До Клондайка человечество не раз охватывали золотые лихорадки. Люди отправлялись то в Австралию, то в Калифорнию, то в занесенную снегами Сибирь, чтобы откопать этот драгоценный металл. Однако то, что случилось на Аляске, частенько называют последней великой золотой лихорадкой — больше не наблюдалось азарта подобного масштаба. А началась вся эта история в августе 1896 года, когда на канадской земле высадился шотландец Роберт Хендерсон. Именно ему предстояло найти в Клондайке золото. Причем, много золота.
Изначально Роберт Хендерсон не нашел здесь того, что искал. Однако он не сдался и продолжил поиски в стороне от горы Купол Царя Соломона. С нее стекало множество ручьев, один из которых назывался Рэббит-Крик. Промыв породу, Хендерсон удивился тому, сколько золота осталось на ворсистом шлюзе. Поскольку среди золотоискателей было принято делиться всеми сведениями, новость о найденном месторождении мгновенно облетела всех местных жителей. Вскоре на «охоту» вышли Джордж Кармак и индеец Джима Скукума. Они первыми поставили участок на ручье Бонанза-крик и быстро побили рекорд Хендерсона. Затем к ним стали присоединяться люди со всего американского континента.
Золотодобыдчики и рудокопы
Но настоящий взрыв произошел летом 1897 года. До этого вывезти золото с Клондайка не представлялось возможным. А когда на корабль «Эксельсиор» водрузили чистого металла на полмиллиона долларов и привезли в прибрежные города, то об этом стало известно каждому американскому обывателю. Более того, следующий груз судна «Портленд» более чем на тонну металла только подогрел аппетит: об этом затрубили все газеты Сиэтла. И неудивительно, что тысячи, нет, десятки тысяч людей хлынули на Клондайк и Юкон.
Однако дорога к залежам была крайне трудной. Существовало три основных маршрута: самый короткий, популярный, а заодно и самый опасный пролегал по морю, а потом через перевал Чилкут; второй — вверх по течению реки Юкон; третий — по канадским рекам и городу Эдмонтон. Перевал Чилкут пересекло не менее 20 тысяч человек, когда пик золотой лихорадки пришелся на 1897−1899 годы. Зима в тех краях очень холодная, и немногие прошли многочисленные переходы в горных ущельях, не пострадав. В конце пути уставших путников ждал город Доусон, куда вели все дороги и стекались золотоискатели, проститутки, картежники и авантюристы.
Золотодобыдчики пересекают перевал Чилкут
Вся жизнь в Клондайке концетрировалась в городе Доусон. Он превратился в столицу для золотодобыдчиков. Сам город вырос вокруг участка Жозефа Ладу. Искатель построил для себя хижину и склад, назвав поселение в честь известного географа Джорджа Доусона, изучавшего местные золотоносные месторождения. Вскоре поселок вырос в полноценный город, где сложились особая экономика и система управления. Например, из-за острой нехватки провизии корова могла стоить аж 16 тысяч долларов, а соль по цене приравнивалась к золоту. Зато благородный металл здесь превратился в самый дешевый товар на свете!
Золотой лихорадкой заинтересовалось правительство Канады. И неудивительно, ведь на Юкон и Клондайк целыми партиями приезжали граждане соседней Америки. К тому же, они предпочитали пользоваться американскими марками, а это не могло не вызвать опасений у канадцев — вдруг Вашингтон решится отобрать весь бассейн реки Юкон. Границы сильно размылись, и потому власти Канады образовали отдельный округ, территории которого были привязаны не к меридианам, как это принято, а к районам золотодобычи. Так канадцам удалось установить законы в местах, где бушевала лихорадка.
Более того, сюда прибыли целые эскадроны так называемой Северо-Западной конной полиции. Их части не только следили за соблюдением порядка на местах, но и радушно принимали рудокопов, взымая с них таможенные пошлины. Тем не менее искателям разрешили промышлять игорным делом и проституцией. Благодаря конной полиции золотую лихорадку в Клондайке называют самой мирной и спокойной в истории.
Карта золотой лихорадки
В самом Доусоне царила демократия — власть принадлежала жителям. Они сами решали, как управлять поселением и как наказывать преступников за воровство и прочие нарушения. Рудники облепили золотые реки. Как известно, Клондайк впадает в Юкон, и та дальше течет до моря, пересекая американскую границу Аляски. По обеим сторонам границы стояли участки искателей.
Канадская система регулирования, распространявшаяся на территории этого доминиона, была построена на жесткой строгости и опыте добычи золота в Британской Колумбии. Большим влиянием пользовался только комиссар по золоту, в то время как американская система оказалась свободнее и не сводилась к списку нерушаемых законов. На Аляску приходили бывшие старатели из Калифорнии, где тоже нашли много золота в свое время и где устоялись традиции самоуправления. Важные решения принимались большинством голосов на общих сходах. По рассказам участников золотой лихорадки, поселение Серкл-сити нормально существовало без суда и тюрьмы.
Лагерь на реке Юкон
Лихорадка на Клондайке оставила свой след в истории и культуре. По самым скромным данным, в ней приняло участие около 200 тысяч человек, но лишь ничтожно малой части удалось сколотить капитал. Основная фаза добычи золота закончилась в 1899 году, и еще на протяжении десяти лет на Аляске случались ее вспышки. События конца века вызвали возмущения и в русской общественности. Правящую Династию Романовых упрекали в том, что Александр II практически за бесценок отдал Аляску Соединенным Штатам, упустив возможность обогатиться.
источник
12 мая 1848 года торговец Сэм Бреннан (Sam Brannan) провел «одиночный парад», чтобы объявить о начале Калифорнийской золотой лихорадки.
«Золото! Золото из американской реки!» — кричал он на Маркет стрит в Сан-Франциско. В одной руке у Бреннана была шляпа, а в другой — бутылка золотой пыли. Жители Сан-Франциско и ранее слышали ложные новости о золоте, но судя по всему, крики торговца заставили их кинуться на поиски богатства.
У Бреннана были веские основания не промывать золото, а распространять новости о нем. Практичный предприниматель владел универсальным магазином, обслуживающим рабочих лесопилки Саттера — места, где было обнаружено золото: в течение недели до того, как кричать на улицах Сан-Франциско, он скупал все кирки и лопаты в городе.
Объявление Бреннана помогло подстегнуть развитие знакового события в истории Калифорнии. Сам он сколотил состояние на продаже инструментов для горнодобычи, и несколькими годами позже его действия оказали влияние на формирование известной мысли: во время золотой лихорадки продавай лопаты.
Действительно, большинству шахтеров не особо везло. А вот кто процветал, так это мужчины и женщины, которые предпочитали игнорировать золото и интересовались другим ресурсом — сотнями тысяч вновь прибывших, которые превратили изолированную пограничную зону в процветающий и промышленно развитый населенный пункт менее чем за 10 лет.
«Калифорнии нужно было все, и у нее не было ничего», — пишет Эдвард Долник (Edward Dolnick) об экономике того времени в своей книге «Лихорадка» (The Rush). Бизнесмены, осознавшие это, получили огромную выгоду от торговли, а также от потока товаров и людей, стремящихся на новую землю.
Лучший совет времен Калифорнийской золотой лихорадки — необходимо торговать лопатами, или спекулировать на рынке недвижимости, или красить дома — делать все, что угодно, только не добывать золото.
Область залива Сан-Франциско была так основательно укрощена дорогами и городами и растянута, что трудно осознать, что еще совсем недавно она была неосвоенной территорией.
После того как торговцы посетили этот район в 1830-х годах, они опубликовали описания Калифорнии в газетах, потому что американцы хотели узнать побольше об этом далеком рае. Область залива состояла в основном из ранчо, миссионерских организаций и случайного форта, а коровьи шкуры и животный жир обменивали здесь на одежду, продукты питания и бытовые товары. До золотой лихорадки в Калифорнии проживали 14 000 человек, а Сан-Франциско был небольшим поселением на 500 человек.
Тут просто не было времени или людей для развития инфраструктуры — не было ни мостов через реки, ни дорог между городами. «Единственным транспортом, — пишет Долник в своей книге, — были повозки с деревянными колесами толщиной в один фут в стиле мультсериала “Флинстоуны”».
Это означало, что до области залива Сан-Франциско было столь же трудно добраться, как до далекого острова. Письма от президента к его представителю в Калифорнии плыли на корабле 6 месяцев. В 1840-х года исследователи все еще искали хорошие сухопутные маршруты через Сьерры в Калифорнию, и плавание от восточного побережья вокруг выступа Южной Америки в Сан-Франциско или Монтерей было опасным многомесячным путешествием. В середине 1850-х годов ходатайство с требованием к Конгрессу построить шоссе от Миссури до Западного побережья подписала половина населения Калифорнии.
Фото Сан-Франциско в 1851 году
В 1848 году у политиков и бизнесменов не было сомнений в том, что Сан-Франциско ждет великое будущее. Америка была в тисках «Явного предначертания» (Manifest Destiny) и готовилась к войне, чтобы вырвать контроль над Калифорнией у Мексики, а естественный порт в заливе сделал Сан-Франциско местом для развития.
Только они думали, что из-за изоляции области и масштаба необитаемости Запада на это потребуется время. Когда Мексика и Испания контролировали район, их правительства изо всех сил старались убедить людей переехать к заливу, потому что сельхозугодия ближе к границе были лучше.
Золотая лихорадка, однако, резко ускорила этот процесс.
Около 200 000 человек прибыли в Калифорнию в 1849 и 1850 годах. Всего через несколько лет более 1% населения Америки переезжали в поисках богатства, быстро превращая Сан-Франциско в массивную строительную площадку и безрассудный город, где парикмахеры искали золотые хлопья в подстриженных усах своих клиентов. Это была самая большая миграция американцев в истории, за исключением периодов мировых войн. И люди, наиболее активно участвовавшие в транспортировке этих переселенцев и товаров для них, получили огромную выгоду.
Монопольное право на Калифорнию
Трансконтинентальная железная дорога США связала Атлантический океан с Тихим в 1869 году — после обнаружения золота в Калифорнии. Но в 1855 году железная дорога в Панаме уже начала пускать поезда от одного берега до другого.
Эту дорогу построили три американских бизнесмена, один из которых уже отправлял пароходы из панамских портов на Атлантическом и Тихом океанах. Он считал, что строительство железной дороги позволит ему связать Нью-Йорк и Калифорнию и контролировать важное звено между океанами.
Это было заманчивая мысль, и в конце 1840-х годов эти бизнесмены собрали миллион долларов (примерно $30 000 000 в наше время), чтобы финансировать свою идею. Хотя Панамский канал не был построен до 1914 года, люди уже использовали Панаму как кратчайший путь через континент. После того как началась золотая лихорадка, маршрут через Панаму от Восточного побережья до Калифорнии стал распространенным вариантом.
Путешествие было опасным. Путь через Панаму, где потом была построена железная дорога, был непроходимыми джунглями. В хороших условиях люди, направлявшиеся в Калифорнию, могли пересечь ее за неделю на каноэ, толкаемом почти голым лодочником (который потряс бы тонкие чувства американцев), с последующей 20-мильной поездкой через горы на мулах.
Легкий вариант пути был попросту неудобным. Во время плохих поездок путь становился «рекой грязи» и такие болезни, как малярия, убивали десятки людей. Историк Дэвид Маккалоу (David McCullough) пишет, что Улисс С. Грант (Ulysses S. Grant), который преодолевал такой маршрут в 1852 году, чтобы занять военный пост в Калифорнии, говорил «больше об ужасах, которые он увидел в Панаме, чем об ужасах любых сражений».
Панамская железная дорога сегодня
Трое мужчин, финансировавших и строивших Панамскую железную дорогу очень мало знали о том, как это нужно делать, и, вероятно, это единственная причина того, что она была вообще построена. В неблагоприятной местности они потратили весь свой капитал за год и при этом смогли проложить только 7 миль пути. Но безумные золотоискатели спасли проект.
Сотни тысяч людей, направлявшихся в Калифорнию, жаждали только скорости. В 1851 году группа мигрантов попросила разрешение использовать проложенные 7 миль, чтобы ускорить свое путешествие через Панаму. Владельцы железной дороги поняли, что они могли бы пустить поезда на их незаконченном маршруте с выгодой, и прибыль от пассажиров и новые инвестиции с Уолл-стрит позволили закончить 8-миллионный проект строительства, который до сих пор внушает благоговение инженерам.
Когда в 1855 году был забит последний гвоздь для завершения железной дороги, компания уже получала прибыль в течение многих лет. Вскоре она стала самой высоко оцениваемой на Нью-Йоркской фондовой бирже. Потребовалось небольшое сокращение стоимости всех грузов, и возвращавшиеся из Калифорнии люди перевезли по железной дороге золота на $500 000 000 всего за 10 лет.
Когда железная дорога открылась, колонский офис в шутку отправил в головной офис в Нью-Йорке прейскурант с абсурдно высокими ценами. Но, как отмечает Дэвид Маккалоу, менеджеры в Нью-Йорке приняли это всерьез и потребовали с пассажиров $300 (в пересчете на современные доллары).
«Объяснение было достаточно очевидным» — пишет Маккалоу об огромной прибыли железной дороги. — Дорога имела полную монополию на Панамском перешейке, и до завершения Union Pacific [трансконтинентальной железной дороги] в 1869 году у нее не было конкуренции за трафик с Калифорнией».
По сути, это была монополия на дорогу в Эль-Дорадо в течение 14 лет.
Победа в золотой лихорадке
Хотя период Дикого Запада был драматизирован и романтизирован, безумство золотой лихорадки не преувеличено. Люди действительно были помешаны.
Многие доклады описывают, как казалось, что все побежали к золотым полям с инструментами и продуктами и без них тоже. И это были в буквальном смысле все. Бизнесмены в письмах отмечали, что богачи теперь должны были сами следить за домом и готовить еду, потому что вся прислуга уехала. Порт Сан-Франциско был заполонен судами, чьи команды покинули их, как только добрались до берега, так что люди просто строили причалы за ними. А одна перепись показала, что в Области залива было по 624 шахтера на 1000 человек.
Тем не менее, несмотря на эти приключенческие истории людей, пересекающих континент, получавших и терявших состояние за несколько дней, многие калифорнийцы, которые стали богатейшими жителями, такие как Томас Ларкин (Thomas Larkin) и Факсон Дин Атертон (Faxon Dean Atherton), были консервативными бизнесменами.
Когда Атертон услышал о том, что в Калифорнии нашли золото, то отреагировал скептически и написал, что надеется на обнаружение угля. Он был американским торговцем в Чили, который вел дела с Калифорнией, но не переезжал туда вплоть до 1860 года. Хотя когда все-таки это случилось, Атертон переехал в город, который в конечном счете был назван в его честь и стал одной из самых богатых областей Кремниевой долины.
Торговец дружил и сотрудничал с Томасом Ларкиным, бизнесменом, работавшим консулом в Мексике, прежде чем Америка взяла под свой контроль Калифорнию. Он был амбициозным, но не попал под влияние золотой лихорадки, несмотря на то что его письма в Вашингтон помогли ее разжечь. Он сетовал, что его рабочие покинули службу ради золотых рудников, и писал об открытии месторождения золота: «Последствия или перспективы не являются приятными или нравственными».
Но золотая лихорадка сделала обоих мужчин богатыми. Они только скромно инвестировали в золотодобычу и продажу горно-шахтного оборудования. Зато, как писали их биографы, они увидели потенциал в обслуживании десятков тысяч новых поселенцев.
Одним из первых прибыльных дел Ларкина было финансирование перевозки одежды и еды по воде в Сан-Франциско. Капитаны кораблей покупали товары в Китае, Мексике и других портах Тихого океана на десятки тысяч долларов, взятые в кредит у Ларкина. Также он выступал посредником при покупке грузов целых кораблей, когда они прибывали в Сан-Франциско. Ряд его спекуляций удвоил первоначальные инвестиции в течение нескольких месяцев.
Ларкин и Атертон наслаждались выгодной дружбой: так Атертон воспользовался знаниями Ларкина, чтобы организовать рейсы из Чили в этот новый прибыльный рынок Сан-Франциско. К тому времени, когда он переехал в Калифорнию в 1860 году, они с Ларкиным уже были одними из самых богатых людей штата благодаря торговле.
Биограф Атертона писал: «У него был глаз мечтателя и мудрость реалиста. Он был одним из тех незамеченных людей бизнеса, которые трудились, чтобы создать экономический фундамент, когда поселенцы, золотодобытчики, владельцы ранчо и магазинов зависели от их товаров и капитальных вложений».
Даже когда люди выкапывали куски золота весом до 195 фунтов в руслах Калифорнии, Атертон и Ларкин сумели стать одними из богатейших людей страны, следуя стратегии «построенной на основных элементах: продукты питания, надежные товары и инвестиции в землю».
Золотая лихорадка — источник экономического роста
В 1849 году в Калифорнии не было населения, чтобы претендовать на государственность, а формировавшиеся шахтерские города состояли из палаток и деревянных лачуг, которые сгорали каждые несколько месяцев. Но пару лет спустя в Сан-Франциско были уже величавые улицы и быстро растущее население.
В начале периода горно-ориентированной экономики продажа лопат была хорошим бизнесом. Сэм Бреннан, человек, который кричал в одиночку «Золото!», был безумно успешен, делая ставку на золотодобытчиков благодаря продажам кирок и лопат. Леви Страус (Levi Strauss) лихо стал богатым, продавая джинсы, которые подходили шахтерам, потому что карманы были прочнее из-за заклепок.
Но люди, которые получали самую высокую прибыль от золотой лихорадки не обязательно «продавали лопаты» — буквально или метафорически.
Хотя Бреннан якобы стал первым миллионером в Калифорнии, настоящий секрет его богатства заключался в переходе от продаж лопат к спекулированию на рынке недвижимости (он купил большую часть современного Сакраменто, когда тот был еще «грязным берегом у слияния рек») и банковскому делу (бизнесмен яростно лоббировал против запрета на коммерческие банковские операции в Калифорнии).
Писатель Эдвард Долник отмечает, что многие потенциальные предприниматели прибыли в Сан-Франциско с изобретенными горными инструментами в надежде продать их за бешеные деньги: «По прибытии в Сан-Франциско, люди нашли береговую линию, заваленной сотнями подобных штуковин. И оставили их на переполненной свалке».
Калифорнийская золотая лихорадка привела к такому быстрому росту и столь повсеместному спросу, что решительный человек мог сделать хорошие деньги, занимаясь почти чем угодно, кроме добычи золота. «Каждый должен делать что-то, а что именно — не очень важно, — писал один поселенец. — Если они будут упорны, то обязательно заработают деньги».
В то время как шахтеры переживали трудности из-за заработной платы, которая была не лучше, чем та, что дома (условие, которое они приняли в обмен на шанс мгновенно стать богатыми), люди 49-го, которые отказались от мечтаний о золоте, постепенно накапливали скромные богатства, крася дома, производя одежду и готовя пироги. В сегодняшних деньгах фермер, продающий лук, зарабатывал $160 000 в 1849 году, а некоторые курьеры зарабатывали шестизначные суммы.
Эта фотография была сделана в 1906 году, после землетрясения и пожара в Сан-Франциско. Всего за шестьдесят лет до этого его население составляло несколько сотен человек.
Один историк назвал стыдным «американское видение золотой и серебряной лихорадки как приключения, а не экономической индустриализации». Потому как в то время, когда многие вновь прибывшие неистово искали богатство, наследием золотой лихорадки было создание новых отраслей и рынков, которые повлияли на всю мировую экономику.
Области от Китая до Гавайских островов и Мексики переживали инфляцию и дефицит, когда торговцы отправляли товары на этот массивный новый калифорнийский рынок. Во время лихорадки поселенцы создали целые отрасли с нуля — среди прочих, металлургию, производство пиломатериалов, сельское хозяйство, которые обслуживали Область залива Сан-Франциско, а достаточно скоро и мир.
Во время этой массивной трансформации Калифорнии от пограничной зоны до экономического двигателя, были сколочены состояния, большие и малые, миллионом различных способов. Но в основном богатства были накоплены постепенно, даже если быстро, а не благодаря случайному выбору места для добычи золота. И самый большие состояния, как правило, появились в сфере недвижимости и торговли.
Именно поэтому Томас Ларкин стал одним из или, возможно, даже самым богатым человеком в Калифорнии. Вот почему Факсон Атертон стал почти столь же состоятельным, живя в Чили, в первые 12 лет золотой лихорадки. Именно из-за этого финансисты Панамской железной дороги, а вслед за ними финансисты Трансконтинентальной железной дороги наслаждались одной из самых высоких прибылей, которая была получена в то время.
Подключение этого нового экономического двигателя Калифорнии к остальной части мира и вывод его из изоляции — были невероятно выгодными действиями.
Золотая лихорадка никогда не была о золоте. Это история о людях, которых она привлекала. О том, что реальный источник богатства — честолюбивые, упорные индивиды, привлеченные золотом, которые в конечном итоге повернули свою энергию на создание цивилизации.
источник
Сколько бы ни смеялись над различными симуляторами тракториста или погрузчика, стоит признать, что жанр этот показал себя вполне достойно и нашёл свою аудиторию. Рутинная вроде бы работа, от которой, наоборот, хочется отдохнуть, но подобные игры внезапно оказались довольно популярными. Правда, в случае с симуляторами фермера или автомеханика экзотики мало: даже городской житель примерно представляет, каким образом кусок мяса с ломтём хлеба попадают к нему на стол, а автомобилем так или иначе пользуется каждый и в общих чертах понимает, что там тарахтит под капотом. Но есть проекты, освещающие и заметно более узкие области. Один из подобных — Gold Rush: The Game, представляющая собой симулятор золотодобытчика.
Несмотря на специфичность и редкость рабочей специальности золотодобытчика, интерес к этой профессии остаётся высоким со времён Джека Лондона (Jack London). Конечно, рядовой обыватель вряд ли отправится в неизведанные дали для того, чтобы самостоятельно заняться добычей золота, но вот на досуге почитать о приключениях Смока Беллью или посмотреть очередную познавательную передачу о золотых приисках — всегда пожалуйста. Одна из таких телепрограмм — реалити-шоу «Золотая лихорадка», которая идёт в эфире канала Discovery Channel с 2010-го года и по сей день обладает довольно высокими показателями рейтинга. Как вы уже, наверное, догадались, Gold Rush: The Game создана именно на основе этой самой телепередачи.
Как и в сериале, в игре главный герой отправляется ловить удачу за хвост, держа путь в небольшой городок, вокруг которого расположились несколько золотоносных приисков. В кармане пара сотен долларов, фонарик и ключи от старенького пикапа, а также лопата (не удивляйтесь — инвентарь здесь не предусмотрен в принципе, так что где ещё эту лопату хранить?). Остальное придётся добывать собственными руками.
В городе, несмотря на захолустный вид, есть всё необходимое для золотоискателя: банк, в котором можно получить кредит на развитие бизнеса, арендовать или купить участок, а также продать готовые золотые слитки; магазины техники и оборудования; наконец, заправка и кузнец. На самом деле, можно прямиком отправиться на прииск, предварительно арендовав участок, — минимум необходимого для работы (кроме всё той же лопаты, она всегда при вас) можно будет найти прямо на месте. Но начинать подобным образом, намывая буквально отдельные песчинки вручную, конечно, глупо.
С помощью довольно схематичного руководства разработчики объясняют, что возможные способы добычи золота делятся на три группы, первая из которых полностью ручная, а оставшиеся автоматизированы с помощью применения различных машин и оборудования. Для самых маленьких — поэтапные пояснения, вплоть до указаний, что и где купить, сопровождаемые видеороликом непосредственного процесса добычи. Но в принципе до всего можно додуматься и самостоятельно, особенно если вы смотрели тот самый сериал, — происходящее в игре выглядит вполне логично и реалистично.
Gold Rush сразу пытается заявить о себе как о настоящем симуляторе. Начинается это с того момента, как игрок садится в свой автомобиль, чтобы въехать в город. Зажигание запускается отдельной кнопкой, при парковке необходимо ставить машину на стояночный тормоз, иначе пикап может укатиться под горку. Не забываем выключить двигатель и фары: топливо имеет свойство заканчиваться, а аккумулятор — разряжаться. Есть даже блокировка дифференциала, а вот скорости почему-то переключаются сами по себе.
Первое посещение магазина оборудования тоже удивляет: после выбора товара и оплаты на кассе начинаешь привычно искать инвентарь, где, как это принято, должны появиться покупки, но инвентаря, как мы помним, в игре нет вовсе. Всё закупленное аккуратно сложено у входа в магазин на специальной площадке, и каждый предмет необходимо взять в «руки» и перетащить в кузов пикапа. Опять же, никаких меню и окон инвентаря машины не предусмотрено — вещи в прямом смысле приходится закидывать в кузов как придётся, порой подбирая упавшие за борт.
Вроде бы мелочь, но подобное отношение к такой, казалось бы, элементарной задаче очень подкупает. Если набрать в магазине порядочно крупногабаритных покупок, то процесс погрузки превращается в этакий «Тетрис» от первого лица. Хорошо, что здесь же можно приобрести прицеп, благодаря которому уже не придётся раздумывать: делать второй рейс или попытаться как-то затолкать всё добро в кузов сразу?
Подобный принцип «сделай сам» в «Золотой лихорадке» является краеугольным камнем всей игры. Оборудование и инструменты надо погрузить и отвезти на место добычи, там расположить в удобном для работы месте, собрать, подсоединить провода и шланги — всё это вручную, напомню. Золото само по себе в карман не попадёт: надо выкопать породу лопатой или экскаватором, затем эту руду очистить, а оставшийся продукт промывать с помощью лотка или промывочного стола.
Даже простейшая технологическая цепочка даёт возможность минимальной оптимизации для повышения эффективности труда. Что уж говорить о том, когда под контролем окажется настоящий комплекс оборудования, требующий подвода воды и электричества, — одни только монтаж и грамотное размещение проводов и шлангов чего стоят. Надо помнить и о том, что любая техника требует расходных материалов и может выйти из строя. Заботы по ремонту и замене запчастей тоже ложатся на плечи игрока.
Когда всё готово к работе, приходится опять же самостоятельно сесть за рычаги экскаватора или фронтального погрузчика и приняться за нелёгкий труд, результатом которого будет ещё пара унций драгоценного металла. Благодаря выполнению всех операций вручную эффект присутствия получается настолько сильным, что рутинное по сути занятие становится весьма и весьма увлекательным. Когда грузишь очередную тонну породы в просеиватель или пытаешься разобраться в запутанных проводах и вдруг ловишь себя на мысли, что тебе уже как-то наплевать на откровенное убожество графики, — согласитесь, такое дорогого стоит.
Начать стоит с того, что «Золотая лихорадка» до сих пор выглядит очень и очень сыро. По всем признакам перед нами типичный «Ранний доступ», хотя на страничке игры в Steam утверждается, будто бы это полноценный релиз. Несмотря на завидную регулярность выхода патчей, работы у авторов ещё непочатый край, начиная с наполнения контентом, заканчивая правкой багов.
Следующее, что бросается в глаза, — это, как ни странно, кое-какие аркадные упрощения, порой совсем неоправданные. К примеру, система наёмных работников представляет из себя следующее: принимаем специалиста, закрепляем его за определённым оборудованием и… всё. Счётчик денег убавляется, счётчик золота прибавляется — вот и вся симуляция. На площадке ни души, «занятой» техникой можно свободно пользоваться, а вся работа остаётся лишь на бумаге. Конечно, хочется увидеть, как твоя бригада самостоятельно копает и промывает руду, но реализовать подобное адекватно и с той планкой реалистичности, которую установили создатели, будет очень и очень трудно.
Про отсутствие переключения передач на автомобиле уже было сказано, туда же — мгновенное перемещение крупногабаритной техники между площадками, слишком простой процесс промывки золотого песка в лотке, жёстко закреплённые места установки определённого оборудования…
И наконец, контент — его всё-таки очень и очень мало. Стоит хоть немного разбогатеть и освоить всю возможную технику, как игра резко теряет свою привлекательность. Некуда и незачем развиваться: богатство мгновенно излечивает от золотой лихорадки. Ещё вчера казавшийся таким увлекательным процесс выкапывания котлована в руде совсем не радует, а безлюдный городок и окрестности навевают смертную тоску.
Gold Rush: The Game оставляет после себя неоднозначные ощущения. Поначалу она кажется непонятной и неказистой, затем увлекает не на шутку, но как только разберешься во всех тонкостях, понимаешь, что дальше в ней делать нечего. Концепция у игры весьма многообещающая, и у разработчиков есть несколько путей дальнейшего развития проекта. Можно сделать из «Золотой лихорадки» некое подобие The Guild, только от первого лица, с помощью добавления динамической биржи, конкурентов и настоящих работников. Можно заняться мультиплеером — у игры есть отличный потенциал великолепного кооперативного приключения. А может, произойдёт то, чего очень бы не хотелось, — Gold Rush так и останется сырой недоделкой, которой является на данный момент. Тем не менее, несмотря на все свои минусы, этот необычный симулятор способен подарить несколько часов отличного геймплея и в нынешнем виде.
Плюсы: оригинальный сеттинг; реалистичность ремесла золотоискателя; неплохая симуляция отдельных процессов и работ.
Минусы: слабая графика; баги; высокие системные требования для комфортной игры; мало контента; слишком быстро достигается потолок возможностей.
источник
☛ Золотая лихорадка ☚
Добыча золота. Цыгане.
«Аннунаки прибыли на Землю за 120 саров до Всемирного потопа, то есть за 432 000 лет до всемирной катастрофы. В это время на Земле еще не было человека. В течение сорока саров аннунаки добывали золото в копях Абзу»
[кстатисвидетельством того, что в те далекие времена велась крупная даже по нашим меркам добыча золота, являются найденные месторождения золота, по оценкам ученых эти месторождения разрабатывались примерно 100 000 – 150 000 лет назад, а также некоторые из них имеют глубину на протяжении многих километров, что по сути в те времена, с первобытными орудиями просто не представлялось возможным]
Потом аннунаки создают людей, которые должны были добывать им золото. На ряду с этим стоит предположить, чем объясняется такая тяга к золоту и его накоплению. Как пример, возьмем цыган, которые просто помешаны на этом золоте, а также это единственная нация, которая не имеет собственной страны и их история происхождения очень туманна [да-да, я намекаю на то, что они выходцы из Месопатамии, в частности Шумер, которые в свою очередь звали себя «черноголовые»]
В разных странах цыган зовут по разному, вот несколько названий цыган в различных странах:
- англичане Gypsies т Egyptians &mdash «египтяне»
- испанцы Gitanos т Egiptanos &mdash «египтяне»
- албанцы Jevgjit«египтяне»
- венгры Cigány л Fáraók népe«фараоново племя»
- французы Bohémiens «богемцы» или «чехи»
- немцы Zigeuner цыганин, либо цыган, цыганка
- итальянцы Zingari цыгане
- финны mustalaiset«чёрные»
- эстонцы mustlased т «Must» — чёрный «чёрные»
Внешность у них сопутствующая странам: Египет, Ирак, Иран, Пакистан, Индия, которые в те далекие времена граничили с Месопатамией. Кстати те, кто не силен в географии, нынешнее местоположение Ирака и небольшая часть Ирана как раз там, где располагалась Месопатамия [Междуречье], хотя наверное надо было об этом сказать еще в начале статьи. Если опять же предположить почему они «без роду, без племени», так это вероятное их кровосмешение с вышеупомянутыми народами, но также возможно и то, что это был египетский народ, попавший в немилость и высланный фараоном Египта из страны.
Почему именно сейчас они стали объединяться и стекаться в одну и ту же точку на земном шаре? Почему они идут именно в Россию? Почему их так боялся Гитлер, ненавидел Сталин, а бывший президент Франции Николя Саркози выгнал всех до единого из своей страны? Почему они скрывают правду, которую знают о золоте и их проклятие считается самым страшным? Почему мы боимся даже смотреть им в глаза? Почему они обладают таким сильным гипнозом и внушением [хотя последнее на меня лично не действует]
Символика у цыган довольно не пресловутая, вот собственно так выглядит их флаг:
Флаг разделён на два поля — синее (верх) и зелёное (низ), символизирующие небо и землю соответственно. В центре флага находится красная чакра (колесо), символизирующая индоарийское происхождение цыганского народа. Среди цыган распространено также мистическое толкование элементов флага. Зелёное поле интерпретируется как область материального, практического, синее поле — как область духовного, а колесо (чакра) — как жизнь цыгана.
По мимо этой интерпретации существуют и другие, их описывать не буду, и так отошел от темы, тут уж пусть полет вашей фантазии завершит мысль.
Тяга к золоту была не только у цыган, но и у других народов, вспомните к примеру золотую лихорадку:
- [Юж. Америка] Бразильская золотая лихорадка в Бразилии с 1690 по 1823 годы
- [Св. Америка] Каролинская золотая лихорадка в северной Каролине с 1799 по 1828 годы
- [Св. Америка] Золотая лихорадка в Джорджии, округ Лампкин с 1828 по 1840 годы
- [Евразия] Золотая лихорадка в Сибири (западная Сибирь) с 1828 по 1921 годы
- [Евразия] Ленские прииски в России на р. Лене с 1844 по 1861 годы
- [Св. Америка] Калифорнийская золотая лихорадка с 1848 по 1860 годы
- [Св. Америка] Золотая лихорадка на о-вах Королевы Шарлоты (Канада) в 1851 году
- [Австралия] Золотая лихорадка в Ново Южном Уэльсе в 1851 году
- [Австралия] Золотая лихорадка в Виктории (Баларат) в 1851 году
- [Св. Америка] Золотая лихорадка в р. Фрейзер (Канада) в 1857 году
- [Св. Америка] Золотая лихорадка в Колорадо в Денвере в 1858 году
- [Св. Америка] Золотая лихорадка на Рок-крик (Канада) с 1859 по 1862 годы
- [Св. Америка] Золотая лихорадка в Неваде в США в 1859 году
- [Св. Америка] Золотая лихорадка в Айдахо в Форт-Колвилл (США) в 1859 году
- [Св. Америка] Золотая лихорадка в округе Карибу (Канада) с 1860 по 1865 годы
- [Св. Америка] Золотая лихорадка в Уайлд-хорст-крик (Канада) с 1863 по 1866 годы
- [Австралия] Золотая лихорадка в Квинсленде в 1863 году
- [Св. Америка] Золотая лихорадка в Монтане (США) в 1863 году
- [Св. Америка] Золотая лихорадка на р. Оминека (Канада) с 1869 по 1874 годы
- [Австралия] Золотая лихорадка на севере территории в Пайн-Крик в 1872 году
- [Св. Америка] Кассиарская золотая лихорадка в Кассиаре (Канада) в 1873 году
- [Св. Америка] Золотая лихорадка Блэк-Хиллс в Южной Дакоте (США) в 1876 и 1877 годах
- [Австралия] Золотая лихорадка в Тасмании в Биконсфилд в 1877 году
- [Африка] Витватерсрандская золотая лихорадка в ЮАР в Йоханнесбурге в 1877 году
- [Австралия] Золотая лихорадка в Кулгарди в 1892 и в 1893 годах
- [Св. Америка] Клондайская золотая лихорадка в Юконе, Кландайк (Канада) в 1896 году
- [Св. Америка] Атлинская золотая лихорадка на озере Атлин (Канада) с 1898 по 1949
Или вспомнить тоже Эльдорадо, на поиски которого собирались экспедиции, в частности экспедици Себастьяна де Белалькасара* 1535 году, а потом в 1775-1780 годах под руководством Николая Родригеса, также есть записи, что немец Филлип фон-Гуттен с 1541 по 1545 блуждал в поисках Эльдорадо по побережью Венесуэлы.
Чем объясняется этот период в протяженностью около 400 лет, если учитывать поиски Эльдорадо, если нет — менее 260 лет [любителям заговоров: по любому аннунаки постарались D] ам же Я не нашел тому объяснения [да и не особо искал И в наши дни есть люди сходящие с ума по золоту.
Помните, я приводил в пример описания рептилоидов — Змея-Горыныча? Так вот, если просматривать легенды, сказания, мифы тех времен, то часто встречается упоминание о том, что различные хранилища с золотом, будь то пещера или древний храм охраняли либо гигантские змеи, либо драконы.
☛ Заключение ☚
Говорить что-то определенное, существуют ли они в наши дни или нет не буду, не видел, но то что планету в те времена населяли, возможно внеземные, различные твари — вполне возможно, как и то, чт Дарвин* вно заблуждался. Тому есть масса свидетельств, малую часть которых мы рассмотрели в данной главе. И то, что мы не одиноки во вселенной — ясно как день и тому так же есть масса объяснений и доказательств как в виде видеоматериалов, так и фотоматериалов, часть из которых вы можете посмотреть пройдя по этой ссылке Video*
источник
В январе 1848 года началась Калифорнийская золотая лихорадка, когда некий Джеймс Маршалл обнаружил золото вблизи лесопилки, которой владел калифорнийский предприниматель Джон Саттер, на реке Американ-Ривер. Как только о находке поползли слухи, около 300 тыс. искателей приключений прибыли в Калифорнию из других штатов США и из-за рубежа. Всего за несколько лет Калифорния была плотно заселена людьми, желающими быстро разбогатеть
Американец немецкого происхождения, подаривший миру джинсы, оказался в нужное время в нужном месте: в 1853 году, в самый разгар золотой лихорадки, Ливай привез в Сан-Франциско галантерейные товары, которые были немедленно раскуплены, в том числе и штаны, сшитые из парусины. В гавани Сан-Франциско на тот момент находилось около 700 кораблей, брошенных командой: все отправились на поиски золота. Стросс скупил их паруса по бросовой цене и открыл галантерейный магазин «Levi Strauss & Co.», который стал торговать брюками из парусины и любой другой прочной ткани, пользовавшиеся особой популярностью у золотоискателей. Через какое-то время вместо парусины штаны начали шить из более мягкой французской ткани, на рулонах которой было написано «Serge de Nime» («саржа из Нима)». Золотоискатели стали называть ее, а затем и сами штаны более кратко: «деним». Эти брюки очень ценились среди добытчиков, единственной проблемой было то, что штаны рвались по швам, когда золотоискатели клали в них инструмент или образцы породы. Портному Джейкобу Дэйвису пришла в голову мысль скрепить карманы медными заклепками, чтобы они не отрывались при большой нагрузке. Брюки с заклепками понравились его клиентам, однако Дэйвис не смог найти 68 долларов, чтобы запатентовать свою идею. Поэтому портной обратился к своему партнеру Ливаю Строссу, и уже в 1873 году Стросс продал 21 тыс. пар штанов и курток с медными заклепками. В 1886 году Стросс придумал товарный знак, демонстрирующий прочность джинсов с заклепками и подчеркивающий отличие товара от конкурентов: кожаная нашивка, изображающая двух лошадей, тщетно пытающихся разорвать пару джинсов. Сегодня джинсы Levi’s остаются идеалом джинсов для всего мира. Годовой оборот компании составляет 4 млрд долларов.
Фото: Marc Tirl/ZB/Global Look Press
Сын владельца лесопилки, возле которой было обнаружено золото, в отличие от отца, разорившегося из-за золотой лихорадки (все работники лесопилки бросились на поиски золота), сумел на ней подзаработать. На земле, приобретенной его отцом, он основал небольшое поселение для вновь прибывающих старателей, назвав его Сакраменто по имени долины. Уже через несколько лет новый город стал одним из экономических и транспортных центров Калифорнии, а в 1854 году — и столицей штата.
Фото: Mary Evans Picture Library
Бреннан вошел в историю Калифорнии как человек, в магазине которого нашедший золото Джеймс Маршалл расплатился за покупки золотом. Именно благодаря ему новость о находке распространилась молниеносно. Предприимчивый торговец скупил все лопаты в городе, а 12 мая 1848 года пробежал по улицам Сан-Франциско с криками: «Золото! Золото! Золото на реке Американ-Ривер!», держа в руке пузырек с золотом. Бреннану было крайне выгодно распространить новость: владея единственной лавкой по дороге от Сан-Франциско к золотым приискам, он сразу организовал масштабную торговлю лопатами, ситами и прочей утварью для добычи золота. Купив сито за 20 центов, на следующий день он продал его за 15 долларов. Через девять недель Бреннан смог заработать 36 тыс. долларов. Позже он открыл еще несколько магазинов для старателей в недавно основанном Сакраменто, став первым миллионером калифорнийской золотой лихорадки, а позднее крупным землевладельцем и сенатором штата Калифорния.
Канадский индеец племени тагиш, открывший золотое месторождение на реке Клондайк и сумевший за три года добыть золота на сумму более 1 млн долларов. Скукум долгое время работал проводником на перевале Чилкут в горах на границе между США и Канадой. Там он получил прозвище Скукум, что означает «сильный» на языке индейцев племени чинук. По одной из версий, Скукум обнаружил золото в 1889 году, отправившись на поиски своей сестры и ее мужа. Он обнаружил их на реке Клондайк, и однажды, разделывая убитого оленя, Джим нашел золото на ручье Бонанза-Крик (позже названный Эльдорадо), впадающем в реку Клондайк. Официальным первооткрывателем был признан зять Скукума — Джордж Кармак, заявка регистрировалась на его имя, так как заявки индейцев принимались неохотно. По канадским законам первооткрыватель россыпи мог зарегистрировать за собой, кроме основного, еще один участок под разработку, так называемый участок Дискавери. Самому Джиму достался один. К августу 1896 году Скукум и Кармак полностью заполнили золотом оружейный чехол. В 1999 году вместе с Джорджем Кармаком Джим Скукум был внесен в канадский зал славы старателей и в список исторически значимых личностей Канады.
Фото: Wikimedia Commons
Бывший золотоискатель, бизнесмен и основатель города Доусон на территории Юкон в Канаде. Не разбогатев на золотых приисках в Северной Дакоте, Ладу, узнав о переселении большого количества старателей в район реки Клондайк, застолбил за собой участок 70 гектаров в устье реки Клондайк и завез туда запасы продовольствия и оборудование для лесопилки. Здесь он основал поселок Доусон, названный так в честь известного канадского геолога и натуралиста Джорджа Доусона. Лесопилка Ладу работала даже по ночам, чтобы удовлетворить растущий спрос на строительство жилья для все прибывающих старателей, и вскоре Доусон стал крупнейшим поселением Канады севернее Виннипега. В городе были два банка, две газеты, пять церквей, телефонная станция, кинематограф и салун, принадлежавший Ладу. Помимо лесопилки и салуна, Ладу открыл также несколько магазинов и приобрел золотые прииски, которые позволили ему вернуться в свой родной город в 1897 году богатым человеком.
источник
26 июня 1925 года, ровно 90 лет назад, состоялась премьера знаменитого фильма Чаплина «Золотая лихорадка». Картина, снятая 29 лет спустя после вспышки золотой лихорадки на Аляске, в общем и целом воссоздает то историческое явление. Для пущей правдоподобности Чаплин даже нанял 2500 бродяг, которые махали кирками, имитируя работу старателей. Однако за 95 минут экранного времени невозможно отразить все подробности жизни золотодобытчиков. Да этого и не требовалось, потому что в кинокомедии нет места трагедиям и крушениям иллюзий, которые подстерегали старателей на каждом шагу. И экранный Чарли, сказочно разбогатевший и встретивший на приисках счастье, был на Клондайке редчайшим исключением.
В 1896 году началась золотая лихорадка на Клондайке — пожалуй, самая известная в истории. Она доказала: чтобы заработать на золоте, совсем не обязательно его добывать. 5 сентября 1896 года пароход Alice Коммерческой компании Аляски подплыл к устью реки Клондайк. На его борту была сотня старателей из ближайших поселков. Они шли по следам Джорджа Кармака. Тремя неделями раньше тот привез из этих мест чехол от винчестера, полностью набитый золотым песком. Так началась самая известная и масштабная золотая лихорадка в истории.
Давайте узнаем подробности .
Пошли за лососем, вернулись с золотом
«Открытие» Клондайка не было случайным. Старатели подбирались к нему медленно, но верно. Золото на тихоокеанском побережье Канады находили и раньше 1896 года. Первыми драгоценный металл в местных реках заметили миссионеры и торговцы пушниной еще в 40-х годах XIX века, но промолчали. Первые — из-за страха, что наплыв старателей пошатнет моральные устои только-только обращенных в новую веру индейцев. Вторые — потому что считали торговлю пушниной бизнесом более выгодным, чем добыча золота.
Но все же в начале 50-х на реке Фрейзер в Британской Колумбии появились первые старатели. Их было немного: прииски здесь были не слишком богатые, а кроме того, в разгаре была золотая лихорадка в Калифорнии. Но по мере того как в Калифорнии запасы истощались, миграция старателей усиливалась. С переменным успехом они исследовали русла канадских рек, постепенно продвигаясь на север, к границе с Аляской.
Появились даже первые города старателей. Сначала Форти-Майл — поселение на излучине одноименной реки и Юкона. Когда золото нашли чуть севернее, многие старатели перебрались в новый поселок Серкл-Сити. Добывали здесь золота немного, но все же сумели обустроить свой быт. На тысячу с небольшим жителей здесь открыли два театра, музыкальный салон и 28 салунов — то есть по салуну примерно на каждые 40 человек!
Джордж Кармак
Всякое стихийное бедствие — а золотая лихорадка для подавляющего большинства ее участников являлась именно бедствием — начинается случайно, с какого-нибудь пустяка. В начале августа 1896 года трое жителей канадского штата Юкон, граничившего на севере с Аляской, отправились на поиски запропастившихся Кейт и Джоржда Кармаков. Через пару дней те отыскались в устье реки Клондайк, где они заготавливали на зиму лосося.
Затем эти пять человек немного побродили в окрестностях и натолкнулись на богатейшие россыпи золота, которое просто сверкало в ручье, и его можно было собирать голыми руками.
5 сентября Джордж Кармак привез в поселок Серкл-Сити пару килограммов золотого песка, чтобы обменять его на валюту и необходимые товары. Серкл-Сити, в котором проживало около тысячи человек, мгновенно опустел — все ринулись в устье Клондайка. Точно такое же умопомрачение охватило и жителей всей округи. Таким образом на добычу золота в места его наиболее богатых залежей осенью 1896 года собралось около трех тысяч человек. Именно им удалось ухватить за хвост птицу счастья. Золото лежало буквально под ногами, и собирать его было можно, не встречая ожесточенного сопротивления конкурентов. В 1896 году золота на Клондайке хватало всем.
Такой лафе эти счастливчики были обязаны удаленностью региона от цивилизации и отсутствию в холодное время года транспортной и информационной связи с крупными городами, находившимися значительно южнее. Вот именно эти три тысячи человек, за редким исключением, намыли золота на многие тысячи долларов. Однако далеко не все они разумно распорядились нажитым, у большинства золотой песок протек между пальцев.
К прилично заработавшим следует еще отнести от силы тысячу-полторы тех, кто впоследствии прибыл в Юкон из других регионов мира, включая даже Австралию. Этим уже приходилось буквально драться за золото. И терпеть неимоверные тяготы, поскольку они не были приспособлены к тяжелому труду в суровых условиях севера.
Надо признать, им повезло. Начиналась зима, связи с «большой землей» не было, никто не мог ни приехать на Юкон, ни уехать отсюда, и широкие круги американской общественности узнали о новых месторождениях золота только летом следующего года. Тысяча старателей получила возможность полгода намывать золото на самых плодородных участках, не беспокоясь о конкурентах.
Настоящая золотая лихорадка началась лишь после того, как с началом лета эти старатели привезли свое золото на «большую землю». 14 июля 1897 года в порт Сан-Франциско зашел пароход Excelsior. Он совершал рейс с Аляски. У каждого пассажира на руках было золотого песка на сумму от $5 тыс. до $130 тыс. Чтобы понять, что это значит в современных ценах, смело умножайте на 20. Выйдет, что у самого бедного пассажира рейса в кармане было $100 тыс.
А через три дня, 17 июля, другой пароход, «Портлэнд», зашел в порт Сиэтла. На борту «Портленда» находилось три тонны золота: песок и самородки в грязных холщовых мешках, на которых восседали, сияя обветренной улыбкой промеж обмороженных щек, их законные владельцы. После этого Соединенные Штаты Америки (а затем и весь остальной мир, цивилизованный и не очень) хором сошли с ума. Люди бросали работу и семьи, закладывали последние пожитки и устремлялись на север. Полицейские уходили с постов, вагоновожатые оставляли трамваи, пасторы — приходы.
Мэр Сиэтла, находившийся в командировке в Сан-Франциско, телеграфировал о своей отставке и, не возвращаясь в Сиэтл, бросился на Клондайк. Почтенная тридцатилетняя домохозяйка Милдред Бленкинс, мать троих детей, выйдя за покупками, не вернулась домой: забрав из банка общие с супругом сбережения, она добралась до Доусона и щеголяла там в суконных штанах, занимаясь перепродажей продовольствия и стройматериалов. Кстати, старушка Милли не прогадала: через три года она вернулась к семье, принеся с собой в качестве искупительного дара золотого песка на 190 тысяч долларов.
«Настало время отправляться в страну Клондайк, где золота так же много, как опилок», — написала на следующий день городская газета The Seattle Daily Times.
И наступила цепная реакция. На север пошли десятки судов. К сентябрю из Сиэтла на Аляску отправились 10 тыс. человек. Зима поставила лихорадку на паузу, но уже следующей весной по тому же маршруту поехали более 100 тыс. охотников за удачей.
Конечно, мало кто понимал, на что он идет. Самый легкий маршрут до Клондайка выглядел так: несколько тысяч километров по океану до Аляски, потом переход через перевал Чилкут высотой километр, очередь в несколько тысяч человек. Да еще преодолеть его можно было только пешком — вьючные животные не могли подняться по крутому склону. Лошади и собаки на склоне оказывались бессильны. Правда, имелись индейцы, которых можно было нанять на переноску из расчета доллар за фунт поклажи. Но такие деньги водились только у эксцентричных миллионеров, которые, впрочем, попадались на Юконе чаще, чем в ресторанах Ниццы. Дополнительная трудность: во избежание голода власти Канады не пускали через перевал, если с собой у старателя не было как минимум 800 кг продовольствия. Некоторые по сорок раз мотались вверх и вниз, чтобы перетащить на себе груз. Ползли так плотно, что, выпав из очереди, можно было прождать пять-шесть часов, чтобы снова встать в строй. Частые лавины погребали под собой и людей, и пожитки.
Старатели преодолевают перевал Чилкут
Дальше — переправа через озеро Линдеман и 800 км сплава по усыпанной порогами реке Юкон до Клондайка.
Те, кто преодолел Чилкут, рубили лес, строили плоты, лодки — короче, все, что держало на плаву их и запасы, и готовились к последнему броску по реке Юкон. В мае 1898 года, как только река освободилась ото льда, флотилия из семи тысяч так называемых судов пустилась в 800-километровое плавание вниз по течению.
Пороги и узкие каньоны разбили мечты и жизни многих: из 100 тысяч авантюристов, выгрузившихся в Скагуэе, только 30 тысяч достигли Доусона — в то время невзрачной индейской деревушки. Из них состояние на добытом золоте сделали в лучшем случае несколько сотен.
Нажито непосильным трудом
Статистика продолжавшейся два года золотой лихорадки, охватившей и Юкон, и перекинувшейся на Аляску, весьма печальна. За этот период в северных краях попытались найти свое финансовое счастье около 200 тыс. человек. Счастье нашли, как было сказано, 4 тыс. человек. Но тех, кто нашел тут смерть, было гораздо больше — по различным оценкам от 15 до 25 тыс.
Невзгоды начинались сразу же, как только ловцы удачи добирались на корабле до Аляски, где необходимо было преодолеть крутой перевал Чилкут, который были не в состоянии осилить вьючные животные. Здесь их встречала канадская полиция, которая пропускала лишь тех, у кого было не меньше 800 килограммов продовольствия. Также полицейские ограничивали ввоз в страну огнестрельного оружия, дабы на приисках не происходили широкомасштабные сражения, грозившие перекинуться на расположенные южнее территории Канады.
Затем следовала переправа через озеро Линдеман, 70-километровый переход по бездорожью и 800-километровый сплав по усыпанной порогами реке Юкон до Клондайка. До приисков добирались далеко не все.
На месте людей поджидал суровый климат с крепкими (до 40 градусов) морозами зимой и изнуряющим зноем летом. Люди умирали и от голода, и от болезней, и от несчастных случаев во время работы, и от стычек с конкурентами. Ситуация усугублялась тем, что на добычу золота приехало значительное количество «белых воротничков» — клерков, учителей, врачей, непривычных ни к тяжелому физическому труду, ни к бытовым невзгодам. Это было вызвано тем, что Америка в тот период переживала далеко не лучшие экономические времена.
А труд, действительно, был тяжелым. После того, как быстро собрали золото с поверхности земли, необходимо было перелопачивать грунт. А он большую часть года был промерзшим. И его приходилось прогревать кострами. Во время калифорнийской золотой лихорадки старателям было значительно легче.
Решил попытать счастье и начинающий писатель Джек Лондон, который был вынужден уйти из Калифорнийского университета из-за невозможности оплачивать учебу. В 1897 году, в 21 год, он добрался до приисков и застолбил с товарищами участок. Но золота на нем не оказалось. И будущий знаменитый писатель был вынужден просидеть на пустой делянке без надежды на обогащения, дожидаясь весны, когда можно будет выбраться из проклятых провидением краев. Зимой заболел цингой, обморозился, спустил всю имевшуюся у него наличность… И нам, читателям, здорово повезло, что он выжил, вернулся на родину и написал великие романы и блистательные циклы рассказов.
Надо сказать, что намытого за 2 года лихорадочной добычи золота оказалось не так уж и много в расчете на каждого старателя. В современном масштабе цен это 4,4 млрд. долларов, которые следует разделить на 200 тыс. человек. Получается всего лишь 22 тыс. долларов.
Но одним из самых разумных и прозорливых предпринимателей оказался Джон Ладю. За 6 лет до начала золотой лихорадки он основал торговый пост на севере Канады, снабжая всем необходимым местных жителей, а также старателей, которые в ту пору добывали золото в очень скромных объемах.
Когда в сентябре 1896 года все окрестные жители ринулись к устью Клондайка на открытые Кармаком россыпи, Ладю в стороне не остался. Но он купил не золотоносный участок, а некому не нужные 70 гектаров земли. Затем завез на них запасы продовольствия, построил дом, склад и лесопилку, основав поселок Доусон. Когда весной следующего года десятки тысяч ловцов удачи ринулись к устью Клондайка, то все и жилые дома, и здания инфраструктуры строились на земле Ладю, что приносило его громадные прибыли. И совсем скоро Ладю стал мультимиллионером, а поселок разросся до размеров города с 40-тысячным населением.
Скагуэй сейчас: бывший бордель, а ныне популярный паб
По расчетливости с Джоном Ладю может сравниться разве что еще один человек. Отставной капитан Уильям Мур за десять лет до начала золотой лихорадки скупил земли в бухте Скагуэй. Бывший моряк, он обратил внимание, что это единственное на сотню миль место, где фарватер позволяет подходить к берегу крупным судам. Десять лет он с сыном неспешно строил в Скагуэй пристань, склады и лесопилку. Расчет Мура был прост: старатели исследуют все реки южнее, а значит, когда-нибудь доберутся и до этих мест.
Прогноз оправдался сполна: за два года клондайкской лихорадки через Скагуэй прошли больше 100 тыс. человек, а хутор Уильяма Мура превратился в крупный по тем временам город.
Хуже пришлось золотоискателям, только начинавшим путь к Клондайку. на Аляске. С весны 1898 года каждый месяц через Скагуэй проходили около тысячи старателей, направлявшихся в Доусон. Перенаселенные поселки на юге Аляски превратились в прибежище для тысяч мужчин, томящихся в ожидании отъезда на север. Чтобы развлечь эту беспокойную публику, в Скагуэе возникли многочисленные «салуны» и просто притоны.
«Скользкий» Смит (в центре) в своем «салуне». 1898 год
Королем этого теневого мира Аляски был человек по прозвищу «Скользкий» (Soapy). Подлинным его именем было Джефферсон Рандольф Смит Второй. К 1884 году «Скользкий» претендовал на роль короля преступного мира в Денвере, организуя фиктивные лотереи. За чрезмерные претензии конкурирующие банды пытались в 1889 году прикончить Смита, но он сумел отбиться. Дошло до того, что мэрии Денвера пришлось отражать нападения гангстеров с помощью орудий. Смит понял, что противостоять артиллерии его банда не сможет, и предпочел в 1896 году перебраться на Аляску.
«Скользкий» опередил основную волну золотоискателей на год и успел к ней хорошо подготовиться. Действовал он привычным способом. В Скагуэе он для начала организовал в «салуне» игорное заведение. Затем Смит наладил прием телеграмм, устроив рядом игру в покер, которая заканчивалась почти прогнозируемым проигрышем отправителя телеграммы. Доверчивым золотоискателям и в голову не приходило, что до ближайшего телеграфного столба были сотни миль. Далеко не все понимали, что их надули. А те, кто понимали, слишком спешили к заветному Клондайку, чтобы тратить время на жалобы.
Спустя год у Смита появились сильные конкуренты. В мае 1898 года под руководством канадских инженеров началось строительство узкоколейки White Pass & Yukon, которая должна была соединить Скагуэй c поселком Уайтхорс. «Скользкий» понял, что золотоискатели, переходящие без задержки с трапа парохода в вагон поезда, не станут его клиентами, но бороться с железнодорожной компанией было непросто. Стали смелее и сами золотоискатели. Вечером 8 июля 1898 года в Скагуэе было созвано собрание «вигилантов» (граждан, занимавшихся самосудом). Подвыпивший Смит отправился на это собрание, но его туда не пустили. Началась словесная перепалка, плавно перешедшая в перестрелку, в ходе которой «Скользкий» был убит. Криминальному царству в Скагуэе пришел конец.
Но все же самые большие состояния на клондайкской лихорадке сколотили те, кто разбирался в механизмах торговли. В разгар золотого бума цены на товары в Доусоне и других старательских поселках были не просто высокими, они были баснословно высокими.
Начать с того, чего стоило добраться до Доусона. Индейцы-носильщики в разгар лихорадки брали $15 тыс. по нынешним ценам за то, чтобы перенести тонну груза через перевал Чинкук.
Для наглядности мы и дальше будем оперировать ценами сегодняшнего дня. Лодку, позволяющую сплавляться 800 миль по Юкону, нельзя было купить дешевле $10 тыс. Будущий писатель Джек Лондон, оказавшийся летом 1897 года на Юконе, зарабатывал на том, что помогал проводить лодки неопытных старателей через речные торосы. За лодку он брал по-божески — около $600. И за лето заработал $75 тыс. Для сравнения: перед отъездом на Клондайк Лондон работал на джутовой фабрике и за час работы получал $2,5. Это $170 в неделю и 2300 за три месяца. То есть в тридцать раз меньше, чем на торосах Юкона.
Как солдаты на войне, жители Доусона жили настоящим. Хозяйка канкана Герти Брильянтовый Зуб (увеселительный бизнес шел так хорошо, что она себе такой вставила) точно обрисовала ситуацию: «У этих несчастных просто все чешется, чтобы спустить побыстрее денежки, — так они боятся отдать Богу душу, прежде чем выкопают все, что там еще осталось». Боль, отчаяние и заледенелые трупы в вымороженных хижинах преотлично уживались с шансонетками, стоявшими по щиколотку в самородках на сцене «Монте-Карло». Одичавшие старатели тратили состояния за право потанцевать с сестрами Жаклин и Розалиндой, известными под кличками Вазелин и Глицерин.
Конечно, цены можно объяснить сложностями доставки в богом забытые районы. Но свою роль играли, конечно, жадность и монополия. Так, поставку продуктов в Доусон практически полностью контролировал один человек — канадец Алекс Макдональд по прозвищу Большой Алекс. Через год после начала золотой лихорадки состояние Большого Алекса оценивалось в $5 млн, а сам он получил титул «короля Клондайка». Он не только скупил десятки «заявок», но и нанял разорившихся старателей для работы на своих приисках. В итоге Макдональд заработал 5 миллионов долларов и получил неофициальный титул «короля Клондайка». Правда, финал скупщика недвижимости оказался печальным. Сосредоточив в своих руках огромные земельные участки, Макдональд не захотел вовремя с ними расстаться. В итоге цена на горы и леса с истощившимися месторождениями упала, и «король Клондайка» обанкротился.
Была в Доусоне и своя «королева» — Белинда Малруни. Она начинала со спекуляции одеждой — привезла обносившимся старателям одежду на 5 тысяч долларов, которая была продана за 30 тысяч долларов, а потом переключилась на виски и обувь, продавая резиновые сапоги по $100 за пару. И тоже стала миллионершей. Узнав об открытии золота в районе Нома, «королева» Клондайка тут же перебралась на Аляску. Она по-прежнему была изобретательной и предприимчивой. Трон «королева» Белинда не получила, но ей удалось выйти замуж за французского афериста, объявившего себя графом. Деньги Малруни были вложены в Европейскую пароходную компанию. «Королева Клондайка» жила в Лондоне, ни в чем себе не отказывая, вплоть до 1914 года, когда война привела к краху судоходства и разорению многих компаний. Белинда Малруни умерла в бедности.
Причем эти люди не были первопроходцами. О том, как правильно зарабатывать на золотой лихорадке, предприимчивые люди знали давно. Несколькими десятилетиями ранее, когда лихорадка охватила Калифорнию, первым миллионером стал отнюдь не какой-то парень с киркой и лопатой, а тот, кто парням эти лопаты продавал. Звали его Сэмюэль Бреннан, и он оказался в нужное время в нужном месте.
Двоеженец, авантюрист, алкоголик и глава общины мормонов Сан-Франциско Сэмюэль Бреннан среди прочего «прославился» фразой: «Я отдам вам деньги Господа, когда вы пришлете мне квитанцию за его подписью».
А дело было так. В разгар золотой лихорадки в Калифорнии туда приехало много мормонов. Религия обязывала их отдавать богу десятую часть заработанного. Десятину от намытого золота старатели-мормоны приносили именно Сэмюэлю. А тот обязан был переправлять его в Юту, в штаб-квартиру церкви. Но никаких посылок с золотым песком из Калифорнии не приходило. Когда из Юты Бреннану намекнули на то, что присваивать деньги бога нехорошо, он и ответил той самой фразой о расписке.
К тому времени Бреннан мог себе позволить такую наглость. Он уже ни от кого не зависел. А все потому, что однажды к нему — тогда еще скромному пастырю и владельцу небольшого магазина — зашел первооткрыватель калифорнийского золота Джеймс Маршалл. Он нашел золото за пару месяцев до этого, но хранил свою тайну. Однако, оставшись без денег, как-то расплатился в магазине Бреннана золотым песком. И чтобы доказать, что золото настоящее, признался, где его нашел.
Пастор использовал ситуацию себе во благо. В следующие несколько дней он скупил по округе все лопаты и прочую хозяйственную утварь. А потом в своей газете напечатал заметку о том, что на реке Американ Ривер нашли золото. С этой заметки и началась калифорнийская золотая лихорадка. Расчет Бреннана был прост: его магазин — единственный по дороге от Сан-Франциско к приискам, а значит, старатели заплатят столько, сколько он запросит. И расчет сработал: уже очень скоро он продавал за $500 лопаты, скупленные им по $10. За сито, которое обошлось ему в $4, он просил $200. За три месяца Сэмюэль заработал свой первый миллион. Прошло еще несколько лет, и он уже не просто самый богатый человек в Калифорнии, но и один из «столпов общества», владелец газет, банков и пароходов, сенатор штата Калифорния.
Впрочем, конец Сэмюэля был печален. Видимо, Господь, постеснявшись отправить ему квитанцию на десятину, нашел другой способ напомнить о справедливости. Несколько рискованных финансовых операций и скандальный развод обанкротили первого миллионера Калифорнии. Старость он встречал, ночуя в задних комнатах местных салунов.
Примерно так же закончили свою жизнь и большинство старателей. Даже намыв миллионы на реках Юкона, они не могли справиться со своими страстями. Салуны, бордели, казино — сфера услуг знала, как вытащить деньги из их карманов. Писатель Брет Гарт, прославившийся описанием быта старателей, рассказывает о человеке, который, выгодно продав свой участок, за один день проигрывает в казино Сан-Франциско полмиллиона долларов. Свидетели золотой лихорадки в Австралии в своих мемуарах делились воспоминаниями о персонажах, которые в местных кабаках прикуривали трубки от пятифунтовых купюр (это как пятитысячная в нашей реальности) и платили извозчикам горстями золотого песка.
Очередь за лицениями на добычу золота.
Палаточный городок на берегу озера Беннет. В этом месте золотоискатели строили или покупали лодки, чтобы дальше плыть к Клондайку по воде.
Еще один, уже более капитальный поселок золотодобытчиков.
Самый короткий, но наиболее трудный маршрут к Клондайку шел через перевал Чилкут высотой более 1200 метров. Самые азартные и торопливые преодолевали этот перевал даже зимой, причем поначалу таких было немало.
Добыча шла круглый год. Зимой мерзлую землю долбили кирками или прогревали кострами.
Артель золотодобытчиков за работой.
Группа старателей по пути на Клондайк.
Пожалуй, единственными, кто реально и сказочно разбогатели на «золотой лихорадке», были перекупщики, по дешевке скупавшие драгоценный металл у старателей. Солидный джентльмен, сидящий слева, позирует с мешочками золота, купленными им за предыдущие полмесяца. В сундуках, возможно, тоже золото. Разумеется, охранник с револьвером при таком натюрморте — далеко не лишний.
Слева обложка журнала «Клондайк Ньюс» за апрель 1898 года с оптимистичным прогнозом, что в этом году ожидается добыча золота на 40 миллионов долларов.
А правый рисунок из английского журнала «Панч» за тот же год, как бы, предупреждает авантюристов, что на самом деле ожидает большинство из них на Клондайке.
источник