Всех очень сильно встревожила вспышка вируса в Турции 2019. В каком районе, на каких курортах и в каких отелях появился вирус Коксаки? Симптомы, лечение и фото.
Вирус Коксаки является разновидностью энтеровирусной инфекции. Это заболевание очень быстро распространяется, протекает тяжело, но, как правило, без глобальных последствий для организма. Передается вирус воздушно-капельным путем, через еду, посуду, посредством грязных рук. Интересно то, что им не могут заболеть дети до 6 месяцев, так как в их организме еще содержатся антитела матери, которые защищают их от некоторых инфекций. Чаще всего его можно встретить в странах с влажным жарким климатом.
Турция для этого вируса — самое лучшее место. По данным Роспотребнадзора, за прошлый год вирусом Коксаки в Турции заболело 52 россиянина, 80% из которых это дети. Всего же им было инфицировано 505 человек за этот период.
В 2019 Коксаки свирепствует на Кипре, в Турции тоже уже начались заражения. Последние новости и прогнозы свидетельствуют, что такой сильной эпидемии, как в прошлые годы не будет, но шанс испортить себе отдых остается очень высоким.
Чаще всего эту инфекцию граждане России подхватывают на курортах Турции с максимальным наплывом, в пик сезона. Это такие города и прилегающие к ним поселки, как: Кемер, Сиде, Аланья, Белек. Даже если отель следит за чистотой, использует спецсредства для посуды, дезинфекцию для перил и ручек, все равно шансы на распространение Коксаки есть всегда.
Стоит также отметить и отели, в которых ранее было отмечено больше всего зараженных: Papillon belvil, Nashira, Limak Limra, Oasis и Starlight. Сейчас в них проводятся тщательные проверки. Если будет доказано, что люди заболели именно по вине отелей, то им грозят большие штрафы или даже лишение лицензии. Но суть в том, что вирус часто приносят с экскурсий, дискотек, автобусов, прогулочных яхт и так далее.
Как показывает практика, в основном страдают крупные отели, с аквапарками, где детям сложнее соблюдать личную гигиену, где много общественных мест и скоплений людей.
В Москве уже даже сделали горячую линию для людей, которые уже заболели этим вирусом или для тех, кто собирается в Турцию и имеет много вопросов по этому поводу.
Вирус Коксаки имеет более 30-ти подтипов, которые до сих пор полностью не изучены. Но в основном его делят на 2 группы: А и В.
А — поражает внутренние органы. Характеризуется сильными болями в животе, диареей, высокой температурой.
В – поражает кожный покров и слизистую оболочку. Симптомы: язвочки на теле, высокая температура, коньюктивит, стоматит, болезни горла.
Если болезнь не лечить или лечить неправильно, то можно получить такие осложнения, как: менингит, гепатит, миокардит.
Важно отметить и то, что взрослые люди практически не подвержены вирусу Коксаки. Самая большая рпасность подстерегает детей до 10 лет.
Инкубационный период у данной инфекции около 10 дней. Потом ребенок чувствует сильную слабость, тошноту, поднимается температура, а на теле и во рту образуются мелкие красные волдыри. Так происходит чаще всего.
Лечить вирус Коксаки группы В (самый распространенный) просто нужно лишь облегчить состояние больного:
- Принять жаропонижающее;
- Принять лекарство от диареи;
- Пить много жидкости;
- Смазать сыпь кремом, который избавляет от зуда.
Но если у человека Коксаки А, то стоит немедленно обратиться к врачу, чтобы вылечить недуг и не иметь потом осложнений. 
Профилактикой этого вируса в первую очередь является соблюдение правил гигиены. То есть, мыть руки перед едой, после того, как пришли домой и вообще как можно чаще. Также мыть остальные части тела регулярно. Кроме этого мыть и все употребляемые в пищу фрукты и овощи. Не купаться в общественных бассейнах, банях и саунах пока идет эпидемия. Стараться избегать еду в столовых и кафе. Не пить с незнакомыми людьми из одной посуды. Употреблять противовирусные, а также повышающие иммунитет препараты.
„Только оправился мой сынок от этой противной болячки. А шрамы от сыпи у него еще надолго останутся. 5 дней длилась болезнь активно. Это: понос, температура, больное горло. Сейчас осталась только сыпь, которая проходит. Все хорошо, но в Турцию мы больше не ногой. Спасибо отелю Oasis”, — пишет Татьяна.
„Мы приехали с отдыха неделю назад. Были в Кемере. Там с дочкой все было хорошо.А вот сегодня ей стало плохо и поднялась температура. На теле вижу сыпь. Думаю это и есть Коксаки, так как как раза сейчас эта вспышка вируса в Турции. Надеюсь скоро поправимся”, — говорит Ирина.
источник
В старинных романах нередко можно встретить такое описание внешности: «Изрытое оспинами лицо». У тех, кто выживал после натуральной (или, как её ещё называют, чёрной) оспы, навсегда оставалась метка — рубцы на коже. Они образовывались из-за самой характерной особенности болезни — оспин, которые появляются на теле больных.
Сегодня оспы больше нет, хотя когда-то она считалась одной из страшнейших болезней человечества.
Первые упоминания о вспышках оспы относятся к VI веку, но историки высказывали предположения, что некоторые описанные ранними хронистами эпидемии похожи на ту же болезнь. Например, во II веке, во времена царствования императора-философа Марка Аврелия на Рим обрушился мор, причиной которого, вероятно, была оспа. В результате войска не смогли оказывать отпор варварам из-за нехватки солдат: в армию почти некого было рекрутировать — болезнь поразила значительную часть населения империи.
В полную силу болезнь обрушилась на человечество в Средние века, когда из-за несоблюдения правил гигиены эпидемии распространялись с молниеносной скоростью, выкашивая города и сёла.
От оспы европейские страны страдали до ХХ века. В XVIII веке она была основной причиной смерти в европейских странах — оспа убила даже российского императора Петра II.
Последняя серьёзная вспышка болезни в Западной Европе случилась в 70-е годы XIX века, тогда она унесла около полумиллиона жизней.
Европейцы привозили оспу и в другие страны, и она уничтожила не меньше индейцев, чем ружья бледнолицых. Американские колонисты даже использовали болезнь как биологическое оружие. Широко известна история о том, как коренным жителям Нового Света дарили одеяла, заражённые вирусом оспы. Индейцы гибли от неизвестного заболевания, а колонисты захватывали их земли.
Лишь массовое распространение вакцинации положило конец регулярным вспышкам оспы в развитых странах.
Однако и после массового распространения вакцины оспа в ХХ веке продолжала отнимать жизни в бедных странах Африки и Азии. Иногда болезнь «навещала» и давно знакомые ей места — например, в России последняя вспышка оспы была зафиксирована в конце 1950-х годов. Вирус привёз турист из Индии, от болезни скончались три человека.
В 1958 году на XI сессии Всемирной ассамблеи здравоохранения заместитель министра здравоохранения СССР академик Виктор Жданов высказал невероятную по смелости идею: оспу можно победить окончательно, для этого необходима массовая вакцинация в масштабах всей планеты.
Идею советского учёного Всемирная организация здравоохранения поначалу встретила в штыки: генеральный директор ВОЗ Маролино Кандау просто не поверил, что такое возможно. Тем не менее Советский Союз по собственной инициативе начал безвозмездно выделять ВОЗ миллионы доз вакцины от оспы для распространения в странах Азии и Африки. Лишь в 1966 году организация приняла программу глобальной ликвидации оспы. Ведущую роль в ней играли советские эпидемиологи, которые работали в самых удалённых уголках мира.
Через 11 лет после начала реализации программы глобальной вакцинации, 26 октября 1977 года, в Сомали последний раз в истории был поставлен диагноз «натуральная оспа».
Окончательно болезнь признали побеждённой на XXXIII конференции ВОЗ в 1980 году.
Возможно ли возвращение этой смертоносной болезни, рассказал RT заведующий лабораторией вакцинопрофилактики и иммунотерапии аллергических заболеваний НИИ вакцин и сывороток им И.И. Мечникова РАМН, профессор Михаил Костин.
«Вирусы могут возвращаться, ведь штаммы вирусов ещё сохраняются в специальных лабораториях в России и США. Это делается на всякий случай, чтобы при необходимости быстро создать новую вакцину, — заявил Костин. — Разработка новых вакцин от натуральной оспы проводится и сейчас. Так что если, не дай бог, возникнет такая необходимость, то можно проводить вакцинацию».
С 70-х годов ХХ века от натуральной оспы не вакцинируют, отметил Костин, поскольку болезнь считается ликвидированной, и «сейчас рождается поколение, которое не имеет иммунитета от оспы».
По словам профессора, все инфекции управляемы, они управляются вакцинацией. Если её не проводить, то окончательно не побеждённая инфекция грозит стать неуправляемой, а это может привести к тяжёлым последствиям, особенно на фоне раздающихся тут и там призывов к отказу от прививок.
К настоящему моменту человечество победило не только оспу — список ушедших в прошлое смертельных болезней постепенно расширяется. Близки к исчезновению в развитых странах такие печальные спутники человечества, как свинка, коклюш или краснуха. Вакцина от вируса полиомиелита до недавнего времени имела три серотипа (разновидности). Уже доказано, что одна из них ликвидирована. И сегодня вакцина от этого заболевания содержит не три разновидности штамма, а две.
Но если люди будут отказываться от вакцин, то «уходящие» болезни могут вернуться.
«Примером возвращения болезней является дифтерия, — прокомментировал ситуацию Костин. — В девяностые люди массово отказывались от вакцинации, а пресса это начинание ещё и приветствовала. И в 1994—1996 годах нигде на планете дифтерии не было, и только бывшие советские республики столкнулись с её эпидемией. Из других стран специалисты приезжали посмотреть, как выглядит дифтерия!»
источник
Оспа — страшная болезнь, которая не щадила ни принцев, ни нищих, ни философов, ни простолюдинов. В свое время оспой переболели английская королева Мария II, император Священной Римской империи Иосиф I, испанский король Луис I, юный российский император Пётр II, французский король Людовик XV. Безобразные рубцы были на лицах Мирабо, Николая Гнедича, Вольфганга Моцарта.
Отличительная черта всех портретов 18 века — это обилие пудры на сиятельных лицах. Это была не просто дань моде, но и жизненная необходимость. Следы оспы проглядывали на лицах многих известных особ. О простолюдинах и говорить не приходилось — люди умирали тысячами.
С таким положением вещей не могла смириться русская императрица Екатерина Вторая. Видя, как лица западной аристократии обезображивает оспа, она не хотела подобной участи ни для себя, ни для сына. С юных лет в ней жил страх перед оспой:
«С детства меня приучили к ужасу перед оспой, в возрасте более зрелом мне стоило больших усилий уменьшить этот ужас, в каждом ничтожном болезненном припадке я уже видела оспу» — писала Екатерина прусскому королю Фридриху Второму.
В 18 веке Турция обратилась к древнекитайскому способу профилактики натуральной оспы — вариоляции. А после того как в 1717 году эпидемия оспы в Стамбуле была погашена вариоляцией, ее стали применять в Англии. Успеху вариоляции способствовал и удачный результат так называемого «королевского» эксперимента. Сначала прививка от оспы была сделана преступникам, приговоренным к смертной казни, а потом — детям сиротского приюта. В 1721—1722 годах прививку от оспы сделали детям короля и другим членам королевской семьи. Тогда еще великая княгиня Екатерина Алексеевна прекрасно об этом знала.
В начале своего царствования, в 1763 году, Екатерина учредила медицинскую коллегию, во главе которой был барон Черкасов. Именно он поднял вопрос о необходимости прививки оспы для защиты населения империи. Ведь, несмотря на строгие меры предосторожности, применяемые для защиты императорской семьи (больных оспой не допускали ко двору, за заражение оспой могли отнять имения), оспа все равно проникала во дворцы.
Примером страшной неуловимости оспы стало заражение и смерть императора Петра Второго. А в 1768 году при дворе Екатерины произошел ужасный случай. Оспа, несмотря на все запреты, смогла опять проникнуть ко двору — заболела и вскоре умерла графиня , невеста , который был наставником великого князя. Жизнь цесаревича Павла Петровича оказалась в опасности.
Екатерина Вторая, видя, что положение становится опасным, вынуждена была рискнуть. Разработав грандиозный план, целый ритуал привития оспы, она сначала решила привить оспу себе, потом передать «оспенную материю» для прививки сыну-наследнику, а от него и всем приближенным. Использовав старинное поверье о том, что, отдавая свою «оспенную материю» другим, человек подвергался при этом смертельной опасности, императрица представила себя в образе заботливой матери, жертвующей своей жизнью ради здоровья сына и всех подданных. Символика эта была понятна и принята окружающими.
12 октября 1768 года вечером английский врач Димсдейл с больным оспой ребенком и сыном-ассистентом были тайно проведены в покои императрицы. Там ей была сделана прививка от оспы. На следующий день, переехав в царскосельский дворец вместе со свитой, Екатерина предалась обычным своим занятиям. Легко себе представить ужас дам, фрейлин и кавалеров, сопровождающих ее на прогулках: они вынуждены были вести непринужденную беседу за обеденным столом, а вечерами играть в карты с зараженной оспой императрицей. Так прошло 6 дней. Наконец, у Екатерины появились признаки оспы, и она уединилась в свои покои до полного выздоровления.
По досадной случайности цесаревич Павел заболел ветрянкой как раз в то время, когда ему хотели привить оспу от императрицы, но это не нарушило ее замысла по привитию оспы всему двору. Недостатка в желающих сделать себе прививку уже не было — приближенные Екатерины почли за великую милость получить «оспенную материю». И её щедро раздавали приближенным, как раздавались титулы, звания, награды, имения и деревни. Только в Петербурге от оспы привились около 140 аристократов. А 10 ноября прививку сделали и цесаревичу Павлу Петровичу.
От имени Святейшего Синода с успешным привитием оспы императрицу и ее сына поздравил архиепископ Гавриил, а от имени Сената — граф . Екатерина Вторая ответила так:
«Мой предмет был своим примером спасти от смерти многочисленных моих верноподданных, кои не знав пользы сего способа, оного страшась, оставались в опасности. Я сим исполнила часть долга звания моего; ибо, по слову евангельскому, добрый пастырь полагает душу свою за овцы».
21 ноября было объявлено праздничным днем и ежегодно отмечалось в Российской империи, как день победы над страхом перед оспой.
источник
Человечество веками жило в глубочайшем страхе перед натуральной оспой; самая тяжелая скорбь и самые благородные устремления были связаны с победой над этой болезнью. На протяжении веков теории и концепции оспы изменялись соответственно верованиям разрушаемых ею культур. На сцене человеческой истории разыгрывались грандиозные спектакли небывалых величия и ужаса, в которых оспа играла главную роль.
Оспа была искоренена в 1976 году. Это единственная болезнь, над которой человечество одержало полную победу. Единственные образцы вируса оспы хранятся при –80°C в морозильниках в Москве и в Центре контроля и профилактики заболеваний в Атланте. Опасаются, что он может попасть в руки террористов. Вирус не знает, кто друг, а кто враг, и он может вновь распространиться по миру пандемией, убивая как мусульманских террористов, так и их американских и еврейских врагов, а также население, которое географически и политически удалено от конфликта.
После сентябрьской атаки террористов в письмах была обнаружена сибирская язва. Люди боялись, что страшный бич оспы вновь обрушится на человечество.
Интересно отметить, что наиболее поэтичное описание оспы и ее лечения принадлежит мусульманским врачам. Кроме того, из исламского мира пришла в форме вариоляции первая реальная защита от этой болезни.
Около 910 г. н. э. персидский врач Абу Бакр Мухаммад ибн Закария ар-Рази (Разес) впервые описал оспу, указал этиологию и рекомендовал лекарства для профилактики и лечения. В своем трактате «Оспа и корь» он объяснял, что «оспа возникает, когда кровь разлагается и бродит, так что избыточные пары выбрасываются из нее».
Рази отмечал, что тип людей, наиболее восприимчивых к этой болезни — дети и те, кто склонен к потению, полные и краснощекие, кто любит сладкое, например, финики, инжир и мед 1 . Этот «фруктовый тип личности» бродит согласно его модели брожения. Можно легко видеть выход газов из крови с образованием пустул (как выход газа при брожении).
Рази предлагал профилактические меры, такие, как сезонное кровопускание людям с индивидуальной предрасположенностью. Он также рекомендовал диетические меры для восприимчивых или пораженных болезнью людей. Его диета состоит из жирных подкисленных холодных продуктов, которые препятствуют брожению. Однако, если болезнь началась, Рази полагал, что «следует заботиться о глазах, веках, ушных каналах, внутренности носа, горле и суставах, чтобы в них не происходило никакого гниения» 2 .
Его утверждение, что «оспа полностью отторгается тем, кто находится в таком состоянии, что может отторгнуть ее» 3 , указывает на тот факт, что болезнь является самоограниченной: кризис разрешается или пациент умирает, в зависимости от удачливости врача. Через века после Рази оспа опустошала Европу и уничтожала туземное население Африки, Северной и Южной Америки, а также колоний Нового света. Люди были бессильны против этой болезни. Губернатор Коттон Мазер считал оспу нежданной удачей, так как она уничтожила враждебные племена вокруг колонии Массачусетского залива. Оспу умышленно использовали для бактериологической войны против других племен Северной Америки. Однако ее жертвой становились люди всех рас. Лечение этой болезни было столь же неэффективно и рационально * , как терапия Рази. Оно варьировалось от «горячего лечения» до «холодного лечения» и до «красного лечения», которое было основано на вере в то, что красный свет и цвет могут очистить тело от болезни 4 .
Первый крупный успех в борьбе против распространения оспы в западном мире пришел прямиком из Азии. Веками на Востоке для предотвращения болезни использовалось несколько разных форм инокуляции. Китайцы, как говорят, нюхали сухие оспенные корки, персы глотали их, а мусульманский мир вокруг Средиземного моря использовал метод, который распространился в Европе в начале XVIII века. Этот метод, который применялся первоначально турками, был принят на чисто эмпирической основе.
Турецкий метод стал известен как вариоляция. Процедура вариоляции состояла из смешивания гноя, взятого у ребенка на двенадцатый день инфекции, с кровью из царапины на предплечье реципиента. Прошедший вариоляцию должен был некоторое время находиться на карантине. Обычно у него поднималась температура и развивалась пустула в месте вариоляции, а затем, через несколько дней, все симптомы исчезали, не оставляя после себя характерных оспенных рубцов 5 .
Эту процедуру вначале наблюдали британские врачи, служившие в посольстве в Константинополе. В представленной Королевскому обществу статье доктора Тимони, имевшего степени из Падуи и Оксфорда, объяснялся метод вариоляции и говорилось о мере его успешности применительно к европейцам, которые живут в Константинополе. Эта статья, однако, была принята просто как новость 6 .
Жена английского посла леди Мэри Уортли Монтегю сделала практику вариоляции модной у английских врачей. Ее дети были привиты в Турции в 1718 году. Она вернулась в Лондон, где в 1721 году была смертельная эпидемия оспы. Она пригласила д-ра Мейтленда выполнить вариоляцию своей трехлетней дочери. Процедуру наблюдали три члена Королевского общества. У дочери развилась болезнь в ослабленной форме, а затем она выздоровела, получив иммунитет к оспе (умерла в 1794 году в возрасте 76 лет). Хотя практика вариоляции стала общепризнанной, она оставалась очень спорной.
Несмотря на эмпирические свидетельства в пользу противоположного, процедура вариоляции рассматривалась ее оппонентами как опасная: они утверждали, что такое распространение болезни неестественно, и сомневались в полученном иммунитете.
Первым главным защитником вариоляции в Британии был д-р Журен, лондонский врач и секретарь Королевского общества. Он интересовался цифрами и прагматическим подходом к проблемам. Начиная с 1723 года, Журен собирал данные у врачей, выполнявших вариоляцию. Собранные им данные публиковались в ежегодных отчетах под заголовком «Отчет д-ра Журена об инокуляции за 172. год». Эти данные содержали количество заболеваний оспой, возникшей естественным путем, и последующую смертность в городе, число вариоляций и последующую симптоматологию, а также количество случившихся после вариоляции смертей, если таковые были.
Отчет д-ра Журена за 1724 год показывает, что в 1722 и 1723 годах было выполнено меньше вариоляций, и он объяснял этот факт естественным «спадом эпидемии». Его возражение против снижения усилий в проведении вариоляции показательно для теории болезни того времени.
Я предполагаю, что было бы предусмотрительным поддерживать инокуляцию в то время, когда натуральная оспа затухает, а не в тот сезон, когда из-за состава воздуха или видов и степени преобладающей инфекции, здоровье расстраивается больше, чем при обычной эпидемии, или болезнь оказывается смертельной 7 .
Несмотря на чисто математический эмпирический подход, Журен все же разделяет представление своих современников о сезонности оспы и о том, что эта болезнь вызывается состоянием воздуха, называемым миазмом ** .
Следует отметить, что турецкая процедура вариоляции сопровождалась кровопусканием, слабительными и другими формами европейской героической медицины. Эта методология была рационалистической, основанной на гуморальной патологии, а не на чистом эксперименте и наблюдении. Есть тонкая ирония в смешении эмпирического опыта, подтверждающего вариоляцию, с рационально рожденной методологией. Отчеты д-ра Журена ввели в последнюю эмпирические наблюдения и статистику. Его труд состоял в независимом обосновании вариоляции, что показательней для современной основанной на практическом опыте зрелой науки, нежели для фундамента будущей эпидемиологии и общественного здравоохранения.
Причина, по которой Журен составлял свои отчеты, была в том, что он намеревался опровергнуть все аргументы против вариоляции. «[Вопрос] следует ли придерживаться практики вариоляции или ее отвергнуть. Такое заключение, я убежден, нельзя сделать иначе, как только на основе фактических данных и верно представленного опыта». Он утверждал, что аргументы против вариоляции «не смогут противостоять истинным фактам, которые я представлю» 8 .
Журен считал, что его cтатистика скажет все сама за себя, и нет необходимости говорить о современных теориях болезни. Его главный аргумент состоял в том, что вариоляция работает: она значительно снизила смертность от оспы.
Собранные Журеном данные показали, что смертность от оспы составляла один к шести, а смертность в группе получивших вариоляцию — один к пятидесяти 9 . Практика вариоляции вскоре широко распространилась в Европе.
В то время верили, что если заразиться оспой посредством вариоляции или посредством естественной инфекции, то болезнь больше не повторится. Эта вера была основана исключительно на наблюдении, поскольку больше не на что было опереться. Теорий приобретенного иммунитета не существовало.
Противники вариоляции спешили указать, что случаи оспы, встречающиеся после инокуляции или естественной инфекции, говорят о том, что никто не защищен от вторичного заражения. Однако они указывали только на случаи, а не на настоящую статистику, как сразу заметил д-р Журен. Аргументы его оппонентов были показательными для существовавших в то время представлений о болезни. Многие из них не отличались от чисто гиппократической модели Рази.
В 1725 году лондонский аптекарь Фрэнсис Хоугрейв написал «Доводы против инокуляции оспы. Письмо к д-ру Журену». В своей работе он утверждал, что оспа была результатом испорченной крови, в которой происходило брожение. При обсуждении одного случая он писал:
Один мальчик был невероятно прожорлив. Он был очень толст и полон соков, имел грязную конституцию и всегда питался плохой пищей… Его кровь была не самой чистой… 10
Как видно из этой цитаты, Гиппократ все еще сильно влиял на медицину того времени. Представление о брожении было центральным в понимании этой болезни.
Поэтому я надеюсь, что каждому беспристрастному человеку станет ясно, что оспа опасна не столько сама по себе, но из-за других дурных качеств, характерных для крови больного, поскольку в то время как природа занята выведением смертельного вещества, эти ранее присутствующие болезненные качества усиливаются и вызывают брожение, что очень часто делает оспу смертельной 11 .
Хоугрейв называет эти другие качества крови: заторы в движении крови, соки и семена болезни (seminium). Он продолжает доказывать, что если эти агенты не изгоняются из крови, оспа возвращается к больному, и он может умереть. Он полагал, что оспа, которая появляется при вариоляции, не имеет достаточно сильных симптомов, способных изменить кровь. Он также приводит несколько случаев передачи оспы от инокулированных людей, когда они были заразны 12 .
Хоугрейв использует термин «природа», когда говорит о силе в каждом теле, способной избавить его от болезни. Этот витализм лежал в основе науки и болезни с древности до нашей эры.
Хоугрейв вопрошал о риске, связанном с недостаточным карантином: «И кто достаточно мудрый подвергнется явной опасности ради сомнительного приза?» 13
Практика инокуляции распространилась по всей Европе и американским колониям вместе с разногласиями, вызванными теми же причинами, которые называл Хоугрейв: эффективность была сомнительной и, похоже, имелся большой риск для инокулированных и их окружения.
Молодой адвокат из колониальной Вирджинии Томас Джефферсон после смерти (предположительно от оспы) в 1765 году своей сестры Джейн, отправился за инокуляцией в Филадельфию. Затем годами он защищал инокуляторов. Эти врачи могли пасть жертвами рассерженных граждан, считавших их ответственными за смерти неинокулированных людей из-за недостаточного карантина.
Следующая веха в борьбе с оспой связана с сельским доктором, работавшим за пределами Лондона, Эдвардом Дженнером (1749—1842). Он наблюдал у местных доярок болезнь, называемую коровьей оспой. После этой безобидной болезни доярки не болели натуральной оспой.
В 1798 году Дженнер написал »Исследование причин и эффектов Variolae Vaccinae, болезни, обнаруженной в некоторых западных графствах Англии, в частности, в Глостершире, и известной как коровья оспа». Это исследование демонстрировало некоторые новые концепции болезни, показательные для того времени:
Отклонение человека от состояния, в котором он первоначально находился от природы, является, вероятно, обильным источником болезни. Из-за привычки к роскоши, потворства излишествам и любви к развлечениям, человек сталкивается с огромным количеством животных, которые изначально не были предназначены ему в компаньоны 14 .
Далее Дженнер утверждает, что оспа происходит из мокреца — болезни, которой болели лошади и которая проявлялась в виде воспаления и отеков копыт. Мокрец, предположительно, затем распространился на рогатый скот, и так возникла коровья оспа. Затем мокрец распространился на коров, за которыми ухаживали батраки, которые «не обращали достаточного внимания на чистоту, когда прикасались к коровам во время доения и когда переносили частицы инфекционного вещества на своих пальцах» 15 .
Здесь Дженнер излагает концепцию о распространении болезни животными, известную как зоогенез, которая возникла в то время. В основе этой концепции было понятие о «контагиях».
Дженнеру нравились эксперименты, приведенные в «Исследовании». Он пытался передать оспу дояркам посредством вариоляции, подтверждая этим, что они устойчивы к инфекции. Он подчеркивал, что эксперименты были необходимы для подтверждения передачи коровам мокреца с развитием у них коровьей оспы. Он сделал следующий вывод:
До сих пор я продвинулся в обосновании исследования, основанном, как это и должно быть, на эксперименте, в котором, однако, выдвинута гипотеза с целью предложить понимающим данную дискуссию объекты для более подробных исследований. В то же время я сам буду продолжать заниматься этим вопросом, воодушевленный надеждой, что это окажется в высшей степени полезным для человечества 16 .
Когда Дженнер познакомил своего учителя д-ра Джона Хантера со своими наблюдениями об иммунитете к коровьей оспе и идеей использования пустул коровьей оспы как вакцины, д-р Хантер предложил собрать больше данных, подчеркивая необходимость эмпирических наблюдений и экспериментирования. «Не размышляй, испытай, будь терпелив, будь точен» 17 .
В своем «Исследовании» Дженнер использовал термин «вирус». Конечно, у него не могло быть такого представления о вирусе, какое существует сегодня. Тогда под вирусом понимали отравление или яд.
14 мая 1796 года Дженнер вакцинировал Джеймса Фиппса, восьмилетнего мальчика. Он использовал гной с руки доярки, болевшей коровьей оспой. У юного Фиппса через несколько дней начались озноб и головная боль, он лишился аппетита. Дженнер отметил, что на месте насечки образовалась пустула, похожая на таковую при коровьей оспе, но с другим характером гноя. Фиппс вскоре продемонстрировал наличие иммунитета к натуральной оспе, когда Дженнер 1 июля инокулировал его гноем. Через несколько месяцев Дженнер еще раз повторил попытку заражения его натуральной оспой. Дженнер сделал вывод, что гной коровьей оспы создает иммунитет к натуральной оспе. Наконец, появился безопасный метод защиты человечества от старого проклятия. Это вакцинирование стало одной из самых больших легенд истории медицины.
Оппозиция, возникшая после сообщения Дженнера, никогда медицински или научно не оспаривала, что вакцинация с помощью коровьей оспы защищает против натуральной оспы *** . Оппоненты Дженнера спорили лишь о том, кому принадлежит честь этого открытия. Хотя прозвучало несколько голосов в пользу того, что нужно поддерживать лишь ту практику, которая гарантирует, что может остановить болезнь у больных натуральной оспой 18 , эти голоса звучали очень робко на фоне греческого хора врачей, шумно добивающихся незаслуженной славы.
Эксперименты Дженнера с коровьей оспой продемонстрировали новый подход к медицинскому эмпиризму. Медицинское мышление того времени базировалось на теории равновесия 19 . Организм всегда стремится приспособиться к изменениям окружающей среды. Приспособление достигается главным образом через соки или секреты организма. Врачи в то время считали, что болезнь была состоянием застоя, а добиваться состояния естественного равновесия следовало противостоянием болезни в ее локальном выражении (например, в желудке, легких или на шее). Например, горячая опухоль руки устранялась путем кровопускания. Если кого-то тошнило, ему назначали рвотные, чтобы очистить организм. Считалось, что доктор должен помогать природе в ее противостоянии болезни. Результаты этого терапевтического подхода были осязаемы. Рвотные опустошали желудок. Кровопускание охлаждало. Слабительные опустошали кишечник 20 . Эти героические лекарства использовались бок о бок с дженнеровской вакциной, хотя обе теории были очень разные, поскольку одна была основана на природном равновесии соков, а вторая на «контагии».
Д-р Джон Хантер (1728—1793) оказал влияние как на Дженнера, так и на Самуэля Ганемана (1755—1843). Будучи специалистом по венерическим болезням, он продемонстрировал, что болезнетворное вещество содержалось в гное и выделениях венерических язв и шанкров 21 . Его влияние на Дженнера очевидно, так как Дженнер в пустулах коровьей оспы искал инфекционное вещество. Хантер также учил Дженнера важности эксперимента и наблюдения. Он экспериментировал на себе самом с сифилитическим гноем. Хантер также повлиял на ганемановскую теорию миазмов своим наблюдением, что разрушение шанкра приводит к сифилису 22 . Другими словами, если лечение воздействует на телесное выражение болезни, болезнь проявится худшим образом.
Хантер и Ганеман **** придерживались идеи заражения, при котором организм приобретает инфекцию в результате некоторого события. Болезнь проявляется после инкубационного периода. Последний можно рассматривать в современных терминах как время, в течение которого происходит общее заражение организма. Следовательно, болезнь воздействует на весь организм, а не просто на инфицированную часть.
Инфицирование миазмами… происходит, несомненно, одномоментно, и в этот самый момент человек наиболее подвержен инфекции.
Когда при вакцинации передается коровья или натуральная оспа, это случается в тот момент, когда заразная жидкость в крови, вытекающей из надреза на коже, вступает в контакт с обнаженным нервом, который, в свою очередь, неизменно в тот же момент динамически передает болезнь жизненной силе. После этого момента заражения никакое промывание, катетеризация или прижигание, даже удаление той части, которая получила инфекцию, не может расстроить или прекратить развитие болезни внутри организма. Натуральная оспа, коровья оспа, корь и проч., тем не менее, завершат свое внутреннее развитие, и характерная для каждой лихорадка появится вместе с самой болезнью через несколько дней, когда внутренняя болезнь развилась и завершилась 23 .
Дженнер никогда не пытался объяснить, как организм заражается болезнью или почему между инокуляцией и появлением симптомов проходит какое-то время.
Метод Дженнера быстро распространялся. Многие доктора использовали этот метод по всей Англии. К 1800 году Бенджамин Уотерхаус вакцинировал свою семью в Бостоне (Массачусетс) вакциной, полученной у Дженнера, и так началась борьба с натуральной оспой в Северной Америке. Простота процедуры была невероятной удачей. Врач должен был взять гной коровьей оспы, сделать небольшой надрез на руке и поместить в него гной, в месте надреза развивалась инфекция. Врачи пополняли запасы вакцины, собирая гной с участков, пораженных коровьей оспой. Вакцинация оказалась простым решением такой сложной проблемы, но Дженнер не добивался успеха после случая с Фиппсом до весны 1798 года. Другой сельский врач, д-р Вудвиль, получил вакцину коровьей оспы от Дженнера. Он безуспешно пытался вакцинировать пациента (то есть специфическая инфекция на месте вакцинации не проявилась). Затем он попытался использовать гной из пустулы натуральной оспы, то есть провести вариоляцию, и это удалось. Гной, взятый из этих пустул, оказался настоящей натуральной оспой 24 . Дженнер отказался от своей вакцины после повторных неудач. У своих пациентов он вызывал инфекции, которые лечил ртутью. В 1799 году он получил запас вакцины от д-ра Вудвиля, и с ней его усилия оказались успешными.
К 1830-м годам был проведен эксперимент, который показал, что половина попыток вакцинировать новой коровьей оспой провалилась, в то время как используемый запас вакцины имел гораздо больший успех 25 .
В последние годы XVIII в. Дженнер и другие доктора не могли знать, что они разрабатывают. Оружие против натуральной оспы было смесью пяти вирусов: коровьей оспы (variola vaccinae), натуральной оспы (variola major и minor) и вакцинии (vaccinia), а также, конечно, мокреца, предшественника коровьей оспы (malandrinium). Вакциния была новым вирусом, полученным из вакцины. Процесс взятия гноя от одного пациента и использования его для другого превратил вирус в нечто новое, вакцинию 26 .
Натуральная оспа вызывается ДНК-вирусом, принадлежащим к роду ортопокcвирусов. Это очень крупный вирус, размер его около 200 нм. К одному с ним семейству относятся обезьянья оспа, коровья оспа и вакциния 27 . Все эти вирусы вызывают кожные болезни, но натуральная оспа легче всех передается от человека к человеку. Оспа распространялась среди населения медленней, чем другие инфекционные болезни, например, корь и ветрянка. Причина кроется в том, что индивид не был заразен до тех пор, пока не появлялись кожные поражения. При появлении сыпи пациент был уже прикован к постели из-за лихорадки и мучительных болей в спине. Этот факт объясняет, почему карантин и вакцинация были эффективны, так как человек был изолирован от остальных в самое опасное время.
Вирус натуральной оспы проникает в организм человека через слизистую ротоглотки или респираторного отдела. Число вирусов, необходимых для развития инфекции, невелико, поэтому натуральная оспа может стать экономически очень эффективным бактериологическим оружием. Вирус вначале распространяется через лимфатическую систему. На третий или четвертый день вирус попадает в лимфатические узлы, селезенку и костный мозг. Внешние симптомы при этом отсутствуют. К восьмому дню появляются симптомы интоксикации и лихорадка. В этот момент вирус содержится в лейкоцитах и продвигается по капиллярам кожи и респираторной слизистой. После четырнадцатого дня инкубационного периода у пациента наблюдается высокая лихорадка, и он страдает от сильной головной боли и болей в спине. У некоторых больных развивается бред и боли в животе. На этой стадии появляется сыпь, и в течение 24 часов она превращается в пустулы. Через 24 часа с момента заражения появляются струпья. На этой стадии возникают рубцы. Сыпь может также повредить глаза и даже вызвать слепоту. На второй неделе из-за токсемии может произойти смерть 28 . Встречается вторичное инфицирование другими бактериями. Энцефалит также является одним из осложнений болезни.
Так как смертность от оспы среди непривитого населения составляет 30 %, оспа может использоваться как эффективное бактериологическое оружие, действующее опустошительно. В прошлом оспа использовалась против туземного населения во время Семилетней войны (1754—1761) и в последующих войнах с индейцами в 1760-х гг. 29 Она также использовалась британской армией против американской во время революции 30 . После эвакуации британцев из Бостона в марте 1776 года, Вашингтон приказал не входить в город без разрешения. Разрешение получали только те, у кого был иммунитет, полученный при контакте с оспой в прошлом. Сам Вашингтон переболел оспой в 1751 году во время путешествия на Барбадос со своим сводным братом Лоуренсом — тот путешествовал по Карибам, пытаясь излечиться от туберкулеза, который унес его жизнь годом позже.
Возможно, лучшим примером опустошительной природы этой болезни служит первый контакт с ней восточных племен, которых до того посетили европейцы. Деревни были заброшены, урожай на полях остался неубранным, не было видно ни одной живой души.
Прививки внедрялись не без трудностей. Со времени вариоляции усилия в борьбе с натуральной оспой сталкивались со сложностями. Вакцины рутинно вводились младенцам, и если сообщалось о нескольких случаях оспы в регионе, общественное здравоохранение выдвигало масштабные инициативы ревакцинировать население. Вакцина Дженнера создавала болезнь, чтобы создать иммунитет. Появление пустул ожидалось и являлось свидетельством того, что прививка «взялась». Часто возникали осложнения, которыми могли быть лихорадка, энцефалит или инфекции.
Энцефалит иногда приводил к смерти или нервным нарушениям. Прививки иногда вызывали спазмы, кому и конвульсии. Американская медицинская ассоциация (АМА) утверждала, что наблюдался один случай энцефалита на 300 000 вакцинированных. Она утверждала, что такое случалось только при первичной вакцинации 31 .
Еще одним осложнением была гангренозная вакциния. Эта болезнь возникала как при первичной, так и при вторичной вакцинации. Болезнь возникала, когда пустула не заживала, и инфекция распространялась по тканям, костям и внутренностям. Пораженные ткани некротизировались.
Другие осложнения включали экзему и аутоинокуляцию. Аутоинокуляция — это появление вторичных пустул во рту, на глазах и лице. Случалась также временная потеря зрения 32 .
Использование натуральной оспы в качестве биооружия началось еще в XVII в., но развилось, в основном, в наше время. Во время холодной войны правительство Соединенные Штатов пыталось превратить оспу и другие инфекционные болезни в оружие. Были проведены испытания для совершенствования системы доставки патогенов. Например, лампы накаливания, которые содержали инертные споры бактерий, вскрывались в нью-йоркском метро, чтобы проверить один из методов доставки патогенов 33 .
Американский ученый, работающий над разработкой оружия в Форт-Детрике в Мэриленде, изучил войну в Европе между людьми и кроликами. В начале 1950-х послевоенное европейское сельское хозяйство находилось под угрозой стремительного роста популяции кроликов. К решению этой проблемы приступили в 1952 году, когда кроликов-носителей вируса миксоматоза выпустили возле Версаля во Франции. Таким образом вскоре было уничтожено 90 % европейских кроликов. Вирус миксоматоза принадлежит к семейству оспенных вирусов 34 . Упомянутый выше ученый сделал вывод, что для превращения вируса оспы в биооружие против каких-то сообществ достаточно просто запустить в него вирус. Вирус распространится тихо, не замечаемый до тех пор, пока жертвы не окажутся недееспособными. Тысячи людей могут оказаться инфицированными за короткий промежуток времени. Начав распространение, вирус выйдет из-под контроля медицинских учреждений и проводимых экстренных мероприятий. Начнется страшная паника.
Соединенные Штаты рассматривали такой сценарий во время войны во Вьетнаме, чтобы остановить поток вьетконговских солдат и оружия на тропе Хо Ши Мина. Существовал простой план, так как вьетконговцы не были вакцинированы, а американцы, как правило, были привиты. Американцы могли все отрицать, и виновность их невозможно было бы доказать. Проблема была в том, что болезнь могла стать неконтролируемой и вызвать гнев коммунистических союзников, Советского Союза и Китая, в то время как обе эти страны имели биологическое оружие, которое могло быть использовано против американцев. Этот план так и не был осуществлен.
Советский Союз вложил много средств в свою программу создания биологического оружия. Позже из документов периода холодной войны стало ясно, что Советский Союз пытался объединить вирусы натуральной оспы и Эболы и создавал крупные производственные мощности для биологического оружия. Его технологии, как утверждают, попали в руки Ирака, что создает современную угрозу для США.
Если натуральная оспа восстанет из могилы, гомеопаты столкнутся с серьезными проблемами. Им скорее всего придется бороться как с болезнью, так и с ее осложнениями.
Ганеман не включил в «Чистую Материю медику» ни одного лекарства от оспы. Поздние поколения гомеопатов изучали эту проблему. Вначале упоминались случаи лечения оспы. Беннингхаузен первым сообщил об использовании Thuja 200С через день для лечения и предотвращения оспы. Он также отметил, что появление мокреца у лошадей встречается одновременно с эпидемией оспы 35 . Яр намеревался дать пациентам госпиталя Rhus tox, как только появится слух об оспе. Если бы появились кожные поражения, он дал бы Sulphur 36 .
Первое упоминание о нозодах, имеющих отношение к натуральной оспе, появилось в связи с вакцинацией. Т. Ф. Аллен, когда писал о Vaccininum в 1847 году, перечислил наблюдения Ричарда Канштатта. Тот отмечал болезненные эффекты у детей, пососавших вакцинные пустулы у других детей. Другой источник для прувингов нозодов — это гной из вакцинной пустулы в потенцированной форме. Здесь вероятна некоторая путаница, так как Аллен утверждает, что нозоды были приготовлены из лимфы коровьей оспы. Ранее отмечалось, что вакцина была получена не из коровьей оспы, а представляла собой ослабленную натуральную оспу, так как Дженнер получил лимфу от д-ра Вудвиля, а Вудвиль создал свой запас от вакцинированного пациента, у которого появились симптомы натуральной оспы. Таким образом, ранняя Материя медика может быть ошибочна, Vaccininum не является коровьей оспой, это вариола. Далее вопрос был еще более запутан из-за того, что вакцина превратилась в новый вирус, вакцинию. Неизвестно точно, что же на самом деле представляет собой Vaccininum. Другой используемый нозод, Malandrinum, был приготовлен из мокреца с лошадиных копыт. Эти нозоды сначала использовались при осложнениях, которые появлялись при вакцинации от оспы. Variolinum — это нозод, приготовленный из гноя истинной пустулы натуральной оспы. Он использовался для профилактики и лечения натуральной оспы. Использование Variolinum оказалось весьма успешным в одной из последних больших эпидемий, поразивших Северную Америку и Европу.
Теория брожения как причины вирулентой болезни все еще оставалась популярной в XIX в. и имела поддержку как медицинская и научная концепция. В 1853 году итальянский врач, который исследовал сифилис, сравнил натуральную оспу с «вирусом шанкра»:
Это семя, которое прорастает больше или меньше в зависимости от почвы: оно может ослабнуть, и рост его замедлится, или даже росток в конце концов погибнет, если не сможет изменить почву 37 .
Другими словами, натуральная оспа может победить и выстоять только тогда, когда существует подходящая среда для ее питания. Кровь пациента должна быть достаточно богатой для этой цели.
Модель брожения Рази, объясняющая натуральную оспу, несомненно продолжала существовать и в XIX в., причем даже нашла поддержку со стороны известного химика Юстуса фон Либиха. Именно Либиха позднее и опроверг отец-основатель бактериологии.
До тех пор, пока превалировали идеи Либиха о брожении, вирусы рассматривались как субстанции, подчиняющиеся внутреннему движению, способные взаимодействовать с веществом организма и преобразовывать его в вирусы той же природы.
Либих знал, что вид ферментов, их размножение и способность разлагать (другие вещества) весьма напоминает то, что происходит в жизни, но он утверждает в своем трактате «Органическая химия», что это лишь обманчивая иллюзия 38 .
Бактериологическая эра смогла, наконец, оспорить теорию брожения и развеять ее. Луи Пастер продемонстрировал, что микроорганизмы вызывают ферментацию, в 1857 году 39 . Либих ранее утверждал, что «азотистые вещества» в организме подвергаются изменению, которое вызывает брожение 40 . Открытие Пастера помогло сместить парадигму: ученые начали рассматривать микробы как новую этиологию болезни.
Работа Роберта Коха (1843—1910) о сибирской язве, появившаяся в 1876 году, установила простую методологию для отслеживания и изоляции микроорганизмов, которые вызывают болезнь 41 . Вскоре началась охота за бактериями. С 1879 по 1892 год пятнадцать бактерий были выделены в качестве вызывающих болезни факторов 42 . Но даже при таком множестве открытий эта область находилась в тупике в своих попытках выделить носителей большого числа болезней.
Для огромного множества инфекционных болезней мы не способны выделить вирус, не говоря уже о том, чтобы продемонстрировать его живым на культурах тканей, и это ведет к появлению мистических причин болезней 43 .
Несмотря на то, что Пастер высказал разочарование относительно попыток выделить «вирус», все же существовала надежда на защиту против некоторых старых несчастий. Пастер мог использовать идеи Дженнера об инокуляции, то есть применения лимфы от ослабленной формы болезни для предупреждения самой болезни. Пастер вскоре создал вакцины от бешенства и других болезней.
Еще в 1890 году в третьем издании своей работы «Руководство по бактериологии» Эдгар Крукшенк перечислил попытки изолировать микробных агентов болезней по следующим категориям:
Натуральная оспа: Глава установил существование пирогенного стрептококка в пустуле вариолы, а Гарре нашел стрептококков во внутренних органах при геморрагической вариоле. В смертельном случае вариолы, осложненном пузырчаткой, Гарре обнаружил стрептококки в везикулах пузырчатки 44 .
Этот отрывок демонстрирует таксономию в бактериологии, но не может подтвердить, что бактерии являются причиной натуральной оспы. Позже историки будут утверждать, что присутствие бактерий в инфекционном материале ошибочно интерпретировались как причина рассматриваемой болезни 45 .
В Шотландии в 1880-х годах Джон Браун Бьюист изобрел способ окрашивания вируса вариолы и исследовал его под мощным световым микроскопом. Однако он был убежден, что рассматривает микроскопические споры. Даже разработка продвинутых методов окрашивания и мощных микроскопов не дала ответ на эту аномалию 46 .
В год выхода третьего издания книги Крукшенка (1890), Кох обратился к Международному медицинскому конгрессу и назвал тринадцать инфекционных болезней, включая натуральную оспу, вакцинию, бешенство, грипп, трахому и желтую лихорадку, относительно которых «бактериология оставила нас в крайне шатком положении». Он предположил, что возможными виновниками могут быть патогенные простейшие 47 .
В 1891 году Эммануэль Клейн выдвинул предположение, что инфекционные болезни не обязательно вызываются бактериями. Это предположение было основано на неудачах попыток изолировать и вырастить культуры для таких болезней как натуральная оспа, корь и желтая лихорадка. Он также указывал на патогенные простейшие и грибки 48 .
Свидетельства того времени о новых семействах виновников этих болезней были основаны на таких простейших, как «вирусные тельца-включения», которые были обнаружены внутри клеток при бешенстве, контагиозном моллюске и сифилисе. Эти тельца видели уже в 1841 году Уильям Хендерсон и Роберт Патерсон, но до 1890-х эти наблюдения игнорировались 49 .
Выделение таких вирусов, как вариола, вакциния и вирус бешенства продолжали разочаровывать ученых до тех пор, пока технология не позволила создать соответствующие инструменты и не появились такие концепции, на основе которых стало возможным понять вирусы. Одно новшество пришло извне бактериологии и одно из нее самой, в то время как концептуальные основы дала ботаника.
В 1880 году в молочной промышленности для отделения сливок впервые была применена центрифуга. Эти примитивные аппараты имели определенные ограничения, так как приводились в действие лошадьми и работали медленно. Вскоре лошадей заменило электричество, и к 1898 году ученые получили «оптически совершенно чистую и полностью стерильную сыворотку» 50 .
Центрифуга шла рука об руку с фильтрационными устройствами. Уже в 1848 году Джон Сноу использовал гравий, известняк и глину, чтобы фильтровать воду от холерной инфекции. Элвин Клебс и Луи Пастер использовали различные фильтры, которые стали незаменимыми в области бактериологии.
Вскоре была обнаружена одна странность. Бактерии могли быть отфильтрованы из лимфы, сыворотки и культур, но существовали другие заразные сущности, которые невозможно было отфильтровать и отделить. Дело еще более запутывалось тем, что инфекционные носители бешенства и оспы застревали в фильтрах с очень маленькими порами. С помощью центрифуги можно было получить сыворотку, устраняя кусочки ткани, которые затем отфильтровывали. Для сравнения, если бы можно было увеличить бактерию до размера машины, то в том же масштабе вирус был бы размером с сотовый телефон.
Концепция вирусов, известная нам сегодня, пришла из ботаники. В 1898 году Мартинус Виллем Бейеринк (1851—1931) работал над проблемой табачной мозаики — болезни, которая приводила к большим потерям в европейской табачной промышленности. Он не верил, что бактерии могут вызывать болезни растений, так как полагал, что плотные стенки клеток и высокая кислотность растений создают враждебную среду для бактерий, препятствующую их росту. Он считал, что живое вещество, растворенное в окружающей жидкости, должно было состоять из молекул. Он отмечал, что это вещество может размножаться только тогда, когда внедряется в живую протоплазму клетки. Его теория воспринималась весьма неохотно.
Теория Бейеринка затем была поддержана исследованиями Лёффлера и Фроша, сотрудников Института инфекционных болезней Коха в Берлине. Эти два немецких ученых пытались создать вакцину от ящура. Когда они заметили, что коровы могут заразиться независимо от разбавления инокулята, они пришли к выводу, что дело не в токсинах.
Вирусная теория оформилась к концу XIX в., однако для ее подтверждения нужно было дождаться появления электронного микроскопа и открытия нуклеиновых кислот, с помощью чего был объяснен механизм заражения.
Прогресс вирусной теории был важен для развития лекарственных средств против многих вирусов.
К 1900 году оспа существовала в США уже более 300 лет. Болезнь была уже не такой ужасной, какой была прежде. Большинство американцев было привито, и каждый раз, когда вспышка повторялась, начиналась массовая вакцинация. Многие утверждали, что низкая смертность была результатом усилий здравоохранения. Наиболее известной формой натуральной оспы в этот момент была оспа, вызываемая вирусом variola minor, менее опасная форма этой болезни. Летальная форма, вызываемая variola major, исчезла в США к 1920 году. Большинство вспышек происходило в сельских районах. Однако в 1901 году началась эпидемия оспы, которая оказалась последним появлением болезни для многих городов. По всей территории США смертность от оспы в 1901—1903 годах была 3,17 % 51 .
Американская эпидемия распространилась в Англию через почту. Из Солт-Лейк-Сити в Юте в миссию мормонов в Лондоне была отправлена посылка. Как только болезнь начала распространяться, смертность среди невакцинированных достигла 33 % 52 . Англичане верили, что одна прививка может обеспечить пожизненный иммунитет. Они ошибались. Смертность в Великобритании была высокой из-за провала попыток силой навязать ревакцинацию.
Политика общественной вакцинации была сложным вопросом. В эпидемии обычно обвиняли меньшинства или группы иммигрантов 53 . При вакцинации обращали особое внимание на эти группы населения и недостаточное — на другие. Проблемами вакцинации также были существовавший в обществе страх перед осложнениями после прививок и перед жестокостью, обычной для насильственных прививок, которые делали тем, кто не желал прививаться.
Эпидемия в Бостоне и усилия местных правительств послужили хорошим примером того, насколько сложной может быть эпидемия. Оспа появилась в городе осенью 1901 года. Вначале прививки были добровольными. В этот время вакцину переносили от человека человеку. В результате, распространились и другие инфекционные заболевания. Чтобы избежать проблем, вакцину стали готовить на коровах. Но эта процедура не была упорядочена. К 1902 году были приняты меры федерального регулирования. Существовал оправданный страх относительно прививок. Боялись также осложнений: столбняка, сепсиса, воспаления клетчатки и вакцинии 54 .
К декабрю 1902 года было вакцинировано 400 000 человек, но сообщения о болезни продолжали поступать. Бостонский совет по здравоохранению приказал привить всех, кто не был привит после 1897 года.
Люди, которые не подчинялись, подлежали аресту и должны были отбыть пятнадцатидневное заключение или заплатить штраф 5$ 55 . Нередко преследовали бедных. В ноябре 1901 года совет здравоохранения учредил «вирусные эскадроны», состоящие из врачей и полицейских. Главной их целью были работные дома. Эскадрон угрожал жизни тех, кто отказывался от прививки. Полиция применяла грубую силу, удерживая людей, пока доктор выполнял свою работу. Нередко доктор сначала делал прививку, а потом зашивал рану на голове, полученную от дубинки полицейского.
Вокруг насильственной вакцинации было много споров. Антивакцинисты, как называли противников насильственных прививок, полагали, что это нарушение свободы индивида, так как человек имеет право выбрать форму защиты своего здоровья. Они считали, что человек имеет право отказаться от прививки, если думает, что она может нанести ему вред. Антивакцинисты получили тяжелый удар в 1905 году, когда Верховный суд США оставил в силе решение, которое позволило ввести насильственные прививки в штате Массачусетс.
Эпидемия, разразившаяся в Бостоне, прокатилась по стране. В то время как органы здравоохранения по всей стране принимали меры, аналогичные бостонским, гомеопаты защищали людей ненасильственным образом. Стандартный подход врачей-гомеопатов состоял в использовании Variolinum — нозода натуральной оспы, который был приготовлен из гноя, взятого из пустулы 56 . Д-р Чарльз Вудхалл Итон из Де-Мойна в Айове представил в 1907 году Американскому институту гомеопатии «Идею Айовы». Он утверждал, что группа гомеопатов использовала Variolinum для 2806 человек. Гомеопаты сообщили, что, по консервативной оценке, в несомненном контакте с оспой были 547 человек из этого числа. Из них только 14 человек (2,5 %) заболели оспой 57 . Итон указал, что при любых профилактических мерах все равно всегда отмечаются случаи болезни. Однако при аллопатической профилактике случаев заболевания оспой после вакцинации гораздо больше.
Итон дал простое решение для тех, кто хотел бы защититься от оспы, но боится осложнений от прививки — гомеопатию. Однако усилия гомеопатов в борьбе с оспой вскоре натолкнулись на врагов в советах по здравоохранению в различных городах. Эти советы состояли в основном из врачей-аллопатов, которые, само собой разумеется, были настроены против гомеопатии. В 1905 году в суд был подан иск против гомеопата Эда Каннинга из Каунсил-Блаффса в Айове. Каннинг использовал гомеопатически приготовленный Variolinum. Обвинение было выдвинуто советом по здравоохранению и советом по образованию. Окружной суд Поттаваттами (Айова) подтвердил право советов на принудительную вакцинацию, однако они не имели права указывать конкретный ее способ. Люди могли свободно выбрать любой метод, «признанный и практикуемый любой стандартной медицинской школой, чья деятельность установлена и проводится в соответствии с законами этого штата» 58 . Далее утверждалось, что «внутренняя вакцинация (термин для нозодов)… в равной степени или более эффективна, чем вакцинация с помощью метода скарификации» 59 .
Следует принять во внимание, чтó это было за время. Гомеопатия в Соединенных Штатах достигла своей вершины. За пять лет до этого в Вашингтоне (округ Колумбия) был установлен монумент в честь основателя гомеопатии Самуэля Ганемана, и на его открытии присутствовал президент США Мак-Кинли. Гомеопаты тогда обычно были представлены в медицинских советах штатов. Гомеопатия признавалась американским обществом как одна из форм медицины.
Если по каким-либо причинам, в результате случайности или биотерроризма, натуральная оспа вновь появится на земле, перед гомеопатией встанет сложнейшая задача. Гомеопаты могут столкнуться с реальными случаями болезни. Вероятно, начнется насильственная вакцинация в широких масштабах. Правительство Соединенных Штатов постаралось сохранить запас вакцины на случай атак, подобных произошедшей 9/11. Насильственные прививки могут разжечь противоречия, так как власти будут действовать, чтобы защитить то, что они считают главными интересами общества. Конечно, появятся осложнения от прививок, что создаст проблему для гомеопатов. Но для использования метода гомеопатической вакцинации, как когда-то «идеи Айовы», гомеопатии придется побороться за легальное признание. Гомеопатия предлагала эффективное лечение натуральной оспы в течение последних ста лет.
Гомеопаты должны стремиться добиться признания своей науки, тогда мы будем в состоянии помочь, если вновь столкнемся с вспышкой этой или какой-либо другой эпидемической болезни.
Благодарю д-ра Вилла Тейлора, MD, и Джулиана Уинстона за их помощь в обеспечении нужной литературой.
* «Рациональное» подразумевает систему медицины, основанную только на теории, противоположно «эмпирическому».
** Миазматическая теория болезней в то время была широко распространенной. Она была основана на том, что плохой воздух, например, с болот, может вызвать малярию или желтую лихорадку. Термин «миазм», используемый Ганеманом, имеет то же самый корень, но означает «влияние», которое вызывает болезнь.
*** Это утверждение автора статьи неверно. Оппозиция именно это и оспаривала, приводя многочисленные примеры, когда привитый коровьей оспой впоследствии заболевал натуральной, и никакой обещанной Дженнером защиты не было. Подробнее об этом см. книгу д-ра Чарльза Крейтона «Дженнер и прививки. Странная глава истории медицины» (1889). — Прим. автора сайта.
**** Очевидно, что в главных работах Ганемана («Органон», «Хронические болезни», «Чистая Материа медика») или в его малых трудах лечение оспы детально не рассматривалось. Он упоминает оспу только в качестве примера развития болезни.
1 Abu Bakr Mohammed ibn Zacariya al-Razi. «A Treatise on the Smallpox and the Measels.» Trans. WA. Greenhill. Sydenham Society, London 1848, p. 34.
2 Там же, 51.
3 Там же, 43.
4 Bebehani, Abbas M., «The Smallpox Story in Words and Pictures.» The University of Kansas Medical Center, Kansas City, 1988, p. 8.
5 Там же, 12.
6 Там же, 11.
7 Jurin, James. «An Account of the Success of Inoculating The Smallpox in Great Britain for the Year 1724.» London, 1725, p. 5.
8 Там же, 6.
9 Там же, 17-21.
10 Howgrave, Francis, «Reason Against the Innoculation of the Smallpox. In a Letter to Dr. Jurin…» London, 1725, p. 19.
11 Там же, 7.
12 Там же, 8.
13 Там же, 13.
14 Jenner, Edward. «An Inquiry into the Causes and Effects of the Variolae Vaccinae, a Disease Discovered in Some of the Western Counties of England, Particularly Gloucestershire, and Known by the Name of the Сowpox.» London, 1798. Compiled in: Clendening, Logan, MD. «Source Book of Medical History». Dover Publication, Inc. NY, 1942, p. 294.
15 Там же, 300.
16 Jenner, 1942, 300.
17 Coulter, Harris L., «Div /> 18 Crookshank, Edgar. Match. «Manual of Bacteriology 3th ed.» 1889, 84.
19 Rosenberg, Charles E. «The Therapeutic Revolution. Sickness and Health in America», Ed. Leavitt, Judith Walzer and Ronald L, Numbers. Madison; The University of Wisconsin Press, 1985, p. 40.
20 Там же, 42.
21 Coulter, 1994, 49.
22 Hahnemann, Samuel. The Chronic Diseases. 1835, p. 88.
23 Там же, 12.
24 Razzel, Peter. «Edward Jenner’s Cowpox Vaccine. The History of a Medical Myth.» 2nd ed. Sussex: Caliban Books, 1980, p. 7.
25 Там же, 12.
26 Там же, 97.
27 Henderson, Donald A., MD, MPH et al. «Smallpox as a Biological Weapon, Medical and Public Health Management.» JAMA June 9, 1999, vol. 281, No 22, p. 2129.
28 Там же.
29 Там же, 2128.
30 См. Fenn, Elizabeth A. «Pox Americana; The great Smallpox Ep /> 31 Henderson, 1999, 2134.
32 Там же.
33 Miller, Judith, Stephen Engelberg and William Bruad. «Germs; Biological Weapons and America’s Secret War.» New York, Simon and Shuster, 2001, p. 60.
34 Там же, 44.
35 Boenninghausen, «Concerning the Effect of Thuja in Smallpox.» Allg. Hom. Zeit. vol. xxxvii, 1849, 21.
36 Jahr, «Forty Years Practice» (1867).
37 Coulter, 1994, 51
38 Pasteur L. «On Virulent Diseases, and Particularly, on the Disease Called Chicken Cholera.» Comtes Rendus de L’Acaddemy des Science, 90 (1880): 239-248.
39 Там же, 1.
40 Там же, 1.
41 Koch Robert, «Investigations of Bacteria. The Etiology of Anthrax.» Complied by Emerson Crosby Kelly, «Medical /> 42 Ackerknecht, Erwin MD. «A Short History of Medicine.» Johns Hopkins University Press Baltimore. 1982, p. 180.
43 Pasteur, 1880, 2.
44 Crookshank, 1890, 235.
45 Hughes, Sally Smith, «The Virus, A History of the Concept.» Science History Publications, 1977, p. 11.
46 Там же, 19.
47 Там же, 19.
48 Там же, 20.
49 Waterson, A. P., Wilkinson, Lise, «An Introduction to the History of. Virology,» Cambr /> 50 Shurkin, Joel N. «The Invisible Fire. The Story of Mankind’s Victory over the Ancient Scourge of Smallpox.» New York: G. P. Putnam’s Sons, 1979, 214.
51 Там же, 213.
52 Craddock Susan. «Sewers and Scapegoats: Spatial Metaphors of Smallpox in Nineteenth Century San Francisco.» Sac. Sci. Med. vol. 41, No. 7, 957.
53 Albert, Michael R., Kristen G. Ostheimer, Joel G. Breman, «The Last Smallpox Ep /> 54 Там же.
55 Eaton, Charles Woodhull, «The facts About Variolinum.» Transactions of the American Institute of Homeopathy 1907, 547-567.
56 Там же.
57 French, A. C. «The Conquest of Disease.» Corpus Christi: Corpus Christi Printing, 1943, 246.
58 Там же.
источник