График оспы по годам

График прививок для детей (календарь профилактических прививок) 2018 в России предусматривает защиту детей и младенцев до года от самых опасных заболеваний. Некоторые прививки детям выполняются непосредственно в роддоме, остальные можно сделать в районной поликлинике в соответствии с графиком вакцинации.

Общая таблица прививок по возрасту от рождения до 14 лет предполагает организацию максимальной защиты организма ребенка с младенчества и поддержку иммунитета в подростковом возрасте. В 12-14 лет проводится плановая ревакцинация полиомиелита, кори, краснухи, паротита. Корь, краснуха и паротит могут быть объединены в одну вакцину без ущерба для качества. Прививка от полиомиелита выполняется отдельно, живой вакциной в каплях или инактивированной с уколом в плечо.

1. Гепатит В. Первая вакцинация проводится в роддоме. Затем следует ревакцинация в 1 месяц и в 6 месяцев.
2. Туберкулез. Прививка БЦЖ обычно выполняется в роддоме в первую неделю жизни ребенка. Последующие ревакцинации проводятся при подготовке к школе и в старших классах.
3. АКДС или аналоги. Комбинированная вакцина для защиты младенца от коклюша, столбняка и дифтерии. В импортных аналогах вакцины добавляется ХИБ компонент для защиты от воспалительных инфекций и менингитов. Первая прививка выполняется в 3 месяца, затем по графику прививок в зависимости от выбранной вакцины.
4. Гемофильная инфекция или ХИБ компонент. Может входить в состав вакцины Пентаксим или выполняться отдельно.
5. Полиомиелит. Вакцинация младенцев проводится в 3 месяца. Повторная вакцинация в 4 и в 6 месяцев.
6. В 12 месяцев детям выполняют плановую прививку от кори, краснухи и паротита.

Первый год жизни ребенка требует максимальной защиты. Прививки максимально снижают риск младенческой смертности, заставляя организм младенца вырабатывать антитела к бактериальным и вирусным инфекциям.

Собственный иммунитет ребенка до года слишком слаб для противостояния опасным заболеваниям, врожденный иммунитет ослабевает примерно к 3-6 месяцам. Некоторое количество антител младенец может получать с материнским молоком, но для противостояния действительно опасным болезням этого недостаточно. Именно в это время необходимо укрепить иммунитет ребенка при помощи своевременной вакцинации. Стандартный график прививок для детей разработан с учетом всех возможных рисков и его желательно соблюдать.

После ряда прививок у ребенка может подняться температура. Обязательно включите в детскую аптечку средства с парацетамолом для снижения температуры. Высокая температура свидетельствует о работе защитных систем организма, но никак не влияет на эффективность выработки антител. Температуру необходимо сбивать незамедлительно. Для младенцев до 6 месяцев можно использовать ректальные свечи с парацетамолом. Дети старшего возраста могут принимать жаропонижающее в сиропе. Парацетамол имеет максимальную эффективность, но в ряде случаев и при индивидуальных особенностях, не работает. В этом случае нужно применить детское жаропонижающее с другим активным веществом.

Не ограничивайте питье ребенка после прививки, берите с собой удобную бутылочку с водой или с детским успокаивающим чаем.

В детском саду ребенок находится в контакте со значительным количеством других детей. Доказано, что именно в детской среде вирусы и бактериальные инфекции распространяются с максимальной скоростью. Для предупреждения распространения опасных заболеваний необходимо выполнить прививки по возрасту и предоставить документальное подтверждение прививок.

Кроме обязательных прививок рекомендуется выполнить дополнительные:

• Прививка от гриппа. Выполняется ежегодно, существенно снижает вероятность заболевания гриппом в осенне-зимний период.
• Прививка от пневмококковой инфекции. Выполняется однократно, прививка должна быть выполнена не менее, чем за месяц до посещения детского учреждения.
• Прививка от вирусного менингита. Выполняется с 18 месяцев.
• Прививка от гемофильной инфекции. С 18 месяцев, при ослабленном иммунитете возможно прививание с 6 месяцев.

График прививок для детей обычно разрабатывает инфекционист. В хороших детских прививочных центрах обязателен осмотр малышей в день прививки для выявления противопоказаний. Нежелательно выполнять прививки при повышенной температуре и обострении хронических заболеваний, диатеза, герпеса.

Вакцинация в платных центрах не снижает некоторую болезненность при введении адсорбированных вакцин, но можно выбрать более полные комплекты, обеспечивающие защиту от большего количества заболеваний за 1 укол. Выбор комбинированных вакцин обеспечивает максимальную защиту при минимальном травматизме. Это относится к вакцинам типа Пентаксим, АКДС и подобным. В государственных клиниках такой выбор часто невозможен по причине высокой стоимости поливалентных вакцин.

В случае нарушений стандартных сроков вакцинации, можно создать свой собственный индивидуальный график прививок по рекомендации инфекциониста. Учитываются особенности вакцин и стандартные схемы вакцинации или экстренной вакцинации.

Для гепатита В стандартная схема 0-1-6. Это значит что после первой прививки вторая следует через месяц, затем следует ревакцинация через полгода.

Прививки для детей с заболеваниями иммунитета и ВИЧ выполняются исключительно инактивированными вакцинами или рекомбинантными препаратами с замещением патогенного белка.

Не привитый ребенок, постоянно находящийся среди привитых детей, скорее всего не заболеет именно по причине коллективного иммунитета. Вирус просто не имеет достаточного количества носителей для распространения и дальнейшего эпидемиологического заражения. Но настолько этично пользоваться иммунитетом других детей для защиты собственного ребенка? Да, вашего ребенка не будут колоть медицинской иглой, он не испытает неприятных ощущений после прививки, повышения температуры, слабости, не будет ныть и плакать в отличие от других детей после прививки. Но при контакте с не привитыми детьми, например, из стран без обязательной вакцинации, именно не привитый ребенок подвергается максимальной опасности и может заболеть.

Иммунитет не становится сильнее, развиваясь «естественным образом» и показатели детской смертности – наглядное подтверждение этого факта. Современная медицина не может противопоставить вирусам абсолютно ничего, кроме профилактики и прививок, формирующих устойчивость организма к заражению и заболеванию. Лечатся только симптомы и последствия вирусных заболеваний.

Против вирусов в целом эффективна только прививка. Выполняйте необходимые прививки по возрасту для сохранения здоровья вашей семьи. Вакцинация взрослых тоже желательна, особенно при активном образе жизни и контакте с людьми.

В некоторых поликлиниках практикуется одновременное выполнение прививок от полиомиелита и АКДС. На самом деле такая практика нежелательна, особенно при использовании живой вакцины от полиомиелита. Решение о возможном комбинировании вакцин может принимать только инфекционист.

Ревакцинация — это повторное введение вакцины для поддержания уровня антител к заболеванию в крови и для укрепления иммунитета. Обычно ревакцинация проходит легко и без особых реакций со стороны организма. Единственное, что может беспокоить – микротравма на месте введения вакцины. Вместе с активным веществом вакцины вводится около 0.5 мл адсорбирующего вещества, удерживающего вакцину внутри мышцы. Неприятные ощущения от микротравмы возможны на протяжении недели.

Необходимость введения дополнительного вещества обусловлена действием большинства вакцин. Нужно, чтобы активные компоненты поступали в кровь постепенно и равномерно, на протяжении длительного времени. Это нужно для формирования правильного и устойчивого иммунитета. На месте введения вакцины возможен небольшой синяк, гематома, вздутие. Это нормально для любых внутримышечных уколов.

Формирование натурального иммунитета происходит в результате вирусного заболевания и выработки в организме соответствующих антител, способствующих устойчивости к инфекции. Не всегда иммунитет вырабатывается после однократного заболевания. Для формирования устойчивого иммунитета может потребоваться неоднократное заболевание или последовательный цикл прививок. После болезни иммунитет может быть сильно ослаблен и возникают различные осложнения, часто более опасные, чем сама болезнь. Чаще всего это пневмонии, менингиты, отиты, для лечения которых приходится применять сильные антибиотики.

Грудных детей защищает материнский иммунитет, получение антител вместе с материнским молоком. Не имеет значения, выработан ли материнский иммунитет при помощи прививок или имеет «натуральную» основу. Но от самых опасных болезней, составляющих основу детской и младенческой смертности, необходима ранняя вакцинация. ХИБ инфекция, коклюш, гепатит В, дифтерия, столбняк, должны быть исключены из опасностей для жизни ребенка на первом году жизни. Прививки формируют полноценный иммунитет от большинства смертельных для младенца инфекций без заболевания.

Создание «натурального» иммунитета, за который ратуют экологи, занимает слишком много времени и может нести в себе угрозу жизни. Вакцинация способствует максимально безопасному формированию полноценного иммунитета.

Календарь прививок сформирован с учетом возрастных требований, особенностей действия вакцин. Желательно укладываться в предписанные медициной временные интервалы между прививками для полноценного формирования иммунитета.

В России возможен отказ от вакцинации, для этого необходимо подписать соответствующие документы. Никто не станет интересоваться причинами отказа и делать прививки детям насильно. Возможны законодательные ограничения отказов. Существует ряд профессий, для которых прививки обязательны и отказ от прививок может рассматриваться как профнепригодность. Учителя, сотрудники детских учреждений, врачи и животноводы, ветеринары должны делать прививки, чтобы не стать источником заражения.

Также нельзя отказываться от прививок при эпидемиях и при посещении районов, объявленных зоной бедствия в связи с эпидемией. Перечень заболеваний, при эпидемиях которых прививка или даже срочная вакцинация проводится без согласия человека, закреплен законодательно. В первую очередь это натуральная или черная оспа и туберкулез. В 80-х годах XX века из перечня обязательных прививок для детей была исключена прививка от натуральной оспы. Предполагалось полное исчезновение возбудителя заболевания и отсутствие очагов заражения. Тем не менее, в Сибири и в Китае с момента отказа от вакцинации произошло не менее 3 очаговых вспышек заболевания. Возможно, имеет смысл выполнить вакцинацию от черной оспы в частной клинике. Вакцины черной оспы заказываются специальным образом, отдельно. Для животноводов прививка от черной оспы является обязательной.

Все врачи рекомендуют по возможности соблюдать стандартный график прививок для детей и поддерживать иммунитет своевременными прививками для взрослых. Последнее время люди стали внимательнее относиться к своему здоровью и посещают прививочные центры всей семьей. Особенно перед совместными поездками, путешествиями. Прививки и развитый активный иммунитет способствуют повышению качества жизни.

источник

Ветряная оспа – заболевание, вызываемое одним из вирусов герпеса. Отличается высокой заразностью и поражает практически все слои населения. Главным признаком ветрянки является сыпь в виде мелких пузырьков, переходящих в язвочки, которые после высыхания оставляют на коже неприятные шрамы и рубцы. Процесс сопровождается повышением температуры, которая доходит до 39º. Подробную информацию о болезни читайте в статье: Ветряная оспа.

Одним из основных показателей к вакцинации, не зависимо от возраста и пола, является ослабленный иммунитет.

Медиками определены группы риска, прививка которым просто необходима:

• больные острым лейкозом;
• люди, страдающие хроническими заболеваниями в тяжелой форме;
• лица, принимающие иммунодепрессанты;
• те, кто подвергается лучевой терапии;
• пациенты, которые подготавливаются к пересадке органов.

А так же работники социальной сферы, близко контактирующие с различными категориями населения (медики, учителя, воспитатели и т. д.) и лица находящиеся в контакте с больным ветрянкой.

Помимо этого, особое внимание уделяется женщинам, планирующим стать матерями. При этом прививка не рекомендована во время беременности и должна проводиться минимум за 3 месяца до зачатия.

Вакцинация от ветрянки может проводиться в любом возрасте. Как правило, она рекомендована всем детям, старше двух лет и никогда не переносившим этот недуг. Оптимальный период, когда вакцинация дает максимальный эффект – 12–24 месяца после рождения. Особо прививка показана детям, отправляющимся на отдых в оздоровительные заведения, где возможен контакт с носителем данного заболевания.

Вакцинация осуществляется подкожным или внутримышечным введением препарата. В последнем случае оптимальным местом для укола является плечо (дельтовидная мышца).

На сегодняшний момент только 2 препарата прошли лицензирование в нашей стране. Основой представленных средств является живой представитель Варицелла Зостер. Вирус ослаблен до такого состояния, что организм вполне может дать адекватный ответ, в результате которого формируются антитела и возникает иммунитет. По эффективности средства практически не отличаются и одинаково хорошо противостоят ветряной оспе.

Производитель данного препарата – исследовательский институт Бикен (Япония), дистрибьютор – компания Санофи Пастер (Франция). В результате прививки иммунитет приобретают 90% вакцинированных. Доза Окавакса – 0,5 мл. В состав входит растворитель и высушенные микроорганизмы. Полную дозу Окавакса вводят в мышцу плеча.

Препарат Okavax разрешен к применению лишь через месяц после прививки БЦЖ (вакцина против туберкулеза). Это обусловлено несовместимостью вакцин.

Страна производитель — Бельгия. В состав препарата входят полуживые и высушенные возбудители ветрянки. В комплект входит флакон с высушенным агентом-возбудителем и шприц, наполненный растворителем. Препарат вводится в организм подкожно или внутримышечно.

Одна доза препарата применяется для детей 1–13 лет. В старшем возрасте используется две дозы. Промежуток между ними должен составлять менее 6 недель.

При нормальных условиях, прививка переносится в мягкой форме и практически не вызывает дискомфорта. Однако вакцинация зачастую сопровождается местными и общими проявлениями. К первым относятся уплотнения в месте укола, покраснение и небольшая боль. Такие признаки можно наблюдать в первые сутки и их длительность ограничивается тремя днями.

Общие, они же отсроченные, представлены слабостью, повышенной температурой и небольшой сыпью, вызывающей сильный зуд. Отстроченные реакции на прививку от ветряной оспы наблюдаются в период от 1 до 3 недель.

Реакции организма после вакцинации, не попадающие в этот период, указывают на наличие какой-либо посторонней патологии. Данные случаи требуют вмешательства врача.

Вакцинация от ветрянки гарантирует длительный иммунитет от заболевания. Согласно исследованиям, применяемые вакцины обеспечивают защиту организма даже спустя два десятилетия после прививки.

От 90 до 100% вакцинируемых в будущем уже не подвергаются атакам ветряной оспы.

Несмотря на кажущуюся легкость протекания ветряной оспы, все же не следует пренебрегать вакцинацией. Заболевание иногда сопровождается осложнениями, которые особо опасны для людей старшего возраста. Приняв решение о прививке, обязательно нужно проконсультироваться у врача.

В заключение видео-ответ на вопрос, почему на западе прививку делают практически всем, а у нас нет:

источник

Принуждение к ней под страхом наказания — преступление.
Доказано официальными свидетельствами в докладах Королевской комиссии

Отбросив таким образом массу сомнительной или ошибочной статистики, основанной на сравнениях привитых и непривитых на ограниченных территориях или выбранных группах пациентов, мы обращаемся к единственным действительно важным данным, тому самому «массиву национального опыта», к которому сэр Джон Саймон, знаменитый официальный защитник вакцинации, призывает нас обратиться для авторитетного решения вопроса о значении вакцинации. К нему можно будет добавить некоторые классы официальных данных, служащие тестовыми примерами или «контролируемыми экспериментами» в больших масштабах. Почти все доказательства будут сделаны на основе докладов недавней Королевской комиссии.

При выяснении истинного смысла статистических данных единственным научным методом являются графики, поскольку в длинных таблицах цифр, за исключением немногих очень простых случаев, трудно разобраться, и если их делить на части и считать средние значения, как это часто делается, ими можно манипулировать с целью сокрытия их реальных уроков. Графики, напротив, позволяют нам увидеть все поведение происходящих изменений, а при сравнении одного набора цифр с другим их преимущество огромно. Это особенно верно в случае со статистикой эпидемий и общей смертности, потому что изменения настолько нерегулярны и часто настолько велики, что таблицы цифр становятся головоломными, а простое сравнение нескольких таблиц друг с другом становится невозможным. Поэтому я здесь представлю моим читателям всю имеющуюся у меня статистику в форме графиков, которые, как я полагаю, после небольших разъяснений позволят каждому воспринять основные пункты аргументации.

Первый и самый большой график, иллюстрирующий данный вопрос, показывает смертность в Лондоне, начиная с 1760 года и до настоящего времени. Он разделен на две части; часть, относящаяся к годам с 1760 до 1834, построена на основе «Ведомостей смертности», а с 1838 до 1896 — по отчетам Службы записи актов гражданского состояния.

График I.
Уровень смертности на миллион населения в Лондоне с 1760 по 1896 год.

Верхняя линия показывает уровень смертности от всех причин.
Средняя линия показывает уровень смертности от заразных болезней, включая корь, лихорадки, коклюш и дифтерию.
Нижняя линия (заштрихована для отчетливости) — от оспы.
Четыре незаполненных года, 1834—1838, пропущены, поскольку они — последние в старых «Ведомостях смертности» и считаются очень неточными.
С 1838 года и далее — период полной регистрации.
Каждые десять лет помечены на нижнем и верхнем краях графика.
Цифры сбоку и в середине показывают смертность на миллион.
Верхняя линия (общая смертность) изображена в меньшем вертикальном масштабе и смещена вниз, чтобы поместилась на рисунок.
Источники:
Линии на графике с 1760 по 1834 год просчитаны исходя из цифр, приведенных во Втором докладе, с. 289—291, с цифрами по другим болезням из «Истории эпидемий в Британии» д-ра Крейтона; население в разные периоды было взято из лучших доступных источников (Мэйтланд и 8-й отчет Службы записи актов гражданского состояния). Более поздняя часть — полностью по докладам этой службы.

«Ведомости смертности» — это единственный доступный материал за первый период, и по точности они намного уступают современной регистрации. Но они, по-видимому, довольно однородны по своему качеству, а потому могут быть полезны для целей сравнения, как если бы они были абсолютно точными. Признано, что они включали не все смерти и что коэффициенты смертности, посчитанные для оцененной численности населения, оказываются слишком малыми по сравнению с теми же коэффициентами для данных Службы записи актов гражданского состояния, но характер изменения каждого вида смертности — его многочисленные подъемы и падения — вероятно, близок к истине.*

* Всегда утверждается, что в «Ведомостях» зарегистрированы лишь смерти людей, принадлежавших к Англиканской церкви или похороненных на церковных погостах. Это кажется слишком неправдоподобным, поскольку «регистраторы» должны были посетить дом и зарегистрировать смерть до захоронения, и, поскольку им, конечно, платили деньги за каждую удостоверенную ими смерть, они не стали бы подробно выяснять религиозные убеждения семьи или предполагаемое место захоронения покойного. Мой друг, который жил в Лондоне до периода регистрации, сообщил мне, что он помнит визит «регистраторов» по случаю смерти его бабушки. Это были две женщины в черном. Семья была чисто протестантской, и захоронение произвели на кладбище для нонконформистов Банхилл Филдз. Этот случай показывает, что «Ведомости», по всей вероятности, все-таки включали смерти многих, возможно даже большинства, нонконформистов.

Внизу графика показаны годы, а на двух концах и в центре — количества смертей на миллион населения; последние четыре года «Ведомостей смертности» опущены, так как считаются наиболее неточными. Верхняя линия дает общий коэффициент смертности от всех причин, средняя — от основных заразных болезней (кори, скарлатины, дифтерии, коклюша и вообще лихорадок, исключая оспу), а нижняя — только от оспы. Те же болезни, насколько они могут быть идентифицированы по «Ведомостям смертности» согласно д-ру Крейтону, показаны в части графика, соответствующей ранним годам, по цифрам из его замечательной работы «История эпидемий в Британии». За исключением этих заразных болезней, график совпадает с графиком, представленным Королевской комиссии (Третий доклад, график J), но продолжен назад до более ранней даты.

Теперь рассмотрим нижнюю линию, показывающую уровень смертности от оспы. Беря сперва период с 1760 до 1800 года, среди больших флуктуаций и нескольких исключительных эпидемий мы видим явно выраженный устойчивый спад, который, хоть и замаскирован своей неровностью, выражается разницей в 1000 на миллион живущих. Этот спад продолжается — возможно, с немного большей скоростью — до 1820 года. С этого момента до 1834 года снижение было намного меньше, и оно вряд ли заметно. С большой эпидемии 1838 года начинается период регистрации, и с того времени вплоть до 1885 год снижение идет, очевидно, очень медленно, а если усреднить Великую эпидемию 1871 года с предшествующим десятилетием, то не удастся обнаружить вообще никакого снижения. С 1886 года, однако, имеет место довольно неожиданное падение до очень низкого уровня смертности, которое продолжается до настоящего времени. Адвокаты вакцинации, как и члены Комиссии в их докладе, полагают, что снижение оспы с 1800 года вызвано полностью или частично вакцинацией, и что «выраженный спад оспы в первой четверти нынешнего века даёт важное свидетельство в пользу защитного действия вакцинации» (Заключительный доклад Королевской Комиссии, с. 20 (85)).

Это заключение не только не имеет под собой абсолютно никакого обоснования, использующего принятые методы научного рассуждения, но и опровергается несколькими важными фактами. Прежде всего, спад в первой четверти века — это явное продолжение спада, который происходил в течение предшествующих 40 лет, и чем бы ни был вызван ранний спад, его продолжение вполне могло быть вызвано тем же самым. Далее, в первой четверти века прививок было относительно мало, и их проведение было несовершенным. С 1854 года вакцинация стала обязательной и почти всеобщей; однако с 1854 до 1884 года заметного уменьшения оспы практически нет, а в середине этого периода разразилась сильнейшая эпидемия. Опять же, единственное явно выраженное снижение оспы имело место в течение десяти лет с 1886 до 1896 года, и именно в этот период имело место значительное уменьшение количества прививок — оно было лишь на 7% меньше числа рождений в 1885 году и на 20,6% в 1894 году, последнем, за который имеются данные в отчетах Департамента местного управления; снижение вакцинации продолжалось и далее. Но еще более важным обстоятельством, демонстрирующим, что вакцинация не имела никакого отношения к снижению оспы, является очень сходное поведение линии, показывающей другие заразные болезни, признанной причиной уменьшения которых является улучшение гигиенических условий. Спад болезней этой группы в первой четверти века, хоть и несколько менее устойчивый, выражен так же ярко, как спад оспы, и то же самое верно для последних 40 лет XVIII века, что явно наводит на мысль о том, что в обоих случаях он был вызван общими причинами. Пусть кто угодно, изучив тщательно этот график, скажет, можно ли поверить в то, что с 1760 по 1800 годы оба снижения связаны с некоторым улучшением санитарно-гигиенических условий, а после 1800 года, когда заразные болезни продолжали уменьшаться от того же класса причин, одна из них — оспа — должна была подвергнуться влиянию новой причины — вакцинации, чтобы испытать аналогичное снижение. Но именно это изумительное утверждение делает Королевская комиссия! А если мы обратимся ко второй половине графика, относящегося к периоду регистрации, проблема станет еще серьезнее. Сначала мы имеем период с 1838 по 1870 год, в течение которого заразные болезни фактически росли; и с 1838 по 1871 год, усредняя Великую эпидемию с предшествующими десятью годами, мы обнаруживаем, что и оспа тоже росла, или в лучшем случае была почти стабильной. С 1871 по 1875 год заразных болезней стало гораздо меньше, но их линия шла практически параллельно оспенной; далее имеется небольшое снижение обеих линий, и в последние десять лет заболеваемость оспой и другими заразными болезнями остается ниже, чем она была когда-либо ранее, хотя в этот последний период вакцинация значительно снизилась.

Переходя к рассмотрению верхней линии, показывающей смертность от всех причин, мы снова обнаруживаем ее параллельность другим на всем протяжении, показывающую улучшение общих условий, влияющих на все болезни. Снижение общей смертности с 1760 по 1810 годы удивительно велико, и оно продолжается несколько меньшими темпами до 1830 года, точно так же, как и снижение оспы и заразных болезней. Затем начинается период с 1840 по 1870 годы с едва заметным снижением, отчасти связанным со следовавшими одна за другой эпидемиями холеры, и снова параллельное изменение с заразными болезнями и оспой, за которым следует большой спад до настоящего времени, количественно соответствующий спаду начала века.

Члены комиссии постоянно обращают внимание на тот факт, что смертность от кори вообще не снижалась и что другие заразные болезни не снижались в той пропорции, в какой снижалась оспа, и они утверждают следующее:

Если бы улучшение санитарных условий было причиной уменьшения заболеваемости оспой, то следовало бы ожидать их подобного влияния и на почти все прочие болезни. Почему они не имели того же эффекта в случае кори, скарлатины, коклюша и, конечно, любой болезни, распространяющейся путем заражения или инфекции и при которой возможно выздоровление?

Это представляется самой экстраординарной позицией, которую только можно было занять в отношении хорошо известного исчезновения различных болезней в различные эпохи. Почему проказа почти исчезла из Англии в столь ранний период, а позднее и чума? Несомненно, благодаря некоторым улучшениям условий здоровья. Члены комиссии не сказали и, надо полагать, не могли сказать нам, почему корь, среди всех заразных болезней, скорее увеличилась, чем уменьшилась на протяжении всего этого века. Многие исследователи эпидемий, считают, что некоторые болезни должны сменять друг друга, как предполагал д-р Уатт из Глазго в случае с корью и оспой. Д-р Фарр, знаменитый медицинский статистик, принял эту точку зрения. В своем годовом отчете перед Службой записи актов гражданского состояния за 1872 год (с. 224) он говорит:

Заразные болезни сменяют друг друга, и когда одна из них искореняется, она имеет тенденцию замещаться другими, которые равнодушно уничтожают род человеческий всегда, когда условия здоровой жизни недостаточны. Это их свойство — общее с сорняками и другими формами жизни: когда один вид отступает, другой наступает.

Это последнее замечание очень наводит на размышления в свете современной микробной теории этих болезней. Такая теория замещения была принята д-ром Крейтоном, который в «Истории эпидемий в Англии» предполагает, что чума была замещена сыпным тифом и оспой, а позднее корь, которая была незначительной в середине семнадцатого века, начала вытеснять эти две болезни. Чтобы показать действительное положение дел со смертностью от этих болезней за эпоху регистрации, я подготовил график II, показывающий уровни смертности в Лондоне от пяти основных заразных болезней, по данным отчетов Службы записи актов гражданского состояния, по графам, принятым Службой вплоть до 1868 года, поскольку разделение лихорадки за половину периода на три вида и отделение скарлатины от дифтерии, впервые сделанное в 1859 году, помешали бы сделать какое-либо полезное сравнение.

График II.
Уровни смертности от основных заразных болезней в Лондоне с 1838 по 1896 год

По ежегодным итоговым сводкам службы Записи актов гражданского состояния, 1896, таблица 14, страница xxxiii, и 1888, таблица 12, за первые девять лет.
Эти графики отражают те же факты, что и график E д-ра Уайтлегга в Шестом докладе Королевской комиссии, страница 660, но в упрощенной форме.

Нижняя линия, как и на большем графике, показывает оспу. Над ней — корь, которая все время держится очень стабильно, демонстрируя, однако, средний период с высокой заболеваемостью и два периода с низкой заболеваемостью с 1869 по 1876 и с 1848 по 1856 годы, первый из которых почти совпадает с периодом очень высокой смертности от оспы с 1870 по 1881 годы, а другой следует за двумя эпидемиями оспы 1844 и 1848 годов, тем самым поддерживая точку зрения, что идет процесс замещения болезней. Скарлатина и дифтерия показывают высокий уровень заболеваемости в основном с 1848 по 1870 год, с последующим бóльшим, хоть и неустойчивым спадом. Коклюш показывает почти стабильную заболеваемость до 1882 года, а затем хорошо выраженный спад. Лихорадки (сыпной тиф, брюшной тиф и простая лихорадка) имеют обычный средний период с высокой заболеваемостью, но с более ранним и более устойчивым спадом, чем у любой другой заразной болезни. Таким образом, мы видим, что все эти болезни имеют общие черты, хоть и в очень разной степени, показывая действие общих причин, некоторые из которых совсем не трудно указать.

В 1845 году началось быстрое развитие нашей железнодорожной сети, а с ним и быстрый рост Лондона, население которого выросло c двух миллионов в 1844 году до четырех миллионов в 1884 году. Этот быстрый рост населения поначалу сопровождался перенаселенностью, и, поскольку адекватных санитарных мер принято не было, были подготовлены условия для подъема заразных болезней, которые составляют столь характерную особенность уровней смертности в Лондоне между 1848 и 1866 годами. Но с этой последней даты начался значительный спад как общей смертности, так и смертности от всех заразных болезней, кроме кори и оспы, и в особенности от лихорадок и дифтерии, и этот спад так же хорошо объясняется завершением в 1865 году гигантской работы по строительству центральной канализации Лондона. Последнее выраженное снижение оспы, лихорадок и в меньшей степени коклюша совпадает с признанием того факта, что сами больницы часто являются рассадниками инфекции, и с организацией плавучих больниц для оспенных больных в Лондоне. Возможно, еще более благотворной была современная система недопущения попадания канализационных газов в дома.

Таким образом, мы видим, что подъем или спад основных заразных болезней в Лондоне за период регистрации явно связан с неблагоприятными или благоприятными гигиеническими условиями определенного рода. За бóльшую часть этого периода оспа и корь сами по себе не имели выраженного подъема или падения, показывая, что конкретные меры, влияющие на них, не были предприняты. Так было до тех пор, пока десять лет назад за внедрением эффективной системы изоляции оспенных больных не последовали настолько выраженные результаты во всех местах, где она внедрялась, что стало ясно, что это — единственный испробованный когда-либо метод, принесший какой-либо большой и несомненный эффект, что подтвердил опыт города Лейстера, о котором речь пойдет ниже.

Члены комиссии в своем Заключительном докладе делают самый большой акцент на спаде оспы в начале века, который «последовал за введением вакцинации» как в Англии, так и в Западной Европе и в Соединенных Штатах. По их заявлениям, «не существует доказательств того, что санитарные улучшения были главной причиной снижения оспы», и «нет свидетельств, показывающих, что в течение первой четверти девятнадцатого века эти улучшения отличали эту четверть от последней четверти или половины предыдущего века каким-либо образом, сопоставимым с масштабом различий в отношении оспы» (с. 19, § 79). Я категорически не согласен с этими утверждениями. Существует доказательство того, что санитарные улучшения были основной причиной этого снижения оспы в начале века, а именно — другие заразные болезни в целом демонстрировали одновременной снижение почти на равную величину, в то время как общая смертность уменьшалась на величину значительно бóльшую, причем и то, и другое признано связанным с улучшением гигиенических условий, поскольку другой известной причины уменьшения заболеваемости нет. А то, что члены комиссии полностью проигнорировали эти два факта, представляет собой, по моему мнению, убедительное доказательство их неспособности справиться с этим важным статистическим вопросом. И, что касается второго утверждения, я считаю, что есть обильные прямые доказательства (для тех, кто их ищет) огромных улучшений в гигиенических условиях в Лондоне, вполне способных объяснить значительное снижение общей смертности и, таким образом, в той же мере объясняющих меньшее снижение заразных болезней и оспы, начавшееся в прошлом веке и лишь немного ускорившееся в первой четверти нынешнего века, после чего через двадцать лет последовала полная остановка или даже частичный подъем. Этот подъем был одинаково выражен как для оспы, так и для других болезней, и тем самым подтвердил настолько ясно, насколько это возможно, что спад и флуктуации оспы никоим образом не зависят от вакцинации, а связаны с причинами той же самой общей природы, что и для других болезней.

Приведение доказательств данных улучшений гигиены в Лондоне, однако, нарушило бы непрерывность обсуждения вопросов оспы и вакцинации, но сравнение уровней смертности от общих и заразных болезней со смертностью от оспы так ясно показывает идентичность причин, которые действовали на все болезни, что нет нужды приводить детальные исследования различных улучшений условий, приведших к снижению смертности. График, показывающий уровни смертности от этих трех причин, сам дает полное опровержение аргументов членов Комиссии. Свидетельства, касающиеся природы улучшенных условий, будут даны в другой работе, которая будет скоро опубликована.

У нас нет общей статистики смертности в Англии и Уэльсе за время до введения системы регистрации в 1838 году, но результаты за ограниченный период восполняют этот пробел за счет своей превосходной точности. До 1870 года не велись никакие записи о количествах сделанных прививок, кроме сделанных общественными вакцинаторами, но с 1872 года все прививки записываются, а их количество публикуется Департаментом местного управления. Мой третий график предназначен для графического показа соотношения между оспой, другими заразными болезнями и прививками для Англии и Уэльса. Нижняя линия показывает смертность от оспы, средняя — от заразных болезней, а верхняя — общую смертность. Связь между этими тремя показателями в основном такая же, как и на графике по Лондону, с началом значительного снижения заразных болезней в 1871 году и оспы — в 1872 году, но линия оспы здесь намного ниже, и заразных болезней несколько меньше, чем в Лондоне, благодаря тому, что значительная часть населения проживает в относительно здоровых сельских условиях.

График III.
Оспа, вакцинация, заразные болезни и общая смертность по Англии и Уэльсу

Оспа — по Заключительному докладу, таблица B, с. 155, и отчету службы Записи актов гражданского состояния, 1895, таблица 24.
Вакцинация — по Заключительному докладу, с. 34.
Заразные болезни — по отчету службы Записи актов гражданского состояния (1895), таблица 24, колонки с 3 по 9.
Общая смертность — по отчету службы Записи актов гражданского состояния, 1895, таблица 3.
N. B. Каждая из линий, показывающих уровни смертности, имеет собственный вертикальный масштаб, показывающий число смертей на миллион населения, чтобы для четырех отдельных величин, отражаемых рисунком, можно было сравнить их соответствующие подъемы и падения.

Однако если бы количество прививок было главным и почти исключительным фактором, определяющим количество случаев оспы, то разница между Лондоном и страной должна была бы быть малой или отсутствовать. Но здесь, как и во всех остальных случаях, видно, что сильнейший фактор — плотность населения на сравниваемых территориях — оказал мощное влияние на смертность от оспы, как и от всех прочих заразных болезней.

Такое отсутствие связи между прививками и оспенной смертностью далее подтверждается толстой пунктирной линией, показывающей процент прививок по отношению к числу рождений за последние 22 года, приведенный в Заключительном докладе (с. 34). Снижение вакцинации в различных частях страны началось примерно с 1884 года и начиная с 1886 года, было непрерывным и быстрым, и именно за этот самый период количество случаев оспы было постоянно ниже, чем когда-либо ранее. Как в соотношении оспы между Лондоном и всей страной, так и в соотношении между оспой и вакцинацией мы находим доказательство полной неэффективности этой операции.

В своем Заключительном докладе члены Комиссии приводят нам таблицы уровней смертности от оспы, кори и скарлатины в Шотландии и Ирландии, и по этим таблицам я построил свой график, для простоты складывая две последние болезни и включая период принудительной вакцинации и строгой регистрации в обеих странах.

График IV.
Сравнение Шотландии и Ирландии по уровню смертности от оспы и двух заразных болезней — кори и скарлатины

По таблицам, приводимым в Заключительном докладе Королевской комиссии (см. страницы 35, 37, 42 и 44).
Сплошные линии — оспа (заштриховано для отчетливости).
Пунктирные линии — две заразных болезни, обе на миллион живущих.

Самая интересная особенность этого графика — впечатляющая разница в уровнях смертности между двумя странами. Шотландия, более богатая, более населенная и более преуспевающая страна, имеет более высокую смертность как от кори со скарлатиной, так и от оспы, чем бедная, голодная, малонаселенная Ирландия. Максимальный уровень смертности от двух заразных болезней в Шотландии более чем вдвое выше, чем в Ирландии, и минимальный уровень выше в той же пропорции. Разница по оспе тоже очень велика и в ту же сторону, поскольку, хотя смертность во время Великой эпидемии в 1872 году в Шотландии была лишь на четверть выше, эпидемия там продолжалась три года, общий уровень смертности за те годы был почти вдвое выше, чем за тот же период в Ирландии, которая, однако, пережила маленькую эпидемию позднее в 1878 году. С 1883 года оспа почти полностью отсутствовала в обеих странах, как и в Англии. Но, рассматривая 20 лет повторяющихся эпидемий с 1864 до 1883 год, мы находим, что средний уровень смертности от оспы в Шотландии составлял около 139, а в Ирландии 85 на миллион, то есть отношение превышало три вторых. Но даже Шотландия имела намного более низкую оспенную смертность, чем Англия, с нижеследующим соотношением за три года эпидемии 1871—1873 годов:

Здесь члены Королевской комиссии не сделали никакого замечания по поводу этих очень поучительных фактов и организовали информацию в таблицах так, чтобы сделать их обнаружение очень затруднительным. И это является еще одним доказательством их неспособности работать со статистическими задачами. Кажется, они не могли смотреть на оспу с какой-либо точки зрения, отличной от точки зрения сторонников вакцинации, и таким образом упустили главные особенности лежавших перед ними данных. Каждый статистик знает огромное значение представления табличных данных линиями на графиках. Во многих случаях это единственный способ, которым можно извлечь истинные уроки из статистики. Комиссии было представлено огромное количество таких графиков, более или менее поучительных и полных, которые были за большие деньги напечатаны в докладах. Но я не могу обнаружить, чтобы в своем Заключительном докладе они где-либо адекватно использовали графики или хоть раз сослались на них, и это значит, что они проглядели очень много самых жизненно важных выводов из огромной массы цифр, с которыми им пришлось иметь дело.

То, что относительная плотность населения влияет на болезни, в особенности на заразные, сильнее, чем любой другой достоверно проверяемый фактор, является одним из наиболее твердо установленных фактов, относящихся к санитарии. В основном это связано с чистотой воздуха и, как следствие, очисткой крови. И когда мы думаем о том, что дыхание есть самая важная для жизни и самая постоянная из всех функций организма, что мы должны дышать и дышим в каждый момент своей жизни, что вдыхаемый нами воздух поступает в легкие — один из наиболее хрупких органов тела, и что этот воздух действует непосредственно на кровь и тем самым влияет на весь организм, мы сразу видим, насколько жизненно важно, чтобы воздух вокруг нас был свободен, насколько это возможно, от загрязнения как дыханием других людей, так и вредными газами и частицами разлагающейся органической материи или возбудителями болезни. Таким образом, оказывается, что при наших нынешних ужасно несовершенных социальных условиях смертность (при прочих равных условиях) является функцией от числа жителей на квадратную милю, или от соотношения городского и сельского населения, что может быть точнее.

В свете этих соображений давайте снова сравним те же графики уровней смертности в Ирландии, Шотландии и Англии. В Ирландии лишь 11% населения живет в городах с населением свыше 100000. В Шотландии — 30%, в Англии и Уэльсе — 40%; и мы обнаруживаем, что смертность от заразных болезней в грубом приближении пропорциональна этим цифрам. Здесь мы видим очевидные причину и следствие — с одной стороны, грязный воздух вместе со всем прочими последствиями перенаселенности, а с другой — более высокую смертность. Этим объясняется постоянная разница между смертностью в Лондоне и в сельской местности, и этим также объясняется то, что, по-видимому, озадачило членов комиссии больше, чем что-либо другое — неподатливость некоторых заразных болезней улучшению обычной санитарии, что особенно видно в случае кори и, в меньшей степени, коклюша, поскольку для них непрерывный рост городов, в противоположность сельским населенным пунктам, нейтрализовал эффект улучшения условий, как нам удалось установить.

Но самый важный факт для нашей нынешней цели состоит в том, что оспа подчиняется этому закону наравне с другими заразными болезнями, и при этом не обращает никакого внимания на вакцинацию. Статистик Службы записи актов гражданского состояния по Шотландии свидетельствовал, что с 1864 года более 96% родившихся детей либо были привиты, либо перенесли оспу ранее, и он не делает никакого предположения о каких-либо недостатках, которые можно было бы исправить. Но что касается Ирландии, то представитель Департамента местного управления по Ирландии д-р Маккэйб сказал членам Комиссии, что вакцинация была очень несовершенной и что большая доля населения «не была защищена вакцинацией» в силу разнообразных причин, которые он объяснял (Второй доклад, вопросы 3059— 3075). Но ни д-р Маккэйб, ни члены Комиссии не заметили тот наводящий на размышления и с их точки зрения тревожный факт, что недостаточно вакцинированная Ирландия имела намного меньшую смертность от оспы, чем сплошь хорошо привитая Шотландия, намного меньшую, чем хорошо привитая Англия, и ошеломляюще меньшую, чем так же хорошо привитый Лондон. Ирландия, Шотландия, Англия, Лондон — эта последовательность выстроена в порядке возрастания плотности населения и смертности от заразных болезней; смертность от оспы возрастает в том же порядке на огромную величину, совершенно не считаясь с тем фактом, что последние три были практически полностью вакцинированы в течение периода сравнения, в то время как одна Ирландия, где оспенная смертность ниже всех с большим отрывом, имела, по официальным свидетельствам, наинизший охват прививками. И тем не менее большинство членов Комиссии все еще слепо полагаются на вакцинацию и утверждают, что общая сила доказательств в ее пользу непреодолима! И более того, что «санитарные улучшения» не могут рассматриваться как «адекватное объяснение уменьшившейся смертности от оспы».

Теперь моим читателям будет ясно, что эти заключения, выдвинутые в качестве окончательного результата их семилетних трудов, являются прямо противоположными истинным, и что члены комиссии пришли к данным заключениям, полностью пренебрегая рассмотрением их во взаимосвязи с «тем массивом национальной статистики», на который только и можно полагаться для выяснения истинных причин. Но члены комиссии ограничились такими фактами, как предполагаемая смертность привитых и непривитых, изменения заболеваемости по возрастам и другими деталями, из которых некоторые полностью искажены недостоверными данными, а другие требуют умелого статистического подхода для выхода на истинные результаты, что находится за пределами возможностей неподготовленных врачей и юристов, какими бы выдающимися они ни были в своих специальных областях.*

* В качестве примера статистических заблуждений в отношении изменений заболеваемости по возрастам смотрите «Арифметику Королевской комиссии» мистера Александра Пола (King & Son, 1897) и особенно «Статистику оспы и вакцинации» мистера А. Милнза в «Журнале Королевского статистического общества» за сентябрь 1897 г.

Прежде чем обсуждать те особенно показательные ситуации в нашей собственной стране, которые еще более полно показывают бессилие вакцинации, полезно обратить внимание на несколько континентальных государств, которые приводились и все еще приводятся в качестве иллюстраций ее выгодности.

Начнем со Швеции, которая вела очень полную государственную статистику дольше, чем любая другая страна, и сейчас мы, к счастью, можем привести факты на основании самого свежего официального свидетельства — доклада, предоставленного Королевской комиссии шведским Департаментом здравоохранения и опубликованного в «Приложении» к их Шестому докладу (с. 751—756). Столь крупные авторитеты, как сэр Уильям Галл, д-р Ситон и мистер Марсон, утверждали в 1871 году перед изучавшим вопрос комитетом, что Швеция была одной из стран, привитых наилучшим образом, и что шведы были лучшими вакцинаторами. Знаменитая работа сэра Джон Саймона, которую он представил парламенту в 1857 году и которая была одним из основных документов в поддержку законодательного принуждения, содержала много шведского материала и включала специальный график для иллюстрации влияния прививок на оспу. Эта работа воспроизведена в Первом докладе недавней Королевской комиссии (с. 61—113), и мы находим обычное сравнение смертности от оспы в прошлом и нынешнем веках, которое представляется как убедительное в отношении выгоды вакцинации. Он говорит, что вакцинация была начата в 1801 году, и делит свой график на две половины, по-разному раскрашенные, до и после этой даты. Далее замечается, что, как и в Англии, имел место быстрый и неожиданный спад оспенной смертности после 1801 года, и до 1812 года все снижение смертности завершилось. Но с этой даты в течение более чем 60 лет имел место почти непрерывный рост частоты и силы эпидемий. Чтобы объяснить этот неожиданный и огромный спад, сэр Джон Саймон утверждает в примечании и без указания своего авторства: «Около 1810 года количество прививок доходило примерно до четверти от количества рождений». Но эти прививки почти наверняка делались и взрослым, и детям разных возрастов, и известные сейчас официальные данные показывают, что до 1812 года, когда снижение оспенной смертности завершилось, лишь 8% населения было привито. В примечании к официальным таблицам нам говорят, что первая успешная вакцинация в Стокгольме была в конце 1810 года, так что более ранние прививки должны были проводиться главным образом в сельских районах. Однако ранние эпидемии в Стокгольме в 1807 году, до того, как был привит первый житель, и в 1825 году были менее тяжелыми, чем шесть случившихся позднее, когда вакцинация была распространена намного шире.

Имея в виду эти факты и глядя на график V, мы видим, что он полностью опровергает идею о связи вакцинации с большим падением оспенной смертности, которое происходило почти полностью до первой успешной прививки в столице 17 декабря 1810 года! И это становится еще более ясным, если заметить, что по мере роста вакцинации среди населения, которое, как говорит официальный доклад, имело самую «полную уверенность» в ней, тяжесть оспенных эпидемий нарастала, особенно в столице (показано на графике пунктирными пиками), где в 1874 году оспенная смертность составила 7916 на миллион, достигнув 10290 на миллион за все время эпидемии, продолжавшейся два года. Это было хуже, чем наихудшая эпидемия в Лондоне за XVIII век.*

* Наивысшая смертность от оспы в Лондоне была в 1772 году, когда зарегистрировали 3992 смерти при оценке численности населения в 727000, то есть уровень смертности почти 5500 на миллион (см. Второй доклад, с. 290).

График V.
Швеция. Оспенный и общий уровни смертности и стокгольмские эпидемии оспы

Эти уровни смертности были посчитаны мной по официальным таблицам оспенной и общей смертности и по численности населения из Шестого доклада, страницы 752—753.
Часть, относящаяся к оспе, согласуется с графиком D, с. 129, в Третьем докладе комиссии, но доходит до более поздней даты. Цифры по стокгольмским эпидемиям не приводятся в докладах Королевской комиссии, за исключением относящихся к самой последней и самой большой из них. Остальное взято из того же источника, что и мой предыдущий график — д-р Берг, глава Департамента статистики в Стокгольме, предоставил их д-ру Пирсу, как утверждается в его «Жизненной статистике».
Верхняя линия, показывающая уровень смертности от всех причин, построена по усреднённой смертности за пятилетние периоды и в меньшем вертикальном масштабе (как показывают цифры сбоку), чтобы поместить её на тот же рисунок.

Но хотя нет никаких признаков связи между вакцинацией и уменьшением оспы, имеется очень тесная связь между уменьшением оспы и снижением общей смертности. Последнее необходимо показывать в намного меньшем вертикальном масштабе, чтобы поместить на графике. Если бы оно было изображено в том же масштабе, что и оспенная линия, то его наклон вниз был бы вчетверо бóльшим, чем он есть. В этом веке произошло снижение с 27000 до 15000 на миллион, и улучшение происходило почти постоянно, за исключением периода наполеоновских войн. Очевидно, имело место большое и непрерывное оздоровление условий жизни в Швеции, как и в нашей стране и, вероятно, во всех остальных европейских нациях; и это улучшение, или какая-та особая его часть, должно быть, оказала мощное влияние на оспу, приведя к огромному падению болезни до 1812 года, к которому, как мы видели, вакцинация не могла иметь никакого отношения. Единственное, что вакцинация, кажется, сделала, это сработала как препятствие этому снижению, поскольку никак иначе не удается объяснить полное прекращение улучшения в то время, когда операция стала распространенной; и это особенно справедливо в связи с тем фактом, что уровень общей смертности продолжал снижаться почти с той же скоростью до наших дней!

Огромная смертность от оспы в Стокгольме была объяснена как результат очень недостаточной вакцинации. Но шведский Департамент здравоохранения утверждает, что эта недостаточность была скорее кажущейся, чем реальной, — прежде всего потому, что 25% рожденных в Стокгольме детей умирают, не дожив до года, а также из-за пренебрежения регистрацией прививок, сделанных частным образом, так что «низкие цифры по Стокгольму больше связаны со случаями незарегистрированных прививок, а не с тем, что они не делались» (Шестой доклад, с. 754, колонка 1, абзац 3).

Простой и очевидный вывод из фактов, отражаемых этим графиком, состоит в том, что оспенная смертность никоим образом не подвержена влиянию (кроме как вредоносному) вакцинации, но при этом здесь, как и повсюду, она имеет очевидную связь с плотностью населения, а также в том, что оспенная смертность, когда вакцинация на нее не влияет, следует тому же закону снижения от улучшения условий общего здоровья, что и суммарная смертность.

Шведский случай сам по себе дает полное доказательство бесполезности вакцинации. Однако члены Комиссии в Заключительном докладе (§ 59) ссылаются на сильное уменьшение смертности от оспы за первые двадцать лет века как на результат вакцинации. Они не делают сравнения с общей смертностью; они ничего не говорят о росте оспы с 1824 по 1874 годы; они опускают все ссылки на страшные стокгольмские эпидемии, непрерывно усиливающиеся в течение 50 лет навязываемой по закону вакцинацией и достигшие кульминации в 1874 году, когда эпидемия была намного страшнее, чем наихудшая из известных лондонских эпидемий за весь XVIII век. Официальная слепота на самые очевидные факты и выводы вряд ли может иметь более ошеломляющую иллюстрацию, чем ссылки на случай Швеции как на благоприятствующий требованиям о вакцинации.

Мой следующий график (номер VI) показывает изменения ситуации с оспой в Пруссии с 1816 года, где показаны эпидемии в Берлине в 1864 и 1871 годах. Д-р Ситон в 1871 году сказал Комитету по вакцинации (вопрос 5608): «Я знаю, что Пруссия хорошо защищена», и общее медицинское мнение было изложено в «Пэл-Мэл Газетт» (24 мая 1871 года) следующим образом: «Пруссия это страна, где ревакцинация практикуется наиболее широко, закон требует обязательного предохранения от каждого человека, а власти добросовестно наблюдают за ее действием. Как естественный результат, случаи оспы редки». Никогда не было более вопиющей лжи, чем это последнее утверждение. Действительно, ревакцинация была принудительной в общественных школах и других учреждениях, и особенно жестко к ней принуждали в армии, так что очень большая часть взрослого мужского населения должна была быть ревакцинированной. Но вместо редких случаев оспы в Пруссии была намного более высокая смертность от оспы в течение 24 лет, предшествовавших 1871 году, чем в Англии, со среднегодовыми значениями 248 на миллион в Пруссии и только 210 в Англии. При сравнении двух графиков разница очевидна с первого взгляда. Оспа в Англии лишь однажды достигла уровня 400 на миллион (в 1852 году), в то время как в Пруссии это значение превышалось ею четырежды. А сразу после того, как были написаны процитированные выше слова, великая эпидемия 1871— 1872 годов вызвала в ревакцинированной Пруссии смертность более чем вдвое высокую, чем в Англии! Сейчас, после того, как эти факты настойчиво оглашались антивакцинистами, количество прививок в Пруссии до 1871 года занижается, и д-р А.Ф. Хопкирк фактически классифицирует ее как страну «без обязательной вакцинации». (См. таблицу и график напротив с. 238 во 2-м докладе.)

График VI.
Смертность от оспы в Пруссии — сплошная линия, эпидемия в Берлине — пунктирная линия

По цифрам, добавленным к графику напротив с. 232 Второго доклада, а Берлинская эпидемия — по таблице на с. 231 того же доклада.

В городе Берлине мы отметили две эпидемии. Одна была в 1864 году со смертностью немного меньше 1000 на миллион, а во время другой, в 1871 году, смертность выросла до 6150 на миллион, то есть существенно более чем вдвое выше, нежели в том же году в Лондоне, хотя в городе должно было быть очень много мужского населения, прошедшего армию, и, следовательно, ревакцинированного.

Еще я приведу график (под номером VII) по оспе в Баварии, по таблице, которую представил Королевской комиссии д-р Хопкирк с целью продемонстрировать результаты длительной принудительной вакцинации. Он говорил комиссии, что вакцинация стала принудительной в 1807 году и что в 1871 году было 30472 случая оспы, из которых 95,7% были у привитых (2-й доклад, вопрос 1489). Далее он объясняет это тем, что «почти все население было привито». Но он не приводит никаких цифр, доказывающих, что привитые составляли бóльшую, чем эта, долю всего населения; и поскольку возраст вакцинации составлял один год, это явно было не так.* Он называет это «легкой вспышкой» и утверждает, что это подразумевает «некоторую особую защиту». Несомненно, смертность от оспы в Баварии была довольно низкой, примерно такой же, как в Ирландии; но в 1871 году она возросла до более чем 1000 на миллион, в то время как в Ирландии было только 600, и, кроме того, эпидемия продолжалась два года и таким образом была приблизительно равноценна эпидемии в Англии. Но мы видим объяснение, глядя на линию, показывающую другие заразные болезни, поскольку их явно меньше, чем в Англии, что демонстрирует лучшее общее санитарное состояние. В Баварии, как и во всех других рассмотренных нами странах, поведение оспы не демонстрирует связи с вакцинацией, но показывает самую тесную связь с другими заразными болезнями и с плотностью населения. Тот факт, что 95,7% оспенных больных были вакцинированы, согласуется с тем же самым в нашей больнице в Хайгейте, но он еще более замечателен тем, что относится ко всему населению целой страны, и достаточен для того, чтобы объявить вакцинацию бесполезной. И поскольку на эти случаи пришлось 5070 смертей, летальность составила 16,5%, то есть почти столько же, сколько в прошлом веке; и, стало быть, вновь и на огромном объеме данных видна полная безосновательность теории о том, что болезнь если даже не предотвращается вакцинацией, то «смягчается» ею. Однако описанный пример Баварии был выбран одним ярым вакцинистом как дающий железное доказательство ценности вакцинации при ее полном проведении, и я не смог увидеть, что члены комиссии утруждали себя выполнением приведенных здесь сравнений, которые бы сразу показали, что баварский случай в действительности доказывает полную бесполезность вакцинации.

* Число смертей в возрасте до года в Англии варьировалось за последние пятьдесят лет от 8,6 до 27% от общего числа (см. Заключительный доклад, с. 154).

График VII.
Бавария. Смертность от оспы и других заразных болезней в 1858—1873 годах

По таблицам из Второго доклада, страницы 337—338.
Бавария выбрана д-ром Хопкирком, чтобы показать преимущества принудительной вакцинации (см. Вопрос 1489, с. 11, и таблицу напротив с. 238 Второго доклада).

Данное крайне обманное, ненаучное и нечестное действие — показ неких цифр смертности от оспы среди хорошо привитых и затем, без всякого адекватного сравнения, их провозглашение доказательством полезности вакцинации, — можно проиллюстрировать здесь еще одним примером. В приложении к оригинальной работе сэра Джона Саймона «История и практика вакцинации», представленной парламенту в 1857 году, имеется утверждение доктора T. Грэхема Бальфура, хирурга Королевского военного приюта для сирот в Челси, о последствиях вакцинации в этом заведении, что с момента открытия приюта в 1803 году реестр вакцинации велся аккуратно и что каждый поступивший туда подвергался прививке, если не был уже привит и не болел ранее оспой. Он добавляет: «Таким образом, могут быть получены удовлетворительные доказательства того, что в этом случае все были защищены». Далее он приводит статистику, показывающую, что в течение 48 лет с 1803 по 1851 годы среди 31705 мальчиков было 39 случаев оспы и четыре смерти от нее, дающие уровень смертности 126 на миллион как среднее по приюту, и высказывает заключение: «Изложенные факты представляются самым убедительным доказательством полезности вакцинации». Но он не делает сравнения с другими мальчиками приблизительно того же возраста, живущими в равноценных здоровых условиях, но не вакцинированных столь же единообразно или так же недавно. По этому поводу следует вспомнить, что дело происходило задолго до эпохи принудительной вакцинации, и потому значительная часть мальчиков не была привита на момент поступления и, стало быть, должна была получить предполагаемый выигрыш от недавней прививки. Но когда мы делаем сравнение, которое ни д-р Бальфур, ни сэр Джон Саймон не потрудились провести, мы находим, что среди этих хорошо вакцинированных и защищенных мальчиков имела место более высокая смертность от оспы, чем среди не вполне защищенных посторонних. В самом деле, в Первом докладе комиссии (с. 114, таблица B) мы находим утверждение, что за период необязательной вакцинации (1847—1853) смертность от оспы среди подростков от 10 до 15 лет* составила 94 на миллион! Вместо «самых убедительных доказательств полезности вакцинации» его собственные факты и цифры если что и доказывают, то не только бесполезность, но и вред вакцинации, и что она в действительности имеет тенденцию увеличивать смертность от оспы. [С последним Уоллес поторопился: разница очевидно не является статистически значимой, и для вывода об увеличении вакцинацией смертности от оспы этого недостаточно, даже если вывод верен. — прим. перев.] К этому же заключению пришел и профессор Адольф Фогт, который в скрупулезной статистической работе, направленной им в Королевскую комиссию и напечатанной в ее Шестом докладе, но не отмеченной ими никаким другим образом, показывает с помощью обширной статистики по разным странам, что уровень смертности от оспы возрастал во время эпидемий, происходивших в эпоху вакцинации.

* Это почти точно согласуется с возрастом мальчиков, принимаемых в возрасте 9—11 лет и выпускаемых в 14 лет. (См. «Справочник по лондонской благотворительности» Лоу).

Перед завершением этой части исследования следует отметить еще один момент — особенно высокую смертность от оспы в больших торговых портах. Нижеследующая таблица, составленная по «Жизненной статистике» д-ра Пирса для городов континентальной Европы и по докладам Королевской комиссии для городов нашей страны, очень примечательна и поучительна.

Уровень смертности от оспы в наименее развитых из этих городов за время той же самой эпидемии очень сильно превышает лондонский, и совершенно ясно, что вакцинация не имеет никакого отношения к этой разнице. Действительно, если даже допустить, что в Гамбурге и Роттердаме вакцинацией пренебрегали, о чем никаких сведений не обнаруживается, то этого нельзя сказать о Корке, Сандерленде и Ньюкасле. К тому же, если ограниченная и несовершенная вакцинация первой четверти века имеет заслугу происшедшего тогда резкого снижения смертности от оспы, как заявляют члены Королевской комиссии, то небольшой пробел в гораздо более масштабной и лучшей вакцинации, в целом преобладавшей в 1871 году, не может объяснить бóльшую оспенную смертность, чем в Лондоне в наихудшие годы, когда не было никакой вакцинации. Нельзя утверждать, что частичная вакцинация вызывает чудесный эффект в одно время, а в другое — меньше, чем вообще никакого, но тем не менее именно это постоянно делают защитники вакцинации. Но с точки зрения теории санитарии объяснение просто. Коммерческие морские порты выросли вдоль берегов гаваней или рек, в которые затекают морские приливы, чьи воды и берега были в течение веков загрязнены нечистотами. Они всегда плотно и тесно заселены из-за ценности расположения как можно ближе к судоходству. Следовательно, всегда есть большое количество населения, живущего в наихудших санитарных условиях, с плохой канализацией, плохой вентиляцией, обилием грязи и гниющих органических веществ и со всеми условиями, способствующими распространению заразных болезней и их исключительно высокой летальности. Такие группы населения сохранили до наших дней антисанитарные условия прошлого века и таким образом демонстрируют нам столь же высокую смертность от оспы безо всякой связи с количеством прививок, которые могут проводиться. В этом случае они иллюстрируют тот же самый принцип, который так хорошо объясняет очень разные величины смертности от оспы в Ирландии, Шотландии, Англии и Лондоне, хотя между ними вряд ли есть какая-либо количественная разница в вакцинации.

Члены Королевской комиссии, имея перед собой и в своем распоряжении все эти факты, не сделали ни одного из этих сравнений. Они приводят цифры смертности от оспы и либо объясняют их увеличением или уменьшением вакцинации, либо утверждают, что поскольку какая-либо другая болезнь — например, корь — не снизилась за то же время или до такого же уровня, то, таким образом, санитария не могла повлиять на оспу. Они ни разу не сравнивают смертность от оспы ни с общей смертностью, ни с прочими инфекционными болезнями, и таким образом упускают возможность увидеть удивительно тесное согласие их одновременных подъемов и падений, которое столь ясно показывают их подчинение одним и тем же воздействиям и доказывают, что в случае оспы никакое специальное дополнительное воздействие не могло повлиять.

источник