Федеральный научный центр исследований и разработки иммунобиологических препаратов им. М. П. Чумакова приступает к клиническим исследованиям инактивированной вакцины от полиомиелита. Регистрацию российской ИПВ планируют завершить к концу 2018. Препарат не только будет использоваться для вакцинации на территории России, но и отправится на экспорт для нужд международной программы по борьбе с полиомиелитом.
В середине XX века у американцев было два больших страха. Русская атомная бомба и полиомиелит. В 1952 году заболели 58 тыс. человек, 3145 человек умерло и 21269 остались парализованы. Писатель Артур Кларк, изобретатель атомной бомбы Роберт Оппенгеймер, трижды оскароносный режиссер Френсис Коппола оказались парализованными. Заболевших детей отвозили в инфекционную больницу. Если ребенок умирал, родители не имели права принять участие в похоронах из-за карантина. В обществе нарастала паника, дети перестали ходить в школы, не выходили в парки, не посещали спортивные занятия и играли в маленьком кругу ближайших родственников и друзей. Слово «чума» не сходило с экранов телевизоров.
Франклин Делано Рузвельт проиграл выборы 1920 года, не стал вице-президентом Америки и увяз в политическом скандале, безуспешно ища гомосексуалистов в армии. Спасаясь от репортеров, он на яхте «Сабало» своего делового партнера покинул Нью-Йорк. Несколько часов Рузвельт был за штурвалом, яхта бросила якорь недалеко от канадского острова Кампобелло. Готовя снасти для рыбалки, Рузвельт поскользнулся на палубе и упал в воду. Канада, начало августа. «Мне никогда не было так холодно», – писал он позже.
Ночью онемели ноги, но к утру все было опять нормально. Через несколько дней Рузвельт купался в холодной воде, потом долго читал почту в мокром купальнике. К утру он не чувствовал одну ногу, потом другую. Консилиум врачей, собравшийся на острове, установил диагноз – полиомиелит. Рузвельту было 39 лет. Через 11 лет на инвалидной коляске он въедет в Белый дом и будет руководить Америкой четыре срока. В 1938 году президент Рузвельт учредит фонд борьбы с детским параличом «National Foundation for Infantile Paralysis», который возглавил его друг Базиль О’Коннор.
Джонас Солк не мог получить образование в престижных частных школах Америки. Его отец — выходец из Польши, мать родилась в России, денег на платное образование у семьи не было. Солк учился очень хорошо, что не помогло ему поступить в престижные медицинские учреждения. Корнел, Колумбия, Пенсильвания, Йель ввели жесткие квоты для еврейских детей. Америка недавно справилась с рабством, но не с еврейским вопросом. В 1934 году Солк начинает изучать медицину в Нью-Йоркском университете, где не было квот. Он отказывается от высокооплачиваемой карьеры врача и углубляется в науку: «Как ученый я могу помочь всему человечеству, а не отдельному пациенту».
Амбиции были большие, но большую работу получить не удавалось. Госпиталь Mount Sinai не разрешал ему нанимать интернов, другие госпитали не принимали на работу евреев. Грантов не было, оборудованных лабораторий тоже. Солк обратился к одному из своих научных руководителей за поддержкой, и тот предложил ему поучаствовать в военной программе по разработке вакцины против гриппа. Солк доказал, что вакцина против вирусных заболеваний может быть создана в принципе, и разработал компоненты лекарства, которое широко использовалось в армии США для профилактики и лечения гриппа.
Базиль О’Коннор для фонда придумал программу по сбору средств «March of Dimes». Телевизионные и радиопрограммы попросили американцев прислать десять центов. За несколько дней Белый дом получил 2 680 000 писем. Кто-то прислал десять центов, кто-то доллар, кто-то 50 центов, компания собрала 1,8 млн долларов. «March of Dimes» – это «марш десятицентовиков», ежегодная кампания ко дню рождения самого известного больного полиомиелитом – Франклина Рузвельта. Основную часть писем присылали дети, понимая, как страдают их сверстники. К 1955 году О’Коннор собирал 67 млн долларов пожертвований за две недели перед днем рождения основателя фонда. В 46 году десятицентовая монета получила изображение Рузвельта и стала называться The Roosevelt dime, а в 1976 году фонд стал называться «March of Dimes».
Один из самых известных американских художников, первый американец — член Британской королевской академии Эндрю Уайет самую известную свою картину посвятил соседке, больной полиомиелитом.
С деньгами на исследования проблем не было, а с результатами были. Ученые работали с живыми препаратами полиомиелита. В одном из неудачных экспериментов были заражены девять здоровых детей, шесть из них умерли, трое остались парализованными.
В 1948 году директор по научным исследованиям учрежденного Рузвельтом фонда позвонил Солку: «У нас есть деньги на оборудование, помещения и ученых». Солк поставил условие, что оборудование и помещения останутся у него после завершения работы. Первый год ушел на поиск исследователей и монтаж железа в университете Питтсбурга.
Джонас Солк решил убить вирус полиомиелита формалином и вводить мертвые частицы. Никто из ученых не одобрил этого подхода. Директор фонда Базиль О’Коннор был юристом, а не врачом, и активно поддержал Солка. Эксперименты на животных показали, что вакцина с мертвым вирусом работает. Настала очередь живых детей.
Недалеко от Питтсбурга есть школы для детей с ограниченными возможностями. В июле 1952 Солк вводит вакцину 43 детям в школе Ватсона, через несколько недель детям государственной школы Полка. Вакцина работала. Солк испытывает ее на себе, своей жене и делает инъекции трем своим детям. На конференции в Нью-Йорке он объявил о первых успешных испытаниях вакцины.
Джонас Солк и Базиль О’Коннор в 1954 году приступают к массовым испытаниям вакцины. Работа требует огромных денег и целую армию волонтеров. 20 тыс. терапевтов, 64 тыс. учителей школ, 2 млн школьников принимают участие в испытаниях вакцины. 100 млн человек жертвуют свои деньги – это больше, чем число голосующих на выборах Президента. Опросы института Гэллапа говорят, что количество людей, знающих об испытаниях вакцины, превышает количество людей, которые могут назвать полное имя президента США Гарри Эс Трумена.
Несмотря на миллионы долларов пожертвований, О’Коннор вынужден занимать деньги для своего фонда. Дочь О’Коннора контактирует с больными и сообщает отцу: «Я получила немного твоего полиомиелита». Солк на одной из конференций сообщает, что он лично отвечает за безопасность этой вакцины. Борьба становится делом жизни обоих партнеров. Солк работает по 16 часов в сутки в течение двух лет. Обработано 144 млн записей из 44 штатов, из трех провинций Канады и из Хельсинки. 12 апреля 1955 года, ровно через десять лет после смерти Рузвельта, университет Мичигана, ответственный за обобщение результатов тестов, собрал пресс-конференцию. 150 репортеров присутствовали в зале. 16 телеоператоров обеспечивали прямую трансляцию. 54 тыс. терапевтов смотрели телевизоры в кинотеатрах по всей Америке. Нация услышала: «Вакцина безопасна и эффективна». Колокола на всех церквях залились звоном, в синагогах прошли молитвы. Мэр Нью-Йорка прервал заседание городского совета: «Мы гордимся, что доктор Солк закончил городской колледж». 20th Century Fox и Warner Brothers начали снимать биографические фильмы.
Нобелевскую премию Солку не дали. Ее получили в 1954 году Эндерс, Уэллер и Роббинс, которые научились выращивать вирус полиомиелита на различных тканях и доказали, что он может размножаться вне нервных клеток.
Патент на вакцину Солк получать не стал. Когда на одной из конференций его спросили, кому принадлежит патент, ученый ответил: «Я бы сказал – людям. Нет никакого патента. Разве можно получить патент на Солнце?» В ценах пятидесятых годов стоимость изобретения оценивалась в 7 млрд долларов, если бы оно было защищено правами на интеллектуальную собственность.
Солк стал национальным достоянием, гостиницы бесплатно селили его в пентхаусы, командиры самолетов приветствовали его на борту под аплодисменты пассажиров, советы директоров соревновались за него, газеты одна за другой брали бесконечные интервью, медицинские конгрессы требовали его речей. Солк понимал, что времени на работу у него больше нет.
В 1963 году на деньги, собранные фондом «March of Dimes», он основал институт биологических исследований, который теперь называется Институт Солка. Это институт № 1 в самых престижных рейтингах биологической науки.
Американский ученый-медик Альберт Сэбин выводит новый штамм вируса. Дикий полиомиелит ослаблен, но оставлен живым. В 1954 году он проводит клинические испытания нового типа вакцины. По идее Сэбина вакцина более безопасна, поскольку в производстве не используются дикие вирусы. Ее применение значительно проще, поскольку она представляет собой раствор, несколько капель которого закапывают в рот. Как и Солк, Сэбин отказывается от патентной защиты своих штаммов.
Оказалось, что вакцина Сэбина может прервать распространение дикого вируса. Ослабленный вирус вызывает стойкий иммунитет в кишечнике, дикий вирус погибает, не проходя через кишечник. Привитый человек не переносит вирусы. Но живая вакцина – это живые вирусы, хоть и ослабленные. Несколько инцидентов с заболевшими полиомиелитом детьми регистрировались каждый год.
Вакцина Солка вызывает иммунитет, но дикий вирус может размножаться в организме инфицированного. Привитый человек становится переносчиком заболевания, не заболевая сам. Сэбин и Солк становятся сначала оппонентами, а потом и врагами.
В Советском союзе полиомиелитом целенаправленно стали заниматься с 1945 года. Михаил Чумаков пишет в правительство письмо о необходимости создания специального научно-исследовательского института для создания вакцины против полиомиелита. Его внимательно выслушали, но делать ничего не стали. В 1954 году началась эпидемия, 13 тыс. человек оказались заражены. 10% из заболевших умирали, еще 40% оставались инвалидами. В 1955 году институт был создан.
В апреле 1955 года частная американская фармакологическая компания Cutter Laboratories прививает 200 тыс. детей сывороткой, в которой вирус по ошибке не был убит. 40 тыс. детей заболевают, 200 становятся инвалидами, 10 умирают. В Америке начинается компания против прививок. И яростная борьба между живой и мертвой вакцинами.
В 1956 году Чумаков и его коллега из Ленинградского института им. Л. Пастера Анатолий Смородинцев едут в США. Советские ученые работают и с Солком, и с Сэбиным. В СССР решили производить вакцину Солка, убивая вирус формальдегидом по американскому протоколу. В 1957 году первые партии вакцины начали применятся в эпидемиологических районах. Проблемы начались сразу. Прививать инактивированной вакциной неудобно. Нужен персонал, умеющий делать уколы, нужно стерилизовать шприцы и иглы, нужно обеззараживать место укола, и всего этого нужно очень много.
Чумаков строит завод и начинает производить живую вакцину из штаммов Сэбина. Первые прививки делаются себе. Чтобы доказать безвредность вакцины для детей, Смородинцев прививает любимую внучку.
В 1960 году в СССР было привито 78 млн человек. В Японии в 1960 году разразилась эпидемия полиомиелита. Вакцины у японцев не было, но благодаря деятельности Всемирной организации здравоохранения про успехи СССР в профилактике японцам известно. Для японского правительства регистрация и выдача разрешения на импорт лекарства из СССР была немыслимым прецедентом. На улицы выходят мамы, правительство сдается. 20 млн прививок из возглавляемого Чумаковым института поступают в Японию. А потом и еще в 40 стран.
В 1988 году Всемирная организации здравоохранения, ЮНИСЕФ и Ротари Интернешнл предприняли глобальные усилия по искоренению полиомиелита. До сих пор полностью ликвидированными являются оспа и чума. В 2016 году в мире было зарегистрировано 37 случаев заболевания полиомиелитом. Большая часть вакцин в мире – это вакцины Чумакова-Сэбина, простые и надежные.
Единственный производитель вакцины против полиомиелита на территории России ФГУП «Предприятие по производству бактерийных и вирусных препаратов Института полиомиелита и вирусных энцефалитов им. М. П. Чумакова». Сейчас производится только вакцина с живыми вирусами – оральная полиомиелитная вакцина или ОПВ.
Инактивированная вакцина, или ИПВ, в России пока не производится. В 2017 году институт приступил к клиническим исследованиям инактивированной вакцины.
ВОЗ приняла решение о переходе на ИПВ, и ЮНИСЕФ предложила институту им. Чумакова организовать поставки этого препарата для нужд международной программы по борьбе с полиомиелитом. Предполагается, что регистрация российской ИПВ будет завершена к концу 2018 года.
источник
- Имя: Николаева Светлана
- Город: Зеленоград, 6 р-он.
23 февраля 1954 года начались массовые испытания первой вакцины от полиомиелита. С этого дня цивилизация стала отползать от края пропасти, грозившей поглотить каждого второго.
До появления вакцины в половине случаев полиомиелит начинался и заканчивался как грипп. Примерно 40% больных калечил паралич, и 10% погибали от дыхательной недостаточности. Спасали только «железные лёгкие» – камеры, в которых работу парализованных дыхательных мышц совершает перемена давления воздуха. В этих ящиках, откуда торчали голова да ноги, проводили остаток своих дней жертвы полиовируса в промышленно развитых странах.
Полиомиелит встречался ещё у древних египтян, но характер эпидемии принял с появлением городского комфорта, когда человек во младенчестве перестал контактировать с возбудителем болезни. Унаследованного от матери запаса антител ребёнку хватает на несколько месяцев. Если за это время в организм не попадёт полиовирус, иммунитета к нему не возникает. Такую изнанку гигиены достоверно выявили в марокканском городе Касабланка, где в чистеньком европейском квартале больных полиомиелитом насчитывалось в 20 раз больше, чем в антисанитарном бидонвиле.
С тех пор, как в 1908 году открыли проклятый вирус, он всё время наступал. Так, за 1952-й в Соединённых Штатах полиомиелит убил 3145 человек и парализовал 21269. Спустя 6 лет сравнимые потери понёс Советский Союз. Санатории наполнились парализованными страдальцами, в основном детьми.
Создатель первой вакцины от полиомиелита Джонас Солк не слишком интересовался этим заболеванием. Выучившись на врача, он понял, что не хочет заниматься обычной практикой, и стал микробиологом. Во время войны участвовал в разработке вакцины от гриппа, открыл новый штамм. Оказалось, в мирное время за такое лабораторию не дают, разве что комнату в больничном подвале. Единственным грантодателем, способным финансировать полномасштабное исследование, оказался Национальный фонд борьбы с детским параличом. На деньги этой организации специалисты уже научились разводить вирусы на клетках почек обезьян, и очищать от микробов антибиотиками. Солк фактически пришёл на всё готовое: оставалось убить полиовирусы всех 3 типов формалином и проверить иммуногенность на обезьянах.
В 52-м году Солк ввёл вакцину себе, своей жене и трем сыновьям. Процесс предусмотрительно снимался на плёнку. Потом этот фильм демонстрировали детям во время массовой вакцинации, чтобы успокоить их перед уколом. Вакцина оказалась безопасной и не вызывала аллергии. К удивлению научного сообщества, руководитель Национального фонда убедил чиновников здравоохранения разрешить вакцинацию почти непроверенным препаратом более миллиона детей по всей стране. 23 февраля 54-го Солк с несколькими врачами сделал прививки 5 тысячам школьников у себя в Питтсбурге. Ничего страшного не произошло. Анализ показал наличие антител. 26 апреля началась «миллионная» кампания. Через год, 12 апреля 55-го, специалисты фонда объявили результаты: вакцина безвредна, вызывает иммунитет. Новость эта настолько потрясла американцев, что рабочий день окончился. Полиомиелита боялись как ядерной войны. Фонд сразу получил 67 миллионов долларов пожертвований; хватило на поголовную вакцинацию всех детей в США и массу новых важных исследований.
Со всего мира в Америку слетелись специалисты – изучать производство вакцины. Из Советского Союза прибыли директор Института изучения полиомиелита Михаил Чумаков и его супруга Марина Ворошилова, которая в 1945 году выделила первый советский штамм полиовируса.
Чумаков был директором без году неделю, прежде он руководил лабораторией эндемических лихорадок в Институте неврологии на общественных началах, без штатной должности и оплаты. Его аспирантов никуда не принимали. До «дела врачей» Михаил Петрович возглавлял Институт вирусологии. В 1953 году он отказался выгнать сотрудников-евреев, заявив, что иначе понимает национальную политику партии. Получил выговор, а потом вылетел и из партии, и из института. Работая бесплатно среди неврологов, боролся с трахомой и энцефалитом, а также обнаружил в Средней Азии экзотическую Ку-лихорадку.
Его жена Марина Константиновна тем временем выделяла полиовирус и заразилась, так что год ходила на работу с палочкой.
После смерти Сталина медицину в ЦК курировал Анастас Микоян. В 54-м эпидемия полиомиелита докатилась до СССР, и Микоян опасался за своих внуков. Он решил создать профильный институт и поставить во главе него самого боеспособного вирусолога. Знакомые указали на Чумакова. Михаилу Петровичу вернули «чистый» партбилет, но он попросил оставить там выговор «за евреев», которым гордился как наградой. 1 ноября 55-го образовался институт, зимой Чумаков побывал в Америке, а через полгода наладил выпуск 2 тонн вакцины Солка в год.
Она позволяла прекращать вспышки полиомиелита в самых крупных городах, но жертв меньше не становилось. Как и предсказывали научные противники Солка, создаваемого его вакциной иммунитета хватало ненадолго. Зато на средства от её продажи велись научные работы, пролившие свет на механизм размножения вирусов. В 1958 году Алберт Сэбин, работавший в детской больнице Цинцинатти, сделал из новой теории вывод: когда вирусы разводят при пониженной температуре, естественный отбор среди них «выигрывают» непатогенные мутанты.
Если проглотить таких мутантов и запить чем-нибудь сладким, вирус попадает в желудочно-кишечный тракт, где он размножается. Это живая вакцина: не патогенна, зато антитела к ней действуют и на дикий полиовирус. Более того, играющие в песочнице дети перезаразят друг друга вирусом вакцины — в результате иммунизируются и те, кому прививки не делали. Ничего подобного профилактика инфекций прежде не знала.
Но в Америке Национальный фонд не желал переходить на живую вакцину Сэбина: ведь препарат Солка работает. Тогда Сэбин подарил свой штамм Чумакову, чтобы проверить на широких массах не иммунизированных детей возможность вакцинации «в песочнице». Биография Чумакова внушала доверие – человек явно порядочный и не припишет создание вакцины себе.
Научная работа в Институте изучения полиомиелита замерла, люди и средства были брошены на производство миллионов доз живой вакцины Сэбина. В советском Минздраве идея применить иностранный препарат, от которого отказались на родине, сочли безумной. Американцев у нас одновременно ненавидели и боготворили – уж они-то знают, что делают.
Собственный заместитель Михаила Петровича высказывал и здравые опасения: а вдруг в кишечнике ребёнка безобидный мутант вспомнит гнусные привычки предков? Действительно, такие обратные мутации бывают 1 раз на 2,5 миллиона случаев, и в XXI веке это проблема живой полиомиелитной вакцины. Но в обстановке эпидемии, когда задыхались насмерть тысячи детей, стоило рисковать. Воспользовавшись оплошностью секретарши, Чумаков проник в кабинет министра и по «вертушке» позвонил в Кремль. Трубку взял Микоян. Спросил: «Верите ли вы в эту вакцину?» «Да!» «Прививайте!»
В январе 59-го начали с Эстонии. Ни одного нового случая полиомиелита. Эстонские врачи не верили коллегам из Москвы. Чумаков неоднократно глотал лошадиные дозы своей вакцины, убеждая в её безвредности. Затем была Литва – за год всего два случая. Всего в 59-м вакцинировали 15 миллионов детей в разных республиках Союза. Эпидемия пошла на убыль, «иммунитет из песочницы» наблюдался повсеместно. Сэбин примчался в Москву посмотреть результаты и был счастлив.
Чумаков отвёз его к себе домой, налил водки и стал агитировать за социализм. Вот как мы умеем – бросить все силы на самое важное, и нет таких крепостей, которые бы не взяли большевики. Сэбин отвечал, что нет таких крепостей, которые бы не взял Генерал Чумаков, но может быть, он один такой на весь Советский Союз.
Победа живой вакцины в мире была полная: она прекратила эпидемию повсеместно, в том числе в США, где проблему не решала вакцина Солка. Полиомиелит стал редким диагнозом. Чумаков и Сэбин подружились. Раздражала только постоянная коммунистическая пропаганда в исполнении Михаила Петровича. Сэбин принялся задавать неудобные вопросы: если вакцина так дёшева, то почему советское государство такое жадное? Почему оно содрало миллионы с Японии? Отчего даже с бедных египтян берут по 10 копеек за дозу? Ведь «антиполиодраже» и копейки не стоит. Чумаков отвечал, что ему это неинтересно. И зачем нашему Минвнешторгу отказываться от «честного заработка»?
Сэбин видел, что СССР ведет себя как обычный монополист на рынке. Чумаков отказывался даже думать об этом. Если ему говорили о советском государстве что-нибудь неприятное, он буквально переставал слышать. Глухота, последствие энцефалита, позволяла ему дозировать информацию и жить в придуманном гармоничном мире.
Зато танцевать с молодыми сотрудницами Михаил Петрович мог, даже не слыша музыки. По женской части своего не упускал, компенсируя тяжёлую молодость и инвалидность. Марина Константиновна переживала, болела, полнела, и отдаляясь от мужа, всё больше тянулась к детям. В их кругу над родителями шутили, а в коммунизм не верили. Марина Константиновна сама стала кое в чём сомневаться, и эти настроения росли в ней с каждой заграничной поездкой. Наконец, после процесса Синявского и Даниэля она привезла из Парижа книгу Абрама Терца (псевдоним Синявского) и дала её сыну со словами: «Я не знаю, правильно ли я делаю… хотя я со многим не согласна, не прочитать это нельзя». Дальше Марина Константиновна привозила литературу похлеще, а после вторжения в Чехословакию в 1968 году «прозрела» окончательно.
Чумаков отношения к партии из-за «пражской весны» не изменил, отговариваясь тем, что внешней политикой не занимается. В 68-м огорчало его другое. Вышла книга министра здравоохранения Бориса Петровского «Советское здравоохранение», где говорилось, будто живая вакцина от полиомиелита создана в СССР. Сэбин потребовал объяснений. Пришлось министру извиняться через заместителя на сессии ВОЗ. С тех пор Петровский занялся методичным изведением института Чумакова.
Спасая свой коллектив, Михаил Петрович подал в отставку, с двумя условиями: 1) новым директором станет его ближайший ученик, 2) всеобщая вакцинация от кори. Первое условие Петровский выполнил, а второе – нет. 10 миллионов доз разработанной Чумаковым живой вакцины от кори были уничтожены. Инфекция эта в СССР осталась, за что все болевшие корью после 1969 года могут сказать спасибо лично тов. Петровскому. Однако Чумаков как заместитель директора по научной работе всё ещё контролировал производство вакцины Сэбина.
В 1975 году Бразилия и её соседи, желая использовать неконвертируемые рубли, которыми СССР платит за бананы, обратились во Всемирную Организацию Здравоохранения: «Не купить ли нам на рубли советскую вакцину от полиомиелита? Вы её рекомендуете?» ВОЗ направила в Москву комиссию во главе с Сэбиным, который прямо сказал Чумакову, что производство у него устаревшее, и не выполняются такие-то стандарты. Михаил Петрович ругался так, что Сэбину переводили его реплики через одну: «Мы делаем эту вакцину дольше всех и выпустили её больше всех. Не вам нас учить! Пошли к чёрту!»
Переписка возобновилась через несколько лет, когда смертельно больной Сэбин, собрав последние силы, ездил в Южную Америку. Там по его схеме проводилась вакцинация от кори. Успешно: в конце концов корь в Западном полушарии исчезла. Американец сетовал, что вводить вакцину одноразовыми шприцами слишком дорого. Негде взять простенький распылитель для ингаляционного введения. Может ли Чумаков организовать выпуск таких дешевых и надежных аппаратов у себя? «Советская промышленность способна произвести то, чего не делают в наших странах из-за отсутствия выгоды». Сэбин писал это 5 сентября 1989 года. Советская промышленность уже рушилась, а парализованный адресат был не способен отвечать на письма без посторонней помощи.
Так закончился спор о преимуществах социализма. Спустя 2 с половиной года Сэбин дал сыну Чумакова Константину весьма лестную характеристику для Службы иммиграции и натурализации США: «Я верю, он будет весьма ценным приобретением для нашего научного сообщества». Перед отъездом Константин зашёл навестить отца в Кунцевскую больницу, где помирали от духоты отставные советские начальники. На прощание Чумаков-старший перечислил своих учеников, работающих за рубежом. «А что, — заключил он, — кажется, я воспитал хорошие кадры для мировой науки».
Несколько слов о нашумевшей вакцинации японских детей. Население Японии в 1961 году составляло 94 миллиона человек, 30% — дети до 14 лет. В стране было 5 производителей, выпускавших инактивированную вакцину Солка, дети получали её во всех очагах эпидемии полиомиелита. Тем не менее, бедствие даже после 3 вакцинаций была ужасное: в 1960 году зарегистрировали около 6 тысяч случаев. Так как живую полиовакцину японцы не делали, они обратились за помощью к трем производителям — одному в Бельгии, к другому в Канаде, и к самому крупному, то есть в Институт изучения полиомиелита под Москвой на Киевском шоссе, под руководством Чумакова.
Михаил Петрович объявил аврал; в феврале-марте сотрудники института трудились без выходных, выполняя за месяц трёхмесячный план. Иммунизацию надо проводить до полиомиелитного сезона, то есть не позднее июля. При этом параллельно нужно было обеспечить поголовную вакцинацию населения СССР моложе 20 лет (76 миллионов доз). К лету всё было готово ценой невероятного напряжения, в результате которого многим пришлось лечиться.
Объём поставок в Японию 12 июля 1961 года, согласно письму от Чумакова к Сэбину, составил 10 миллионов доз. Стоимость дозы бельгийского и канадского препаратов составляла 2 американских цента, и Сэбин выразил Чумакову недоумение, отчего СССР продает почти по той же цене при себестоимости втрое ниже, чем у бельгийцев. Чумаков ответил, что это наши rightful profits (“законный доход”).
В то время советские спецслужбы вынашивали план переворота в Японии, который должен был начаться с демонстраций матерей, требующих поставить советскую вакцину. Такие акции в самом деле были устроены, пропаганда велась в очередях на вакцинацию. Японское правительство пригласило Сэбина в Токио рассказать по национальному телевидению историю этой вакцины: что она в действительности американская. Сэбин приехал и выступил с такими разъяснениями. Он рассказал, что безвозмездно передал штамм Чумакову, поскольку в СССР была эпидемия пострашнее японской, и надо было срочно организовать промышленное производство с вакцинацией самых широких масс населения. Чтобы как-то убрать американского профессора из Японии, посол СССР вручил ему визу и приглашение в Москву, в гости к Чумакову, которого Сэбин всегда был рад видеть.
Разжечь гражданские протесты и свалить правительство с использованием полиомиелита не вышло. От попытки осталось воспоминание о массированной пропаганде, полной гордости за то, что «мы утёрли буржуям нос».
Зато японский опыт произвёл сильное впечатление на американцев. В декабре того же 61-го года компания «Пфайзер» — одна из корпораций «большой фармы», не производившая вакцину Солка – начала вакцинацию всех желающих, подчёркнуто бесплатно. Любой мог прийти и съесть сахарный кубик, на который капали препарат, при желании положив монетку в ящик.
Первая такая акция состоялась в городе Феникс. На пункте вакцинации сидел губернатор штата Аризона Пол Фаннин и помечал, сколько людей не положило монетку, а затем внёс из своего кармана по 25 центов за каждого халявщика.
С тех пор у Сэбина возникли вопросы к Советскому Союзу, извлекающему выгоду из разведения штамма, который сам Сэбин, не патентуя, бесплатно передал Чумакову, и оплатил доставку самолётом в Москву.
Японцы сохранили глубокую признательность сотрудникам Института изучения полиомиелита. Рассказывают, что через год после смерти Чумакова в институт приезжала делегация из 30 японских артистов, которые детьми получили тогда советскую вакцину, возложила к бюсту основателя 30 роз и устроила для сотрудников бесплатный концерт.
Иллюстрация – фотография пострадавшего от полиомиелита шестилетнего мальчика Оно Кэнити, присланная Чумакову из японского города Нара его родителями вместе с просьбой о помощи.
источник
В наши дни случаи полиомиелита – редкость, а ведь только недавно эта болезнь поражала сотни тысяч детей ежегодно. О том, кто победил смертоносный вирус, как дискриминировали евреев в медицинских университетах в первой четверти прошлого века, и как с судьбой нашего героя связаны гора Синай и Пабло Пикассо, наш друг Екатерина Мищенко написала для рубрики «История науки» портала «Индикатор».
Из семьи портного – в медицинскую лабораторию
Джонас Солк родился 28 октября 1914 года в семье польских евреев-эмигрантов, обосновавшейся в Нью-Йорке. Его отец был дамским портным, и, как и его жена Дора, родившаяся в России, не получил достойного образования. Однако семья зарабатывала достаточно, чтобы устроить детей в хорошие образовательные учреждения. В итоге в медицину пошел не только старший, Джонас, но и младший, Ли, который тоже прославился, став детским психологом.
Джонаса отдали в школу при Городском колледже Нью-Йорка, а потом он поступил и в сам колледж, бывший в те времена вершиной иммигрантского воплощения «американской мечты»: экзамены туда было сложно сдать, но обучение было бесплатным. Но Джонас справился с испытаниями легко: по описаниям одноклассников, в юности «он был известным перфекционистом, который читал все книги, которые мог достать». И хотя сами возможности колледжа (не самая новая библиотека, отсутствие лабораторий) оставляли желать лучшего, в 30-е – 40-е годы он взрастил немало талантов: целых девять выпускников или получивших там степень PhD между 1935 и 1968 годами стали нобелевскими лауреатами. Больше было только в Калифорнийском университете в Беркли.
Поступив в Городской колледж Нью-Йорка в 15 лет (как многие талантливые новички, перешагнувшие несколько классов), Джонас Солк поначалу не очень-то интересовался биологией. Гораздо больше его привлекало изучение человека, и именно этим путем он пришел в медицину, когда стал учиться в Нью-Йоркском университете. Это высшее учебное заведение тоже не особо выделялось, но там, в отличие от многих престижных американских вузов, не было дискриминации евреев.
Получив PhD в вирусологической лаборатории Томаса Фрэнсиса-младшего, где изучали вирус гриппа типа B, еврей Джонас отправился на Синай. Но не в паломничество к священному для иудеев месту, а в ординатуру в один из лучших госпиталей Нью-Йорка, который так и назывался – Маунт-Синай. Попасть туда могли лишь выпускники лучших медицинских вузов того времени: из двухсот пятидесяти подавших заявлений принимали едва ли дюжину. Солк и там устроился работать под началом Фрэнсиса, сразу же снискав уважение как замечательный клиницист.
Все это происходило в 1939 году, в год нападения нацистской Германии на Польшу. После этого события многие интерны начали в знак солидарности с антигитлеровской коалицией носить значки, но руководство госпиталя восприняло это в штыки: по словам директора, это могло расстроить некоторых пациентов. Здесь Солк проявил свою непреклонность, и руководство вынуждено было сдаться.
В свете этих почти библейских параллелей интересно, что впоследствии, став знаменитым, Солк будет рассказывать в интервью, что верит в некоторую движущую силу, которая разворачивает калейдоскоп галактик после Большого взрыва и толкает людей к развитию. Иногда он даже называл ее «космическим сознанием». Джонас верил, что какая-то эволюционная сила, за которой немногие могут поспевать, толкнула его на создание своего главного изобретения в пятидесятые, и его взгляды были чем-то действительно похожи на религию. Сейчас это кажется странным – многие противники вакцинации руководствуются своими религиозными воззрениями, а тогда создатель одной из первых вакцин считал, что получил ее благодаря дару свыше и учился в госпитале Маунт–Синай.
От войны с фашизмом к войне с полиомиелитом
После блестящей учебы в ординатуре Солк обзавелся прекрасными рекомендациями, но перейти к собственным исследованиям было непросто: процентные квоты для евреев устанавливались не только для поступавших в престижные университеты, но и не давали еврейским ученым найти достойную работу. Здесь Джонасу помог не бросивший его Томас Фрэнсис, исследования которого (он продолжал заниматься вирусом гриппа) получили щедро профинансировали американские военные. Под его началом Солк поучаствовал в создании вакцины от вируса гриппа, спасшей жизни многих союзных военных на полях Второй Мировой.
Но четыре года спустя, в 1947-м, Солк решил все же попытать счастье и постараться возглавить какую-нибудь лабораторию. После многочисленных отказов и нескольких переездов он наконец получил приглашение от Национального фонда полиомиелита и с радостью согласился поучаствовать в поисках вакцины от этого заболевания. Фонд основал сам Франклин Делано Рузвельт, в детстве переболевший полиомиелитом. В те времена эта болезнь была практически непобедима: очень заразный вирус легко распространялся от ребенка к ребенку, поражал спинной мозг жертвы и мог вызывать тяжелые осложнения, паралич или гибель пациентов.
Франклин Делано Рузвельт
Public Domain
Лаборатории Солка дали меньше финансирования, чем он надеялся, но после войны полиомиелит начал свирепствовать с новой силой, став трещиной в нарисованной пропагандой счастливой картинке послевоенных лет. Белый Дом был завален письмами встревоженной общественности, и Солк стал участвовать в кампаниях фонда как организатор волонтеров и выступать с речами, убеждая людей в необходимости создания вакцины.
В 1949 году гарвардский вирусолог Джон Эндерс придумал, как выращивать вирус в специальных пробирках вместо того, чтобы использовать спинной мозг обезьян (за это он получил единственную «полиомиелитную» Нобелевскую премию). Теперь с полиомиелитом было проще работать в лаборатории.
В это время параллельно над той же проблемой работало множество ученых: в СССР это были Чумаков и Смородинцев, а в США коллегами Солка были Сэйбин и Копровский. Хиллари Копровский создал вакцину из ослабленного вируса в 1950 году и впервые опробовал ее на восьмилетнем мальчике. Продолжил испытания Копровский в Бельгийском Конго (африканской колонии Бельгии, просуществовавшей с 1908 по 1960), а затем его вакцину вкололи семи миллионам польских детей. Однако этот тип вакцины вызывал у ученых опасения: вирус в ней был не полностью разрушен, а лишь менее способен к заражению. К тому же вакцина защищала не от всех стереотипов (разновидностей) вируса.
Хилари Копровский
Wikimedia Commons
Вакцина Солка стала второй по счету, но первой полностью обезвреженной. Теперь в нее добавлялись лишь частицы вируса полиомиелита, которые не могли заражать людей, но «тренировали» иммунитет, обучая его распознавать угрозу. Убивать вирусы Солк предложил с помощью ядовитого формальдегида, свойства которого он заметил, работая с культурой зараженных вирусами клеток, выращиваемой по методу Эндерса.
Солк принимал близко к сердцу каждую смерть ребенка, которого он не смог вылечить. Он работал по шестнадцать часов в сутки семь дней в неделю. «Этот парень действительно страдает, когда он видит случаи паралича. Ты смотришь на него и видишь, что он думает: «Боже, это можно было предотвратить»», – говорили коллеги Джонаса. Его первая жена и дети стали одними из первых пациентов, на которых испытали вакцину.
Одна вакцина – хорошо, а две лучше
Победа над полиомиелитом стала настоящим праздником, которому радовалась вся нация. В 1955 году, после тестирования на миллионе детей, группа Солка объявила, что вакцина от полиомиелита безопасна, и она вошла в широкую медицинскую практику. К началу шестидесятых смертоносная болезнь была практически искоренена в Штатах: заболеваемость снизилась на целых 96%.
Третьей известной вакциной от полиомиелита стала разработка Альберта Сейбина, которая, как и вакцина Копровского, состояла из ослабленного вируса. Но она была более дешевой в производстве и впрыскивалась через рот, что сделала ее удобнее в применении. После одобрения вакцины в 1962 году она одержала победу, но потом ученые установили, что изредка ослабленный вирус может переходить в опасную форму, и вакцина Солка снова восторжествовала.
Сейчас существует множество вакцин от полиомиелита, но они все также делятся на два основных типа: впрыскиваемая через рот ослабленная и совсем инактивированная (с обезвреженным вирусом). Каждую из форм удобнее применять в зависимости от ситуации в конкретном регионе. Сегодня Всемирная организация здравоохранения рекомендует обязательно прививать всех новорожденных. Видны плоды трудов Солка и его коллег: заболеваемость упала с сотен тысяч до смехотворных пары сотен случаев в год в мире.
Сам Солк прожил относительно долгую жизнь, увидев триумф своей идеи. Он развелся с первой женой, от которой у него было трое детей, в 1968 году, а через два года женился на Франсуазе Гило, бывшей спутнице жизни Пабло Пикассо. Последние годы собственной жизни Солк занимался проектом по поиску вакцины против СПИДа. Здесь все ждали чуда от знаменитого победителя полиомиелита, но, к сожалению, чуда не случилось. Хотя наука продвинулась в понимании природы болезни, проект был приостановлен в 2007 году – через 12 лет после смерти ученого.
источник
Джонас Солк – один из известнейших американских исследователей в области медицины – родился в Нью-Йорке в 1914 году. Его родители – эмигранты с еврейскими корнями, прибывшие в город большого яблока из Российской империи. В надежде познать лучшей жизни, они хватались за любую работу, но, не имея академического образования, не могли похвастаться высокими доходами. При этом приоритетом для Доры и Даниила Солка всегда были дети – они были готовы на все, лишь бы те смогли выбиться «в люди». Детство Джонаса и его двух родных братьев Германа и Ли прошло в переездах: Восточный Гарлем, Бронкс, Квинс. Росшие не в самых благополучных районах Нью-Йорка, они с детства умели за себя постоять и всегда оставались опорой и поддержкой друг для друга.
Джонас учился в школе хорошо – особыми талантами не блистал, но всегда старательно и усердно готовился ко всем занятиям. Единственным предметом, вызывавшим у него восторг и радость, была химия в старших классах.
Получив свидетельство о среднем образовании, юноша без проблем сдал экзамены и стал студентом городского колледжа Нью-Йорка, где одержал степень бакалавра, а вот докторсую степень он уже получал в одном из престижнейших учебных заведений не только Нью-Йорка, но и всей страны – в Нью-Йоркском университете. Выбор специализации для Солка был очевидным – его тяга к открытиям и познаниям привела его в исследовательскую лабораторию, а не в операционную, что также вполне могло быть. Окончив университет в 1939 году, он полностью сконцентрировался на вирусологии, особенно он интересовался возбудителями инфекционных болезней. Джонас, работавший на протяжении двух лет в больнице Маунт Синай интерном, а после получивший стипендию в Мичиганском университете, не жалел ни сил ни времени на исследования. Одним из первых его напарников был доктор Томас Фрэнсис-младший, с которым они вместе работали над изучением вирусов гриппа.
В 1943 году Солк самостоятельно изобрел вакцину от гриппа. Она отличалась от существующих на тот момент препаратов высокой эффективностью, а потому широко использовалась во время Второй мировой для лечения американских солдат. Это открытие принесло ему широкую известность далеко за пределами медицинских кругов. Но феерический триумф были еще впереди!
Ответив согласием на предложение руководства Питсбургского университета, Солк пополнил преподавательский состав заведения в 1947 году. Всего через год подвернулась идеальная возможность проявить себя как настоящего специалиста – Национальный фонд детского паралича запустил новый проект, идея которого пришлась Джонасу очень по душе. Суть его заключалась в поиске и выявлении как можно большего количества типов вирусов полиомиелита, однако Солку удалось добиться расширения рамок проекта – теперь они не только изучали типы вирусов, но и работали над поиском вакцины для них. Команда высококвалифицированных специалистов, которых отбирал Солк лично, работала в данном направлении в течение последующих семи лет. Джонас буквально загорелся идеей вакцины, а потому другие аспекты программы его попросту перестали интересовать. Этот проект поистине впечатлял масштабами: около двух миллионов детей, принимавших участие в исследованиях, двадцать тысяч врачей и фельдшеров, сотни тысяч добровольцев – кампания развернулась нешуточная!
Спустя семь лет, в 1955 году, пройдя все необходимые исследования, вакцина была представлена широкой общественности. 12 июня – день, ставший для Солка днем величайшего триумфа — он буквально стал национальным героем. Инактивированная вакцина Солка, а именно такое название получил препарат, как показало время, позволила снизить заболеваемость полиомиелитом у детей на 90%. Позднее вакцина Солка была заменена на более современную – вакцину А. Сэйбина (Sabin’s vaccine), но это никоим образом не уменьшает заслуг великого ученого, положившего начало в борьбе со страшным недугом.
Кроме открытия вакцины, Солк сделал еще ряд важных и значимых вкладов в развитие медицины. На его счету множество наград, как профессиональных, так и государственных, самые значимые из которых президентская Медаль Свободы (Presidential Medal of Freedom) и Золотая медаль Конгресса США.
Наследие Джонаса Солка состоит не только из научных работ. Так, сотрудничество великого вирусолога с архитектором Луисом Каном создало новое направление в американской архитектуре, ним была заложена основа для развития психонейроиммунологии, а еще Солк активно работал над созданием средства для лечения СПИДа. Сегодня один из крупнейших биомедицинских исследовательских центров в мире гордо носит имя Джнаса Солка, который в 1960 году стал инициатором его открытия. Архивные документы ученого, включающие в себя научные и философские тексты, а также материалы личного характера (переписки, журналы, вырезки, фото и другое) по сей день остаются интересны не только историкам, но и представителям медицины.
Джонас Солк был женат дважды. В первый раз его избранницей стала студентка медицинского университета – молодые люди влюбились друг в друга буквально с первого взгляда. В браке с Донной Линдси Калпин, длившемся с 1939 по 1968 год, родилось трое детей: Питер, Даррелл и Джонатан. Буквально через два года после расставания, Солк оказался у алтаря снова. В этот раз его спутницей стала Франсуаза Жило.
Не стало Джонаса Солка в возрасте 80 лет – в 1995 году.
- Вторая жена Солка – Франсуаза Жило – до женитьбы с вирусологом состояла в связи со знаменитым творцом Пабло Пикассо.
- Самая известная жертва полиомиелита, от которого так долго искал вакцину Солк – американский президент Франклин Рузвельт.
- Джонас отказался патентовать разработанную им вакцину, сравнив это действие с попыткой запатентовать солнце.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
источник
Оригинал здесь
Публикуется с любезного разрешения журнала «36,6° С» (Чикаго)
Д-р Джонас Солк, изобретатель вакцины от полиомиелита, разоблачен как преступник, проводивший запрещенные медицинские эксперименты на душевнобольных.
Этот факт получил освещение благодаря «Ассошиэйтед пресс», которая изучала историю медицинских экспериментов в процессе подготовки к заседанию в Вашингтоне, посвященному биоэтике.
Выяснилось, что д-р Джонас Солк был соавтором клинического исследования, при проведении которого «в приюте для душевнобольных в г. Ипсиланте, штат Мичиган, пациентам мужского пола вводили экспериментальную противогриппозную вакцину, а спустя несколько месяцев их подвергали заражению гриппом». Жертвы этого медицинского эксперимента характеризовались как неадекватные, от которых невозможно было получить осмысленного согласия на подобный эксперимент. Это означает, что д-р Джонас Солк — одна из наиболее почитаемых фигур современной медицины — проводил это исследование в нарушение медицинской этики и в нарушение закона.
Интересно, что вакцинная индустрия и ее пропагандистские рупоры в медицинский журналах беспрерывно бросают обвинения д-ру Эндрю Вейкфилду, заявляя, что он нарушил медицинскую этику, получив согласие и взяв пробы крови, но когда один из их героев пойман на участии в преступных медицинских экспериментах, включающих уколы душевнобольным без их согласия, то им нечего сказать?
В пропрививочном культе фармакологии любые ученые, утверждающие, что прививка вам необходима, считаются «правильными», независимо от того, нарушают ли они законы, сколько людей они принесли в жертву и какое зло они должны причинить для получения фабрикуемых результатов. Индустрия вакцин, как мы видим из ее истории, открыто разрешала преступным ученым проводить клинические исследования для нее, даже когда в процессе этих исследований калечили или убивали людей (и, похоже, немногое с тех пор изменилось…).
Эксперимент, в котором принимал участие Джонас Солк, финансировался федеральным правительством, что неудивительно. И это только начало лжи и мошенничества вокруг д-ра Джонаса Солка и полиовакцины. Полиовакцина была полным провалом, и она вовсе не искоренила полиомиелит, но это отдельная тема. Эта статья рассматривает только противозаконные медицинские эксперименты, проводившиеся безрассудными учеными, работавшими на вакцинную и фармацевтическую индустрии для повышения их прибылей.
В конце 1940-х и в 1950-х гг. в США резко пошли в гору индустрии фармации и здравоохранения, что сопровождалось бумом в экспериментах на заключенных, финансирумых и правительством, и корпорациями. К 1960-м годам по меньшей мере в половине штатов было разрешено использовать заключенных в тюрьмах как морских свинок.
Это, конечно, было результатом сговора корпораций с властями штатов. И действительно, архивные записи ясно показывают, что правительство США неоднократно вступало в сговор с фармацевтической промышленностью, не препятствуя использованию ничего не подозревающих людей в опасных, смертельных медицинских экспериментах.
Там, где извлекается выгода, права человека не принимаются во внимание. При этом все преступные антигуманные медицинские эксперименты проводились, как это преподносилось, во имя науки. Инфицировали ли они негров и заключенных или нанимали проституток для распространения заболеваний, передающихся половым путем, — все эти преступные действия проводились под прикрытием того, что это необходимо для «науки». История прививок — это история обмана и преступлений, и теперь даже «Ассошиэйтед пресс» осознала это.
«Ассошиэйтед пресс» продолжает:
В 1973 году на закрытых слушаниях в конгрессе руководители фармацевтической промышленности признали, что они использовали заключенных для тестирования, т. к. это было дешевле, чем использование шимпанзе.
Именно так. Дешевле шимпанзе. Ну похвалите же их за экономию! Это еще один пример мышления Биг Фармы и ее «научных» исследователей, которые в своей шкале ценностей людей ставят ниже обезьян.
Поскольку многие из этих противозаконных действий стали достоянием гласности и вызвали возмущение общественности, правительство было вынуждено положить этому конец. Но фармацевтические компании нашли выход из положения — они прекратили свою преступную деятельность в США, но перенесли ее в другие страны. Теперь Биг Фарма проводит свои медицинские эксперименты в развивающихся странах, где она вовлекает в свои рутинные эксперименты население, в том числе детей, обычно рассчитываясь за это с высокопоставленными государственными чиновниками этих стран.
В течение последних пяти лет, основные средства массовой информации хранили молчание об этой проблеме, не имея никаких сведений о тайном экспериментировании Фармы и правительства, пока в 2010 г. не была обнародована правда об экспериментах в Гватемале. Большинство людей, узнав об этих преступных медицинских экспериментах, проводившихся Национальным институтом здоровья и субсидированных правительством США, были шокированы… даже ошеломлены мыслью о том, что это могло быть сделано фармацевтической промышленностью или их собственным правительством. Гватемальский инцидент лишь слегка приоткрыл то, что в действительности происходило за кулисами под эгидой Биг Фармы и правительства США ради «тайной прибыли» и скрывалось под именем «наука».
Д-р Джонас Солк был, конечно, частью этого преступного тайного сговора. Он был вовлечен не только в эти противозаконные эксперименты, но, как вы увидите из готовящихся в «Нэчурал ньюс» публикаций, честь, которая воздается д-ру Солку как победителю полиомиелита, основывается на искаженных исторических данных. Это было намеренно сделано производителями вакцин, чтобы убедить людей, что прививки победили полиомиелит.
Правда заключается в том, что «успех» полиомиелитной вакцины был шестидесятилетней ложью, а «героическая» фигура д-ра Джонаса Солка — семидесятилетней ложью. Этот человек был преступником Большой Фармы. И правда о нем и его смертельной вакцине становится, наконец, достоянием гласности.
Следите за дальнейшими публикациями «Нэчурал ньюс», которые разоблачат распространяемую в течение шестидесяти лет ложь о полиовакцине и мнимых героях медицины, которые в действительности были преступными мозгами, работавшими на фармацевтические компании и использовавшие человеческие жизни для испытания их смертельных химических препаратов и вакцин.
Правда об истории Биг Фармы и вакцин, наконец, выходит наружу. И никто больше не сможет утверждать, что это всего лишь пустые домыслы — эти сведения теперь публикуют главные средства массовой информации.
источник
Миллионы матерей во всем мире знают это имя. Джонас Эдвард Солк — тот человек, которому обязаны жизнью сотни тысяч детей во всем мире. Сумасшедший ученый, фанатик, изобретший первую в мире вакцину от полиомиелита, настолько верил в свое дело, что привил экспериментальной вакциной и себя, и троих своих детей. Он верил и победил! Победил одну из самых страшных детских болезней.
Джонас родился в семье еврейских эмигрантов из Польши Доры и Даниила Солк. В семье росло трое детей, и отцу, мастеру по пошиву женской одежды, приходилось очень много работать, чтобы обеспечить детям хорошее образование. Родители понимали, что только так смогут обеспечить достойное будущее своим детям, и не жалели средств на оплату обучения.
Джонас Солк окончил вначале Townsend Harris High School, затем поступил в Сити-колледж Нью-Йорка. Для многих эмигрантов этот колледж был пределом мечтаний. Там давали качественное и при этом бесплатное образование. Однако Джонасу степени бакалавра было мало. Он всерьез заинтересовался медициной. Но не со стороны практики (Джонас никогда не мечтал о том, чтобы обзавестись широкой практикой и зарабатывать много денег). Солка интересовали медицинские научные исследования. И он поступил в медицинскую школу Нью-йоркского университета.
Докторскую степень по медицине и направление на двухгодичную интернатуру Солк получил в 1939-м году. По завершении практики, Джонас оставляет практическую медицину и отдается целиком науке. Начиная с 1941 года он углубляется в исследование вирусов.
До Солка предметно исследованиями вирусов мало кто занимался. Собственно, и сам термин «вирусология» был придуман Джонасом Солком.
Вначале он занимается этой темой в Мичиганском университете, затем в Питсбургском и Калифорнийском университетах.
Первые результаты были получены уже в 1943 году. Джонас Солк совместно с Томасом Френсисом создал, опробовал, протестировал и получил готовую к применению вакцину против гриппа. В годы Второй мировой войны вакциной Солка прививали всех бойцов армии Соединенных Штатов. Вакцина Солка оказалась очень эффективной.
Однако Джонас на этом не останавливался.
В 1948 году Национальный фонд детского паралича выделил средства на исследования различных типов вируса полиомиелита. Цель заказываемого исследования была только изучить. Однако Солк во время работы над проектом увидел возможность не только исследовать и составить каталог типов, но и изготовить вакцину, которая могла бы спасти сотни тысяч детских жизней.
Он выделил группу вирусов, умертвил их с помощью формалина и на основе мертвых вирусов создал вакцину, которая, как оказалось, способна была стимулировать в организме ребенка выработку собственных антител против возбудителя болезни.
Солк настолько верил в успех своего открытия, что после пробных испытаний не побоялся привить вакциной и себя, и троих своих детей.
Все испытуемые перенесли вакцину прекрасно. Готовый продукт был представлен миру в 1955 году. Ученый утверждал, что вакцинация от полиомиелита, проведенная дважды, приводит к выработке защитных антител в 90% случаев. Если же вакцину Солка вводить три раза, то выработка антител наблюдается в 99% случаев.
В 1956 году в США началась кампания по массовому вакцинированию детей от полиомиелита. Каково же было удивление мирового сообщества, когда уже через 5 лет уровень заболеваемости детей полиомиелитом в США снизился на 96 процентов! Это была настоящая сенсация. Использовать вакцину Солка от полиомиелита стали не только в США, но и в Европе. Результаты поражали даже при том, что к 1960-му году было привито только 50% детей.
За эту разработку Джонас Солк был награжден всевозможными наградами: премия Ласкера (аналог Нобелевской премии в США), Золотая медаль Конгресса США, Медаль Свободы, которую он получил лично из рук президента Картера, Премия Коха, Орден Французского легиона и много других наград.
Однако главной наградой лично для него стала возможность открыть Институт биологических исследований при Калифорнийском университете.
Институт начал работать в 1963 году, и возглавил его Джонас Солк.
Ученому-исследователю удалось проследить пути распространения вируса и тем самым повернуть кардинально взгляд ученых на вирусологию в принципе и на практическое применение этого направления медицины в частности.
Спустя несколько лет вакцина Солка против полиомиелита была заменена на более современную вакцину Сэйбина. Однако это нисколько не умаляло значения открытия Солка, сделавшего революцию в вирусологии.
После завершения работы над вакциной от полиомиелита, институт Солка стал вплотную заниматься разработкой вакцины от рака. Ученый очень надеялся и верил в успех этого проекта. Однако он не успел завершить начатое. Работа в этом направлении продолжается и сейчас, после смерти великого ученого.
Теперь институт, открытый усилиями Джонаса Солка в Калифорнии, носит его имя.
Не только минуты славы пришлось пережить ученому-исследователю. В одном из случаев применения его вакцины пациент заболел полиомиелитом. Родители подали в суд на Солка, однако все обвинения с ученого-врача были сняты. Вина за инцидент была возложена на производителя вакцины, который нарушил технологию при ее изготовлении.
Джонас Солк женился на следующий день после окончания университета. Он ждал этого дня несколько лет, поскольку познакомился со своей будущей женой, Донной Линдси Калпин, во время обучения в Сити-колледже и сразу же влюбился в девушку. Она дал себе и ей слово жениться, как только закончит университет, и сдержал обещание.
Пара жила счастливо, и у них родилось трое детей. Однако в 1968 году они расстались. Причиной разрыва стала женщина. Голову ученому вскружила бывшая любовница Пабло Пикассо, Франсуаза Жило. Она растила двоих детей великого художника.
В 1970 году Франсуаза Жило и Джонас Солк узаконили свои взаимоотношения. Они прожили вместе до конца своих дней.
Джонас Солк умер от сердечного приступа в 1995 году, на 80-м году жизни.
Он мог бы стать самым богатым человеком в мире, если бы запатентовал свое изобретение, однако не стал этого делать. «Разве можно патентовать Солнце?» — не раз говорил он.
Похоронен ученый-исследователь в Сан-Диего (Калифорния) на кладбище El Camino Memorial Park.
источник
23 февраля 1954 года начались массовые испытания первой вакцины от полиомиелита. С этого дня цивилизация стала отползать от края пропасти, грозившей поглотить каждого второго.
До появления вакцины в половине случаев полиомиелит начинался и заканчивался как грипп. Примерно 40% больных калечил паралич, и 10% погибали от дыхательной недостаточности. Спасали только «железные лёгкие» – камеры, в которых работу парализованных дыхательных мышц совершает перемена давления воздуха. В этих ящиках, откуда торчали голова да ноги, проводили остаток своих дней жертвы полиовируса в промышленно развитых странах.
Полиомиелит встречался ещё у древних египтян, но характер эпидемии принял с появлением городского комфорта, когда человек во младенчестве перестал контактировать с возбудителем болезни. Унаследованного от матери запаса антител ребёнку хватает на несколько месяцев. Если за это время в организм не попадёт полиовирус, иммунитета к нему не возникает. Такую изнанку гигиены достоверно выявили в марокканском городе Касабланка, где в чистеньком европейском квартале больных полиомиелитом насчитывалось в 20 раз больше, чем в антисанитарном бидонвиле.
С тех пор, как в 1908 году открыли проклятый вирус, он всё время наступал. Так, за 1952-й в Соединённых Штатах полиомиелит убил 3145 человек и парализовал 21269. Спустя 6 лет сравнимые потери понёс Советский Союз. Санатории наполнились парализованными страдальцами, в основном детьми.
Создатель первой вакцины от полиомиелита Джонас Солк не слишком интересовался этим заболеванием. Выучившись на врача, он понял, что не хочет заниматься обычной практикой, и стал микробиологом. Во время войны участвовал в разработке вакцины от гриппа, открыл новый штамм. Оказалось, в мирное время за такое лабораторию не дают, разве что комнату в больничном подвале. Единственным грантодателем, способным финансировать полномасштабное исследование, оказался Национальный фонд борьбы с детским параличом. На деньги этой организации специалисты уже научились разводить вирусы на клетках почек обезьян, и очищать от микробов антибиотиками. Солк фактически пришёл на всё готовое: оставалось убить полиовирусы всех 3 типов формалином и проверить иммуногенность на обезьянах.
В 52-м году Солк ввёл вакцину себе, своей жене и трем сыновьям. Процесс предусмотрительно снимался на плёнку. Потом этот фильм демонстрировали детям во время массовой вакцинации, чтобы успокоить их перед уколом. Вакцина оказалась безопасной и не вызывала аллергии. К удивлению научного сообщества, руководитель Национального фонда убедил чиновников здравоохранения разрешить вакцинацию почти непроверенным препаратом более миллиона детей по всей стране. 23 февраля 54-го Солк с несколькими врачами сделал прививки 5 тысячам школьников у себя в Питтсбурге. Ничего страшного не произошло. Анализ показал наличие антител. 26 апреля началась «миллионная» кампания. Через год, 12 апреля 55-го, специалисты фонда объявили результаты: вакцина безвредна, вызывает иммунитет. Новость эта настолько потрясла американцев, что рабочий день окончился. Полиомиелита боялись как ядерной войны. Фонд сразу получил 67 миллионов долларов пожертвований; хватило на поголовную вакцинацию всех детей в США и массу новых важных исследований.
Со всего мира в Америку слетелись специалисты – изучать производство вакцины. Из Советского Союза прибыли директор Института изучения полиомиелита Михаил Чумаков и его супруга Марина Ворошилова, которая в 1945 году выделила первый советский штамм полиовируса.
Чумаков был директором без году неделю, прежде он руководил лабораторией эндемических лихорадок в Институте неврологии на общественных началах, без штатной должности и оплаты. Его аспирантов никуда не принимали. До «дела врачей» Михаил Петрович возглавлял Институт вирусологии. В 1953 году он отказался выгнать сотрудников-евреев, заявив, что иначе понимает национальную политику партии. Получил выговор, а потом вылетел и из партии, и из института. Работая бесплатно среди неврологов, боролся с трахомой и энцефалитом, а также обнаружил в Средней Азии экзотическую Ку-лихорадку.
Его жена Марина Константиновна тем временем выделяла полиовирус и заразилась, так что год ходила на работу с палочкой.
После смерти Сталина медицину в ЦК курировал Анастас Микоян. В 54-м эпидемия полиомиелита докатилась до СССР, и Микоян опасался за своих внуков. Он решил создать профильный институт и поставить во главе него самого боеспособного вирусолога. Знакомые указали на Чумакова. Михаилу Петровичу вернули «чистый» партбилет, но он попросил оставить там выговор «за евреев», которым гордился как наградой. 1 ноября 55-го образовался институт, зимой Чумаков побывал в Америке, а через полгода наладил выпуск 2 тонн вакцины Солка в год.
Она позволяла прекращать вспышки полиомиелита в самых крупных городах, но жертв меньше не становилось. Как и предсказывали научные противники Солка, создаваемого его вакциной иммунитета хватало ненадолго. Зато на средства от её продажи велись научные работы, пролившие свет на механизм размножения вирусов. В 1958 году Алберт Сэбин, работавший в детской больнице Цинцинатти, сделал из новой теории вывод: когда вирусы разводят при пониженной температуре, естественный отбор среди них «выигрывают» непатогенные мутанты.
Если проглотить таких мутантов и запить чем-нибудь сладким, вирус попадает в желудочно-кишечный тракт, где он размножается. Это живая вакцина: не патогенна, зато антитела к ней действуют и на дикий полиовирус. Более того, играющие в песочнице дети перезаразят друг друга вирусом вакцины — в результате иммунизируются и те, кому прививки не делали. Ничего подобного профилактика инфекций прежде не знала.
Но в Америке Национальный фонд не желал переходить на живую вакцину Сэбина: ведь препарат Солка работает. Тогда Сэбин подарил свой штамм Чумакову, чтобы проверить на широких массах не иммунизированных детей возможность вакцинации «в песочнице». Биография Чумакова внушала доверие – человек явно порядочный и не припишет создание вакцины себе.
Научная работа в Институте изучения полиомиелита замерла, люди и средства были брошены на производство миллионов доз живой вакцины Сэбина. В советском Минздраве идея применить иностранный препарат, от которого отказались на родине, сочли безумной. Американцев у нас одновременно ненавидели и боготворили – уж они-то знают, что делают.
Собственный заместитель Михаила Петровича высказывал и здравые опасения: а вдруг в кишечнике ребёнка безобидный мутант вспомнит гнусные привычки предков? Действительно, такие обратные мутации бывают 1 раз на 2,5 миллиона случаев, и в XXI веке это проблема живой полиомиелитной вакцины. Но в обстановке эпидемии, когда задыхались насмерть тысячи детей, стоило рисковать. Воспользовавшись оплошностью секретарши, Чумаков проник в кабинет министра и по «вертушке» позвонил в Кремль. Трубку взял Микоян. Спросил: «Верите ли вы в эту вакцину?» «Да!» «Прививайте!»
В январе 59-го начали с Эстонии. Ни одного нового случая полиомиелита. Эстонские врачи не верили коллегам из Москвы. Чумаков неоднократно глотал лошадиные дозы своей вакцины, убеждая в её безвредности. Затем была Литва – за год всего два случая. Всего в 59-м вакцинировали 15 миллионов детей в разных республиках Союза. Эпидемия пошла на убыль, «иммунитет из песочницы» наблюдался повсеместно. Сэбин примчался в Москву посмотреть результаты и был счастлив.
Чумаков отвёз его к себе домой, налил водки и стал агитировать за социализм. Вот как мы умеем – бросить все силы на самое важное, и нет таких крепостей, которые бы не взяли большевики. Сэбин отвечал, что нет таких крепостей, которые бы не взял Генерал Чумаков, но может быть, он один такой на весь Советский Союз.
Победа живой вакцины в мире была полная: она прекратила эпидемию повсеместно, в том числе в США, где проблему не решала вакцина Солка. Полиомиелит стал редким диагнозом. Чумаков и Сэбин подружились. Раздражала только постоянная коммунистическая пропаганда в исполнении Михаила Петровича. Сэбин принялся задавать неудобные вопросы: если вакцина так дёшева, то почему советское государство такое жадное? Почему оно содрало миллионы с Японии? Отчего даже с бедных египтян берут по 10 копеек за дозу? Ведь «антиполиодраже» и копейки не стоит. Чумаков отвечал, что ему это неинтересно. И зачем нашему Минвнешторгу отказываться от «честного заработка»?
Сэбин видел, что СССР ведет себя как обычный монополист на рынке. Чумаков отказывался даже думать об этом. Если ему говорили о советском государстве что-нибудь неприятное, он буквально переставал слышать. Глухота, последствие энцефалита, позволяла ему дозировать информацию и жить в придуманном гармоничном мире.
Зато танцевать с молодыми сотрудницами Михаил Петрович мог, даже не слыша музыки. По женской части своего не упускал, компенсируя тяжёлую молодость и инвалидность. Марина Константиновна переживала, болела, полнела, и отдаляясь от мужа, всё больше тянулась к детям. В их кругу над родителями шутили, а в коммунизм не верили. Марина Константиновна сама стала кое в чём сомневаться, и эти настроения росли в ней с каждой заграничной поездкой. Наконец, после процесса Синявского и Даниэля она привезла из Парижа книгу Абрама Терца (псевдоним Синявского) и дала её сыну со словами: «Я не знаю, правильно ли я делаю… хотя я со многим не согласна, не прочитать это нельзя». Дальше Марина Константиновна привозила литературу похлеще, а после вторжения в Чехословакию в 1968 году «прозрела» окончательно.
Чумаков отношения к партии из-за «пражской весны» не изменил, отговариваясь тем, что внешней политикой не занимается. В 68-м огорчало его другое. Вышла книга министра здравоохранения Бориса Петровского «Советское здравоохранение», где говорилось, будто живая вакцина от полиомиелита создана в СССР. Сэбин потребовал объяснений. Пришлось министру извиняться через заместителя на сессии ВОЗ. С тех пор Петровский занялся методичным изведением института Чумакова.
Спасая свой коллектив, Михаил Петрович подал в отставку, с двумя условиями: 1) новым директором станет его ближайший ученик, 2) всеобщая вакцинация от кори. Первое условие Петровский выполнил, а второе – нет. 10 миллионов доз разработанной Чумаковым живой вакцины от кори были уничтожены. Инфекция эта в СССР осталась, за что все болевшие корью после 1969 года могут сказать спасибо лично тов. Петровскому. Однако Чумаков как заместитель директора по научной работе всё ещё контролировал производство вакцины Сэбина.
В 1975 году Бразилия и её соседи, желая использовать неконвертируемые рубли, которыми СССР платит за бананы, обратились во Всемирную Организацию Здравоохранения: «Не купить ли нам на рубли советскую вакцину от полиомиелита? Вы её рекомендуете?» ВОЗ направила в Москву комиссию во главе с Сэбиным, который прямо сказал Чумакову, что производство у него устаревшее, и не выполняются такие-то стандарты. Михаил Петрович ругался так, что Сэбину переводили его реплики через одну: «Мы делаем эту вакцину дольше всех и выпустили её больше всех. Не вам нас учить! Пошли к чёрту!»
Переписка возобновилась через несколько лет, когда смертельно больной Сэбин, собрав последние силы, ездил в Южную Америку. Там по его схеме проводилась вакцинация от кори. Успешно: в конце концов корь в Западном полушарии исчезла. Американец сетовал, что вводить вакцину одноразовыми шприцами слишком дорого. Негде взять простенький распылитель для ингаляционного введения. Может ли Чумаков организовать выпуск таких дешевых и надежных аппаратов у себя? «Советская промышленность способна произвести то, чего не делают в наших странах из-за отсутствия выгоды». Сэбин писал это 5 сентября 1989 года. Советская промышленность уже рушилась, а парализованный адресат был не способен отвечать на письма без посторонней помощи.
Так закончился спор о преимуществах социализма. Спустя 2 с половиной года Сэбин дал сыну Чумакова Константину весьма лестную характеристику для Службы иммиграции и натурализации США: «Я верю, он будет весьма ценным приобретением для нашего научного сообщества». Перед отъездом Константин зашёл навестить отца в Кунцевскую больницу, где помирали от духоты отставные советские начальники. На прощание Чумаков-старший перечислил своих учеников, работающих за рубежом. «А что, – заключил он, – кажется, я воспитал хорошие кадры для мировой науки».
источник