В последние годы по всему миру поступают тревожные сообщения о случаях заболевания обезьяньей оспой. А в начале 2000-х массовая вспышка оспы обезьян была отмечена в США. При этом выясняется, что против этой болезни прекрасно работает противооспенная вакцина. Что вызывает беспокойство у ученых и почему всего несколько случаев обезьяньей оспы в Европе выходят на первые страницы СМИ, разбирался MedAboutMe.
Когда-то натуральная оспа убивала людей миллионами. По оценкам экспертов, только за прошлый век болезнь унесла жизни более чем полмиллиарда человек. Человечество смогло объединить свои усилия и уничтожить оспу на всей планете путем массовой обязательной вакцинации. Последний случай инфицирования человека натуральной оспой естественным путем был отмечен в 1977 году в Сомали. Еще один случай заражения — в лабораторных условиях — произошел в 1978 году. А в 1979 году эксперты Всемирной организации здравоохранения объявили о полной и окончательной ликвидации натуральной оспы на всей планете. Уже в следующем, 1980 году было принято решение о прекращении вакцинации людей от этого заболевания.
Итак, в последние 38 лет население Земли прививку от оспы не получает. Но у вируса натуральной оспы есть родственники, входящие в семейство Poxviridae — поксвирусы. Среди них есть вирусы оспы птиц, овец, коз, свиней и даже насекомых. В это же семейство входят известный многим родителям вирус контагиозного моллюска и «популярный» среди животноводов вирус миксомы кроликов.
Отдельно следует сказать о роде Orthopoxvirus — ортопоксвирусов, объединяющем в себе вирус натуральной оспы (той самой, от которой избавился мир), вирус коровьей оспы, вирусы оспы скунсов, енотов, голопопых песчанок, полевок и др., и вирус обезьяньей оспы, в том числе.
Всем известен вирус коровьей оспы, поражающей коров и лошадей. Именно им когда-то Эдвард Энтони Дженнер предложил прививать людей, чтобы защитить от человеческой разновидности смертельно опасной инфекции. До сих часть этой истории хранится в самом названии принципиально новой категории лекарств — «вакцина», от vacca — корова (франц.).
Многие из ортопоксвирусов могут заражать разных животных: многие из них, например, опасны для грызунов, а вирус коровьей оспы вызывает болезнь также у человека. Равно как и вирус оспы обезьян.
Вакцина против натуральной оспы обеспечивала местное население перекрестным иммунитетом, попутно защищая его и от других родственных вирусов. Прекращение вакцинации против натуральной оспы ослабило контроль и над другими оспенными вирусами. Исследования показывают, что за 30 лет, прошедшие с момента объявления о прекращении вакцинации во всем мире, заболеваемость оспой обезьян в Африке значительно выросла.
Специфика здравоохранения многих африканских стран заключается в отсутствии внятной статистики по заболеваемости различными инфекциями. Поэтому об оспе обезьян мир вспомнил только в 2003 году, когда в США разразилась самая настоящая эпидемия — всего заразилось 93 человека. Правда, никто не умер. Источником инфекции стали грызуны (луговые собачки), продаваемые через сеть зоомагазинов. Именно там они подхватили вирус от зараженной гамбийской крысы из Африки.
И тогда ученые заинтересовались оспой обезьян. Исследования в Демократической республике Конго показали, что заболеваемость среди людей с момента прекращения вакцинации выросла в стране в 20 раз. Смертность от вируса среди населения этой страны сегодня составляет 10%, что приближается к показателям смертности для натуральной оспы.
Хотя мы говорим об оспе обезьян, вирус распространяется, скорее, мелкими африканскими грызунами. Передача вируса происходит через слизистую и кровь. При заболевании обезьяньей оспой у человека отмечаются высыпания на коже — даже более обильные, чем при натуральной оспе, увеличиваются лимфоузлы, может развиться слепота, нередко присоединяется вторичная бактериальная инфекция. Смертность составляет от 4 до 22%. Специфического лекарства от оспы обезьян нет.
В 2016 году врачи из Центральноафриканской республики объявили о вспышке оспы обезьян, в результате которой из 19 зараженных людей умерли 10 человек. Источниками инфекции стали африканские белки и обезьяны, а основными территориями, где распространялась болезнь — удаленные сельские поселения в тропических лесах. В 2017 году о вспышке заболевания сообщила Нигерия. 31 случай обезьяньей оспы был зарегистрирован в 7 штатах на юге страны. В 2018 году вирус из Нигерии с двумя зараженными туристами добрался до Великобритании, где поразил еще одного человека — медсестру, ухаживающую за одним из пациентов.
Возникает вопрос: почему бы сейчас не привить людей в регионах, эндемичных по оспе обезьян, уже имеющейся вакциной? Проблема в том, что речь идет о живой вакцине, то есть она содержит живой, хоть и ослабленный вирус. А на самых опасных в инфекционном плане территориях в Африке идет война, население «иммунокомпрометировано» из-за недоедания, дефицита белка и стрессов, то есть люди могут просто не перенести прививку. По оценкам экспертов, риски развития тяжелых побочных эффектов от вакцинации выше, чем угроза заразиться оспой обезьян и умереть от нее.
Можно говорить о том, что межвидовой барьер для вируса оспы обезьян уже пройден — человек с легкостью заражается от больного грызуна или обезьяны. Внутривидовое распространение тоже уже встречается, но пока еще редко. Сегодня известно о 6 случаях передачи инфекции между людьми. Ученые уверены, что со временем вирус научится переходить от человека к человеку лучше и эффективнее — это только вопрос времени.
Пока у человечества есть вакцина, которая защищает нас и от натуральной, и от обезьяньей оспы. Но количество людей, восприимчивых к последней, за 38 лет значительно увеличилось — это те, кто уже не получал вакцину после 1980 года. А каждый новый случай увеличивает риск изменения вируса, что в итоге может привести к появлению штамма, устойчивого к имеющейся вакцине.
Вирус оспы — один из самых древних патогенных вирусов, способных вызвать болезнь у человека. Большинство видов птиц и животных имеют свою специфическую разновидность поксвирусов, вызывающую у них тяжелое заболевание. Человек смог уничтожить свое «видовое проклятие». Возбудитель ветряной оспы, как известно, относится к герпесвирусам, так что можно сказать, что у нас больше нет собственного поксвируса.
Однако распространение вируса оспы обезьян наводит на мысль о том, что на место натуральной может прийти обезьянья оспа. Пока вирус распространяется от зараженного животного к человеку, а случаи передачи инфекции между людьми — единичны. Но все может измениться. Вопрос только в том, когда это произойдет? И сможет ли нас защитить вакцина, от которой человечество когда-то отказалось?
источник
Оспа животных — группа зоонозных инфекционных болезней, вызываемых вирусами семейства Poxviridae и характеризующихся лихорадкой и везикулёзно-пустулёзной сыпью. К ним относятся: оспа обезьян, оспа коров, заболевания, вызываемые вирусом вакцины и его подвидом — вирусом оспы буйволов, а также псевдокоровья оспа (паравакцина) и оспа Таны. Возбудителя псевдокоровьей оспы относят к роду Parapoxvinis, оспы Таны — к роду Yatapoxvirus, остальных — к роду Orthopoxvirus. Оспа обезьян клинически напоминает натуральную оспу и представляет наибольшую опасность, так как способна передаваться от человека к человеку, а возбудитель очень близок генетически к вирусу натуральной оспы. Другие поксвирусные инфекции проявляются единичными везикулёзно-пустулёзными элементами и регионарным лимфаденитом.
Оспа обезьян (англ. monkeypox, лат. variola vimus) — острая зоонозная природно-очаговая вирусная инфекционная болезнь, распространённая в тропических лесах и саванне экваториальной зоны Центральной и Западной Африки и характеризующаяся интоксикацией, лихорадкой и везикулёзно-пустулёзной сыпью.
В04. Инфекции, вызванные вирусом обезьяньей оспы.
Источник и резервуар возбудителя — больные приматы 12 видов (церкопитеки, колобусы, гиббоны, гориллы, шимпанзе, орангутанги и др.) и тропические белки. Длительность периода выделения вируса неизвестна. Человек заражается от больных животных контактным (через конъюнктиву и повреждённую кожу) и воздушно-капельным или воздушно-пылевым путём (аэрозольный механизм заражения). Естественная восприимчивость людей неизвестна. Больной человек может быть источником возбудителя инфекции.
Первые вспышки оспы обезьян были зарегистрированы в 1958 г. с интервалом в четыре месяца в Государственном институте сывороток в Копенгагене у яванских макак, завезённых из Сингапура. В последующем отмечали вспышки в 78 лабораториях разных стран, работающих с обезьянами. В конце августа 1970 г. в Экваториальной провинции бывшей республики Заир (Демократическая Республика Конго) был зафиксирован первый случай оспы обезьян у 9-месячного мальчика. В1970-2003 гг. было зарегистрировано около 950 случаев оспы обезьяну людей в Демократической Республике Конго, Центрально-Африканской Республике, Габоне, Камеруне, Нигерии, Кот-Д’Ивуаре. Либерии. Сьерра-Леоне. В 2003 г. в США она была обнаружена у 37 человек. Более 95% всех случаев заболевания выявлены в Демократической Республике Конго. Свыше 450 случаев оспы обезьян у людей в этой стране зарегистрированы в 1996-1997 гг. в двух районах провинции Восточный Касаи, при этом в 73% случаев была доказана передача инфекции от человека к человеку. Наиболее поражаемый контингент — дети в возрасте 4-10 лет. Сезонность — летняя.
При выявлении больных оспой обезьян или подозрительных на это заболевание проводят такие же противоэпидемические и профилактические мероприятия, как при натуральной оспе, включая вакцинацию противооспенной вакциной.
В тропических районах Центральной и Западной Африки, эндемичных по оспе обезьян, рекомендована плановая вакцинация населения.
[1], [2], [3], [4], [5], [6], [7], [8]
Оспа обезьян вызывается вирусом рода Orthopoxvirus семейства Poxvuidae. По морфологическим и антигенным свойствам близок к вирусу натуральной оспы, но отличается от него по основным биологическим свойствам:
- на хорион-аллантоисной оболочке куриных эмбрионов при температуре 34,5-35,0 °С вирус размножается с образованием мелких оспин с центральной геморрагией и единичных крупных белых оспин: предельная температура развития — 39.0°С;
- обладает выраженной гемагглютинирующей активностью;
- не оказывает цитопатического действия и не вызывает феномена гемадсорбции в клетках перевиваемой линии почек эмбриона свиньи. Устойчивость к воздействию факторов окружающей среды — такая же, как у возбудителя натуральной оспы.
Фазы патогенеза оспы обезьян — такие же, как при натуральной оспе, но с развитием более выраженных воспалительных изменений в лимфоузлах.
Инкубационный период оспы обезьян длится от 7-го до 21-го дня.
Основной особенностью, отличающей оспу обезьян от натуральной оспы, является развитие лимфаденита у 86% больных. Он возникает в продромальном периоде одновременно, появляются симптомы оспы обезьян: повышение температуры до 38,0-39.5 °С, головная боль, миалгии и артралгии. Лимфаденит может быть двусторонним или односторонним и, в зависимости от входных ворот инфекции, развивается в подчелюстных, шейных, подмышечных или паховых лимфоузлах. С возникновением экзантемы у 64% больных развивается генерализованная лимфаденопатия. При аэрозольном механизме заражения больные отмечают боль в горле и кашель. Периоды высыпаний, нагноения и реконвалесценции по клиническим проявлениям практически не отличаются от натуральной оспы, но протекают обычно легче и быстрее (за 2-4 нед). По классификации Rao оспа обезьян у людей проходит в обычной форме по дискретному варианту в 58% случаев заболевания, по полусливному и сливному — в 32 и 10% случаев соответственно. Возможно развитие оспенной пурпуры (один случай у ребёнка), дискретного варианта вариолоида, оспы без сыпи, оспы без температуры и инаппарантной формы.
источник
Оспа обезьян – это острое вирусное заболевание, относящееся к природно-очаговым инфекциям. Основным признаком является сыпь на коже и слизистых оболочках, наблюдается генерализованная лимфаденопатия, лихорадка, артралгии, миалгии, выраженная слабость. Реже встречается сухой кашель, першение в горле. Диагностика заключается в выделении возбудителя с помощью микроскопических и вирусологических методов, детекции антител в сыворотке крови. Этиотропное лечение не разработано, используются патогенетические и симптоматические меры, направленные на борьбу с интоксикацией, гиперпирексией, осложнениями.
Оспа обезьян является эндемичной зоонозной инфекцией и одной из актуальных проблем региональной инфектологии для Конго, Либерии, Нигерии, ряда других стран Центральной и Западной Африки с влажным тропическим климатом. Первые упоминания схожих симптомов относятся к XVIII веку. Возбудителя выделил датский ученый фон Магнус в 1959 году, сама нозология была подробно описана в 1970 году. Сезонность круглогодичная, гендерных различий не выявлено, заболевание поражает детей, подростков и молодых взрослых; среди дошкольников чаще всего регистрируются осложнения и смертельные исходы.
Возбудитель инфекции – вирус с одноименным названием. Филогенетически выделяют два вида: центральноафриканский и западноафриканский, характеризующийся относительно легким течением. Источниками и резервуарами служат больные люди и многие животные: луговые собачки, африканские белки, мыши, гамбийские крысы, приматы. Пути передачи: контактный, алиментарный – при употреблении в пищу сырого, плохо обработанного мяса. Воздушно-капельный способ заражения реализуется при длительном тесном контакте с больным, трансплацентарный – во время беременности (врожденная оспа).
Основные факторы риска – возраст до 10 лет, ВИЧ-инфекция и другие иммунодефициты, проживание или временное пребывание в долине реки Конго, работа в сельском хозяйстве, профессии, связанные с уходом за животными, охотой и разделкой тушек. Актуальной проблемой остаются региональные особенности питания, включающие в рацион сырое мясо и внутренности животных, наличие грызунов в жилищах, бедность, низкий уровень гигиенических навыков, тесное совместное проживание и малодоступная медицинская помощь.
Патогенез оспы обезьян изучен недостаточно. Известно, что после попадания в организм человека вирус длительное время находится в регионарных лимфоузлах, где размножается, а затем гематогенно и лимфогенно распространяется по органам. Вирус обладает тропностью к эпителию, усиливает выработку провоспалительного интерлейкина-10. Патогистологические изменения характеризуются эпидермальным некрозом с прогрессированием эпителиальной гиперплазии, расширением границ некротических изменений. К моменту появления пузырей происходит разрушение сальных желез и волосяных фолликулов.
Инкубационный период составляет 7-21 день, чаще около двух недель. Болезнь начинается остро с головной боли, слабости, озноба, повышения температуры тела до 39,5-40° C. Лимфатические узлы, находящиеся рядом с местом проникновения возбудителя, воспаляются, увеличиваются в размерах, становятся болезненными при прикосновении. Из-за сильной интоксикации возможно снижение аппетита, тошнота, рвота. На 3-4 день лихорадка спадает до 38,5° C и менее, на ступнях, лице, ладонях, затем – туловище появляется сыпь.
Высыпания при оспе обезьян последовательно проходят несколько стадий. Сначала образуется пятно диаметром до 1 см, которое превращается в бугорок. Следующий этап – появление пузырька с прозрачным, а затем мутным содержимым, Затем формируется корочка с исходом в рубец. Во время последних трех этапов температура вновь повышается до 39° C, наблюдаются ознобы, ухудшение самочувствия. Лимфатические узлы у 64% больных оспой обезьян в этот период увеличиваются по всему телу, субъективные ощущения при их пальпации отсутствуют.
Из-за наличия высыпаний на слизистой глотки возникает кашель, чувство саднения, сухости в горле. До 70% больных имеют сыпь на слизистой рта, что проявляется выраженным дискомфортом при пережевывании пищи, усиленным слюноотделением. В 30% случаев поражаются гениталии, в 20% – веки, что сопровождается резкими болевыми ощущениями в области половых органов и глаз соответственно. При присоединении гноеродной флоры выявляется усиление лихорадки, снижение артериального давления, учащение сердцебиения, нарушения сознания – предвестники инфекционно-токсического шока.
Основными осложнениями оспы обезьян считаются гнойно-некротические поражения, вызванные вторичными бактериальными инвазиями. К таковым относят бронхопневмонию, для которой характерно формирование некротических фокусов, респираторный дистресс-синдром и высокая летальность. Редкими осложнениями являются поражения глаз и ЖКТ, сепсис. Постинфекционное появление рубцов на роговице может привести к слепоте. На второй неделе болезни возможно возникновение профузной диареи, рвоты и прогрессирующего обезвоживания. Септические состояния регистрировались при большом числе элементов сыпи (свыше 4 500).
Подтверждение диагноза оспы обезьян требует осмотра инфекциониста, консультации дерматовенеролога. Другие специалисты привлекаются при наличии показаний. Необходим тщательный сбор эпидемиологического анамнеза на предмет нахождения в африканских странах. Для верификации заболевания назначаются следующие лабораторные и инструментальные методы:
- Физикальное обследование. Объективный осмотр выявляет генерализованное увеличение лимфоузлов, обильную полиморфную кожную сыпь с этапами пятна, папулы, пустулы, везикулы и корочки. Элементы высыпаний в 95% случаев находятся на лице, в 75% на ступнях и ладонях, обнаруживаются на слизистых. По органам и системам обычно без патологии, иногда при пальпации живота отмечают увеличение размеров печени, селезенки.
- Лабораторные исследования. В общеклиническом анализе крови определяется лейкоцитоз, нейтрофилез, сдвиг лейкоцитарной формулы влево, ускорение СОЭ. Изменения биохимических параметров для периода гиперпирексии отражаются в умеренном увеличении активности АЛТ, АСТ и СРБ, гипоальбуминемии, гипопротеинемии. На фоне высокой лихорадки в общем анализе мочи появляется незначительная протеинурия, увеличивается плотность мочевого осадка.
- Выявление инфекционных агентов. Обнаружение вируса из образцов тканей больного вирусологическим методом доступно только в специализированных лабораториях. Электронная микроскопия дает четкое изображение, однако визуально возбудители неотличимы от герпесвирусов. Методом ПЦР детекция вируса возможна с отпечатков элементов сыпи, корочек. Серологическая диагностика (ИФА) требует соблюдения «холодовой цепи» доставки образцов крови для исследований.
- Инструментальные методики. Рентгенография грудной клетки необходима для дифференциального диагноза, исключения легочных осложнений. УЗИ брюшной полости, лимфатических узлов определяет признаки лимфаденита, лимфаденопатии, реже гепатоспленомегалии, сканирование мягких тканей рекомендуется для исключения гнойных инфильтратов и абсцессов. По показаниям проводят тонкоигольную биопсию лимфоузлов.
Дифференциальная диагностика оспы обезьян осуществляется с натуральной оспой, отличительная особенность которой заключается в отсутствии генерализованной лимфаденопатии, тяжелом течении и наличии многокамерных везикул; ветряной оспой с истинным полиморфизмом высыпаний, элементами на волосистой части головы и их отсутствием на ладонях и подошвах. Обязательно сравнение имеющейся клиники с корью, типичные проявления которой включают пятнисто-папулезную сливную сыпь, энантему, катаральные явления.
Наиболее распространенные бактериальные кожные инфекции стафилококковой этиологии проявляются в виде поражения волосяных фолликулов, потовых и сальных желез, стрептококковой – вялого пузыря-фликтены либо одиночных язв. При чесотке обнаруживаются прямые сероватые ходы без стадийности высыпаний. Для вторичного сифилиса характерна розеолезная сыпь без субъективных ощущений. Медикаментозная аллергия манифестирует разнообразными высыпаниями без этапности и после применения известного аллергена.
Все пациенты с подозрением на данное заболевание подлежат обязательной госпитализации с соблюдением правил транспортировки и изоляции как при особо опасной инфекции. Постельный режим необходим до 3-5 суток нормальных значений температуры тела. Специфическая диета отсутствует, ввиду поражений ротовой полости и сложностей при проглатывании пищи следует исключить алкоголь, никотин, острую и кислую пищу и маринады; блюда необходимо подавать комнатной температуры. Питьевой режим при отсутствии противопоказаний должен быть усилен с целью снижения выраженности интоксикации.
Этиотропные противовирусные препараты, разрешенные к применению, не разработаны. Основными мерами в процессе лечения оспы обезьян являются инфузионная и оральная дезинтоксикация, обезболивание и другие средства симптоматической терапии. Назначение антибиотиков показано при наличии гнойных осложнений. Рекомендуется орошать слизистые оболочки после каждого приема пищи и посещения туалета средствами с антисептическими свойствами. Для предотвращения образования рубцов, особенно на лице, следует использовать влажные повязки.
Применение цидофовира, изначально лицензированного для лечения цитомегаловирусного ретинита при ВИЧ-инфекции, находится в стадии клинических испытаний. Разработка пероральных препаратов для терапии данной инфекции проводится в Нью-Йорке и Северной Каролине (СМХ-001, ST-246). Оба препарата завершили вторую фазу клинических испытаний на людях, доказав свою безопасность. Исследования продолжаются.
Прогноз серьезный, но более благоприятный, чем при натуральной оспе. Летальность широко варьируется, зависит от возраста пациентов с оспой обезьян, не превышает 3,3-10%, регистрируется преимущественно у детей до 7-10 лет. Продолжительность болезни составляет 2-3 недели, характерно спонтанное излечение. Описаны случаи бессимптомного течения инфекции у лиц, живущих в эндемичных зонах, находящихся в прямом или косвенном взаимодействии с больными животными и людьми.
Доказано протективное действие вакцины против натуральной оспы. В США, Японии и Европе имеются лицензированные живые вакцины (ACAM2000, LC16m8, IMVAMUNE, IMVANEX) с широким перечнем противопоказаний и побочных действий. Неспецифические способы предотвращения заболевания – исключение контакта с больными людьми и животными, тщательная термическая обработка мяса и внутренностей перед употреблением в пищу, изоляция заболевших, использование медицинским персоналом перчаток, щитков и халатов при работе с пациентами.
источник
Микробиология возбудителя натуральной оспы. Таксономия и происхождение возбудителя натуральной оспы. Экология и естественная эпидемиология возбудителя натуральной оспы. Экология и естественная эпидемиология возбудителя оспы обезьян. Оспа коров. Восприимчивость к возбудителю натуральной оспы людей и животных. Восприимчивость к возбудителю оспы обезьян у животных. Иммунитет к поксвирусам. Устойчивость возбудителя натуральной оспы во внешней среде. Антивирусные препараты. Обнаружение генетически измененных штаммов ортопоксвирусов. Патогенез ортопоксвирусных инфекций. Клиническая и патологоанатомическая картина натуральной оспы у человека при естественном инфицировании. Клиническая и патологоанатомическая картина оспы обезьян у человека при естественном инфицировании. Клиническая картина и патоморфология натуральной оспы и оспы обезьян у животных при искусственном инфицировании. Клиническая картина натуральной оспы у людей при искусственном инфицировании. Диагностика искусственного поражения возбудителем натуральной оспы. Иммунопрофилактика натуральной оспы. Профилактика после экспонирования к ВНО и ВОО и лечение развившейся болезни.
Библиографическое описание. Супотницкий МВ. Натуральная оспа, оспа обезьян. В кн.: Супотницкий МВ. Биологическая война. Введение в эпидемиологию искусственных эпидемических процессов и биологических поражений. М.: «Кафедра», «Русская панорама»; 2013. С. 834–886.
Натуральная оспа (Variola major, Variola vera, Smallpox, Die Pocken, Blattern) — острая высококонтагиозная вирусная болезнь. В типичных случаях характеризуется общей интоксикацией, лихорадкой, высыпаниями на коже и слизистых оболочках, последовательно проходящими стадии пятна, пузырька, пустулы, корочки и рубца. Вызывается вирусом натуральной оспы (ВНО; Variola virus, VAR, VARV). По вирулентности для людей ВНО делится на два подвида: Variola major (летальность среди заболевших людей колеблется в пределах от 5 до 40 %); и Variola minor или алястрим (летальность 0,1-2 %) х . Вспышки малой оспы отмечались параллельно и независимо от таковых большой оспы. Люди, выживающие после натуральной оспы, могут частично или полностью терять зрение, и у них на коже остаются рубцы в местах бывших язв. ВНО относится к семейству Poxviridae, подсемейства Chordopoxviridae, рода Orthopoxvirus. Других природных хозяев, кроме человека, для ВНО не установлено. Поэтому при естественном заражении наиболее вероятным источником вируса для человека является другой человек, больной натуральной оспой. До конца 1950-х гг. военными специалистами ВНО не рассматривался в качестве агента БО. Т. Розбери, Э. Кабат (1955) в своем докладе, представленном Национальному исследовательскому совету США в 1942 г., писали, что ВНО непригоден для ведения войны из-за всеобщей и регулярно проводимой вакцинации войск и населения. Кроме того, в эти годы не существовало технологий получения ВНО в количествах, достаточных для боевого применения. Основным способом получения ВНО было выращивание на хорионаллантоисной оболочке (КАО) развивающихся куриных эмбрионов. Способ позволял получать чистую культуру вируса и поддерживать его в лабораторных условиях, но не более. Только после появления в 1956 г. технологий культивирования ВНО в культурах клеток, его стали упоминать в специальной литературе в качестве агента БО, способного «пробить» высокой дозой иммунитет у человека, созданный вакцинацией (Ротшильд А., 1966). С 1980 г. массовая вакцинация против натуральной оспы отменена и в настоящее время восприимчивость населения к ВНО повсеместная.
Российские санитарно-эпидемиологические правила СП 1.3.2322-08 относят ВНО к I группе патогенности. По степени важности для национальной безопасности США возбудитель натуральной оспы относится к биологическим поражающим агентам категории А (см. табл. 2.2). Военными специалистами он рассматривается в качестве потенциального поражающего агента БО из-за низкой инфицирующей дозы для людей; устойчивости к высушиванию и длительному хранению, и при переводе в аэрозоль. Уже само слово «оспа» обладает большим психологическим эффектом. Упоминание в СМИ о появлении натуральной оспы в каком-то населенном пункте способно вызвать панику среди его населения и социальные эксцессы.
В настоящее время натуральная оспа считается ликвидированной болезнью, официальные коллекции ВНО находятся только в двух лабораториях: Centers for Disease Control and Prevention (CDC; Атланта, США) и в Федеральном бюджетном учреждении науки «Государственный научный центр вирусологии и биотехнологии «Вектор»» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Новосибирск, Россия) 1 .
Оспа обезьян — зооноз, природно-очагововая вирусная болезнь, клинически почти не отличается от натуральной оспы. Характеризуется лихорадкой, общей интоксикацией и появлением экзантемы, сходной с высыпаниями при натуральной оспе. Вызывается вирусом оспы обезьян (BOO; Monkeypox virus, MPVMPXV). Известны два геномных варианта этого вируса. ВОО является близкородственным ВНО и вирусу осповакцины (BOB; Vaccinia virus, W, VACV), но его эволюционная история не связана ни с ВНО, ни с BOB (Douglass N., Dumbell К., 1992). Первичный резервуар ВОО не установлен (Hughes A. L. et al., 2010).
Впервые ВОО выделен в 1958 г. в Копенгагене от азиатских обезьян, содержащихся в зоопарке, и поначалу считался лабораторной редкостью. В 1970 г. было установлено, что ВОО вызывает в тропической Африке у людей болезнь, похожую на натуральную оспу. На фоне побед над ВНО, эти случаи казались досадным недоразумением. Считалось, что оспа обезьян малоконтагиозна и большой опасности не представляет. Однако позднее, вопреки всем своим прежним заявлениям о прекращении глобальной иммунизации против оспы, ВОЗ возобновила иммунизацию населения тропических регионов Африки и продолжала ее до середины 1990-х гг., когда из-за резко возросшего числа ВИЧ-инфицированных иммунизация населения живыми вакцинами стала невозможна в принципе (Cohen J., 1997). В 1990-х гг. в регионе активизировалась оспа обезьян. В небольшой заирской деревушке в районе Котако-Комба оспой обезьян заболели 42 жителя из 346, трое из них погибли. Установлен больной, ставший источником каскада передач вируса 8 жителям, что уже сопоставимо с контаги-озностью натуральной оспы. Все заболевшие ранее не были иммунизированы оспенной вакциной (Mukinda V. et al., 1997). Но и после этого случая оспа обезьян не рассматривалась как потенциальная угроза за пределами Африки. Это мнение изменилось в 2003 г., когда ВОО был завезен в США вместе с дикими африканскими грызунами и распространился среди людей в 11 штатах, вызвав 82 случая болезни (Chastel С., 2009). Естественное инфицирование ВОО в России возможно в результате контакта с контрабанды) завезенными из тропических лесов Центральной и Западной Африки ди-коживущими белками и обезьянами.
С целью поражения людей наиболее вероятно применение ВНО и ВОО посредством использования линейных и многоточечных источников аэрозоля, и диверсионными (террористическими) методами. Террористами ВОО может использоваться для имитации вспышек натуральной оспы. Клинику, напоминающую натуральную оспу, у иммунодефицитных людей может вызвать вирус оспы коров.
Микробиология возбудителя натуральной оспы. ВНО размножается в развивающихся куриных эмбрионах при различных путях введения: на ХАО, в амнион, желточный мешок и аллантоисную полость. Использование куриных эмбрионов позволило впервые выделить вирус оспы в чистой культуре и поддерживать его в лабораторных условиях. В результате заражения ВНО на ХАО образуются характерные белые точечные, куполообразные, резко отграниченные поражения (рис. 3.87).
Рис. 3.87. Внешний вид оспенных пустул (pocks) на поверхности хорионаллантоисной оболочки, образованных различными видами Orthopoxvirus. Пустулы ВОО фотографировали после инкубирования в течение трех сут при температуре 35 °С; остальные — после инкубирования в течение трех сут при 36 °С. A. Variola major virus. Б. Vaccinia virus (штамм Листера). В. Monkeypox virus (штамм Копенгаген). Г. Cowpox virus (штамм Brighton). Размер пустул, образованных ВНО на ХАО, находится в пределах 0,3-06 мм. По F. Fenner et al. (1988)
Оптимальная температура для размножения ВНО в куриных зародышах 35 °С. При температуре 37 °С размножение вируса замедляется. Предельная температура развития на ХАО для Variola major — 38,5 °С; для Variola minor — 37,5 °С. При этом уменьшается размер и плотность оспин. Большинство штаммов ВНО не вызывает гибели куриных зародышей при первичном заражении, однако при последовательных пассажах происходит адаптация вируса, проявляющаяся в приобретении им патогенности для зародыша и изменении характера поражений.
ВНО размножается в тканевых культурах, вызывая развитие цитопатического эффекта. Характер цитопатического действия вируса алястрима не отличается от такового у Variola major , однако его накопление в культуре происходит медленнее. К действию вируса чувствительны культуры различных тканей человека и животных. При этом существенного значения не имеют возраст и восприимчивость к действию вируса вида животного, от которого получена ткань, характер культуры (первичная или перевиваемая), особенности ткани (нормальная или злокачественная) и способ ее приготовления (эксплантат, однослойная или взвешенная культура). Отличается лишь характер цитопатического действия: в первичных культурах вирус вызывает с самого начала деструктивные изменения, а в перевиваемых — поражения начинаются пролиферацией ткани, и только в последующем отмечается деструкция клеток.
Для большинства однослойных культур развитие цитопатического действия характеризуется появлением в неизмененном монослое очагов, в которых клетки разобщены, округлены и сильно преломляют свет. Границы клеток четко очерчены, часть клеток сильно увеличена в размере. С течением времени размер и количество таких очагов увеличиваются и в дегенеративный процесс вовлекается весь монослой. Процесс заканчивается полной деструкцией клеточного пласта и отпадением клеток от стенок пробирки. В зараженных клетках образуются цитоплазматические включения — тельца Гварниери. Тельца Гварниери формируются уже через несколько часов после заражения. В дальнейшем их количество увеличивается (как по числу включений в одной клетке, так и по количеству клеток, содержащих включения). Скорость появления включений в различных культурах клеток варьирует. Максимальное накопление вируса отмечается обычно к 72-96 ч. ВНО способен образовывать бляшки (негативные колонии) в культуре ткани с применением техники агарового покрытия и без него. Бляшки вируса в культуре клеток без агарового покрытия образуются через 72-96 ч после заражения и имеют значительно меньшие, чем у вируса вакцины, размеры (до 1 мм). В культуре клеток под агаровым покрытием бляшки вируса оспы выявляются не ранее 5-х сут с момента инфицирования культуры. Размер их не превышает 2 мм.
В культурах клеток, зараженных Variola major и Variola minor , наблюдается феномен гемадсорбции — агглютинация эритроцитов отдельных видов животных суспензиями ВНО. Наиболее вирулентные для людей штаммы ВНО (летальность заболевших 14-44 %) циркулировали в Азии. Летальность среди людей, заразившихся африканскими штаммами ВНО, составляла 5-15 %. Для штаммов ВНО, выделенных от людей из Ближневосточного региона, характерна низкая патогенность для куриных эмбрионов при термоустойчивости, практически равной таковой референс-штамму Harvey. По способности накапливаться в печени куриных эмбрионов они занимают промежуточное положение между азиатскими и африканскими штаммами. Штаммы ВНО, циркулировавшие в Бразилии, представляли собой типичные штаммы аляст-рима. Объяснения этим феноменам найдено не было (Маренникова С.С., Щелкунов С. Н., 1998).
В отличие от большинства ДНК-содержащих вирусов животных, жизненный цикл поксвирусов проходит в цитоплазме клетки в значительной степени автономно от ее ядра. Для этого они, как и бактерии (!), располагают своими ферментативными системами синтеза РНК и ДНК (рис. 3.88 и 3.89).
Рис. 3.88. Вирион ортопоксвируса. А. Вирион в фагосоме. 1 — мембрана фагосомы; 2 — вирионы; 3 — оболочка вириона; 4 — оболочка нуклеотида; 5 — нуклеотид; 6 — боковое тело. По П. Н. Бургасову, Г. П. Николаевскому (1972). Б. Структура внеклеточного вириона ортопоксвирусов (на примере вируса вакцины). 1 — сердцевина; 2 — мембрана сердцевины; 3 — боковые тела; 4 — поверхностная мембрана; 5 — липопротеидная оболочка; 6 — трубчатые структуры поверхностной мембраны. По С. С. Маренниковой и С.Н. Щелкунову (1998)
Вирионы ортопоксвирусов (см. рис. 3.89) адсорбируются на клетке (1) и сливаются с плазматической мембраной клетки, высвобождая сердцевины в цитоплазму (2). Сердцевины синтезируют ранние мРНК, с которых транслируются различные белки, включая факторы роста, молекулы защиты от иммунной системы, ферменты и факторы для репликации ДНК и транскрипции промежуточных генов (3). Происходит «раздевание» сердцевины (4), и вирусная ДНК реплицируется, формируя конкатемер-ные молекулы (5). Промежуточные гены транскрибируются на дочерних молекулах ДНК и с этих мРНК транслируются факторы поздней транскрипции (6). Затем транскрибируются поздние гены. С их мРНК транслируются вирионные структурные белки, ферменты и факторы ранней транскрипции (7). Сборка вирионов начинается с образования дискретных мембранных структур (8). Конкатемерные промежуточные формы вирусной ДНК разделяются на единичные геномы и упаковываются в незрелые вирионы (9).
Рис. 3.89. Жизненный цикл осповирусов (на примере вируса вакцины). Вирионы содержат двуцепочечную геномную ДНК, ферменты, факторы транскрипции. По С. С. Маренниковой и С. Н. Щелкунову (1998)
Созревание приводит к образованию внутриклеточных зрелых вирионов (10). Эти вирионы покрываются модифицированными мембранами аппарата Еольд-жи и перемещаются к периферии клетки (11). Слияние таких вирионов с плазматической мембраной завершается высвобождением внеклеточного оболочечного вируса (12). Хотя размножение вируса происходит полностью в цитоплазме, факторы ядра могут быть вовлечены в процессы транскрипции генов и сборки вирионов (Марен-никова С. С., Щелкунов С. Н., 1998).
Инфекционные частицы поксвирусов содержат в своем составе полную ферментативную систему транскрипции, способную синтезировать функциональную мРНК в полиаденилированной, кэпированной и метилированной форме. Это позволяет ВНО:
1) самостоятельно осуществлять эффективную защиту от ранних специфических реакций на инфекцию и противодействовать развивающимся позже специфическим реакциям;
2) размножаться до высокого уровня, обеспечивающего быструю передачу другому хозяину.
Таксономия и происхождение возбудителя натуральной оспы. Семейство поксвирусов относится к монофилетической группе крупных ДНК-вирусов, размножающихся в цитоплазме клетки (NCLDVs — nucleocytoplasmic large DNA viruses). В эту же группу входят семейства Ascoviridae, Asfarviridae, Iridoviridae, Mimiviridae, Phycodnaviridae и Marseillevirus (рис. 3.90).
Рис. 3.90. Филогения крупных ДНК-вирусов, размножающихся в цитоплазме клетки. W — Vaccinia virus ; FPV — Fowlpox vius; MCV — Molluscum contagiosum vims; MSV— Melanoplus sanguinipes entomopoxvirus; AM Y — Amsacta moorei entomopoxvirus; HcDNAV— Heterocapsa circularisquama DNA virus. По M. G. Fischera et al. (2010)
Семейство поксвирусов подразделяется на подсемейства энтомопоксвирусов (EnPV) и хордопоксвирусов (ChPV) (Entomopoxvirinae и Chordopoxvirinae), инфицирующих насекомых и хордовых животных соответственно. ChPV дополнительно подразделяются на 8 родов (Avipoxvirus, Molluscipoxvirus, Orthopoxvirus, Capripoxvirus, Suipoxvirus, Leporipoxvirus, Yatapoxvirus и Parapoxvirus), тогда как EnPV подразделяются на 3 рода (А, В и С). Организация генома поксвирусов, их репликация, круг хозяев и патогенез хорошо изучены. Краткая характеристика геномных последовательностей отдельных штаммов ортопоксвирусов приведена в табл. 3.25.
Таблица 3.25. Краткая характеристика геномных последовательностей поксвирусов*
Хордопоксвирусы, род Orthopoxvirus (ОРУ)
Вирус вакцины, Vaccinia virus (BOB, W)
Вирус натуральной оспы, Variola virus (ВНО, VAR)
Вирус оспы обезьян, Monkeypox vius (BOO, MPV)
Вирус эктромелии, Ectromelia virus (ЕСТ)
Вирус оспы верблюдов, Camelpox virus (CMPV)
Вирус коровьей оспы, Cowpox virus (CPV) reporipoxvirus
Вирус миксомы, Myxoma virus (MYX)
Вирус фибромы Шоупа, Shope fibroma virus (SFV)
Вирус оспы птиц, Fowlpox virus (FPV)
Вирус узелковой сыпи, Lumpy skin disease virus (FSDV)
Вирус оспы коз, Goat pox virus (GTPV)
Вирус овечьей оспы, Sheeppox virus (SPPV)
Вирус оспы свиней, Swinepox virus (SWPV)
Вирус контагиозного моллюска, Molluscum contagiosum virus (MCV)
Вирус Яба-подобного заболевания, Yaba-like disease virus (YLDV)
Энтомопоксвирусы, Entomopoxvirus В
Melanoplus sanguinipes (EnPVm)
Выполненное G. Gubser et al. (2004) сравнение геномов 26 поксвирусов показало, что организация генома вирусов, входящих в подсемейство хордопоксвирусов, консервативна. Их центральная область кодирует почти идентичные белки для синтеза РНК и ДНК, белкового процессинга, сборки вирионов и структурных белков. Гены, кодируемые терминальными участками генома вирусов этого же подсемейства, более дивергентны у различных родов, у видов внутри рода и даже у штаммов одного и того же вида. Многие из этих генов кодируют белки, определяющие круг хозяев вируса, его вирулентность или взаимодействие с иммунной системой хозяина. Несмотря на выявленное сходство геномов ChPV, их длина варьирует от примерно 144 т. п. о. у вируса YLDV до 289 т. п. о. у вируса оспы птиц (FPV), а содержание А + Т варьирует от 75 % у рода Capripoxvirus до 36 % у рода Parapoxvirus (см. табл. 3.25). Геномы энто-мопоксвирусов, наоборот, более дивергентны и по расположению генов отличаются не только от CRPV, но и между различными родами EnPV.
Сравнение секвенированных поксвирусов позволило идентифицировать 90 генов, которые консервативны у всех ChPV; при включении двух EnPV это число сокращено до 49. У ChPV все 90 консервативных генов расположены в центральной области генома, содержащей 100 т. п. о.
Построенное G. Gubser etal. (2004) филогенетическое древо показывает, что ChPV составляют четыре группы вирусов. Первые две группы относятся к Molluscipox и Avipox соответственно. FPV (род Avipoxvirus) является наиболее дивергентным вирусом среди ChPV. За ним следует MCV (род Molluscipoxvirus). Авипоксвирусы являются единственными ChPV, которые инфицируют птиц, a MCV считается патогеном человека; в результате эволюции оба вируса приобрели уникальные иммуномодуляторные белки, позволяющие им противодействовать иммунной системе их хозяев.
Третья , самая большая, группа ChPV, включает роды Yatapoxvirus (YLDV), Capripoxvirus (LSDV), Suipoxvirus (SWPV) и Leporipoxvirus (SFVи MYX). Внутри этой группы SFV и MYX, которые тесно связаны друг с другом, расположены рядом с SWPV и LSDV, в то время как YLDV является более дивергентным. Геномы всех этих вирусов относительно высококонсервативны по составу генов, расположению генов и идентичности аминокислот. SWPV и LSDV произошли от общего предка.
Четвертая группа ChPV— это род ортопоксвирусов (OPV). У них более крупный геном, чем у вирусов других групп ChPV. Наиболее изученными считаются вирус вакцины (W-СОР) и вирус натуральной оспы (VAR-BSH).
G. Gubser et al. (2004) установили близкое родство CMPVи ВНО. Три штамма ВНО составляют одну группу, также как и два штамма CMPV. Группы ВНО и CMPV более тесно связаны друг с другом, чем с любым другим видом OPV. OPV отделились от общего предка позже, чем лепорипоксвирусы. При сравнении различных видов OPV установлено, что наименьшее генетическое различие существует между штаммами CMPV и ВНО, а наибольшее — между ГСТ и ВНО. Интересной особенностью геномов OPV является наличие большого количества генов, интактных у одного вируса, но фрагментированных у другого. Объяснением может служить тот факт, что некоторые OPV являются относительно новыми патогенами для их хозяев и в эволюционном масштабе времени произошли от предкового вируса сравнительно недавно, при этом их дивергенция сопровождалась специализацией паразитизма и, как следствие, «выключением» генов, не нужных в новом хозяине. На рис. 3.91 показано филогенетическое древо семейства поксвирусов, основанное на анализе сцепленных (concatenated) аминокислотных последовательностей 29 консервативных ортологичных белков.
Рис. 3.91. Филогенетическое древо поксвирусов. Таксономически наиболее близкими к ВНО являются не представляющие опасности для людей ортопоксвирусы, вызывающие оспенные заболевания у змей и верблюдов. Эволюционная история патогенного для людей ВОО не связана ни с ВНО, ни с ВОВ. По A. L. Hughes et al. (2010)
Объяснению происхождения ВНО мешает представление о натуральной оспе как о строгом антропонозе. Поэтому данные, полученные путем молекулярно-биологических исследований генома вируса, обычно исследователи пытаются увязать с археологическими данными или упоминаниями в письменных источниках о болезнях, которые они считают натуральной оспой (рис. 3.92).
Рис. 3.92. Мумия фараона Рамзеса V, умершего в 1157 г. до н. э. На коже видны следы оспенных пустул. Мумия считается достоверным археологическим подтверждением существования натуральной оспы в Древнем Египте, однако далее в глубь времени фантазия сторонников антропонозного происхождения ВНО не идет. Рисунок из книги F. Fenner et al. (1988)
В результате сопоставления столь разнородных фактов возникло противоречие в оценке частоты мутации на пару оснований/цикл репликации (mutations per base pairs per replication). Гели в первом случае (частота мутации для ДНК-вирусов оценивается в пределах от 2х10 -8 до 7х10 -7 ) исследователи предполагают, что дивергенция ВНО и Taterapox virus (инфицирует змей и грызунов в Западной Африке) от неустановленного предка произошла не ранее чем 50 тыс. лет назад; то во втором случае (предполагается частота мутации 4х 10 _6 , т. е. почти как у ВИЧ) — их эволюционная история значительно короче — 3-4 тыс. лет (Hughes A. L. et al., 2010) 2 . Но такая частота мутаций в жизненном цикле ДНК-вирусов невозможна, так как репликация их ДНК сопровождается проверочным считыванием и пострепликационной репарацией. При репликации РНК-вирусов, корректировок в синтезе РНК не происходит. Молекулы вирусной РНК реплицируются через ассиметричную транскрипцию от одной цепи, исключающую большинство корректирующих механизмов, характерных для репликации молекул ДНК ( по репликации РНК-вирусов см. работу Holland S. et al., 1982).
Разрешение данного противоречия целесообразно искать в эволюционной истории всей монофилетической группы крупных ДНК-вирусов, рассматривая историю поксвирусов только как ее частный случай и используя аналогии с семействами, чьи первичные хозяева установлены.
Семейство Mimiviridae и семейство Poxviridae — дивергирующие ветви общего для них неизвестного предка (см. рис. 3.90). Мимивирус впервые обнаружен в амебах Асапthamoebapolyphaga. Диаметр зрелых частиц достигает 400 нм (La Scola В. et al., 2003).
Его другое название — мимивирус Acanthamoeba polyphaga (Acanthamoeba polyphaga mimivirus; АРМУ). Размер вириона мимивируса сравним с размером микобактерии. Геном АРМУ вмещает 1,2 млн нуклеотидов (т. е. почти в 6 раз больше генома самого крупного хордопоксви-руса — FPV) и кодирует не менее 911 белков (Benarroch D. et al., 2006). Е. Ghigo et al. (2008) впервые продемонстрировали, что мимивирус в условиях in vitro путем классического фагоцитоза (т. е. так же как и ортопоксвирусы) инфицирует макрофаги мышей, выживает в них и успешно размножается. ДНК-топоизомеразы мимивирусов (IA, IB и IIA) сходны с аналогичными ферментами ортопоксвирусов (Benarroch D. et al., 2006). Репликация ортопоксвирусов и мимивирусов происходит аналогичным образом. Вирусы обоих семейств используют убиквитин-протеосомную систему (Teale A. et al., 2009). Другие примеры сходства мимивирусов и ортопоксвирусов можно найти в работе М. G. Fischera et al. (2010). Поэтому поиски первичных резервуаров поксвирусов целесообразно проводить там же, где их нашли для мимивирусов, т. е. среди простейших, а эволюцию поксвирусов рассматривать как дегенеративную, т. е. сопровождающуюся утратой генов вследствие их большей специализации к новым хозяевам. Более подробно о роли утраты генов в эволюции ортопоксвирусов, см. в работе R. С. Hendrickson et al. (2010). Поиск первичного резервуара вируса, предкового для ВНО и Taterapox virus и, возможно, самого ВНО, целесообразно осуществить в регионах, где произошла их дивергенция (рис. 3.93).
Молекулярная эпидемиология ВНО хорошо изучена. С помощью метода изучения RFLP могут дифференцироваться ВНО, ВОВ, ВОС, CMPV, CPV Taterapox virus и другие ортопоксвирусы и устанавливаться их географическое происхождение (Loparev V. et al., 2001). Определены полные геномные последовательности большинства географических изолятов ВНО. Они объединены в базу данных для поксвирусов с открытым доступом: www.poxvirus.org (LeDuc J. М. et al., 2002).
Экология и естественная эпидемиология возбудителя натуральной оспы. Экология ВНО объявлена хорошо изученной. Сегодня принято считать, что ВНО может поддерживаться только среди людей, используя механизм воздушно-капельной передачи (см. Fenner F. et al., 1988). В качестве примера высокой контагиозности ВНО в научной литературе приводятся отдельные вспышки, которые охватывают десятки человек (см., например, работы Бургасова П. Н., Николаевского Г. П., 1972; Серенко А. Ф., 1962). Однако когда анализируются вспышки в целом и за длительный период времени, то выясняется, что способность ВНО передаваться от человека к человеку в имму-нокомпетентных популяциях ограничена. По данным V. Bhatnagar et al. (2006), обобщивших статистическую информацию по 51 вспышке «завозной» натуральной оспы, зарегистрированной в Европе и Северной Америке в период после 1945 г., в среднем каждая такая вспышка ограничивалась четырьмя случаями болезни с одним летальным исходом. Количество передач (генераций) ВНО от заболевшего человека к здоровому, редко превышало 3; а 30 % заносных вспышек вообще не сопровождалось передачами ВНО от человека к человеку. Такую незначительную способность ВНО к быстрому распространению в популяциях людей нельзя объяснить только предварительными массовыми вакцинациями, тем более что достаточно примеров массовых вспышек в вакцинированных популяциях людей (например, московская вспышка натуральной оспы 1959-1960 гг.). Вспышка натуральной оспы среди невакцинирован-ного населения Abakaliki (Нигерия) в 1967 г. ограничилась всего 31 случаем болезни (Eichner М., Dietz К., 2003). В свете этих данных невозможно понять, каким образом жестокая пандемия натуральной оспы 1870-1874 гг. вспыхнула практически одновременно на нескольких континентах (Бразоль JL Е., 1875), если не предполагать наличия первичного природного резервуара для ВНО, способного синхронно активизироваться под воздействием каких-то еще неизвестных факторов. В противоречие с распространенной точкой зрения на природный резервуар ВНО входят и данные, полученные при молекулярно-биологических исследовании генома ВНО (см. выше), свидетельствующие о циркуляции этого вируса еще «на заре» истории человечества; а также странные «родственные связи» самого ВНО. К его «ближайшим родственникам» относятся вирусы, вызывающие болезнь у змей и верблюдов, и при этом не опасные для людей (см. рис. 3.90), что говорит о случайном характере дивергенции предкового вируса и патогенности ВНО для людей. Поэтому в представлениях об экологии ВНО последнее слова еще не сказано.
Естественная эпидемиология натуральной оспы предполагает, что наиболее вероятным источником возбудителя инфекции для человека является человек. Инкубационный период болезни — 7-17 сут. Больной натуральной оспой заразен в течение всего периода заболевания, начиная с момента возникновения лихорадки, а иногда с последнего дня инкубационного периода. Наибольшая заразительность больных приходится на период вскрытия оспенных элементов на слизистой оболочке рта и зева, соответствующий 6-9 сут болезни. Вместе с тем, по данным Комитета экспертов ВОЗ по оспе, многие больные наиболее заразны на 3-4 сут болезни, т. е. к моменту появления высыпаний. Заражение может произойти от больного любой формой оспы, в том числе и оспы без сыпи. Наибольшее эпидемиологическое значение имеют тяжелые формы болезни с обильными высыпаниями. Но самыми опасными в эпидемиологическом отношении являются именно нетипичные, вариолоидные формы заболеваний оспой у привитых. Больные, заболевание у которых не диагностируется, остаются неизолированными и могут служить источником инфекции для окружающих. Они представляют особенную опасность, если среди контактирующих с этими больными оказываются не иммунные лица. В подобных случаях эпидемический процесс может затянуться на продолжительное время.
При абортивных формах болезни (вариолоид, оспа без сыпи и др.) продолжительность инфекционного периода невелика и может измеряться несколькими часами. Несмотря на то что в корках больных оспой содержатся большие количества возбудителя, наибольшее значение в распространении инфекции имеет вирус из дыхательного тракта. Основной путь передачи ВНО — воздушно-капельный: рассеивание вируса с капельками слизи и слюны при разговоре, кашле и чиханье. Меньшее значение имеет воздушно-пылевой путь: рассеивание вируса с частицами пыли, встряхивание инфицированного белья, одежды и т. д. Сохранению вируса в пылевых частицах способствует его высокая устойчивость во внешней среде. Вследствие этой особенности возбудителя, зараженные вирусом оспы вещи и предметы, могут служить источником заражения даже при их пересылке на далекие расстояния. Примером подобного рода является несколько вспышек оспы в Англии, возникших в результате заражения через инфицированный хлопок, полученный из ОАР и Индии.
Контактный путь передачи ВНО, хотя иногда и встречается, большого практического значения не имеет. Трупы погибших от оспы людей могут служить источником заражения. Описаны случаи возникновения как генерализованной оспы, так и оспы, протекающей по типу variola inoculata, у лиц, принимавших участие в аутопсии и обработке материалов, взятых от трупа. Распространение натуральной оспы может осуществляться насекомыми, которые выполняют роль механического переносчика ВНО.
Крупные вспышки завозной натуральной оспы происходят при следующих обстоятельствах: во-первых, формируется массивный первичный очаг, длительное время остающийся нераспознанным; во-вторых, последовательно формируются несколько вторичных эпидемических очагов, в том числе в крупных медицинских учреждениях, куда больные натуральной оспой поступают под ошибочными диагнозами. ВНО начинает распространяться как внутрибольничная инфекция, среди компактно размещенных по палатам больных людей, и от них переходить на посещающих их родственников и врачей. Например, во время московской вспышки 1959-1960 гг. сначала сформировался семейный очаг в семье художника К., вернувшегося из Индии, затем очаг в Московской клинической больнице им. С. П. Боткина среди больных, медицинского и обслуживающего персонала, контактировавших с больным художником. Эти очаги способствовали формированию третьего, городского, очага оспы в Москве. Около 1600 сотрудников больницы в течение 3 нед контактировали с населением города; в-третьих, очаги формируются среди населения, неиммунного в отношении ВНО. Как правило, крупные вспышки возможны в городах, где вакцинация и ревакцинация против натуральной оспы либо вообще не проводилась, либо проводилась небрежно и непоследовательно.
Самая крупная вспышка завозной натуральной оспы (99 заболевших) в послевоенное время имела место в 1963 г. на территории Польской Народной Республики (ПНР). Первым заболевшим оспой в конце мая 1963 г. был гражданин, прибывший из Индии во Вроцлав. Местные врачи поставили ему диагноз малярии. Этот диагноз позднее был изменен на необычно протекающую ветряную оспу, поскольку как у приехавшего, так и у контактировавших с ним лиц появились характерные высыпания, сопровождавшиеся тяжелым клиническим течением, закончившимся в двух случаях смертью больных. Только через 48 сут после появления первого больного, лабораторными исследованиями был установлен диагноз натуральной оспы, а 3 сут спустя начали проводиться необходимые противоэпидемические мероприятия. За время этой эпидемической вспышки натуральной оспы во Вроцлаве заболело 79 человек, из них 6 человек умерли. Инфекция была завезена также в провинцию Вроцлав, где заболели 11 человек, в провинцию Ополе (заболели 4 человека), в провинцию Лодзь (заболели 4 человека, один из них умер), и один больной был зарегистрирован в Гданьске. Более четверти заболевших в описываемую вспышку натуральной оспы составили медицинские работники и лица из обслуживающего персонала больниц. Среди заболевших было 5 врачей, 8 медицинских сестер, 5 палатных нянь, студентка-медик и 7 служащих больницы. Из 7 умерших от оспы, 5 человек также были медицинскими работниками (один врач, 2 медицинские сестры и 2 няни). За несколько недель в районах распространения натуральной оспы было привито более 8 млн человек. Выборочной проверкой было установлено, что 81 % привитых положительно реагировали на введение вакцины. Это свидетельствовало об отсутствии у основной массы населения специфического иммунитета, который был утрачен, по-видимому, со временем в силу нарушения системы ревакцинации против натуральной оспы.
Ниже, по работам А. Ф. Серенко (1962) и С. Б. Дубровинского (1964), как пример естественного течения вспышки натуральной оспы в большом городе, привожу краткое описание московской вспышки 1959-1960 гг.
22/XII. 1959 г. из Дели в Москву на самолете вылетел художник К 3 . По прибытии в Москву 23/XII он почувствовал недомогание и вызвал врача. 24/XII больной К. высказал врачу жалобы на слабость, боли в животе, головную боль, отсутствие аппетита. Объективно у больного температура 38-39 °С, язык обложен, в зеве и легких чисто, тоны сердца глухие, пульс 106/мин, болевые точки в области желчного пузыря.
Был установлен предположительный диагноз гриппа, назначен постельный режим. 25/XII при повторном осмотре температура 39,1 °С, язык обложен, живот не напряжен, в зеве чисто, пальпируется печень и селезенка, пульс 96/мин. Предположительный диагноз: риккетсиоз? аппендицит?
26/XII приглашен хирург, который отверг диагноз аппендицита. У больного на животе и груди крупнопапулезная сыпь, положительный симптом Кончаловского. Высказано подозрение на сыпной тиф, но больной не госпитализирован, так как квартирные условия были вполне удовлетворительными.
27/XII у больного температура 37,8 °С, лицо красное, отечное, кровоизлияние в склере, отхаркивает кровь, АД 100/80 мм рт. ст., тоны сердца глухие, пульс 92/мин. Больного осмотрел врач-инфекционист, который остановился на диагнозе токсического гриппа с медикаментозной сыпью. Больной госпитализирован в 13-е (инфекционное) отделение Московской городской больницы им. С. П. Боткина. В дальнейшем клиническая картина заболевания приводится согласно записям в истории болезни.
Лицо одутловатое, гиперемировано, часть спины синюшняя. На верхних конечностях, груди и животе обильные пятнисто-папулезные полиморфные высыпания, в правой и левой подмышечных впадинах имеются элементы пузырькового характера с гнойным содержимым. Такие же высыпания и на внутренних поверхностях верхних конечностей; на бедрах мелкие пятнисто-папулезные высыпания. Слизистая оболочка зева гиперемирована, сочная. Язык сухой, обложен. На высоте вдоха пальпируется край печени. Сплошное кровоизлияние в склере, конъюнктивит. Предположительный диагноз: лекарственная сыпь.
В ночь на 28/XII больной отхаркивал слизистую мокроту с примесью алой крови, после приема преднизолона была рвота. 28/XII общее состояние больного тяжелое. Яркая, разлитая, интенсивная гиперемия кожи. Кожа лица и верхней половины туловища одутловатая, при пальпации как бы отечна. В паховых областях отдельные геморрагии, в нижней трети правого бедра с наружной стороны имеется кровоподтек величиной с детскую ладонь. Живот мягкий, безболезненный при исследовании. Держится резкий отек и набухание век, из-за резкого отека конъюнктиву не видно.
Клинически впечатление острого аллергического дерматита с выраженными явлениями капилляротоксикоза. На основании анамнеза (больной 22,23,24/XII принимал л евомицетин, стрептомицин, биомицин, синтомицин) консультантом также подтверждается этот диагноз.
28/XII присоединились явления геморрагического нефрита. Поражен весь кожный покров, слизистая оболочка рта и конъюнктива глаз: на общем эритематозном фоне характера эритродермии множественные геморрагические экстравазаты различной величины и оттенков до синего цвета. На слизистой оболочке языка, щек и неба точечные белые налеты — «молочница», местами сливающаяся и образующая на небе пленку. Ощущение жжения в глазах и кожных покровах. Консультация профессора. Диагноз: тяжелая токсико-аллергическая реакция на антибиотики, прогноз сомнителен.
29/XII в 12 ч консультация отоларинголога, стоматолога, терапевта, гематолога, окулиста, в 18 ч 30 мин состояние больного крайне тяжелое: выраженная гипоксия, повышенная кровоточивость, пульс едва прощупывается, кожные покровы синюшно-серые. В 23 ч 29/XII больной К. умер. 30/XII было произведено патологоанатомическое вскрытие. По заключению патологоанатома основным заболеванием у больного К. являлась геморрагическая алейкия, на фоне которой развился некротический ларингит, фарингит, эзофагит и колибациллярный сепсис.
Смерть больного наступила от резкой общей интоксикации, обусловленной сепсисом и чрезвычайно обширными множественными кровоизлияниями.
31/XII труп К. был кремирован, проведена дезинфекция помещений, в которых находился больной К., личные вещи были сожжены.
На вскрытии патологоанатомы, не отрицая диагноза токсического капилляротоксикоза, заподозрили на основании обнаружения биополярных палочек токсическую чуму. 31 /XII на основании дополнительных лабораторных исследований диагноз токсической чумы был отменен.
Позднее было установлено, что больной К. за 2 недели до выезда в Дели «был вакцинирован против оспы, но вакцинальной реакции у него не было отмечено, ранее прививался против оспы только в детстве».
Во время нахождения больного К. дома в Москве с 23 по 27/XII и позднее в больнице с 27 по 29/XII с ним контактировали члены семьи, друзья и медицинский персонал больницы им. С. П. Боткина.
Первые случаи заболеваний натуральной оспой в Москве зарегистрированы с 11 по 14/11960 г. Таким образом, к 14/1, т. е. через 16 сут после смерти К., было установлено, что первый случай натуральной оспы был пропущен. Ретроспективно у больного К. был установлен дигноз purpura variolosa. Пути распространения и формирования очагов натуральной оспы в Москве в 1959—1960 гг. показаны на рис. 3.94.
Рис. 3.94. Пути распространения и формирования очагов натуральной оспы в Москве в 1959—1960 гг. В результате формирования крупного очага натуральной оспы в семье художника К. (5 человек) сформировался очаг в московском отделении Союза художников — от сотрудника Союза художников, в Химико-технологическом институте им. Д. И. Менделеева — от дочери художника, в Проектном институте «Теплоприбор» — от родственника художника, в пошивочном ателье — от близких родственников художника. Кроме того, в семье страхового агента сформировался самостоятельный очаг натуральной оспы, а позднее 24/1 был обнаружен очаг в Сандуновских банях. Оба очага сформировались в результате контакта с членами семьи художника. Наряду с этими очагами самостоятельно развивался мощный очаг в Московской клинической больнице им. С. П. Боткина. Около 1600 сотрудников больницы в течение 3-х недель контактировали с населением города. По А. Ф. Серенко (1962)
Первыми выявленными заболевшими натуральной оспой в результате контакта с больным К. были: его знакомая Н., посещавшая К. после возвращения из Дели, и врач-отоларинголог Т., посещавший больного К. 27 и 29/XII 1959 г. Больная Н., 39 лет, проживает в Москве, находилась в контакте с больным К. и его семьей с момента его приезда в Москву. Оспенные знаки от прививок, произведенных в детстве, отчетливы, позднее прививкам против оспы не подвергалась. Заболела 8/1 1960 г., когда почувствовала головную боль, сильную слабость, боли в суставах; температура 38,6°С. На 4 сут болезни при снижении температуры появилась мелкоточечная сыпь на коже в области локтевых и коленных суставов, кистях рук с зудом и болевыми ощущениями. На голове, лице и груди пятнистая сыпь. На 5—6-й день пятна как будто приподнялись, образовались везикулы, наполненные желтоватой жидкостью, на ладонях и подошвах зуд, сыпи не отмечалось. На 4-й день наблюдалась припухлость локтевых суставов.
Лабораторно из содержимого пустул и везикул выделен на куриных эмбрионах оспенный вирус.
Диагноз: вариолоид с множественными высыпаниями.
К 26/1 на коже сохранились пигментированные пятна на месте бывших папул. Больная лечилась в инфекционном отделении больницы им. С. П. Боткина, выздоровела, выписана 16/11 1960 г.
Больной Т., 61 года, работает врачом-отоларингологом. В больнице им. С. П. Боткина посещал больного К. 27 и 29/XII 1959 г. Последний раз прививался против оспы в 1914 г. 7/1 1960 г. почувствовал недомогание, головную боль, повышение температуры. 8/1 работал, но чувствовал усталость и головную боль, ушел с работы раньше времени, к вечеру температура поднялась до 38 °С. 9/1 утром принял 1 таблетку сульфазола, затем еще 2 таблетки. К середине дня на коже лица и туловища появилась мелкоточечная узелковая сыпь. Температура 8 и 9/1 держалась в пределах 38,5—39°С. 10/1 сыпь появилась на голове и конечностях. Температура 39 °С.
11/1 поступил в инфекционное отделение больницы им. С. П. Боткина. При поступлении в больницу состояние больного тяжелое, температура 39,3 °С. На лице, волосистой части головы, туловище и конечностях обильная пятнисто-папулезная сыпь, выраженная также на разгибательных поверхностях конечностей. В зеве легкая гиперемия. 12/1 температура высокая, обильная папулезная полиморфная ярко-красная сыпь.
13/1 зарегистрировано падение температуры до 37,6°С, сыпь значительно увеличилась по всей поверхности тела, приняла геморрагический характер, появились отдельные везикулы. Врачи заподозрили ветряную оспу.
14/1 лицо пациента стало пастозным, сыпь на лице и волосистой части головы сделалась сливной, более полиморфной. Появилась сыпь на ладонях и подошвах. Наряду со свежими пузырьками, наполненными мутной жидкостью и окаймленными красным ободком, имеются пузырьки, появившиеся ранее, на некоторых из них черные корочки. Возникло подозрение на variola vera.
15/1 температура у больного Т. снизилась до нормальной, состояние улучшилось, локализация сыпи осталась прежней, но на верхушках высыпаний появилось много вдавлений в виде пупочков, количество корочек увеличилось.
Материал из пустул взят на исследование и направлен в лабораторию Московской городской санитарно-эпидемиологической станции и в Институт им. И. И. Мечникова. Приглашенный к больному Т. консультант диагностировал variola vera discreta.
Диагноз оспы 15/1 подтвержден вирусоскопически: обнаружены элементарные тельца Пашена серебрением по Морозову, в последующем через 3 дня методом Пауля и через 6 дней путем реакции задержки гемагглютинации.
В последующие дни при лечении состояние больного заметно улучшилось, отмечалось нагноение везикул и образование корочек. С 21/1 началось обильное образование корочек и шелушение, корочки д лительно задерживались на ладонях и подошвах.
К 14/II очищение от корочек закончилось, оставались пигментированные рубцы в большом количестве на туловище и конечностях, в меньшем количестве на лице.
Лечение проводилось пенициллином и стрептомицином, а также симптоматическое по 21/1. Выписан из больницы 16/11 на 40-й день болезни.
За период с 22/XII 1959 г., т. е. с момента прибытия больного К. из Индии в Москву, и по 16/11 1960 г. различными клиническими формами оспы заболело 46 человек.
При изучении клинических проявлений натуральной оспы во время вспышки выявлен ряд особенностей, представляющих интерес для клиницистов и эпидемиологов даже сегодня. Анергическая форма была у одного больного, сливная — у 2, рассеянная — у 3, вариолоид со множественными высыпаниями — у 8, вариолоид с единичными высыпаниями — у 29 и заболевание без сыпи — у 3 больных (табл. 3.26, 3.27).
Таблица 3.26. Клинические формы болезни и течение натуральной оспы во время вспышки в Москве в 1959-1960 гг.*
источник