Перевод сайта www.vamplove.ru
Два часа ночи. Люди спят. Из-за двери доносится ее сонный, мелодичный, с южным акцентом голос. Такой чертовски молодой. Такой невинный. В моем зоопарке МакКайла Лейн экзотический вид.
— И что тебе нужно? — Её сон как рукой сняло. Голос не мог звучать бодрее, найди она гремучую змею в своей постели.
Я смеюсь беззвучно, безрадостно. То, что мне нужно, ей не по силам.
— Мы можем обменяться информацией. Вы хотите знать, что это. А я хочу знать, что вам об этом известно.
— Только дошло? Мне вот ещё в магазине это было ясно.
Ей не удалось замаскировать сарказмом страх в голосе. Поэтому я тщательно подбираю следующие слова. Мне нужно, чтобы она открыла эту дверь по собственной воле и пригласила меня войти. И дело не просто в вежливости.
— Я не привык просить. И не привык вести дела с женщинами.
Молчание затягивается. Ей явно льстит, что ради неё, я готов сделать исключение. Это дает ей ощущение контроля над ситуацией, словно меня можно отнести к разряду «ситуаций». Да у неё за дверью хренова катастрофа. Слова. Почему они на них так падки? Почему так верят им?
— Так, давай сразу расставим точки над і, приятель, потому что я не выполняю приказов. И ничего не делаю даром.
Она назвала меня «приятель».
За одно это я могу убить её, так и не завершив свой допрос.
— Вы собираетесь открыть дверь, мисс Лейн, или намерены сделать нашу беседу достоянием общественности?
Соблюдая формальность, я кажусь старше, чем есть, и менее опасным. Я готов облечься в любую личину, чтобы попасть внутрь.
— Ты на самом деле готов обменяться информацией?
— Можем проделать это и через дверь.
Размечталась. У меня не настолько длинный член. Здесь у меня две цели. И я не уйду, пока не достигну обеих.
— Я скрытен, мисс Лейн. И хватит торговаться.
Скрипнул матрас. Кто-то натягивает джинсы.
— Вы вызывали транспортное средство из моего заведения.
— Там, откуда я родом, их принято называть такси. И книжные магазины.
Может она не такая уж и бесхребетная? И вовсе не пустышка?
— А там, откуда я родом, принято соблюдать хорошие манеры, мисс Лейн.
— Что-то не заметно, — ворчит она. — Ты сам виноват. Когда мне угрожают, проявляются мои худшие качества.
Она приоткрывает дверь. Выглядывает наружу. Нас разделяет жалкая цепочка. Я разорву её, и глазом не моргнув.
Полная херня. Вот это что. Херня на херне и херней погоняет. Как тут не охренеть, если я хочу эту. малолетнюю идиотку. Если я её заполучу, то ей уже ни хрена не поможет. А я ни хрена не уйду, пока не заполучу её. Я из магазина её еле отпустил. Надо было завалить таксиста. И взять ещё тогда ту, которую так захотел. Невинную. Мягкую. А этот запах. Светлые спутанные со сна волосы так и просятся, чтобы их намотали на кулак. Так и вижу, как они струятся по её спине, касаются округлой попки. Она сверху, спиной ко мне. Погружаюсь в неё. Что она будет делать? Что скажет? Какие звуки издает, кончая? Вкладывает ли она в секс, как и большинство женщин, свою душу? Готова ли она её отдать? Вот такая херня.
Я не улыбаюсь. Моя улыбка нервирует людей.
— Я бы тебя и к двери не подпустила.
В её зеленых глазах — злость, а соски напряжены. Как же абсурдна похоть. Застает врасплох в самых странных местах в самое неподходящее время. А девушка, похоже, даже не осознает, что возбуждена. Возвела баррикаду из приличий и притворства между нами. Презираю таких, как она. Мне отвратительна её розовая невинность. Но у моего телаиное мнение. Ну почему она? С таким же успехом на её месте мог бы быть уличный фонарь — так много у нас общего. Она — шифон и атласные ленты. Я — сырое мясо и лезвия. Меня никогда не притягивали те, кто так сильно от меня отличается. Я вполне доволен собой.
— Ваши соски затвердели, — шепчу я, оставляя за ней выбор: ответить мне или сделать вид, что не услышала.
Она моргает, качая головой.
Ах, людской слух так удивительно избирателен.
— Ну конечно. Мы ведь так похожи.
Кружева ее ночнушки колеблются при каждом вдохе. Она дрожит, пытаясь это скрыть. Я смотрю поверх ее плеча на маленькую комнатку. Она немногим лучше, чем номер в почасовом мотеле. Не займет много времени, чтобы заполучить то, за чем я пришел. Но дело в первую очередь.
— Я считаю до трех и ухожу. Два.
— Ох, ладно, входи, — выкрикивает она.
На этот раз я улыбаюсь, но лишь потому что она заперла дверь, чтобы снять цепочку, и не видит меня. Дверь открывается, и она отступает. Я заметил, что между открытой дверью и раздвинутыми женскими ножками всего один шаг. Словно они не могут отворить лишь один вход. Эта болезнь называется надеждой.
Она распахивает дверь настежь. Думает, что так для неё безопаснее. Я вхожу. Не закрываю за собой дверь. Пока. Она подпихивает коврик с лежащим на нем бюстгальтером под кровать. Я ещё и не такое увижу, прежде чем уйду.
— Ну так что же это? Нет, подожди, можешь произнести это слово по буквам?
Я обхожу её по кругу, но она разворачивается, не позволяя мне зайти ей за спину. Я все равно заполучу её. И не только сзади.
Я продолжаю кружить вокруг неё. Мне нравится, как она движется. И если она опустит глаза, то сможет увидеть, что мое расстегнутое пальто и костюм не в силах скрыть, как я возбужден. Но её взгляд прикован к моему лицу. Не многие на такое способны.
— О, это многое объясняет. И что насчёт «ду»?
Я останавливаюсь лицом к двери. Она тоже останавливается, но только спиной к ней. Расстояние между нами около метра. Я чувствую ее, ощущаю ее запах.
— Дабх как «да»? Может мне теперь стоит пабы называть пабхами?
— У слова Дабх гаэльское происхождение, у паба — нет.
— В Синсар Дабх нет ничего смешного.
— Хорошо, мне больше не смешно. Так что же это за мрачнейшая вещь?
Легкомысленная. Ей здесь нечего делать. Фиона была права.
«Будь милосердным, Иерихон. Убей её быстро, иначе кто-нибудь другой замучает её, прежде чем перегрызть ей горло.»
«Неужели, на хрен, похоже,что мое второе имя — милосердие?»
«Сделай это ради меня, Иерихон. Мне невыносимо думать о том, что с ней могут сделать другие.»
«Другие? Или я? О чём именно тебе так невыносимо думать, Фиона?»
«Я видела, как ты смотрел на нее, Иерихон. Как ты можешь хотеть эту. эту. эту глупую пустышку! Что она может предложить тебе?
— Слишком долго, — произношу я. Слишком долго Фиона находится рядом со мной.
— Что? — недоуменно спрашивает она.
Внезапно я прихожу в ярость оттого, что МакКайла Лейн приехала в мой городи вздумала, создавая мне проблемы, играть со мной на моем же поле.
— Возвращайтесь домой, мисс Лейн. Оставайтесь молодой. Оставайтесь привлекательной. Выходите замуж. Нарожайте красивых детей. Старейте вместе с любимым мужем.
— Ох, да пошел ты, Бэрронс! Скажи мне, что это. Ты обещал.
— Только если вы настаиваете. Не глупите. Не настаивайте.
— Я определенно настаиваю. Что это?
— Последний шанс. Во всех смыслах.
— Не прокатит. Мне не нужен последний шанс. Говори.
Я обманул её. У нее не было ни единого шанса с тех пор, как она переступила мой порог.
источник
Серия книг «Лихорадка» — цикл романов от Карен Мари Монинг.
Несмотря на то, что писательница в молодости получила юридическое образование — ее всегда тянуло к творчеству. Лишь после десяти лет работы по специальности она решилась все бросить и заняться любимым делом. Благодаря этому мир смог увидеть этот замечательный цикл любовно-фантастических романов.
В произведениях серии «Лихорадка» происходит встреча и пересечение героев из разных циклов, а все события разворачиваются в городе Дублин. Представляем вам все книги серии Лихорадка Карен Мари Монинг по порядку — полный список.
«Нам необходимо отыскать „Синсар Дабх”. На кону всё. Нельзя дать им завладеть ею…»
Такой текст получила МакКайла от своей сестры Алины Лейн незадолго до ее гибели. Девушка едет в Ирландию на поиски преступника. Тут она видит совсем иную сторону жизни Дублина: в нем царят Тени, высасывающие жизнь у любопытных прохожих, злобные Носороги, жестокие Королевские охотники, эльфы, способные убить в накале страстей…
Случай сводит МакКайлу с таинственным и невероятно привлекательным Иерихоном Бэрронсом, он соглашается стать ее союзником в поисках «Синсар Дабх» – Темной Книги, которая может изменить судьбу человечества.
Чтобы понять кто убийца ее сестры и спасти свою жизнь, юная и отважная МакКайла Лейн пытается найти древнюю волшебную книгу «Синсар Дабх».
Это книга, которая считается доступом к силе 2х миров — мира людей и мира Фейри.
Мак ищут убийцы из мира Фейри, вокруг нее постоянно кружатся загадочные личности, и в результате она оказывается связана с 2-мя смертельно опасными, но крайне привлекательными мужчинами.
Пытаясь распутать детали убийства своей сестры и вернуть себе нормальную жизнь, молодая и дерзкая МакКайла Лейн хочет найти старую магическую книгу «Синсар Дабх».
Это вещь представляет собой ключ к силе сразу нескольких миров – мира людей и мира Фейри.
За Мак охотятся убийцы из мира Фейри, окружают таинственные личности, и в итоге она связывается с двумя крайне опасными, но чертовски обаятельными мужчинами…
МакКайла Лейн решила выйти на охоту. Чтобы наконец найти ответы на свои вопросы. И отомстить. И для того, чтобы найти древнюю книгу, полную злой магии, которая подчиняет себе каждого, кто прикоснется к ней.
Погоня Мак приводит ее на тесные улочки Дублина, где ее преследует странный полицейский.
Девушка оказывается в опасной ловушке: ненасытный принц фей с невероятными способностями и человек, который знает тайну, способную сделать его непобедимым…
МакКайла Лейн обнаруживает себя лежащей на ледяных камнях церкви, отданная на милость эротичному Повелителю эльфов, которого она когда-то обещала убить.
Далекая от родных мест, неспособная контролировать свой сексуальный аппетит, она пребывает в плену проклятья Гроссмейстера.
В новом увлекательном романе автора границы между человеческим миром и миром эльфов наконец рухнули. Сражаясь за выживание на объятых ужасными сражениями Дублинских улицах, Мак попадет в водоворот самого темного и самого эротичного приключения в своей жизни.
Наступило время эпического сражения между людьми и эльфами, преследователь оказался преследуемым, Синсар Даб решает восстать против Мак и ему удается пробить смертельную брешь среди тех, кто ей дорог.
На кого она сейчас может надеяться? Кому можно верить? Кто та женщина, которая ей все время приходит ей во снах?
И куда важнее узнать, кто такая сама Мак и какую судьбу она сможет разглядеть в черно-багровых тонах древней карты Таро?
В постоянной войне между людьми и расой бессмертных идет смена мест врагов и соратников, охотников и жертв.
МакКайла Лейн и подумать не могла, что ее любимый явится к ней в образе зверя и что она воткнет в него копье.
Теперь ей нужно завладеть книгой черной магии, даже если для этого потребуется пойти на мир с убийцей ее сестры Гроссмейстером, — лишь бы повернуть время вспять, лишь бы вернуть к жизни Бэрронса…
источник
Перевод сайта www.vamplove.ru
Два часа ночи. Люди спят. Из-за двери доносится ее сонный, мелодичный, с южным акцентом голос. Такой чертовски молодой. Такой невинный. В моем зоопарке МакКайла Лейн экзотический вид.
— И что тебе нужно? — Её сон как рукой сняло. Голос не мог звучать бодрее, найди она гремучую змею в своей постели.
Я смеюсь беззвучно, безрадостно. То, что мне нужно, ей не по силам.
— Мы можем обменяться информацией. Вы хотите знать, что это. А я хочу знать, что вам об этом известно.
— Только дошло? Мне вот ещё в магазине это было ясно.
Ей не удалось замаскировать сарказмом страх в голосе. Поэтому я тщательно подбираю следующие слова. Мне нужно, чтобы она открыла эту дверь по собственной воле и пригласила меня войти. И дело не просто в вежливости.
— Я не привык просить. И не привык вести дела с женщинами.
Молчание затягивается. Ей явно льстит, что ради неё, я готов сделать исключение. Это дает ей ощущение контроля над ситуацией, словно меня можно отнести к разряду «ситуаций». Да у неё за дверью хренова катастрофа. Слова. Почему они на них так падки? Почему так верят им?
— Так, давай сразу расставим точки над і, приятель, потому что я не выполняю приказов. И ничего не делаю даром.
Она назвала меня «приятель».
За одно это я могу убить её, так и не завершив свой допрос.
— Вы собираетесь открыть дверь, мисс Лейн, или намерены сделать нашу беседу достоянием общественности?
Соблюдая формальность, я кажусь старше, чем есть, и менее опасным. Я готов облечься в любую личину, чтобы попасть внутрь.
— Ты на самом деле готов обменяться информацией?
— Можем проделать это и через дверь.
Размечталась. У меня не настолько длинный член. Здесь у меня две цели. И я не уйду, пока не достигну обеих.
— Я скрытен, мисс Лейн. И хватит торговаться.
Скрипнул матрас. Кто-то натягивает джинсы.
— Вы вызывали транспортное средство из моего заведения.
— Там, откуда я родом, их принято называть такси. И книжные магазины.
Может она не такая уж и бесхребетная? И вовсе не пустышка?
— А там, откуда я родом, принято соблюдать хорошие манеры, мисс Лейн.
— Что-то не заметно, — ворчит она. — Ты сам виноват. Когда мне угрожают, проявляются мои худшие качества.
Она приоткрывает дверь. Выглядывает наружу. Нас разделяет жалкая цепочка. Я разорву её, и глазом не моргнув.
Полная херня. Вот это что. Херня на херне и херней погоняет. Как тут не охренеть, если я хочу эту. малолетнюю идиотку. Если я её заполучу, то ей уже ни хрена не поможет. А я ни хрена не уйду, пока не заполучу её. Я из магазина её еле отпустил. Надо было завалить таксиста. И взять ещё тогда ту, которую так захотел. Невинную. Мягкую. А этот запах. Светлые спутанные со сна волосы так и просятся, чтобы их намотали на кулак. Так и вижу, как они струятся по её спине, касаются округлой попки. Она сверху, спиной ко мне. Погружаюсь в неё. Что она будет делать? Что скажет? Какие звуки издает, кончая? Вкладывает ли она в секс, как и большинство женщин, свою душу? Готова ли она её отдать? Вот такая херня.
Я не улыбаюсь. Моя улыбка нервирует людей.
— Я бы тебя и к двери не подпустила.
В её зеленых глазах — злость, а соски напряжены. Как же абсурдна похоть. Застает врасплох в самых странных местах в самое неподходящее время. А девушка, похоже, даже не осознает, что возбуждена. Возвела баррикаду из приличий и притворства между нами. Презираю таких, как она. Мне отвратительна её розовая невинность. Но у моего телаиное мнение. Ну почему она? С таким же успехом на её месте мог бы быть уличный фонарь — так много у нас общего. Она — шифон и атласные ленты. Я — сырое мясо и лезвия. Меня никогда не притягивали те, кто так сильно от меня отличается. Я вполне доволен собой.
— Ваши соски затвердели, — шепчу я, оставляя за ней выбор: ответить мне или сделать вид, что не услышала.
Она моргает, качая головой.
Ах, людской слух так удивительно избирателен.
— Ну конечно. Мы ведь так похожи.
Кружева ее ночнушки колеблются при каждом вдохе. Она дрожит, пытаясь это скрыть. Я смотрю поверх ее плеча на маленькую комнатку. Она немногим лучше, чем номер в почасовом мотеле. Не займет много времени, чтобы заполучить то, за чем я пришел. Но дело в первую очередь.
— Я считаю до трех и ухожу. Два.
— Ох, ладно, входи, — выкрикивает она.
На этот раз я улыбаюсь, но лишь потому что она заперла дверь, чтобы снять цепочку, и не видит меня. Дверь открывается, и она отступает. Я заметил, что между открытой дверью и раздвинутыми женскими ножками всего один шаг. Словно они не могут отворить лишь один вход. Эта болезнь называется надеждой.
Она распахивает дверь настежь. Думает, что так для неё безопаснее. Я вхожу. Не закрываю за собой дверь. Пока. Она подпихивает коврик с лежащим на нем бюстгальтером под кровать. Я ещё и не такое увижу, прежде чем уйду.
— Ну так что же это? Нет, подожди, можешь произнести это слово по буквам?
Я обхожу её по кругу, но она разворачивается, не позволяя мне зайти ей за спину. Я все равно заполучу её. И не только сзади.
Я продолжаю кружить вокруг неё. Мне нравится, как она движется. И если она опустит глаза, то сможет увидеть, что мое расстегнутое пальто и костюм не в силах скрыть, как я возбужден. Но её взгляд прикован к моему лицу. Не многие на такое способны.
— О, это многое объясняет. И что насчёт «ду»?
Я останавливаюсь лицом к двери. Она тоже останавливается, но только спиной к ней. Расстояние между нами около метра. Я чувствую ее, ощущаю ее запах.
— Дабх как «да»? Может мне теперь стоит пабы называть пабхами?
— У слова Дабх гаэльское происхождение, у паба — нет.
— В Синсар Дабх нет ничего смешного.
— Хорошо, мне больше не смешно. Так что же это за мрачнейшая вещь?
Легкомысленная. Ей здесь нечего делать. Фиона была права.
«Будь милосердным, Иерихон. Убей её быстро, иначе кто-нибудь другой замучает её, прежде чем перегрызть ей горло.»
«Неужели, на хрен, похоже,что мое второе имя — милосердие?»
«Сделай это ради меня, Иерихон. Мне невыносимо думать о том, что с ней могут сделать другие.»
«Другие? Или я? О чём именно тебе так невыносимо думать, Фиона?»
«Я видела, как ты смотрел на нее, Иерихон. Как ты можешь хотеть эту. эту. эту глупую пустышку! Что она может предложить тебе?
— Слишком долго, — произношу я. Слишком долго Фиона находится рядом со мной.
— Что? — недоуменно спрашивает она.
Внезапно я прихожу в ярость оттого, что МакКайла Лейн приехала в мой городи вздумала, создавая мне проблемы, играть со мной на моем же поле.
— Возвращайтесь домой, мисс Лейн. Оставайтесь молодой. Оставайтесь привлекательной. Выходите замуж. Нарожайте красивых детей. Старейте вместе с любимым мужем.
— Ох, да пошел ты, Бэрронс! Скажи мне, что это. Ты обещал.
— Только если вы настаиваете. Не глупите. Не настаивайте.
— Я определенно настаиваю. Что это?
— Последний шанс. Во всех смыслах.
— Не прокатит. Мне не нужен последний шанс. Говори.
Я обманул её. У нее не было ни единого шанса с тех пор, как она переступила мой порог.
источник
#KarenMarieMoning #FeverSeries#KingdomofShadowАndLight
#КоролевствоТениИСвета #Отрывок
Отрывок из «Королевства Тени и Света», 11 книги серии «Лихорадка».
Книга выйдет в свет 2 июня 2020 года.
Показать полностью…
«В тех редких случаях, когда мне удается поспать спокойно, я вижу сны о Дублине — городе, который я встретила в тот день, когда вышла из самолета, чтобы поохотиться на убийцу моей сестры; прекрасные залитые неоновым светом и дождем булыжники. Это наполняет меня острым, болезненным, отчаянным желанием, мучительным голодом, чтобы повернуть время вспять и вернуть все, что я потеряла.
Я скучаю по этому Дублину, по смеющимся, шумным, музыкальным улицам и переулкам района Темпл Бара.
Я скучаю по той женщине, которой я была так давно.
И во сне, с грустью я думаю, что смогу собрать разбросанные кусочки моей души. Но я больше не знаю, где они. Или как собрать их снова вместе.
Когда я просыпаюсь и смотрюсь в зеркало, когда я вижу, кем я стала, я точно знаю только одно в этом катастрофическом море неуверенности, которое удерживает меня в его убийственном откате.
Я хочу, чтобы они оба вернулись. Мой город и я.
Карен Мари Монинг.»> У Мак была вся любовь мира, но не было стержня. Её история была о том, как она нашла в себе силу. У Дэни же есть вся сила мира, но она никогда не знала любви. Её история о том, как она её познает.
Возможно, Иерихон Бэрронс был всего на семь или восемь лет старше меня, и, возможно, он был тем, кого иные женщины называют «невероятно привлекательным на свой темный, опасный лад», но он и я – выходцы из разных миров, мы по-разному смотрим на жизнь. Газель не может спать со львом, разве что мертвым сном в луже крови.
©Карен Мари Монинг «Тайна Рукописи».
#KarenMarieMoning #FeverSeries #DarkFever #СерияЛихорадка #КаренМариМонинг #ТайнаРукописи #ТемнаяЛихорадка #Цитата
– У меня не было выбора, – в который раз сказала я. – Я уже говорила, что иначе коробочка не помещалась в мою сумку.
Я взглянула на него, но он не сводил глаз с ОС, пытаясь понять, как открывается коробочка.
Показать полностью…
– В следующий раз я буду умнее и оставлю эту вещь лежать на месте, – ядовито сказала я. – Тогда ты будешь счастлив?
Он поднял на меня глаза, наполненные высокомерием Старого Света.
– Я не это имел в виду, и вы это знаете, мисс Лейн.
Я сымитировала выражение его глаз и ответила любезностью на любезность.
– Тогда нечего обвинять меня в том, что я приняла единственно верное решение, Бэрронс. Я не могла спрятать это под юбкой, и оно не помещалось в мой лифчик.
Его взгляд скользнул по моей груди и застыл не несколько секунд.
Когда его внимание вновь переключилось на коробочку, я перевела дыхание и тупо уставилась на темную макушку. Бэрронс только что одарил меня самым чувственным, самым сексуально напряженным, самым голодным взглядом из тех, что доставались мне в течение жизни, и я была абсолютно уверена, что он этого даже не заметил. Мои груди внезапно потеплели и отяжелели, а во рту стало до неприятного сухо.
©Карен Мари Монинг «Тайна Рукописи».
#KarenMarieMoning #FeverSeries #DarkFever #СерияЛихорадка #КаренМариМонинг #ТайнаРукописи #ТемнаяЛихорадка #Цитата
Фиона посмотрела куда-то мне за спину, через мое плечо, и выдохнула одно только слово, словно церковное благословение:
– Иерихон? – повторила я, не понимая. – Вы имеете в виду древний город?
– Иерихон Бэрронс, – раздался из-за моей спины густой, вежливый мужской голос. – А вы?
Никакого ирландского акцента. А какой стране принадлежит его акцент, я не имела понятия.
Я обернулась, готовая представиться, но не смогла произнести ни звука. Неудивительно, что Фиона произнесла его имя с таким выражением. Я мысленно отвесила себе пинка и протянула мужчине руку:
– МакКайла, но все называют меня просто Мак.
– У вас есть фамилия, МакКайла? – Он нежно сжал мои мальцы, прикоснулся к ним губами и выпустил мою руку. Кожа покалывала в том месте, к которому прикоснулись его губы.
То ли мое воображение чересчур разыгралось, то ли у этого человека действительно взгляд крупного хищника? Я испугалась, что у меня развивается паранойя. У меня был длинный тяжелый день после тяжелой ночи. Мое воображение сформировало заголовок «Ашфорд джорнел»: «Вторая из сестер Лейн убита в книжном магазине Дублина».
– Просто Мак, – уклончиво ответила я.
– И что вы знаете о ши-саду, просто Мак?
– Ничего. Именно поэтому я и спросила. Что это такое?
– Понятия не имею, – сказал он. – Где вы об этом слышали?
– Не помню. Какое вам дело до этого?
Он скрестил руки на груди.
Я повторила его жест. Почему эти двое врут мне? И что, черт побери, это за штука, та, о которой я спрашиваю?
©Карен Мари Монинг «Тайна Рукописи».
– Так что это за Серый Человек?
– То, что вы и подумали. Он выбирает самых красивых людей из тех, кого только может найти, а потом постепенно крадет их красоту, пока в результате не остается ничего.
Показать полностью…
– А почему бы и нет? Это природа Невидимых. Им не нужны ни причины, ни соответствия. Они Темные. В древних легендах говорится, что Серый Человек был настолько отвратителен, что даже его собственный народ смеялся над ним. Он крадет чужую красоту, поскольку завидует ей и ненавидит. Как и большинство Темных эльфов, он уничтожает только потому, что может это сделать.
– А что случается с женщинами, когда он заканчивает свое дело?
– Подозреваю, что большинство из них совершают самоубийство. Красивые женщины редко сохраняют в себе достаточно сил, чтобы жить, лишившись своего яркого оперения. Стоит ощипать их перышки, и они гибнут. – Бэрронс посмотрел на меня, и это был взгляд судьи, присяжных и палача. Я не справилась с сарказмом, и он затопил мой голос:
– Польщена тем, что ты считаешь меня красавицей, Бэрронс, но позволь заметить, что я все еще жива. Я повстречалась с Серым Человеком, и я все еще здесь, такая же привлекательная, как и раньше, кретин!
©Карен Мари Монинг «Тайна Рукописи».
В общем и целом у меня была чудесная жизнь, за исключением того, что я соскучилась по родителям и считала дни до возвращения Алины из Ирландии, но эти исключения казались кратковременными и поправимыми. Совсем скоро моя жизнь должна была вернуться в обычное счастливое русло.
Показать полностью…
Теперь я думаю: неужели мойры, богини судьбы, могут перерезать одну из нитей, на которых держится наша жизнь, просто потому, что человек был слишком счастлив?
Когда раздался телефонный звонок, я подумала, что звонят мои родители.
Странно, что обычная мелочь, пустяк из разряда случающихся десять раз на дню, может стать демаркационной линией.
Какой пустяк – поднять телефонную трубку. Нажать на кнопку соединения.
До того как я нажала кнопку, моя сестра Алина была жива – по крайней мере, в моем сознании. А в тот момент, когда палец мой коснулся кнопки, жизнь моя разделилась на две части: до звонка и после.
До звонка я никогда не пользовалась выражением «демаркационная линия», одним из тех словосочетаний, которые я подцепила в дешевых газетах, и то лишь потому, что была заядлым читателем. До звонка я плыла по течению жизни от одного счастливого момента к другому. «До» я была уверена, что знаю все на свете. Я думала, что знаю, кто я такая, каково мое место в жизни и что конкретно ожидает меня в будущем.
До звонка я думала, что у меня оно есть, это будущее.
После звонка я поняла, что никогда ничего не знала.
©Карен Мари Монинг «Тайна Рукописи».
источник
Обнаженная МакКайла Лейн лежит на ледяных камнях церкви, отданная на милость эротичному Повелителю эльфов, которого она когда-то поклялась убить. Далеко от дома, неспособная контролировать свой сексуальный голод, она находится в плену заклятья Гроссмейстера. В новом потрясающем романе Карен Мари Монинг стены между человеческим миром и миром эльфов обрушились. Сражаясь за выживание на объятых страшными сражениями Дублинских улицах, Мак окунется в самое темное и наиболее эротичное приключение в своей жизни.
Он украл ее прошлое, но МакКайла ни за что не даст убийце своей сестры забрать ее будущее. Но даже Ши-видящая с ее уникальными данными не чета Гроссмейстеру, который выпустил на волю неутолимую страсть, занявшую каждую мысль Мак. Она бросает ее в мир соблазна, в мир двух опасных мужчин, которых она желает, но которым не доверяет.
Когда таинственный Иерихон Бэрронс и чувственный эльфийский принц В`Лейн соперничают за ее тело и душу, чудесным образом появляются зашифрованные записи в дневнике ее сестры, и силы Темной Книги плетут свои страшные сети в городе, величайший враг Мак готовит последний удар. Мак не может не принять этот вызов, он ведет ее домой в Джорджию, где ее ждет еще более страшная беда. Когда пропадают ее родители и жизни тех, кого она любит, угрожает опасность, Мак должна столкнуться лицом к лицу с рвущей душу правдой – о себе и своей сестре, об Иерихоне Бэрронсе. и о мире, который, как она думала, она знала.
Джон Эйкафф Начни. Врежь страху по лицу, перестань быть «нормальным» и займись чем-то стоящим И.
«Волшебные твари и где их искать» — это учебник по уходу за домашними животными, обязательный для вс.
Роберт Гэлбрейт Зов кукушки Реальному Диби — с большой благодарностью Зачем пришла ты в .
Она была странным ребенком и вместо детских игр занималась…. уборкой. В старших классах ее подру.
Михаил Булгаков Мастер и Маргарита Москва 1984 Текст печатается в последней прижизненной редакци.
Ольга Громыко Профессия: ведьма Профессия: ведьма СТАРМИНСКАЯ ШКОЛА ЧАРОДЕЕВ, ПИФИЙ И ТРАВНИ.
Читатель! Мы искренне надеемся, что ты решил читать книгу «Лихорадка грез (ЛП)» Монинг Карен Мари по зову своего сердца. Существенную роль в успешном, красочном и динамичном окружающем мире сыграли умело подобранные зрительные образы. Юмор подан не в случайных мелочах и не всегда на поверхности, а вызван внутренним эфирным ощущением и подчинен всему строю. Приятно окунуться в «золотое время», где обитают счастливые люди со своими мелочными и пустяковыми, но кажущимися им огромными неурядицами. В процессе чтения появляются отдельные домыслы и догадки, но связать все воедино невозможно, и лишь в конце все становится и на свои места. Через виденье главного героя окружающий мир в воображении читающего вырисовывается ярко, красочно и невероятно красиво. Произведение, благодаря мастерскому перу автора, наполнено тонкими и живыми психологическими портретами. Чувствуется определенная особенность, попытка выйти за рамки основной идеи и внести ту неповторимость, благодаря которой появляется желание вернуться к прочитанному. С первых строк понимаешь, что ответ на загадку кроется в деталях, но лишь на последних страницах завеса поднимается и все становится на свои места. Создатель не спешит преждевременно раскрыть идею произведения, но через действия при помощи намеков в диалогах постепенно подводит к ней читателя. Умеренное уделение внимания мелочам, создало довольно четкую картину, но и не лишило читателя места для его личного воображения. «Лихорадка грез (ЛП)» Монинг Карен Мари читать бесплатно онлайн можно с восхищением, можно с негодованием, но невозможно с равнодушием.
Свет фар прыгает по грунтовке. Хоть ближний, хоть дальний, в этой глуши всё равно. На поворотах .
Свет фар прыгает по грунтовке. Хоть ближний, хоть дальний, в этой глуши всё равно. На поворотах .
источник
«Я видел миг ущерба своего величья:
С усмешкой Страж Дверей мне дал пальто.
Так — коротко сказать — я испугался.»
Томас Стернз Элиот, «Любовная песнь Дж. Альфреда Пруфрока», перевод — Н. Берберовой
У всех бывают маленькие проблемы и неудачи, я не исключение. Раньше, еще в школе, в сложные моменты жизни, две мысли утешали меня: во-первых — я красавица, а во-вторых — папа с мамой любят меня. Твердая уверенность в этих двух пунктах, позволяла мне выдержать все что угодно.
Прошло время, и я поняла, как мало на самом деле значит первое, и как горько на проверку может оказаться второе. Что же тогда важно? Совсем не красивая внешность, враги или друзья. Вовсе не интеллект — который, как и красота, является лишь случайным даром генетики — и, конечно же, не наши слова.
Важно то, как мы действуем, как поступаем, то, что мы выбираем и от чего отказываемся, ради чего готовы пожертвовать собой. Вот что главное.
Меня зовут МакКайла Лэйн. То есть, я предполагаю, что меня так зовут. Некоторые считают, что моя настоящая фамилия О’Коннор. Как раз сейчас я и пытаюсь узнать кто я такая на самом деле, но, гораздо актуальнее вопрос — ЧТО именно я такое.
Я приехала из Эшфорда, штат Джорджия. Кажется. Недавно я обнаружила, что мои воспоминания какие-то путанные, и я никак не могу толком все вспомнить.
Сейчас я нахожусь в Ирландии. Здесь нашли мою сестру Алину, мертвую, в замусоренной аллее на севере Дублина, а местная полиция в рекордные сроки закрыла ее дело. Вот поэтому я и прилетела в Ирландию, хотела добиться правосудия.
Ну, ладно, допустим, мои намерения не были такими уж праведными.
В действительности я хотела отомстить. И теперь, после всего увиденного, желание отомстить только возросло.
Я думала, что мы с сестрой обыкновенные южные девушки, что через несколько лет мы выйдем замуж, нарожаем детей и устроим свою жизнь; будем потягивать сладкий чай, сидя на качелях на веранде в тени восковых магнолии. Вырастим детей рядом с мамой и папой и рядом друг с другом. Оказалось, что Алина и я происходим совсем не из обыкновенной южной семьи, а являемся потомками древнего кельтского рода могущественных ши-видяших (видящих Эльфов). Ши или Эльфы — ужасные пришельцы из другого мира, тысячи лет они тайно живут среди людей, скрываясь за пологом иллюзий и лжи. Тысячи лет эльфы охотятся на людей. Эльфами правит королева и ее принц-консорт, правит весьма свободно, а уж ее супруга многие вообще ни во что не ставят.
Возможно, что я одна из самых могущественных ши-видящих на свете. Я не только могу видеть Эльфов, но и к тому же обладаю даром чувствовать их священные реликвии, сосредоточие смертельно- опасной магии древних.
Я уже отыскала легендарное Копье Луина, это одно из двух орудий способное убить бессмертного Эльфа. К тому же, я — Нуль, то есть обладаю способностью временно заморозить Эльфа и отключить его силы одним своим прикосновением. Полезное умение, особенно если нужно надрать кому-нибудь зад, а в последнее время надирать задницы приходиться часто.
Все началось со смертью моей сестры, мой мир был разбит навсегда. Как оказалось, беда грозит не только моему миру, но и вашему тоже.
Стены, разделяющие мир Людей от мира Эльфов, пали. Я не в курсе, почему и как именно это случилось. Я просто знаю, что это случилось. Чувствую это своим ши-видящим нутром. Черный эльфийский ветер принес запах крови и предчувствие скорой страшной войны. В отдалении уже слышны громовые удары остро заточенных копыт нетерпеливых эльфийских скакунов. Они готовы сорваться на нас, в древней и запретной Дикой Охоте.
Я знала, кто убил мою сестру. Я смотрела в глаза убийцы, того, кто соблазнил, использовал и уничтожил Алину. Он не Эльф и не человек, себя он называет Гроссмейстер, он открывает порталы между мирами, позволяет Невидимым войти в наш мир.
У Эльфов существует две противоборствующие стороны, два Королевских Двора — Светлый или Видимый Двор, и Темный или Невидимый Двор. Не дайте разнице в цвете обмануть вас, обе стороны смертельно опасны для людей.
Страшно то, что даже Видимые, сочтя своих темных собратьев, Невидимых, отвратительными, сами заключили их в тюрьму несколько тысячелетий тому назад. Когда одни эльфы страшатся других эльфов, это грозит большими проблемами.
Теперь Гроссмейстер освобождает от заточения самых опасных и страшных наших врагов, натравливает их на людской мир, и учить их как проникнуть в человеческое общество. Когда эти чудовища ходят по улицам, вы видите только их волшебство, иллюзию красавицы или красавца, женщины, мужчины или ребенка.
Несомненно, я повторила бы судьбу своей сестры и меня убили бы сразу же после моего приезда в Дублин, если — бы я случайно не наткнулась на книжную лавку Иерихона Бэрронса. Понятия не имею, кто или что он такое, и каковы его цели, но он знает, что я такое, и что происходит вокруг, больше чем кто-либо другой из встреченных мною людей. Мне очень нужна информация.
Когда мне некуда было больше деваться, Иерихон Бэрронс приютил меня, раскрыл мне глаза и научил выживать.
Он не очень — то аккуратно со мной обращался в процессе обучения, но я теперь не такая разборчивая в том, что касается собственного выживания.
В его магазине было безопаснее, чем в моей комнате в отеле, и я перебралась к нему. Здание хорошо защищено от большинства моих врагов амулетами, различными ловушками и стоит бастионом на границе с Темной Зоной.
Темная Зона это район захваченный Тенями, аморфными Невидимыми скрывающимися в темноте и питающимися человеческой плотью.
Бэрронс и я работаем вместе, наш альянс взаимовыгоден: оба мы хотим найти «Синсар Даб» — древнюю книгу возрастом в миллион лет. В этой книге хранятся опаснейшие секреты черной магии, написана она якобы лично самим Королем Невидимых, и в ней будто-бы спрятана власть над обоими мирами Эльфов и Людей.
Я желала найти книгу, потому что незадолго до своей смерти об этом просила Алина, и потому что надеялась найти в ней способ спасти наш мир. Бэрронс хочет получить ее, потому что, по его словам, он коллекционирует книги. Так я ему и поверила. Все с кем я сталкивалась в последнее время, тоже искали «Синсар Даб». Охота опасная — ставки огромные.
Я чувствую «Синсар Даб», как и любую другой эльфийскую реликвию, знаю, когда она рядом. Бэрронс не может. Но он знает то, чего не знаю я, а именно где конкретно искать книгу. Так что, теперь мы партнеры в общем деле, и не доверяем друг другу ни на йоту.
Моя прошлая безопасная, изнеженная жизнь не подготовила меня к событиям последних нескольких недель. Пропали мои длинные светлые локоны, теперь я, в целях безопасности, коротко стриженная
источник
Перевод сайта www.vamplove.ru
Два часа ночи. Люди спят. Из-за двери доносится ее сонный, мелодичный, с южным акцентом голос. Такой чертовски молодой. Такой невинный. В моем зоопарке МакКайла Лейн экзотический вид.
— И что тебе нужно? — Её сон как рукой сняло. Голос не мог звучать бодрее, найди она гремучую змею в своей постели.
Я смеюсь беззвучно, безрадостно. То, что мне нужно, ей не по силам.
— Мы можем обменяться информацией. Вы хотите знать, что это. А я хочу знать, что вам об этом известно.
— Только дошло? Мне вот ещё в магазине это было ясно.
Ей не удалось замаскировать сарказмом страх в голосе. Поэтому я тщательно подбираю следующие слова. Мне нужно, чтобы она открыла эту дверь по собственной воле и пригласила меня войти. И дело не просто в вежливости.
— Я не привык просить. И не привык вести дела с женщинами.
Молчание затягивается. Ей явно льстит, что ради неё, я готов сделать исключение. Это дает ей ощущение контроля над ситуацией, словно меня можно отнести к разряду «ситуаций». Да у неё за дверью хренова катастрофа. Слова. Почему они на них так падки? Почему так верят им?
— Так, давай сразу расставим точки над і, приятель, потому что я не выполняю приказов. И ничего не делаю даром.
Она назвала меня «приятель».
За одно это я могу убить её, так и не завершив свой допрос.
— Вы собираетесь открыть дверь, мисс Лейн, или намерены сделать нашу беседу достоянием общественности?
Соблюдая формальность, я кажусь старше, чем есть, и менее опасным. Я готов облечься в любую личину, чтобы попасть внутрь.
— Ты на самом деле готов обменяться информацией?
— Можем проделать это и через дверь.
Размечталась. У меня не настолько длинный член. Здесь у меня две цели. И я не уйду, пока не достигну обеих.
— Я скрытен, мисс Лейн. И хватит торговаться.
Скрипнул матрас. Кто-то натягивает джинсы.
— Вы вызывали транспортное средство из моего заведения.
— Там, откуда я родом, их принято называть такси. И книжные магазины.
Может она не такая уж и бесхребетная? И вовсе не пустышка?
— А там, откуда я родом, принято соблюдать хорошие манеры, мисс Лейн.
— Что-то не заметно, — ворчит она. — Ты сам виноват. Когда мне угрожают, проявляются мои худшие качества.
Она приоткрывает дверь. Выглядывает наружу. Нас разделяет жалкая цепочка. Я разорву её, и глазом не моргнув.
Полная херня. Вот это что. Херня на херне и херней погоняет. Как тут не охренеть, если я хочу эту. малолетнюю идиотку. Если я её заполучу, то ей уже ни хрена не поможет. А я ни хрена не уйду, пока не заполучу её. Я из магазина её еле отпустил. Надо было завалить таксиста. И взять ещё тогда ту, которую так захотел. Невинную. Мягкую. А этот запах. Светлые спутанные со сна волосы так и просятся, чтобы их намотали на кулак. Так и вижу, как они струятся по её спине, касаются округлой попки. Она сверху, спиной ко мне. Погружаюсь в неё. Что она будет делать? Что скажет? Какие звуки издает, кончая? Вкладывает ли она в секс, как и большинство женщин, свою душу? Готова ли она её отдать? Вот такая херня.
Я не улыбаюсь. Моя улыбка нервирует людей.
— Я бы тебя и к двери не подпустила.
В её зеленых глазах — злость, а соски напряжены. Как же абсурдна похоть. Застает врасплох в самых странных местах в самое неподходящее время. А девушка, похоже, даже не осознает, что возбуждена. Возвела баррикаду из приличий и притворства между нами. Презираю таких, как она. Мне отвратительна её розовая невинность. Но у моего телаиное мнение. Ну почему она? С таким же успехом на её месте мог бы быть уличный фонарь — так много у нас общего. Она — шифон и атласные ленты. Я — сырое мясо и лезвия. Меня никогда не притягивали те, кто так сильно от меня отличается. Я вполне доволен собой.
— Ваши соски затвердели, — шепчу я, оставляя за ней выбор: ответить мне или сделать вид, что не услышала.
Она моргает, качая головой.
Ах, людской слух так удивительно избирателен.
— Ну конечно. Мы ведь так похожи.
Кружева ее ночнушки колеблются при каждом вдохе. Она дрожит, пытаясь это скрыть. Я смотрю поверх ее плеча на маленькую комнатку. Она немногим лучше, чем номер в почасовом мотеле. Не займет много времени, чтобы заполучить то, за чем я пришел. Но дело в первую очередь.
— Я считаю до трех и ухожу. Два.
— Ох, ладно, входи, — выкрикивает она.
На этот раз я улыбаюсь, но лишь потому что она заперла дверь, чтобы снять цепочку, и не видит меня. Дверь открывается, и она отступает. Я заметил, что между открытой дверью и раздвинутыми женскими ножками всего один шаг. Словно они не могут отворить лишь один вход. Эта болезнь называется надеждой.
Она распахивает дверь настежь. Думает, что так для неё безопаснее. Я вхожу. Не закрываю за собой дверь. Пока. Она подпихивает коврик с лежащим на нем бюстгальтером под кровать. Я ещё и не такое увижу, прежде чем уйду.
— Ну так что же это? Нет, подожди, можешь произнести это слово по буквам?
Я обхожу её по кругу, но она разворачивается, не позволяя мне зайти ей за спину. Я все равно заполучу её. И не только сзади.
Я продолжаю кружить вокруг неё. Мне нравится, как она движется. И если она опустит глаза, то сможет увидеть, что мое расстегнутое пальто и костюм не в силах скрыть, как я возбужден. Но её взгляд прикован к моему лицу. Не многие на такое способны.
— О, это многое объясняет. И что насчёт «ду»?
Я останавливаюсь лицом к двери. Она тоже останавливается, но только спиной к ней. Расстояние между нами около метра. Я чувствую ее, ощущаю ее запах.
— Дабх как «да»? Может мне теперь стоит пабы называть пабхами?
— У слова Дабх гаэльское происхождение, у паба — нет.
— В Синсар Дабх нет ничего смешного.
— Хорошо, мне больше не смешно. Так что же это за мрачнейшая вещь?
Легкомысленная. Ей здесь нечего делать. Фиона была права.
«Будь милосердным, Иерихон. Убей её быстро, иначе кто-нибудь другой замучает её, прежде чем перегрызть ей горло.»
«Неужели, на хрен, похоже,что мое второе имя — милосердие?»
«Сделай это ради меня, Иерихон. Мне невыносимо думать о том, что с ней могут сделать другие.»
«Другие? Или я? О чём именно тебе так невыносимо думать, Фиона?»
«Я видела, как ты смотрел на нее, Иерихон. Как ты можешь хотеть эту. эту. эту глупую пустышку! Что она может предложить тебе?
— Слишком долго, — произношу я. Слишком долго Фиона находится рядом со мной.
— Что? — недоуменно спрашивает она.
Внезапно я прихожу в ярость оттого, что МакКайла Лейн приехала в мой городи вздумала, создавая мне проблемы, играть со мной на моем же поле.
— Возвращайтесь домой, мисс Лейн. Оставайтесь молодой. Оставайтесь привлекательной. Выходите замуж. Нарожайте красивых детей. Старейте вместе с любимым мужем.
— Ох, да пошел ты, Бэрронс! Скажи мне, что это. Ты обещал.
— Только если вы настаиваете. Не глупите. Не настаивайте.
— Я определенно настаиваю. Что это?
— Последний шанс. Во всех смыслах.
— Не прокатит. Мне не нужен последний шанс. Говори.
Я обманул её. У нее не было ни единого шанса с тех пор, как она переступила мой порог.
источник
99 Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания.
Скачивание начинается. Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Описание и краткое содержание «Кровавая лихорадка» читать бесплатно онлайн.
«Я видел миг ущерба своего величья:
С усмешкой Страж Дверей мне дал пальто.
Так — коротко сказать — я испугался.»
Томас Стернз Элиот, «Любовная песнь Дж. Альфреда Пруфрока», перевод — Н. Берберовой
У всех бывают маленькие проблемы и неудачи, я не исключение. Раньше, еще в школе, в сложные моменты жизни, две мысли утешали меня: во-первых — я красавица, а во-вторых — папа с мамой любят меня. Твердая уверенность в этих двух пунктах, позволяла мне выдержать все что угодно.
Прошло время, и я поняла, как мало на самом деле значит первое, и как горько на проверку может оказаться второе. Что же тогда важно? Совсем не красивая внешность, враги или друзья. Вовсе не интеллект — который, как и красота, является лишь случайным даром генетики — и, конечно же, не наши слова.
Важно то, как мы действуем, как поступаем, то, что мы выбираем и от чего отказываемся, ради чего готовы пожертвовать собой. Вот что главное.
Меня зовут МакКайла Лэйн. То есть, я предполагаю, что меня так зовут. Некоторые считают, что моя настоящая фамилия О’Коннор. Как раз сейчас я и пытаюсь узнать кто я такая на самом деле, но, гораздо актуальнее вопрос — ЧТО именно я такое.
Я приехала из Эшфорда, штат Джорджия. Кажется. Недавно я обнаружила, что мои воспоминания какие-то путанные, и я никак не могу толком все вспомнить.
Сейчас я нахожусь в Ирландии. Здесь нашли мою сестру Алину, мертвую, в замусоренной аллее на севере Дублина, а местная полиция в рекордные сроки закрыла ее дело. Вот поэтому я и прилетела в Ирландию, хотела добиться правосудия.
Ну, ладно, допустим, мои намерения не были такими уж праведными.
В действительности я хотела отомстить. И теперь, после всего увиденного, желание отомстить только возросло.
Я думала, что мы с сестрой обыкновенные южные девушки, что через несколько лет мы выйдем замуж, нарожаем детей и устроим свою жизнь; будем потягивать сладкий чай, сидя на качелях на веранде в тени восковых магнолии. Вырастим детей рядом с мамой и папой и рядом друг с другом. Оказалось, что Алина и я происходим совсем не из обыкновенной южной семьи, а являемся потомками древнего кельтского рода могущественных ши-видяших (видящих Эльфов). Ши или Эльфы — ужасные пришельцы из другого мира, тысячи лет они тайно живут среди людей, скрываясь за пологом иллюзий и лжи. Тысячи лет эльфы охотятся на людей. Эльфами правит королева и ее принц-консорт, правит весьма свободно, а уж ее супруга многие вообще ни во что не ставят.
Возможно, что я одна из самых могущественных ши-видящих на свете. Я не только могу видеть Эльфов, но и к тому же обладаю даром чувствовать их священные реликвии, сосредоточие смертельно-опасной магии древних.
Я уже отыскала легендарное Копье Луина, это одно из двух орудий способное убить бессмертного Эльфа. К тому же, я — Нуль, то есть обладаю способностью временно заморозить Эльфа и отключить его силы одним своим прикосновением. Полезное умение, особенно если нужно надрать кому-нибудь зад, а в последнее время надирать задницы приходиться часто.
Все началось со смертью моей сестры, мой мир был разбит навсегда. Как оказалось, беда грозит не только моему миру, но и вашему тоже.
Стены, разделяющие мир Людей от мира Эльфов, пали. Я не в курсе, почему и как именно это случилось. Я просто знаю, что это случилось. Чувствую это своим ши-видящим нутром. Черный эльфийский ветер принес запах крови и предчувствие скорой страшной войны. В отдалении уже слышны громовые удары остро заточенных копыт нетерпеливых эльфийских скакунов. Они готовы сорваться на нас, в древней и запретной Дикой Охоте.
Я знала, кто убил мою сестру. Я смотрела в глаза убийцы, того, кто соблазнил, использовал и уничтожил Алину. Он не Эльф и не человек, себя он называет Гроссмейстер, он открывает порталы между мирами, позволяет Невидимым войти в наш мир.
У Эльфов существует две противоборствующие стороны, два Королевских Двора — Светлый или Видимый Двор, и Темный или Невидимый Двор. Не дайте разнице в цвете обмануть вас, обе стороны смертельно опасны для людей.
Страшно то, что даже Видимые, сочтя своих темных собратьев, Невидимых, отвратительными, сами заключили их в тюрьму несколько тысячелетий тому назад. Когда одни эльфы страшатся других эльфов, это грозит большими проблемами.
Теперь Гроссмейстер освобождает от заточения самых опасных и страшных наших врагов, натравливает их на людской мир, и учить их как проникнуть в человеческое общество. Когда эти чудовища ходят по улицам, вы видите только их волшебство, иллюзию красавицы или красавца, женщины, мужчины или ребенка.
Несомненно, я повторила бы судьбу своей сестры и меня убили бы сразу же после моего приезда в Дублин, если — бы я случайно не наткнулась на книжную лавку Иерихона Бэрронса. Понятия не имею, кто или что он такое, и каковы его цели, но он знает, что я такое, и что происходит вокруг, больше чем кто-либо другой из встреченных мною людей. Мне очень нужна информация.
Когда мне некуда было больше деваться, Иерихон Бэрронс приютил меня, раскрыл мне глаза и научил выживать.
Он не очень — то аккуратно со мной обращался в процессе обучения, но я теперь не такая разборчивая в том, что касается собственного выживания.
В его магазине было безопаснее, чем в моей комнате в отеле, и я перебралась к нему. Здание хорошо защищено от большинства моих врагов амулетами, различными ловушками и стоит бастионом на границе с Темной Зоной.
Темная Зона это район захваченный Тенями, аморфными Невидимыми скрывающимися в темноте и питающимися человеческой плотью.
Бэрронс и я работаем вместе, наш альянс взаимовыгоден: оба мы хотим найти «Синсар Даб» — древнюю книгу возрастом в миллион лет. В этой книге хранятся опаснейшие секреты черной магии, написана она якобы лично самим Королем Невидимых, и в ней будто-бы спрятана власть над обоими мирами Эльфов и Людей.
Я желала найти книгу, потому что незадолго до своей смерти об этом просила Алина, и потому что надеялась найти в ней способ спасти наш мир. Бэрронс хочет получить ее, потому что, по его словам, он коллекционирует книги. Так я ему и поверила. Все с кем я сталкивалась в последнее время, тоже искали «Синсар Даб». Охота опасная — ставки огромные.
Я чувствую «Синсар Даб», как и любую другой эльфийскую реликвию, знаю, когда она рядом. Бэрронс не может. Но он знает то, чего не знаю я, а именно где конкретно искать книгу. Так что, теперь мы партнеры в общем деле, и не доверяем друг другу ни на йоту.
Моя прошлая безопасная, изнеженная жизнь не подготовила меня к событиям последних нескольких недель. Пропали мои длинные светлые локоны, теперь я, в целях безопасности, коротко стриженная брюнетка. Пропали мои милые наряды нежных пастельных тонов, их сменила одежда тусклых цветов, на которых не так заметна кровь. Я научилась ругаться, воровать, лгать и убивать. На меня нападал убивающий сексом Эльф, он заставил меня устроить стриптиз, дважды, в публичных местах. Я узнала, что оказывается, меня удочерили. Я чуть было не умерла.
Вместе с Бэрронсом, мы ограбили мафиози, а потом заманили его вместе с подручными в смертельную ловушку. Я дралась и убила множество Невидимых. Я сражалась с вампиром Мэллисом во время кровавой встречи с самим Гроссмейстером. За один короткий месяц мне удалось раздразнить почти всех магических существ в округе. Половина из них хотела меня убить, вторая половина хотела использовать меня в поисках смертельно опасной и желанной книги «Синсар Даб».
Наверно, я бы убежала домой. Попыталась бы все забыть. Попыталась бы спрятаться. Но вспомнила Алину, и то, как она умерла.
Лицо сестры всплывает перед моими глазами — лицо, которое я так хорошо помнила. Она была больше чем просто моя сестра, она была моей лучшей подругой, и я почти слышу ее голос:
«Правильно, сестренка — сбежать домой и привести такое чудовище как Мэллис, или убивающего сексом Эльфа, или еще каких других Невидимых назад в Эшфорд? Вдруг одна из Теней спрячется в твоем багаже и, стоит лишь перегореть уличному фонарю, пожрет прелестные, идиллические улицы нашего детства? Что ты почувствуешь, Мак, если увидишь как наш дом превратиться в Темную Зону?»
И я знаю, еще до того, как ее голос исчезает, что никуда не уеду отсюда, пока все не закончиться.
Или они или я. Кто-то должен умереть.
Смерть Алины будет отомщена.
— Вас трудно разыскать, мисс Лэйн. — сразу же заявил мне инспектор О’Даффи, стоило только открыть резную с ромбовидными панелями, дверь магазина. Хочешь — не хочешь, но этот величественный книжный магазин, стал моим прибежищем вдали от родного дома, и, несмотря на роскошную обстановку, бесценные ковры, бесконечно огромный выбор лучшего чтива, мне тут не нравилось. Самая уютная клетка, все равно остается клеткой.
источник
Обнаженная МакКайла Лейн лежит на ледяных камнях церкви, отданная на милость эротичному Повелителю эльфов, которого она когда-то поклялась убить. Далеко от дома, неспособная контролировать свой сексуальный голод, она находится в плену заклятья Гроссмейстера. В новом потрясающем романе Карен Мари Монинг стены между человеческим миром и миром эльфов обрушились. Сражаясь за выживание на объятых страшными сражениями Дублинских улицах, Мак окунется в самое темное и наиболее эротичное приключение в своей жизни.
Он украл ее прошлое, но МакКайла ни за что не даст убийце своей сестры забрать ее будущее. Но даже Ши-видящая с ее уникальными данными не чета Гроссмейстеру, который выпустил на волю неутолимую страсть, занявшую каждую мысль Мак. Она бросает ее в мир соблазна, в мир двух опасных мужчин, которых она желает, но которым не доверяет.
Когда таинственный Иерихон Бэрронс и чувственный эльфийский принц В`Лейн соперничают за ее тело и душу, чудесным образом появляются зашифрованные записи в дневнике ее сестры, и силы Темной Книги плетут свои страшные сети в городе, величайший враг Мак готовит последний удар. Мак не может не принять этот вызов, он ведет ее домой в Джорджию, где ее ждет еще более страшная беда. Когда пропадают ее родители и жизни тех, кого она любит, угрожает опасность, Мак должна столкнуться лицом к лицу с рвущей душу правдой о себе и своей сестре, об Иерихоне Бэрронсе. и о мире, который, как она думала, она знала.
Перевод: Дамский Клуб LADY: http:||lady.webnice.ru|forum|viewtopic.php?t=6862
В работе над переводом принимали участие:Laskiell (Пролог, 1, 10, 24-26), juli (2, 21), Euphony (3, 14, 36, 37, Дневник Мак, К читателю), Kiki (4), Руста (5, 17, 19), FAVORITKA (6, 16, 29-30), LadyElwie (7, 15, 18, 20, 28, 31-32, 35, Дневник Мак, Рецепты), Fabulous (8, 12-13), Kliomena (9, 22-23), Sinner (11), Tsvetochek (27, 34), МариАнна (33).
Бета-ридинг: Euphony, вычитка:LadyElwie.
Принять участие в работе Лиги переводчиков http:||lady.webnice.ru|forum|viewtopic.php?t=5151
- Карен Мари Монинг ЛИХОРАДКА ГРЕЗ
- Пролог
- Глава 1
- Глава 2
- Глава 3
- Глава 4
- Глава 5
- ЧАСТЬ II
- Глава 6
- Глава 7
- Глава 8
- Глава 9
- Глава 10
- Глава 11
- Глава 12
- Глава 13
- Глава 14
- Глава 15
- Глава 16
- Глава 17
- Глава 18
- Глава 19
- Глава 20
- Глава 21
- Глава 22
- Глава 23
- Глава 24
- Глава 25
- Глава 26
- Глава 27
- Глава 28
- Г лава 29
- ЧАСТЬ III
- Глава 30
- Глава 31
- Глава 32
- Глава 33
- Глава 34
- Глава 35
- Глава 36
- Глава 37
- Дорогой Читатель!
- Глоссарий
- Словарь из дневника Мак
- Рецепты из Дублина
- Любимые блюда Мак из Невидимых
- Лучше всего для закусок на скорую руку и на дорожку
Оценка 5 из 5 звёзд от alesjalejla 17.09.2013 10:46
Оценка 4 из 5 звёзд от Гость 26.02.2013 07:58
источник
В ночь, когда рухнули стены, я забилась в угол, и моей единственной целью было дожить до рассвета.
Я не знала, выживет ли мир вместе со мной.
Я думала, это была самая долгая ночь в моей жизни. Я ошибалась.
Вот самая долгая ночь в моей жизни, когда я иду бок о бок со своим врагом, скорбя по Иерихону Бэрронсу и утопая в осознании собственной вины.
А ночь все тянется и тянется. Каждый миг мне кажется вечностью. Я шепотом считаю от одного до шестидесяти, снова и снова, отсчитывая проходящие минуты. Я думаю, что когда между мной и его смертью пройдет достаточно много минут, острота боли может притупиться, и я смогу сделать вдох, не чувствуя, как в сердце вонзается нож.
Мы не делаем остановок для еды или сна. В сумке у него есть мясо Невидимых, которое он периодически жует на ходу. Это означает, что он может продолжать идти намного дольше, чем я. Когда-нибудь мне потребуется отдых. Перспектива потерять сознание в его присутствии совсем меня не привлекает.
В моем арсенале есть оружие, которое я к нему еще не применяла. И я не сомневаюсь, что у него тоже есть кое-что в запасе. Наше перемирие хрупкое, как яичная скорлупа, и мы оба на взводе.
— Где Темный Король? — спрашиваю я, надеясь, что минуты потекут быстрее, если я немного отвлекусь. — Это его книга там гуляет на свободе. Я слышала, он хочет, чтобы она была уничтожена. Почему он сам не позаботится об этом? — Я вспоминаю о рыбной ловле и забрасываю свою сеть на Невидимых, надеясь, что туда попадется что-то полезное. Пока я не узнаю, насколько силен Дэррок, и не начну лучше понимать, что творится в моем темном зеркальном озере, я должна буду играть очень осторожно. Я не сделаю ни одного опрометчивого шага, который поставил бы под угрозу мою миссию. От этого зависит воскрешение Бэрронса.
— Он давным-давно исчез. Некоторые говорят, что он совсем обезумел и его теперь вряд ли что-то волнует. Другие верят, что он не может покинуть тюрьму Невидимых и лежит, погребенный в гробнице из черного льда, уснув навеки. А кое-кто заявляет, что Короля никогда и не было в тюрьме и что раскаяние из-за смерти его возлюбленной — это единственные оковы, которые его сдерживают.
— Это похоже на любовь. А эльфы не могут любить.
— Спорный вопрос. Я узнаю себя в тебе и нахожу это… захватывающим. Это делает меня менее одиноким.
Перевод: «Я для него зеркало, и эльф наслаждается своим собственным отражением».
— Так вот о чем мечтают эльфы — избавиться от одиночества?
— Немногие эльфы могут выносить одиночество. Некоторые утверждают, что энергия, направленная на самого себя, которая не находит отражения в другом существе или отскакивает от него, попросту рассеивается. И потом не остается ничего. Возможно, они ошибаются.
— Как аплодисменты для Динь-Динь, — усмехаюсь я, — и Зеркала тому подтверждение.
Он многозначительно смотрит на меня.
— Вот из чего сделаны эльфы? Из энергии?
Он снова многозначительно смотрит на меня и становится похожим на В’лейна. Я понимаю, что он никогда не будет обсуждать то, из чего созданы Эльфы — ни со мной, ни с любым другим человеком.
Его мания величия отнюдь не уменьшилась за все то время, пока он был смертным. Напротив, я подозреваю, что она увеличилась. Сейчас Дэрроку знакомы обе стороны, и это дает ему тактическое преимущество над эльфами. Он понимает мотивацию человеческих поступков и становится от этого более опасным. Мысль об энергии я загнала в дальние уголки сознания, чтобы подумать об этом позже. Железо влияет на эльфов. Почему? Потому что энергию, из которой они состоят, можно каким-то образом закоротить?
— Ты признаешь, что у вас есть недостатки? — продолжаю настаивать я.
— Мы не совершенны. Что есть Бог? Давай вспомним ваши убеждения на этот счет. Согласно вашим мифам, он был слишком разочарован своими изначальными достижениями при создании вашей расы, поэтому сделал вторую попытку. Но мы-то, по крайней мере, обуздали наши недостатки. А ваш Бог оставил все как есть. За какие-то несколько тысяч лет ваши представления о сотворении мира стали намного абсурднее наших. И вы еще удивляетесь, что мы, имеющие более миллиона лет за плечами, не помним наши корни.
Во время разговора мы оказываемся совсем близко друг к другу и одновременно осознаем это. Мы мгновенно отскакиваем назад, устанавливая между нами достаточную дистанцию. Так каждому из нас легче предупредить возможную атаку другого. Часть меня находит это занятным.
Принцы еще не появились. И я рада этому. Хотя они больше не влияли на меня в сексуальном плане, их присутствие было очень пугающим. Они заставляли меня чувствовать себя необычайно опустошенной, утратившей что-то важное, виноватой и преданной в том смысле, который я не могла — да и не хотела — понимать.
Не знаю, было ли причиной для таких ощущений то, что однажды я находилась под ними, потерявшая чувство собственного достоинства, которое словно вырезали из меня. Или они так влияли на всех людей? Интересно, был ли материал, из которого Темный Король сотворил их, настолько чуждым и ужасным, что они стали для нас эквивалентом космической черной дыры? Их неописуемая красота только ухудшала дело. Их совершенство подобно краю черной дыры, откуда нет возврата. Я вздрагиваю.
Я никогда не забуду. Трое принцев и невидимый четвертый, двигающиеся вокруг меня, во мне.
Потому что Дэррок приказал им. Этого я тоже никогда не забуду.
Я думала, что быть изнасилованной ими — это ужасно, что глубоко внутри у меня вырвали что-то важное, и это изменило мою врожденную сущность. Я ничего не знала о боли и о том, что на самом деле может изменить меня. Сейчас я знаю.
Мы выходим из леса и оказываемся в низине, наш путь теперь пролегает по полям, погруженным в темноту, посеребренную лунным светом.
Сейчас я забываю про свои расставленные сети. В горле застыл комок, и все силы уходят на то, чтобы переставлять ноги, сохраняя при этом бесстрастное выражение лица. Я упорно двигаюсь по моей чертовой жизни в предрассветной темноте, и мне кажется, что это будет продолжаться вечно.
Я тысячу раз проигрываю в голове сцену на скале, представляя себе, что она закончилась по-другому.
Густая трава и тонкие стебли растений доходят мне до талии, а некоторые достают даже до груди. Если в этих зарослях и есть какие-то животные, то они, судя по всему, держатся на расстоянии. Будь я на их месте, то тоже не решилась бы подойти ближе. Вокруг нас все затихает, воздух становится теплее и наполняется запахом экзотических ночных растений, я узнаю аромат жасмина и жимолости.
Оказалось, что в этом месте рассвет происходит так же внезапно, как и закат. Только что небо было темным, в следующую секунду оно розовеет и, наконец, становится голубым. Ночь сменяется днем за считанные секунды.
Я пережила ночь. Делаю маленький, осторожный вдох.
Когда моя сестра была убита, я обнаружила, что при свете дня мое горе непостижимым образом становится легче. Я понятия не имела, почему. Может быть, это происходит просто для того, чтобы поддержать нас, людей, придать нам сил для следующей одинокой и мрачной ночи.
Я не знала, что все это время мы находились на возвышенности, до тех пор, пока наш путь не привел нас на вершину плато. Пораженная, я смотрю на раскинувшуюся передо мной долину.
На холме по ту сторону долины раскинулся он, возвышаясь над землей на протяжении нескольких миль во все стороны.
Снова у меня возникает необъяснимое ощущение неизбежности. Я знаю, что жизнь, так или иначе, привела бы меня сюда. В любой реальности я бы сделала тот же выбор, который привел меня к порогу этого здания.
Дворец возлюбленной Темного Короля, ради которой он убил Светлую Королеву, был так огромен, что разум отказывался это постигать. Я поворачиваю голову из стороны в сторону, вверх и вниз, пытаясь охватить его взглядом. Только отсюда, за много миль от Дворца, можно получить полную картину. Было ли это местом, куда Бэрронс пытался привести меня? Если так, то почему? Лгал ли Риодан, когда нашел меня на вершине скалы и сказал, что путь обратно в Дублин проходил через МЭВ — Межпространственные Эльфийские Впадины, как я называла осколки эльфийской реальности, которые появились в нашем мире после падения стен.
Молочно-белые стены отражают солнечный свет и так блестят, что я начинаю щуриться.
Небо за Дворцом (я даже думаю о нем только с большой буквы, настолько он превосходит обычное жилище) приобретает ослепительно синий цвет, который существует только в Фэйри. Это оттенок, который невозможно встретить в человеческом мире. Есть определенные эльфийские цвета, которые состоят из мириадов соблазнительных оттенков, и на эти цвета можно смотреть бесконечно. От неба нельзя оторвать взгляд, так же, как и от Зала Всех Дорог.
Я с трудом перевожу взгляд обратно на Белый Дворец. Я рассматриваю его, скользя взором от основания к вершине крыши, от террасы к башне, от сада к фонтану, а затем к башенке.
Как Лента Мебиуса многоуровневой структуры на пейзаже Эшера, Дворец приковывает к себе внимание. Это огромное здание, и мне кажется, что он постоянно меняет очертания. Это огромное напряжение для глаз и испытание для разума. Но я видела эльфов в их истинном обличье. И теперь я нахожу происходящее… успокаивающим. Я кое-что ощущаю в своем мертвом черном сердце. Я не понимаю, как там может еще хоть что-то жить, но это так. Это не совсем полноценное чувство, а лишь его эхо. Слабое, но неоспоримое.
Дэррок смотрит на меня. Я делаю вид, будто не замечаю этого.
— Твоя раса никогда бы не построила вещь такой красоты, цельности и совершенства, — говорит он.
— Как и не создала бы Синсар Дабх, — парирую я.
— У маленьких созданий есть только мелочи.
— Самолюбие больших созданий так огромно, что они не замечают мелочей, — бормочу я. Таких мелочей, как ловушки. Но я не говорю этого вслух.
Но он уже догадался. Рассмеявшись, он говорит:
— Я запомню это предупреждение, МакКайла.
Затем Дэррок рассказывает мне, что после того, как он нашел первые два Зеркала на аукционе в Лондоне, ему пришлось учиться пользоваться ими. Сначала было несколько десятков бесплодных попыток, прежде чем он сумел установить постоянную связь с реальностями эльфов. Оказавшись внутри Зеркал, он несколько месяцев потратил на поиск входа в тюрьму Невидимых.
Когда он говорит о своих испытаниях и победах, в его голосе слышится гордость. Лишенный своей эльфийской сущности, он не только выжил, хотя никто из его расы не верил в это, но и достиг цели, за которой гнался, будучи еще эльфом. Из-за которой его и изгнали.
Он чувствует, что превосходит других представителей своей расы.
Я слушаю и анализирую все, что он говорит мне, нащупывая брешь в его броне. Я знаю, что у эльфов есть такие качества, как высокомерие, надменность, насмешливость и снисходительность. Слушая его, я добавляю еще гордость, мстительность, нетерпеливость и злорадство. Мне нравится этот список.
Какое-то время мы еще разговариваем, внимательно наблюдая друг за другом. Я рассказываю ему о своем детстве в Эшфорде, о моих первых впечатлениях от Дублина и о моей любви к быстрым машинам. Он рассказывает мне чуть больше о своем грехопадении, о том, что он сделал и почему. Мы соревнуемся в стремлении разоружить друг друга в пустой откровенности, которая не открывает ничего важного.
Пока мы пересекаем равнину, я спрашиваю:
— Зачем идти в тюрьму Невидимых? Почему не пойти к Видимому Двору?
— И дать Эобил возможность окончательно прикончить меня? В следующий раз, когда я увижу эту суку, она умрет.
Так, значит, он для этого и взял мое копье — чтобы убить королеву? Он забрал его без моего ведома, так же, как В’лейн. Но как? Он больше не был эльфом. Неужели он съел так много Невидимых, что превратился в мутанта с непредсказуемыми возможностями?
Я вспоминаю тот день, когда оказалась в церкви, окруженная Темными Принцами, тогда я направила копье на себя. Затем последовал бросок копья к основанию алтаря, брызги святой воды, шипение пара. Как он тогда заставил меня отбросить его? И как он теперь забрал его у меня?
— Королева сейчас в Видимом Дворе? — снова забрасываю я свою сеть.
— Откуда мне знать? Я же был изгнан. Меня бы убил первый же Видимый, который, увидев меня, решил бы, что я отыскал путь назад.
— Разве у тебя нет союзников при Видимом дворе? Разве вы с В’лейном не друзья?
Он пренебрежительно фыркает.
— Мы вместе сидели в ее Высшем Совете. Хотя он и говорил о превосходстве эльфов и о нашем праве снова свободно ходить по земле, забыв об ограничивающем нас отвратительном Договоре — как будто люди могут ограничивать своих Богов! — когда доходит до действий, В’лейн, как всегда, становится комнатной собачкой Эобил. Он всегда ею был. Теперь, по вине моих более безгрешных собратьев, я — человек, и они презирают меня.
— Мне казалось, что ты говорил, будто они чествуют тебя как героя за то, что ты разрушил стены и освободил их.
— Я сказал, будут. Скоро. Меня будут воспевать как спасителя нашей расы.
— Значит, ты пошел в тюрьму Невидимых. Это было рискованно.
Я говорю это, чтобы заставить его продолжить рассказ. Пока он говорит, я могу сфокусироваться на его словах и на моей цели. Молчание — вовсе не золото, оно смертельно. Это пустота, которая наполняется призраками.
— Мне были нужны Охотники. Когда я был эльфом, я мог просто позвать их. Но, став смертным, мне пришлось идти и искать их самому.
— Я удивлена, что они не убили тебя сразу же, как только увидели.
Охотники ненавидят людей. Чернокожие, крылатые демоны не любят никого, кроме самих себя.
— Смерть не доставляет им наслаждения. Это слишком быстро и окончательно.
В его глазах мелькает тень воспоминаний. Я понимаю, что, когда он нашел Охотников, они делали с ним нечто такое, отчего он долго-долго кричал.
— Они согласились помочь мне в обмен на вечную свободу. Они научили меня есть Невидимых. После того, как я обнаружил слабые места в стенах тюрьмы, откуда раньше сбегали Невидимые, я заделал их.
— И стал единственным, кто мог вытащить их в город.
— Если мои более темные собратья собирались освободиться, то они должны были благодарить за это только меня. Я обнаружил, как связать Зеркала и создать проход в Дублин через Белый Дворец.
— Почему именно через это измерение?
— Из всех исследованных мной измерений, лишь это остается более стабильным, несмотря на некоторые… неудобства. Кажется, проклятие Крууса имеет небольшой эффект в этой реальности. Оно может только расколоть измерения, чего легко можно избежать.
Я называю их МЭВ, но не говорю этого ему. Это выражение заставляло Бэрронса смеяться. Немногое вызывало его смех.
Я думаю, что держу себя под контролем, что я избавилась от всякой слабости. Мысли о моем предназначении сделали меня непроницаемой. Я была не права. Мысль об улыбке Бэрронса влечет за собой другие видения.
Темноволосая голова запрокинута назад.
Эта картинка не просто медленно всплывает в моей памяти, как это иногда бывает во сне или в фильмах. Нет, она врывается в мой разум реактивным снарядом, взрываясь четкими деталями. На месте взрыва образуется грибовидное облако боли, и я начинаю задыхаться в нем.
Я не могу дышать. И зажмуриваю глаза.
Белозубая улыбка светится на его загорелом лице. Я был повержен, но снова поднялся. Ты никогда не поставишь меня на колени.
Но он не встал, ублюдок. Он оставался лежать.
С моим копьем в спине. Как я могу день за днем пытаться выполнить свою миссию, если его нет рядом, чтобы помочь мне? Я не знаю, что мне делать и какие принимать решения.
Я не могу пережить это горе! Я оступаюсь и падаю на одно колено. Обхватываю голову руками.
Дэррок моментально оказывается рядом и помогает мне встать. Его руки обвиваются вокруг меня.
Он так близко, что я вижу золотые крапинки в его медных глазах. Морщинки в уголках глаз и вокруг рта. Неужели он так много смеялся, будучи смертным? Мои руки сжимаются в кулаки.
Он мягко касается моего лица, убирая волосы назад.
Ни картинка, ни боль не ушли из моей головы. Я не могу долго находиться в таком состоянии. Через секунду я окажусь на коленях, крича от горя и ярости, и моя миссия полетит ко всем чертям. Дэррок увидит мою слабость и убьет меня, или сделает что-нибудь похуже. Но я каким-то образом должна выжить. Я не знала, как много времени мне потребуется, чтобы найти Книгу и научиться ею пользоваться. Я облизываю губы.
— Поцелуй меня, — говорю я, — крепко.
— Просто сделай это, — рычу я.
Я наблюдаю за ним, пока он взвешивает все за и против. Мы похожи на двух скорпионов. Он сомневается. И восхищен.
Когда он целует меня, Бэрронс исчезает из моей головы. Боль отступает.
На губах моего врага, любовника моей сестры и убийцы моего любовника, я чувствую вкус наказания, которое я заслужила. Приходит забвение. Это снова делает меня сильной и хладнокровной.
Всю мою жизнь мне снились дома. В моем подсознании есть целый район, куда я могу попасть только во сне. Но мои ночные визиты туда я могу контролировать не больше, чем сны о Холодном Месте. Иногда меня одаривают новым посещением, иногда — нет. В определенные ночи двери открываются легко, а в другие — я стою снаружи, будучи не в состоянии попасть внутрь, и жажду чуда, что находится за дверью.
Я не понимаю людей, которые говорят, что не могут вспомнить свои сны. За исключением воспоминаний о Холодном Месте, которые я начала блокировать давным-давно, я помню все свои сны. Когда я просыпаюсь утром, их обрывки парят в моем разуме, и я могу либо выпрыгнуть из постели и забыть их, либо собрать все кусочки и обдумать.
Я где-то прочитала, что сны о домах — это сны о наших душах. В этих вместилищах нашего подсознания мы складываем свои потаенные секреты и желания. Возможно, поэтому некоторые люди не помнят такие сны — они просто не хотят помнить. Девушка, которую я знала в старших классах, однажды сказала мне, что ей тоже снились дома, но они всегда были черными, как смоль, и ей никогда не удавалось блокировать эти сновидения. Она ненавидела эти сны. Но она не самый подходящий вариант для примера.
Мои дома огромны, они наполнены солнечным светом и музыкой, окружены садами и фонтанами. И по каким-то причинам там всегда много кроватей. Больших кроватей. Их намного больше, чем нужно. Я не знаю в чем тут дело, но, кажется, это может означать, что я слишком много думаю о сексе.
Иногда я беспокоюсь, что в моем сознании недостаточно места для снов и реальности. Что я перегружаю им свой ограниченный мозг, и однажды не смогу сохранить разделяющую их стену. Интересно, может, это и есть старость?
С годами я начала подозревать, что все эти дома, которые мне снились, были разными крыльями одного и того же огромного дома.
Сегодня я поняла, что это была правда.
Почему все эти годы мне снился Белый Дворец?
Откуда я могла знать о его существовании?
Теперь, когда я уже и так ходила по острию, я могла кое в чем признаться. Всю мою жизнь я тайно боялась, что под красивой внешностью и тщательно поддерживаемой ухоженностью, я, ну… психопатка.
Никогда не относитесь с пренебрежением к хорошо одетой красотке.
Настоящие мудрецы всегда плохо одеты. Нужно время, чтобы модно одеваться, хорошо выглядеть и правильно подавать себя. Чтобы постоянно выглядеть счастливой и иметь идеальную внешность требуется приложить много усилий, энергии и научиться концентрироваться. Если вы встречаете таких людей, спросите себя, отчего они бегут.
Еще в колледже я начала подозревать, что во мне есть двойственность. Были времена, когда я, без видимой причины, чувствовала себя прямо… что ж, «убийственно» было единственно верным для этого словом. Я поняла, что чем больше у меня было занятий, тем меньше времени было задумываться об этом.
Иногда мне становится интересно, неужели до моего рождения кто-то показал мне сценарий или одарил неожиданными вспышками памяти. Это самое худшее дежавю. Я отказываюсь верить, что была выбрана на эту роль.
Глядя на Белый Дворец, я уже знала, как он выглядят изнутри, и в то же время понимала, что никак не могла знать об этом. Интересно, я на самом деле псих? Может, ничего этого не происходит, потому что на самом деле я заперта в обитой войлоком комнате в какой-нибудь лечебнице, и меня мучают галлюцинации. Если так, то я надеюсь, что врачи скоро сменят мои лекарства. Что бы я ни принимала — это не помогает.
Я хочу пойти туда и остаться навсегда.
Двойственность — мое второе имя.
У Дворца было огромное количество входных дверей, к которым можно было пройти через тщательно ухоженные сады.
Мы с Дэрроком входим в один из садов. Сад такой прекрасный, что смотреть на него почти больно. Мы идем по дорожке из блестящих золотистых камней, вдоль которой высажены экзотические кусты с ароматными цветами, а над дорожкой нависают изогнутые ветви серебристых деревьев.
Ослепительно-жемчужные скамейки так и манят отдохнуть от солнца под кронами, кажущими кружевными, а шелковые кушетки пестреют под шифоновыми балдахинами. Стебли изгибаются, а цветы тянутся к свету. Меня обдувает идеально теплый ветерок, не слишком жаркий и не душный, а такой же теплый и влажный, как секс.
Мне снился такой же сад. Немного другой, но очень похожий.
Мы проходим мимо фонтана, который разбрызгивает в воздухе капли сверкающей воды. Тысячи цветов разных ослепительных оттенков желтого окружают его: бархатные лютики и восковые тюльпаны, сливочные лилии и цветы, которые не существуют в нашем мире.
На секунду я вспоминаю об Алине, потому что она любила желтый, но эта мысль пахнет смертью и приносит с собой другие страхи. Я отворачиваюсь от красочного фонтана и фокусируюсь на ненавистном лице и голосе моего спутника.
Он начинает давать мне указания. Говорит, что мы ищем комнату с зеркалом в шикарной золоченой раме — примерно десять футов в высоту и пять в ширину. Последний раз, когда он видел комнату, она была пуста, в ней не было другой мебели, кроме зеркала. Коридор, в который выходила эта комната, был светлым, просторным, с полом из цельного белого мрамора. Стены коридора были таким же белыми, а между высоких окон красовались блестящие росписи.
Обращай внимание на белый мраморный пол, учит он меня, когда он был здесь в последний раз, такой пол был только в двух крыльях здания. Полы в других частях Дворца были золотыми, бронзовыми, серебряными, радужными, розовыми, мятно-зелеными, желтыми, лавандовыми и еще много каких оттенков. Иногда встречаются малиновые. Если я увижу черный пол, то я должна немедленно вернуться.
Мы входим в округлую прихожую с высоким стеклянным потолком, который поглощает солнечный свет. Полупрозрачные серебристые стены и пол отражают небо в таких мельчайших деталях, что, когда облака, похожие на взбитые сливки, проплывают над головой, у меня возникает ощущение, что я иду по ним. Что за хитрый дизайн! Комната в небесах. Создала ли его возлюбленная Короля? Или это сделал для нее Темный Король? Мог ли кто-то, способный создать такой ужас, как Невидимые, сотворить такое чудо? Солнечный свет лился на меня сверху, ласкал меня, отражаясь от стен и пола.
Мак версии 1,0 подключила бы айпод, растянулась бы на диване и зависла здесь на несколько часов.
Мак версии 5,0 содрогнулась. Даже столько солнца не могло согреть навсегда замерзшие части ее души.
Я понимаю, что забыла о своем враге. Я снова поворачиваюсь к нему.
Возможно, говорит Дэррок, что комната, которую мы ищем, все еще выходит в один из этих беломраморных коридоров.
Это привлекает мое внимание.
— Дворец перестраивает себя. Одно из неудобств, о которых я говорил.
— Да что с вами, эльфами, такое? — взрываюсь я, — Почему все должно меняться? Почему вещи не могут просто быть такими, какими они были созданы? Почему дом не может быть нормальным домом, а книга — нормальной книгой? Почему все должно быть так сложно? — Я хочу вернуться в Дублин — сейчас же — найти книгу, выяснить, что нужно сделать и сбежать из этой чертовой реальности.
Он не отвечает, но мне это и не нужно. Если бы эльф спросил меня, почему яблоко, в конце концов, гниет, или люди, в конце концов, умирают, я бы пожала плечами и сказала, что это в природе человеческих вещей.
Изменчивость в натуре эльфийских вещей. Они всегда становятся чем-то еще. Это самое важное, что нужно помнить, имея дело с чем-нибудь эльфийским. Этому я научилась от Теней. Интересно, насколько дальше они развились с тех пор, как я в последний раз их видела?
— Иногда он очень сильно перестраивает себя, — продолжает Дэррок, — а в другой раз он слегка изменяет несколько крыльев. Однажды Дворец заставил меня потратить несколько дней, чтобы найти комнату, которая была мне нужна. Обычно я нахожу ее быстрее.
Дней? Я поворачиваю голову и смотрю на него. Я могу застрять с ним здесь на несколько дней?
Чем скорее мы начнем, тем лучше.
Дюжина коридоров выходят из прихожей, некоторые хорошо освещены, другие — окутаны мягким полумраком. Дворец излучает благополучие и умиротворенность. Все-таки это огромный лабиринт, и я жду, что он укажет нам путь. Хотя я часто видела его во снах, мне не знакома эта прихожая. Мне кажется, что Дворец такой огромный, что снов всей человеческой жизни не хватит на то, чтобы осмотреть его целиком.
— Во Дворце есть несколько комнат с Зеркалами. Та, которую мы ищем, имеет единственное зеркало. — Дэррок пристально смотрит на меня. — Избегай других зеркал, если ты наткнешься на них. Не смотри в них. Я не буду препятствовать твоим экспериментам, но все же хочу тебя защитить.
Правильно. И Белый Дворец на самом деле черный.
— Ты говоришь так, словно мы разделимся, — я удивлена. Он так много трудился, чтобы заполучить меня на свою сторону. Теперь он позволяет мне уйти? Разве я была так убедительна? Или у него есть козырь в рукаве, о котором я не знаю?
— Мы не можем позволить себе тратить здесь время. Чем дольше я здесь, тем больше шансов для кого-то найти мою книгу.
Я решаю промолчать. Книга — моя, а он умрет в тот же момент, как только я получу ее и узнаю, как ею пользоваться. Возможно, Дэррок умрет еще раньше, если перестанет быть полезным.
Он опирается спиной о стену и скрещивает руки на груди. В этой небесной комнате он похож на золотого ангела, прислонившегося плечом к облакам.
— Мы оба можем получить все, что нам нужно, МакКайла. Перед нами не будет преград, если мы будем вместе. Никто и ничто не сможет остановить нас. Ты понимаешь это?
— Я имею право использовать ее первой, — к тому времени, как подойдет очередь Дэррока использовать Книгу, его уже не будет в живых. Нет, подождите, уничтожение было бы для него слишком легкой смертью.
— У нас еще есть время, чтобы решить, кто и что сделает с Книгой первым. Но сейчас мы друзья или нет?
Насмешка вертится на кончике языка, это ничего не значащие слова. Зачем он задает мне глупые вопросы? Я так легко могу солгать. Ему следует судить по моим поступкам, но я не делюсь с моим врагом этим советом.
— Мы друзья, — просто говорю я.
Он показывает на ближайший коридор справа от меня, с темно-розовым полом, и поворачивает в первый коридор слева от него, который сверкает темной бронзой.
— Что мне делать, если я найду его? — спрашиваю я. Не похоже, чтобы у нас были сотовые телефоны, запрограммированные друг на друга.
— Я оставил метку у тебя на затылке. Нажми на нее пальцами и позови меня.
Он уже отвернулся и начал удаляться вглубь коридора. Я зашипела ему в спину. Скоро придет день, когда я удалю его метку, даже если мне придется содрать кожу до костей. Я бы сделала это сейчас, если бы не боялась испортить метку Бэрронса. Это все, что у меня осталось от него. Его руки прикасались ко мне там, такие нежные и такие собственнические.
Дэррок оборачивает и с улыбкой предупреждает меня:
— Если ты найдешь Зеркало и вернешься в Дублин без меня, я выслежу тебя.
— Как и я тебя, Дэррок, — говорю я тем же легким, предупреждающим тоном. — Даже не думай вернуться без меня. Может, я и не поставила на тебе метку, но я найду тебя. Я везде найду тебя.
Я говорила правду. Охотник превратился в дичь. Он был одной из моих целей, и останется ею. Пока я не решу спустить пусковой крючок. Больше никакого бегства. Ни от чего.
Он останавливается и смотрит на меня через плечо. Крошечные золотые искорки в его глазах разгораются ярче, и он резко выдыхает.
Если я знаю эльфов так хорошо, как мне кажется, то я сейчас здорово завела его.
Я шлепнула последний экземпляр моей листовки на уличный фонарь и вбила гвоздь. Я говорю только о том, что срабатывает, и умалчиваю о том, что нет. Настало время, когда лучше соврать.
Я засовываю конфету в рот и перемещаюсь стоп-кадром к следующему уличному фонарю на моем пути. Я знаю, что мои листовки действуют. Я видела результаты. Пара ши-видящих уже покинули аббатство. Я беру на себя все заброшенные дела Мак, та еще дерьмо-мешалка скажу я вам, посылаю к черту все правила и уставы Ро, но продолжаю говорить ей то, что она хочет слышать.
Еще две конфеты и протеиновый батончик, я заканчиваю здесь свои дела и бросаюсь по тротуару в мое любимое место. Теперь у меня есть свободное время, и я собираюсь провести его, кружа по Честеру, круша и ломая все, что попадется мне в радиусе десяти кварталов вокруг него.
Я иду по улице вся такая важная.
РиО и его люди здесь, по крайней мере, я так думаю. Пока никого не вижу, но продолжаю надеяться. Вообще-то, они бесят меня. Они угрожали мне.
Никто не смеет угрожать Меге.
Я смеюсь. Что это за паб, если посетители не могут попасть туда? Я не могу держать их снаружи всю ночь, ведь я охочусь с Защитниками и убиваю то, что они ловят, и сегодня я достаточно навредила. Джейни поймал меня однажды вечером и сказал, что они убьют меня за это. Он слышал истории о них и теперь сторонится. Говорят, что они не больше люди, чем эльфы.
Я говорю ему, что пусть эти придурки только попытаются сделать мне какую-нибудь гадость. Знаете, есть кое-что другое, чего я никому не рассказываю. Когда я нанесла удар Охотнику, случилось что-то странное. Тьма поднялась по всему мечу и немного вошла в мою руку. По руке пошла зараза, как от занозы. Несколько дней мои вены были черными, и вся рука была холодная, как у мертвеца. Пришлось носить перчатку, чтобы спрятать это. Я даже думала, что могу потерять руку, и мне придется научиться сражаться правой.
Сейчас, вроде, все выглядит нормально.
Так что я особо не рвусь снова убить Охотника.
Но мне кажется, что я стала быстрее. И приказы Ро уже не вызывают во мне желания конфликтовать так, как раньше.
Думаю, я даже могу утереть нос РиО и его чувакам, и мне хочется это проверить. Вот бы показать Мак, но с того времени, как я в последний раз видела ее, прошло больше трех недель. С тех пор, как мы ворвались в библиотеку, я ее не видела.
Я не волнуюсь. Не по мне это. Я просто живу. Дергаются только малолетки.
Но я, конечно, все же хочу, чтобы Мак появилась. И чем скорее — тем лучше.
Синсар Дабх за несколько последних дней появлялась в разных частях города. Однажды ночью она замочила с десяток людей Джейни, эта книга словно играла с нами. Разделила нас и убивала одного за другим.
Я начинаю думать, а не ищет ли эта штука меня?
источник