половине дня. Он смотрел на них из-за своего стола и слушал их предложение, в то время как его лицо становилось всё более не читаемо, чем обычно. Когда Джонни закончил, прошло несколько минут, прежде чем кто-то заговорил.

– Я просто немного… ― казалось, у Митча не было слов. ― На самом деле не ожидал, что вы всё это провернёте. Откуда появились деньги?

– Я говорил тебе, у Лолы недавно умер родственник, ― ответил Джонни. ― Он оставил ей кое-какое наследство.

– Ты вроде бы говорил, что вы узнали об этом в эти выходные. Но пришёл ко мне на прошлой неделе и попросил дождаться вашего предложения.

– Ну, мы узнали на прошлой неделе, ― ответил ему Джонни. ― Просто не были уверены, придут ли деньги, но они поступили. До воскресенья Лола понятия не имела, вот почему я должен был быть там с ней.

– Правильно. Извините, что поднял эту тему. Лола, это то, что ты хочешь сделать со своими деньгами?

– Да, и это наши деньги, ― ответила она. – Это мечта Джонни. И я не хочу, чтобы возникали вопросы вроде: кто тут главный?

– А что насчёт твоей мечты? ― спросил Митч.

Прошлой ночью Джонни поймал её за просмотром веб-сайта колледжа Санта-Моники, изучающей список программ обучения.

– Я подумываю вернуться к учёбе, ― ответила она.

– Но теперь «Хей Джой» будет требовать всё твоё свободное время и деньги, ― сказал Джонни. ― Твои слова.

Так и было, именно так она сказала. И учёба никуда не денется. А они с Джонни могут попасть в неприятности, если не будут осторожны, и ещё, ни у одного из них нет опыта ведения бизнеса. Она подумала и оставила это. В любом случае день подачи заявления уже прошёл.

– Я полностью в деле, ― Лола ответила Митчу. С образованием или без, она вполне может справиться с этой работой. ― Но Джонни всем рулит.

– Шестьсот штук, ― сказал Джонни. ― Довольно заманчивое предложение, Митч.

Лола сжала ладони, лежащие у неё на коленях, в кулаки.

– Что но? Ты сказал, этого будет достаточно.

– Да, я так сказал. Но когда Уокен узнал, что мне нужно время, потому что было внесено ещё одно предложение, он увеличил сумму.

– Восемьсот тысяч, ― ответил Митч.

Комната погрузилась в тишину. Лола покачала головой и вновь взглянула на Митча.

– Я знаю, ― пожав плечами, ответил Митч.

– Я изучила стоимость близлежащих предприятий, ― сказала Лола. ― Шестьсот тысяч было дорого. Восемьсот просто…

– Слишком, ― продолжил за неё Митч.

– Хэнк же не думает, что это выгодно.

– Я с тобой полностью согласен. Разве я могу отказаться от лишних двухсот тысяч из-за того, что парень ― идиот?

– Мы можем дать восемьсот тысяч, ― неожиданно вступил Джонни.

– Митч, послушай, ― сказал он, положив руки на край стола. ― Мы купим бар за восемьсот тысяч. Мы сделали свой выбор. Но не дай Уокену задрать цену. Пообещай мне, как друг уже почти двенадцать лет, сейчас это всё, что у меня есть.

– Я не могу обещать… ― вздохнул Митч.

– Митч, ― подался вперёд Джонни. Он так сильно прижал пальцы к поверхности стола, что побелели костяшки. ― Ты, правда, хочешь увидеть, как бар твоего отца за немного лишних денег пойдёт ко дну? Не жадничай, чувак. Не продавай. Ты знаешь, мы с Лолой сохраним дело твоего отца.

Джонни сидел на краю кресла, ещё чуть-чуть и окажется на коленях на полу. Последний раз Лола видела его таким эмоциональным, когда ей было девятнадцать, тогда он просил её оставить свой разгульный образ жизни, чтобы они смогли быть вместе. Азарт ― именно то, чего она хотела от Джонни, но он также должен был взять на себя и рутинную часть управлением бизнеса.

– Сукин сын, ― сказал Митч. ― Лучше тебе меня не подвести.

– Так что, мы договорились? ― встав, спросил Джонни.

– Просто не упоминай часть про деньги при Барб, хорошо? ― ответил Митч. ― Если она узнает, что я мог выручить больше денег, свернёт мне шею.

Лола никак не могла понять, что чувствует. Они получили то, чего хотели, но эти двести тысяч сократят их и так ограниченный бюджет.

– Хотя, должен тебе сказать, ― продолжил Митч, ― арендодатель беспокоится из-за каждой мелочи. Его отец работал с моим отцом, и наши семьи вели дела со дня открытия бара. Он хочет аванс за аренду за шесть месяцев плюс гарантийный взнос.

– Как всё это выглядит? ― спросила его Лола.

– Взнос ― это триста штук и полугодовая аренда ещё примерно сто.

Лола и Джонни многозначительно переглянулись. Это значит, что у них останется менее ста тысяч долларов для поддержки и развития бизнеса. Не похоже, что им этого хватит.

– Без проблем, ― сказал Джонни.

Лола коснулась предплечья своего мужчины.

– Может, нам следует взять минутку и как следует обдумать всё?

– У нас остаётся ещё достаточно денег, ― тихо ответил он. ― Этого недостаточно для обновления и переоборудования, но достаточно чтобы начать.

– Мы подумаем об этом позже, как только поступит какая-нибудь прибыль. ― Лола уже хотела объяснить, что они могут не получить никакой прибыли, если на пороге не появится ни один клиент, но Джонни перебил её, протягивая руку Митчу для рукопожатия. ― Спасибо, мужик. Правда, на самом деле.

– С нетерпением жду, когда смогу увидеть, что вы сделаете с баром. Почему бы вам двоим не взять выходной? Идите, развлекитесь.

– Ты даёшь нам ещё один выходной? ― спросила Лола, подняв брови в удивлении.

– Только один. Посчитаем как поздравление, ― он снова вернулся в кресло за своим столом. ― Теперь вам двоим, возможно, ещё не скоро выпадет возможность отдохнуть вместе.

Поблагодарив Митча, они вместе направились на парковку. Время побыть наедине было именно тем, что нужно. Они заслужили его после всего, что стряслось за последнее время.

Джонни удивил Лолу, подняв на руки и закружив в объятиях.

– Ты можешь, бл*дь, поверить в это? ― спросил, ухмыляясь. ― Мы это сделали! Купили чёртов бар!

Лола улыбнулась, игнорируя, как противно засосало под ложечкой.

– А я нет. Я был готов к этому годами.

– Нам следует поменять название на «Хей, Джонни», ― пошутила она.

Он усмехнулся, крепче сжимая девушку в объятиях.

– Хотелось бы. Где отпразднуем? Только не говори, что в баре.

– Боже, люблю твой смех, ― сказал Джонни. ― Всегда любил.

– Джонни, ― сказала Лола, утыкаясь лицом в его шею. Этот мужчина всё ещё мог застать её врасплох и заставить краснеть. Он был счастлив, и даже чувствуя беспокойство, она тоже была счастлива. И это немного облегчало неприятную тяжесть в груди.

У Лолы было одно платье на такой особенный случай ― облегающее, но не вычурное, прозрачное от шеи до декольте, включая рукава три четверти. Чёрное, конечно. Она надевала его всего однажды, к младшей сестрёнке Джонни на выпускной вечер в колледже.

Девушка вышла из ванной полностью одетая. А Джонни всё ещё в нижнем белье перебирал вешалки в шкафу.

– Детка? ― спросил он. Обычно Джонни собирался вполовину быстрее, чем требовалось ей. ― Нечего надеть, ― пробормотал он. ― Я должен прикупить себе новых вещей.

– То, что есть, вполне подойдёт, Джонни. Незачем выряжаться.

Он обернулся через плечо и осмотрел девушку сверху донизу.

– Я не видел раньше этого платья.

– Нет, видел. Я надевала его на Наташин выпускной.

– Ох, ― он снова вернул всё своё внимание к шкафу. ― Ну, я бы сказал, что ты весьма даже вырядилась. Я точно не могу пойти в джинсах, когда ты так разоделась.

– Могу переодеться, ― ответила Лола. Для неё не было никакой разницы. Это не она выбрала ресторан: дорогущий стейк-хаус в Беверли-Хиллз, о котором они читали в газете неделей ранее.

– Не нужно. Ты прекрасно выглядишь, ― он вытащил клетчатую рубашку на кнопках с длинными рукавами. ― Как насчёт этой? Я надевал её на выпускной сестры.

– Она… ― Лола развернулась в сторону кухни, услышав звонок своего телефона. ― Эта рубашка прекрасна, милый, ― крикнула она, покинув комнату. ― Тебе очень идёт красный цвет.

Лола нашла телефон в сумочке и, увидев на дисплее незнакомый номер, сердце дало сбой. В любом случае это не мог быть он. Бо было запрещено заставать её врасплох, особенно теперь, когда так важно оставить его позади. Бросив быстрый взгляд в сторону спальни и задержав дыхание, она ответила на звонок.

– Лола? ― на линии повисла пауза. ― Ты там, ma chatte?

Девушка прижала телефон к груди, затем убрала его, испугавшись, что мужчина услышит её бешеное сердцебиение. Вышла из квартиры, тихонько притворив за собой дверь, и снова приложила телефон к уху.

источник